— Проходи, Василий, грейся, — я с не менее гордым видом подошёл к сараю, отворил ворота.
Лось, как мне показалось, чуть удивился — такая мелкая "тварь дрожащая", а рогов не боится и деру не даёт. Стоит рядом и нагло лесного гиганта рассматривает. Ну а уже просто своё отбоялся. Не до того сейчас. Главное — металл. Люди, в моем лице, бьются за металл.
23.Деревня на Ладожском озере. Расчетный время — зима 861-862 года
Если кто-нибудь бы спросил меня, каким прилагательным охарактеризовал бы я эту зиму, то наверно самое правильное будет — спокойная. Нагруженная донельзя работой, но спокойная. Снег выпал только к концу первой недели декабря, пришла небольшая оттепель. Этой недели хватило нам для выработки расписания, которого придерживались потом всю зиму.
С утра зарядка, в тренажерном зале. Я всех туда гонял, чтобы не засиживались. А то еды стало больше, физической работы — меньше. Вот и опасался я, что заплывём жиром. После завтрака, если позволяла погода, то тренировки с оружием и без, на эвакуацию, стрельбу, формирование строя. Постепенно начали выдавать копья. Сначала мужикам, потом и девушек наших вооружили. Копьё было классическое, с листовидным наконечником. Древко было модерновое, под наши потребности. Во-первых, оно скручивалось из двух кусков при помощи большущей широкой деревянной гайки. Знаю, что не так крепко, но копья пока играли вспомогательную роль, а в длинные сильно мешали ходить по лесу. И так вон арбалет ещё таскать, а рогатина вообще за два метра получилась. Причём споров про копья и щиты было много. Из-за этого их и переделывали так часто.
Дед вон вообще сказал, что защита из сцепленных щитов ни о чем, и нормальные воины всегда прорвутся. Решили проверить. Копья скрутили, наконечники у них сняли, взяли специальные учебные болты для самострелов. Сделали строй из трёх щитов, а дед с Кукшей нас атаковали. Ну наверно да, подготовленные воины пройдут. Но тоже не просто так, с потерями. Посудите сами, снизу вверх торчит копьё. Его конечно можно подрубить, но тебя при этом могут пристрелить или ткнуть штыком. Можно его обойти, протиснуться сквозь строй, он редкий, и попытаться выйти к щиту. Но отодвинуть копьё сложно, мешает хитро сделанный паз в щите, пройдёшь к нему вплотную — опять штык да и размахнуться особо негде. Но самое весёлое, при должной расстановке копий и щитов можно просто тупо отойти с арбалетом, причём конструкция останется стоять! И пока враг будет пытаться разобрать противопехотный "ёж", его пристрелят, сбоку сунется — тоже самое. Мы так прикололись один раз, секретно переделали копья и крепления к щиту с Агной и Зоряной, они в команде обороны играли, за меня. Дед с Кукшей и Ледой с имитаторами гоповарварских щитов ломанулись на наш строй, мы отошли. Дед застрял на уровне линии щитов, Кукша обошёл справа, и получил тупым болтом в живот. Леда слева пошла, её "подняли на штыки". Удачно получилось, хорошее решение.
Про стрелковую подготовку я даже не говорю. У нас даже самые мелкие уже знали несколько способов атаки. Оборона дома отрабатывалась в непогоду, путём занятия позиций в специальных люках в единой крыше. Попадали все достойно, лишний раз не стреляли, экономили боеприпасы. Если в начале, когда я только сюда попал да организовал учения, мы рассчитывали отбиться максимум от четырёх человек, и то исподтишка, то теперь в строю мы могли отбить атаку восьми — десяти человек. Если, конечно, выбирали сами место для боя, да Веселина нас прикрывала, и враги были не сильно "крутыми".
После занятий по военной подготовке шли хозяйственные дела, до обеда. Покормить кроликов, убрать в доме, приготовить поесть, покидать сена лосям. Они на ночь продолжали приходить вдвоём в сарай, а по утру гуляли по лесу. Васька к себе редко кого подпускал, только Смеяна смело тёрлась около двух гигантских туш по вечерам. Вообще, лось жил у нас как тот кот, который гуляет сам по себе. Вы, мол, двуногие конечно сено носите, кормите, чешите, соль давайте, но у меня свои дела. Машка более домашняя была. Только вот продолжала хромать. Васька бережно мордой иногда помогал ей ходить, подталкивал. У наших баб прям слезы от такой лосинной любви наворачивались.
Потом по расписанию шёл обед, потом — дела строительные и ремесленные. Доделывали мебель, улучшали жилье, строили и перестраивали станки, делали новые паровики по старой технологии. Их получилось два — малый и большой, из разных расширительных бачков от поселкового трансформатора и из БКТП. Делали чуть по-другому, под рельсы, что пролегли мимо всех наших ремесленных построек. Их из брёвен соорудили да тягали по ним двигатели, даваю тягу то одному, то другому приспособлению. У нас ещё оставались столбы от автобусной остановки, и появилась безумная идея — модернизировать паровик путём установки новых цилиндров, ещё парочку хотели вставить. Трактор портить не стали, а вот на производственном потренировались. Получилось неплохо. Все это делали не просто "про запас". Мне нужна была тяга для насосов — я экспериментировал с плавкой руды. Мне помогали всем селом, но дело не шло...
Я пытался лить чугун. Начал первую плавку традиционно, с похода к идолу Сварога на Перуновом поле. Не знаю, помог ли он мне с трактором, или просто общими усилиями да моими воспоминаниями обошлись, но я рисковать не стал. Символ ремесленного бога дед уже украсил лицом, молотом да ведром в руках! Ведро металлическое, оно теперь у нас вместо символа любой промышленной работы. Смотришь на него, и понимаешь, что труд требует рационального подхода, научной базы и необходимых ресурсов. Так что я опять в красках расписал Сварогу, чего хочу, долго, размахивая руками, расписывал все преимущества, увеличение его паствы, и обещал в честь него назвать первый металлургический комбинат. Увлёкся так — я давно не занимался такими вот досужими рассуждениями — что до вечера задержался. Даже за фонариком электрическим моим пришлось идти. Судя по всему, мне ушей свободных тут не хватало, вот и нашёл себе одни, хоть и деревянные. Лицо на идоле было чем-то похоже на моего шизоидного механоида, с лёгкой хитринкой в глазах. Вот и бегал я вокруг, сдавал, так сказать, теоретический экзамен перед тем как приступать к практическим занятиям. Потом и Перуна подключил, пусть тоже на нас поработает, а мы ему почёт и уважение обеспечим. Вернулся к полуночи, застал каменные и офигевшие лица моих родичей. Оказалось, в потьмах летающий лучик фонарика, пусть и не яркий, они приняли за особый вид шаманства. Особенно когда смотришь через редкие деревья. Пришлось демонстрировать осветительный прибор в деревне, народ сильно впечатлился.
Наконец, закончив с делами мистическими, приступили к плавке. Дед мне помогал в горячем цеху, а остальные пахали в других мастерских. Первая плавка заняла целый день, мы через специальные окошки в трубе подавали уголь, руду, известняк, а трактор нам подавал воздух. Для проверки использовали специальную кочергу, которой через отверстие у края вынимаемой кирпичной ванны пытались понять момент, когда можно заканчивать. К вечеру ванну достали, она долго остывали. Только вот результат был не тот, на который я рассчитывал — мы получили все туже крицу, только чище и ровнее. Низ у неё был хрупкий, а вот верх — ковкий, его и отодрали долотом. А хрупкую часть под наковальню пустили, наконец-то избавились от рельс. Потом принялись за следующую плавку, предварительно создав новую кирпичную ванну — старая развалилась..
В этот раз делали дольше, но результат был похожий, разве что чугунная, хрупкая, часть больше получилась. Опять наковальня и кусок железа. И так ещё три раза, постоянно собирая ванну заново. Мы уже и вынимали быстрее, и не давали остыть, но литься ничего не собиралось. Сырье, привезённое с болота, закончилось, результат был фактически нулевой. Настало время подумать. Думал, преподавая местному населению грамоту и счёт — уж очень мне надоело, что не могу просто написать необходимую информацию и передать по назначению. Из-за этого ко мне постоянно бегали люди, переспрашивали да уточняли задачи, это сильно отвлекало.
Теперь после ремесла вся деревня шла на занятия. Учились писать и считать. Дело не шло. Тут просто не было таких задач, которые требовали больших навыков, чем у них есть, особенно у взрослых. Дети просто не понимали, даже Кукша, зачем эти сложности. Литературы нет, книжек нет, да даже надписей на магазинах нет. Пришлось возбуждать интерес старым, проверенным способом. Сделать игры.
На фанерке сделал аналог "Монополии". Не прокатило, не поняли зачем вообще это надо, покупать да продавать дома да фабрики. Да и предприятий они не видели, и о праве собственности имели совершенно другие представления. Пришлось переделывать игру под окружающий мир. Теперь фигурки ходил по полянам, собирали ягоды, грибы, дрова, им противостояли дикие звери, враги, нападали другие фигурки. Понравилось, втянулись, даже дед с невестками. Поэтому первые арабские цифры, которые выучило все село, были от одного до шести, сколько на кубике было. Добавил ещё один шестигранник — дело пошло веселее. Усложнял игру, вводил новые карточки событий, новые ситуации и ветвления игрового поля. Один раз отказался быть ведущим, проверяли пару мыслей о плавке. Забавно, но даже без меня занятия в игровом режиме прошли на ура, разве что бегали да отвлекали постоянно на момент "Чего тут написано, Серега?". Играть было интересно, в таких вот развлечениях ликвидировали потихоньку пробелы в письме и счёте.
Игры развивалась в трёх направлениях. Первое — это для самых маленьких, просто бросать кубики, ходить, считать клетки, ресурсы, там был минимум информации на игровых карточках, да и то всё больше в виде картинок. Вторая была общая для всех, там ходили по лесу, деревням, городам, торговали, менялись, боролись с врагами и зверьём. Тут уже карточек событий было очень много, это разнообразило игру.
Третья была самая сложная. Это была военно-экономическая стратегия. Играли в основном мы с Кукшей. Я за искусственный интеллект, он в роли князя. Тут уже были и разные войска, и отдельное поле для боя. Очень похожа игра была на помесь "Героев Меча и Магии", "Цивилизации", "Panzer General" из моего времени. Только в ней было больше экономики, разнообразия ландшафтов, объектов для строительства и развития военных юнитов. Сложная игра получилась, но Кукша проникся. Карты собирал я, из шестиугольников с нарисованными горами, реками, лесами, полянами, оврагами. Для этого даже пришлось изобрести книгопечатание, ну или "фанеропечатание", кому как больше нравится. Дед вырезал штампы из дерева, обмакивали их в разные краски, и делали оттиск на шестиугольниках. Фигурки войск делали всем селом, в том числе во время ремесла.
С играми я угадал. Особенно с последней. Начали мы с простой карты, где-то семь на семь шестиугольников. Причём эта же карта была полем боя. Дал Кукше выбрать три фигурки войск, себе взял три, да и пошли ходить-сражаться. Тут кубиков не было, только очки движения для каждой фигуры в зависимости от ландшафта. Кубики кидали только имитируя случайные события. После пяти проигранных раундов пацан впал в депрессию. Оставил его на один день подумать. Зоряна сказал, что он чуть не всю ночь при светильнике двигал сам фигурки, пытался найти нужную тактику.
Второй наш заход прошёл лучше, один раз он выиграл, а один — свёл в ничью. Времени этот тур занял очень много, пацан скакал от меня по горам и лесам, прятался, окапывался, атаковал и оборонялся. Я начал вводить элементы экономики. Продовольствие для войск свело на нет его попытки убегать от меня бесконечно. Необходимость обороны столицы-деревни привязало его к месту, введение возможности сбора и подготовки дружины удлинило игру, попытки его "зерг-раша" (он на меня кучей ополчения полез, наивный!) проваливались о развитые мною крепкие стены и более лучшее оружие. Постепенно Кукша начал достойно строить свою деревню, заселять народ, готовить дружину, формировать патрули и заставы. Втянулся, осознал наконец-то в игре, что не всё в этом мире решается путём махания заточенными железками.
Самым маленьким сделали ещё кубики, машинки-трактора, элементы крыш, столбов, колонн, маленьких человечков. Местный вариант ЛЕГО. Им нравилось, нам тоже. Особенно у Новожеи получались красивые домики, а иногда так прям дворцы. Тоже насыщали их игры разными кузницами, ткацкими станочками, надписями. Пусть учатся да привыкают. Под это дело деду, который с умилением смотрел за тем, как его внуки строят свою деревню на полу, присел на уши по поводу бумаги. Тот только покивал одобрительно, учиться на фанере было неудобно. Да и сказки всякие, песни его, технические записи, тоже делать надо было. Да, с играми я угадал, а вот с плавкой нет.
Мой подход, потренироваться на маленьком макете и масштабировать процесс, не приводили к нужному результату. Мы проводили плавку в достаточно небольшом объёме, сырья впятеро от размера ванны закладывали. Так сделали, чтобы не разрушать домну, воспоминания из детской книжки я именно так трактовал. Прикинул, если будет у нас объем ровно под ванну — сама печка останется целой. Не вышло. Пока возился с играми, думал о самом процессе, пытался найти причину провала.
Опыт местной металлургии подсказывал мне, что дело тут в количестве тепла, которое нужно подвести к смеси компонентов. Ну а если по рабоче-крестьянски — греть надо сильнее. Но тут проблема, единственное доступное мне топливо — древесный уголь. Его температура до какого-то определённого предела поднимается, и выше её не сделаешь. Пошёл другим путём — попытался представлять себе процесс. Есть железо, соединённое с чем-то в руде. Я его сильно грею, полезный металл капельками микроскопическими из соединений выходит, собирается в кучки. Почему так? А на крице видно хорошо, особенно на тех,что по Первушиной технологии делал. Там мусор в виде кусочков угля и глины как будто в желе из железа находится. Примем это за основу.
Значит, грею я эту смесь, она шихтой, вроде, называется, добавляю известняк. Он, скорее всего, помогает железу выбраться из соединения — температура получения крицы с ним меньше, это мы по даже по нашим термометрам видим. Хм, а если учесть, что грею я путём сжигания угля, то процесс вырисовывается следующий. Кусочки угля лежат в контакте с рудой и известью. Добавляю воздуха — древесное топливо раскаляется, и разогревает другие компоненты. Известь ненужное себе берёт, новое соединение образует. А руда же даёт железную слезу, которая микроскопической капелькой застывает. Много таких крупинок — получается крица. Значит, чтобы выход железа получить побольше надо такой размер элементов в шихте, чтобы тепло более эффективно подходило к руде. Измельчить сильнее, перемешать, и если все кусочки трёхкомпонентной смеси будут правильно касаться друг друга, процесс пойдёт веселее... И я получу некое подобие железной пемзы, в которой равномерно будут вкраплены известковые камни и несгоревший уголь — железная слеза застывает, фиксируя их, и не даёт литься металлу. Такое у меня тоже получалось, с размерами сырья я уже экспериментировал. Но вывод получается следующий — надо не дать капле железа остыть. Тогда они скопятся внизу в виде расплава, а мусов весь всплывёт, он шлаком называется, если память мне не изменяет.
