Обнаружен выход из гипер пространства! Обнаружен запуск ракеты! Цель — неопознанный корабль на три часа. До контакта... — взвыл вычислитель и лейтенант Вонг Дай рухнул в свое кресло, включая систему ПРО и приводя рейдер в боевую готовность.
Контакт! — на экране радара расплылось небольшое световое пятно, а потом обе цели исчезли.
Корабль опознан — код 'Марафонец-два' — с запозданием сказал вычислитель: — 'Марафонец-Два' контакт утерян. Ракета — контакт утерян.
Вот ведь... — лейтенант пораженно уставился на экран радара. Парень вышел из гипера с ракетой на хвосте! Он слышал про такое, но видеть... и потом, это значит, что где-то было жарко. Очень жарко.
Пойман сигнал СОС! Спасательная капсула на три часа! — сказал вычислитель.
Внимание! Обнаружен выход из гиперпространства! Цель опознана. Код — 'Марафонец-Четыре'!
Внимание! Обнаружен сигнал СОС! 'Марафонец-Четыре' на четыре часа! — лейтенант Вонг Дай понял что сегодня он не сыграет в 'вертихвостку'. Но он не жалел об этом. Жарковатый будет денек...
— Зачем ты сделал это Ромул? — спросил император. Он был спокоен. Многочисленные имплантанты внутри его тела регулировали температуру тела и пульс, уменьшая его чувствительность к боли, повышая мышечный тонус, приводя в готовность внутренние резервы и реагируя на угрозу. Внешне угрозы не было — просто император беседует со своим советником в своем дворце. Внешне все было чинно и благопристойно. Они просто сидели напротив друг друга за столом. Вот только на столе, разделяющем их, лежал серебристый корпус термической бомбы. Такая малютка, размером с мяч для спидбола, но она могла в мгновение ока сжечь все вокруг себя в радиусе одной мили и прожечь, проплавить землю оставив после себя лишь огромный кратер. Воронку со стеклянными краями. Император прекрасно понимал это. Поэтому он и не двигался с места. Он мог бы рвануться вперед, так, что никакой глаз не успел за его движениями, мог бы убить Ромула тысячью разных способов еще прежде чем тот успел бы понять что повелитель сдвинулся с места, мог бы, используя силу мышечных усилителей разорвать корпус бомбы на куски, словно бумажную игрушку. Но чего он не мог — так это предотвратить взрыв, который наверняка произойдет в этих случаях. Поэтому император ограничился вопросом. Вся система внутренней безопасности была отключена и Ромул поменял пароль, теперь он даже не может связаться со своими войсками. Все было продумано.
Ромул склонил голову. Он знал, что император достаточно умен, чтобы не убить его, он сперва выяснит расклад и будет действовать исходя из анализа ситуации... а вот его прадед сперва убил бы меня и сгорел бы в пламени термического взрыва, подумал он, империя вырождается и вот еще одно тому доказательства, он уже готов вести переговоры с предателем. Он же считает меня предателем. Нет, его прадед не шел на компромиссы, поэтому он и создал ту Империю, в которой мы все живем... но я смогу возродить ее, смогу вернуть этим ослабшим пастырям кнут в руки, заставить посмотреть вокруг и понять, что верных нет вообще, а есть только преданные, что преданность нельзя купить а можно только заслужить, он уже смотрит на меня с вопросом в глазах, он переосмысливает все, все наши встречи и разговоры заново, понимая, что угодил в ловушку, это будет ему уроком... а теперь время преподать ему еще один урок. Последний. Ромул отодвинулся от стола и позади него вспыхнул экран дальней связи.
Нельзя сказать, чтобы я сильно удивился... — сказал император.
Но ты все же позволил завлечь себя в ловушку, верно? — спросил с экрана Тир.
Верно.
Хорошо. Ты признаешь, что я сейчас могу отдать приказ и эта бомба взорвется, скрыв все следы произошедшего. — Тир сделал паузу. Император поморщился. Тир всегда вызывал у него подсознательную неприязнь. Он был откровенно глуп. Достаточно чтобы затеять эту затею. Достаточно, чтобы разжевывать очевидные вещи. И неужели он, Тир не понимает, что если он все-таки станет императором, то практически не будет править. Править будут такие как ... как этот. Император еще раз взглянул на Ромула, заново переоценивая его и свое отношение к нему. А вот Ромул умен... даже слишком умен. И он играет в свою игру, но какую?
Вижу, что признаешь... — довольно улыбнулся Тир, приняв гримасу на лице императора за признание своего поражения.
Сюда уже направляются гвардейцы. Через полчаса они отобьют дворец. Но чтобы найти тебя и это убежище им придется перевернуть весь дворец вверх дном. Это займет не один час. И все-таки времени у нас мало, поэтому давай сразу к делу. Я хочу чтобы ты сохранил корону на своей голове... — Тир снова сделал паузу, ожидая удивленного возгласа. Император снова поморщился. Конечно же ты этого хочешь, тупица, иначе ты бы просто взорвал меня, если бы был уверен в том, что сможешь возглавить Империю, но Совет Пэров наверняка проголосует за Асмунда, ты это знаешь. Сам факт того, что ты ведешь переговоры выдает тебя с головой, идиот. И познаем мы дерево по плодам его...
Ладно. Так вот я хочу оставить тебя императором, но ты удалишься от дел. У тебя есть замечательные виллы, думаю ты даже и не знаешь, какие замечательные. И если ты удалишься туда и оставишь меня регентом... ненадолго. На десять лет, не более... — Тир нахмурился.
Десять лет? — император улыбнулся. Тир прозрачен как стекло. Да за десять лет регентства, обладая неограниченной властью, можно так настроить совет Пэров, привлечь на свою сторону гвардию и армию с флотом, заручиться поддержкой банков и корпораций... практически это будет отречение от короны. Только с соблюдением приличий. Если сейчас, сразу же после подавления мятежа схизматиков, произойдет смена власти — найдутся люди, которые будут задавать вопросы. И среди них — высокопоставленные офицеры гвардии. А гвардия в империи решала многое. И если кто-то из них решит, что императора принудили, то может разразиться гражданская война. Об ее исходе говорить трудно, но уж наверняка это Тиру при вступлении во власть совсем не нужно. Единственное слабое звено во всей этой галиматье — Асмунд. Погоди-ка! Асмунд! Если Ромул с самого начала был на стороне Тира, то значит в этом подвале сейчас... — император бросил взгляд на Ромула.
Ты же прекрасно понимаешь, что я просто улучшаю нашу породу, брат... — пожал на экране плечами Тир: — ты слишком вял и слишком слаб. Наши соседи уже смеются над нами. Ты практически проиграл войну в Джаннской Сунне. Твои средства массовой информации могут кричать что угодно, но я знаю правду, ты дал сбежать Элейне, ты дал звездной системе Сунны независимость, чем они сразу и воспользовались, назвав тебя агрессором. Ты мягок. Собаки всегда кусают руку кормящую. Выжечь планеты Сунны было легко, но ты направляешь туда войска. Тебя не пугают потери?
Орден всегда не одобряет выжигание планет... — одними губами ответил император. Он начинал очень беспокоится за Асмунда.
Не одобряет? Чушь! — фыркнул Тир: — Кто правитель империи ты или эти дураки в своих рясах?
У них в руках Нуль-Т. И они контролируют перевозки шестидесяти процентов всего товарооборота Империи. — напомнил император. Он внимательно следил за Ромулом, надеясь вычислить, что же тот сделал с Асмундом. Кондиционирование? Скорее всего. Они не могут его убить, не могут заставить... но глубокое кондиционирование члена императорской семьи невозможно. Можно его привязать к этой рыжей... но если он пойдет против интересов империи первичная антипрограмма сработает и уничтожит кондиционирование. Ведь так? Но почему Тир и главное — Ромул, почему он так уверен? Значит Асмунда они все-таки нейтрализовали. Как?
Шестьдесят процентов товарооборота? Ты не купец, Марк, ты император! И Империя вполне может обойтись без этих фанатиков из Ордена. Придется затянуть пояса потуже, но в результате мы получим независимость! Наша военная мощь только возрастет от того, что мы будем строить новые корабли. — Тир ухмыльнулся с экрана. Император похолодел. Военная мощь. То, как Тир сказал эти слова означало только одно.
Да, Марк, я собираюсь вести войну. Нет, скорее даже — войны. По-моему империи давно следовало пустить кровь, если ты понимаешь, о чем я... — сказал Тир. Император и без этого признания бы понял о чем речь. Это же лучший способ избавиться от верных Марку частей гвардии — отправить их в мясорубку войны. И в гражданском обществе под общую кампанию можно легко затянуть гайки, устраняя неугодных в режиме военного времени. Пропаганда, психологические кампании, устранение раскола в обществе, путем введения нового внешнего врага... усиление органов внутренней безопасности, диктатура и жесткий прессинг всех несогласных. Террор внутри государства и агрессия снаружи. Массовые репрессии и выжигание планет. И все это — от его, Марка, имени. А потом, когда власть себя дискредитирует, когда вся Галактика будет проклинать империю, когда напряжение в обществе достигнет апогея — на престол вступит Тир. Скорее всего мне устроят несчастный случай, подумал император, шел, поскользнулся на кожуре банана свернул себе шею, скоропостижно и внезапно, скорбим и соболезнуем, выражаем искреннее негодование. А то и показательный судебный процесс — все зависит от того, что будет более выгодно новому правительству. Так все и будет — понял император, следя за кадыком Тира, скользящем вверх и вниз под кожей горла.
Не думай, что я уберу тебя через десять лет. — словно прочел его мысли Тир: — Ты сможешь сам гарантировать это своими позициями в Совете Пэров. Все честно. Живи себе на своей вилле. Все, что нужно и даже сверх того — все, что захочешь у тебя будет. Так что выбирать по сути нечего. Ты остаешься и ведешь полноценную жизнь. Признайся, иногда хотелось отдохнуть от всего этого, а? — Тир кивнул и продолжил: — У тебя есть некоторое время. Два часа, не более. Подумай. Я оставляю тебя с Ромулом наедине. — экран погас. Император перевел взгляд на Ромула. Тот встретил его взгляд спокойно и уверено, взглядом человека, которому нечего терять.
Послушай, Ромул... я не стану уговаривать тебя или обещать... ты уже все решил. Верно? Я повторю свой вопрос — зачем? — спросил император.
Ваше величие все поймет в свое время. — ответил Ромул.
Понятно. — император замолчал.
Но я хочу добавить, что всегда был лоялен по отношении к империи. И остаюсь таковым. Империя превыше всего, мой император! — Ромул встал и отдал салют. Странно, но это не выглядело издевательством. Он сделал это искренне, отдаваясь внезапному порыву чувств. Внутри императора мелькнула, на мгновение вспыхнув какая-то мысль, важная, очень важная, но тотчас растворилась, пропала. Пропала, заслоненная другими мыслями. Выбором ответа. Выбором пути. Он не может согласится на предложение Тира. То есть, конечно, может сделать вид, что согласился, а потом выжидать нужный момент для ответного хода. Но если Тира он и смог бы обмануть, то Ромул... и потом, у них наверняка есть запасной план. Им невыгодно чтобы он умер прямо сейчас, но с каждым днем отсрочки они будут усиливать свою позицию в Совете Пэров и в гвардии... значит сейчас или никогда. Конечно он может принять предложение и искренне — уйти в отставку. И вполне вероятно, что Тир даже сдержит слово и предоставит ему возможность жить спокойно... если можно жить спокойно в то время как Империя будет гореть в пожаре войн и террора. Надо выбирать. Император вдруг понял, что выбирать по сути нечего. Он сделал свой выбор давным-давно, еще когда надел эту корону в первый раз. Он вздохнул, искренне удивляясь своему спокойствию. Никаких сделок. Никаких переговоров. Делай что должен — и будь что будет.
А что бы ты выбрал, Ромул? — спросил император, глядя на своего советника. Это было наивысшее испытание. Шар-Голтэх, как это называли на Древнем языке императоров. Верность... что есть верность. Лишь слово. Ромул верен империи... но он изменил императору. Значит он считает, что империя и я — разные вещи и наши интересы не совпадают. Значит он все еще пытается улучшить империю, пусть даже заговором. Но неужели он н видит, в какую пропасть заведет империю мой брат? Или он надеется манипулировать им? Но манипулировать параноиком все равно что скакать на разъяренном быке — рано или поздно он тебя скинет. И тогда он втопчет тебя своими копытами в пыль, дробя кости и разрывая внутренности.
Я бы согласился на его предложение, мой император. Если вы выслушаете причту, то поймете почему.
Давай.
Однажды шах хотел казнить Насреддина, но тот упал ему в колени и сказал — повелитель, не казни меня, я научу твоего ишака говорить за пять лет. Шах удивился, но сказал — если не научишь, то я запытаю тебя до смерти. Друзья Насрединна удивись и загоревали. Зачем ты сказал такую глупость? — спрашивали они. Все просто — сказал он им в ответ. За пять лет многое может случится. Шах может умереть. Может умереть ишак. Могу умереть я. И в конце концов ишак может заговорить. — Ромул замолк. Император кивнул головой. Он понял. Но он не был согласен.
Ромул... ты умный человек. Но в нашем случае все не так. И ты не шах. И Тир не ишак. И я не Насрединн. — император дал понял Ромулу, что понимает, кто на самом деле здесь дергает за веревочки, а кто всего лишь ишак, идущий за привязанной перед его носом морковкой.
И более того — я уверен, что ни я, ни ты не сможешь выучить нашего ишака... даже приручить его. И это будет стоить империи многих и многих жертв. И даже не в этом дело...
А в чем же тогда? — спросил Ромул.
А в том, что Империя, черт возьми, не ведет переговоров с предателями! — рявкнул император: — и не идет ни на какие компромиссы!
Вы ... — начал было Ромул, но в этот момент поперек его шеи возникла красная тонкая линия. Линия увеличивалась, хлынула кровь и голова советника вдруг откинулась назад, словно крышка на шкатулке. Имплантант — понял император, имплантант, настроенный на лояльность империи наконец сработал, нанонить попросту отрезала Ромулу голову, сейчас сработает бомба и все вокруг взлетит на воздух. Интересно, почему сейчас Ромул вдруг снова стал отождествлять Империю и Императора как одно целое, что его и погубило. Он снова стал для Ромула империей — и Ромул понял, что он предал свою империю. Вот и сработал имплантант. Но где же взрыв? Бомба лежала на столе. Император протянул руку и осторожно потрогал ее. При прикосновении откинулась крышка, отпали внешние стенки и на столе остался лишь экземпляр старой Библии церкви Антропоса. Машинально император открыл его на заложенной странице.
И тот кто хочет достичь большего, должен рискнуть малым. Не все то золото, что блестит, не всяк тот друг, кто так называется, не всегда можно отличить правду от лжи. Но только тот, кто идет по пути сердца своего никогда не ошибется... — прочел он вслух. Что-то щелкнуло, загудело, завыла сирена, шкаф встроенный в стену, поднялся вверх а на его месте император увидел пульт управления.
Пароль опознан! Система безопасности активирована. Опознание пользователя... — короткий гудок и : — Доброе утро император Марк. Система безопасности и связи к вашим услугам. Обнаружено нарушение периметра и режима безопасности. Ваши указания?
