— Расслабься, ллер. Тщеславия и бахвальства тебе не занимать. С чего ты так уверен, что я понравлюсь Шерифу без одной из моих 'бесполезных' конечностей? Возможно, ты неправильно понял его приказ...
Откровенно усмехаясь мне в лицо, старшина неторопливо вытащил из ножен короткий серебристый меч. Остальные ллеры молча последовали его примеру, и воздух наполнился звенящим шелестом обнаженной стали.
— Посмотрим, как ты запоешь сейчас, чужак. Шериф предупреждал меня, что ты можешь заупрямиться...
Клинок, повинуясь моему мысленному приказу, прыгнул с бедра рукояткой в правую ладонь и засверкал на солнце фонтаном пламени. Я спокойно сказал:
— Прежде чем попытаешься поступить необдуманно, ллер, посмотри на этот Клинок.
Лица фрайденов вытянулись от удивления, хваленая бесстрастность им изменила.
— Я чувствую Силу, — взволнованно проговорил старшина, сразу утратив надменность. — Неужели это... Клинок Мастера?!
Я не удержался от улыбки, довольный произведенным эффектом:
— Я получил его в наследство от лешука, ллер. Что ты на это скажешь?
Старшина вдруг отступил на шаг, и свита из фрайденов повторила движение, как его тень, размноженная впятеро.
— Он дал тебе... Знание? — недоверчиво выдохнул старшина.
Я мог понять испуг, удивление и восторг, одновременно проступившие на их лицах. Расе ллеров удалось лишь прикоснуться к Лешу — и насколько они стали сильнее прочих! Что же говорить о тех, кто посвящен полностью! Впрочем, всплеск эмоций был столь сильным, что я ощутил бы их и с закрытыми глазами. Необычное ощущение — читать эмофон других существ. По сознанию словно проходят волны разной скорости и интенсивности. Каждой эмоции соответствовал свой цвет. Страх, удивление, восторг — причудливая смесь оранжевого с зеленым и желтым, — я не сразу сообразил, откуда эти оттенки затесались в восприятие. Человеку, впервые в жизни ощутившему эмоциональный фон других существ, трудновато управлять своим новым даром. Я поступил проще — пошел у него на поводу. Для точного анализа мне еще не хватало опыта, из принимаемых посылов я понимал далеко не все.
— Да, ллер, — ответил я. — И он сообщил мне о вашем договоре, который распространяется и на меня.
— Меня зовут Алани, чужак, — глухо проговорил старшина, пристально глядя мне в глаза, и я видел, как страх борется в его душе с решимостью. И решимость побеждает — желтый цвет лидерства топил оранжевый, цвет страха, и, в свою очередь, наливался красным — цветом физического воздействия, так что я был предупрежден относительно его намерений заранее. Хотя меня это и удивило, казалось, что дело можно было решить миром. Но может, вот тот светло-фиолетовый оттенок говорит о... Злоклятье, эмпат доморощенный, все равно многое еще непонятно и надо набираться опыта, а не гадать.
— Очень приятно, ллер. Меня зовут Элиот Никсард. Вот что я тебе...
— И я должен проверить тебя! — пронзительно крикнул он, вскидывая меч.
Я был готов к тому, что произошло.
Эмоционально полыхнув красным с фиолетовым, ллеры ринулись на меня все одновременно. Они двигались быстро, страшно быстро, простой смертный не успел бы ничего понять, как был бы нашинкован, как салат, поданный на стол. В мозгу прозвучал беззвучный сигнал опасности, и вход в Лешу сработал на высшем уровне. Мир застыл, словно мгновенно схватившийся клей.
Да, они двигались поразительно быстро. Движение их тел и клинков ощущалось даже в подлинном Лешу. Лица напряжены, рты сжаты в тонкую линию, в глазах горит странное самозабвение, словно они делали настолько важное для себя дело, что их собственные жизни уже шли не в счет. Я понял это так — невыносимо обидно допустить в соперники выскочку вроде меня, завладевшего искусством там, где должны были оказаться ллеры, и чему помешала преждевременная смерть их собственного Мастера.
Их было шестеро, и шесть серебристых мечей должны были скреститься на моей бедной голове, совсем не заслуживающей такой печальной участи.
В Лешу, на высшем уровне, нет мыслей, особенно когда смерть наступает тебе на пятки или рушится тебе на голову — как в моем случае. Лешу — это самовыражение в действии. Я просто сделал шаг в сторону, проскользнув между двумя фрайденами, и оказался вне круга оскаленных клинков. И уже со стороны наблюдал, как шесть стальных смертей скрестились в воздухе с низким, протяжным звоном, больше похожим на тугой звуковой удар далекого взрыва (все звуки в Лешу воспринимались совершенно особым образом), и замерли в сантиметре над тем местом, где должна была находиться моя макушка.
Понятно. Элементарная проверка, они не собирались меня убивать вопреки приказу Шерифа. Но если бы я не выдержал испытания, то старшина ллеров не преминул бы привести свою предыдущую угрозу к исполнению — укоротить одну из моих 'бесполезных' конечностей.
Сразу после заключительного акта движения ллеров ужасающе замедлились, практически остановились, и я тоже выскользнул из Лешу, последовав их примеру. Клинок вернулся на бедро, а мир снова вздохнул и ожил.
Я застал ллеров в тот момент, когда они вкладывали мечи в ножны. Они мгновенно сориентировались, отыскав меня вне круга, и в обращенных ко мне взглядах читалось безмерное восхищение, причем совершенно искреннее, без всяких задних мыслей и чувств, — я это знал.
— Это доставляет истинное наслаждение — видеть, как двигается Мастер, — торжественно проговорил старшина, величественно выпрямившись. — Договор в силе.
— Отлично, Алани. А теперь я готов последовать с вами к Шерифу.
Челюсти у подчиненных Алани при этом сообщении почему-то отвисли, лишь сам старшина сохранил полное самообладание.
— Я что-то не так сказал? — нетерпеливо спросил я.
— Шериф — сильный человек, Мастер Никсард, — нахмурившись, осторожно заметил старшина. — Стоит ли вам встречаться с ним? Хоть вы и Мастер, но вы новичок в Лешу, так как лишь недавно освоили это искусство. Мир в вашем лице еще раз получил шанс приобщиться к этому великому таинству, поэтому примите мой добрый совет: вам лучше вернуться и помериться силами с Шерифом, когда вы окрепнете.
Я посмотрел на старшину с невольным уважением, покоренный его неожиданной вежливостью, проницательностью и умом, а также способностью мгновенно оценивать изменение ситуации. В его поведении не было раболепства слабого перед сильным, но с этого момента оно изменилось в корне. Нельзя также ему отказать и в благородстве — он не задел меня ни единым словом, дав при этом понять, что такому сопляку как я рано еще помышлять о встрече с Шерифом — без риска свернуть себе шею.
— Вы правы, — неохотно признал я, тоже переходя на вежливую форму обращения. — Я новичок. И все же мне надо повидать Шерифа. Кроме моих собственных побуждений мной движет долг по отношению к моему Учителю.
— Хорошо.
Старшина отвесил короткий почтительный поклон, полный внутреннего достоинства, и что-то быстро сказал своим подчиненным на резком, шипящем змеином языке, — отсюда был и его необычный акцент, явно перенесенный на общегалактический с родной речи. Едва странные звуки сорвались с бледных губ, как красные плащи сорвались с места и нырнули в штурмовик.
— Мастер Никсард, — обратился ко мне старшина с суровым видом. — Я обязан сделать Шерифу доклад по возвращении. Я не упомяну в нем о ваших новых способностях, а ментальная защита у меня достаточно прочна, чтобы он не смог выяснить у меня это сам. Но будьте осторожны.
— Благодарю, Алани. Можете ли вы что-нибудь сообщить о местонахождении девушки по имени Нори?
— Боюсь, немногое. Ее не было в особняке Шерифа, когда я отправлялся за вами, но думаю, с ней все в порядке. Шериф относится достаточно благосклонно к своей приемной дочери, хотя она последнее время частенько действует вопреки его интересам. Вы это хотели услышать?
— Приемной дочери? — я опешил. — Так это правда?
— Да, Мастер Никсард. Прошу в мое судно, если у вас больше нет ко мне никаких вопросов.
И старшина скрылся внутри 'сэнгра', оставив меня стоять огорошенным.
Я не знал теперь, что и думать. Хотел было обратиться к Вечной Реальности и потребовать объяснений у Нкота, но передумал. Не следует вырабатывать дурную привычку — испытывать зависимость по малейшему поводу от ответов лешука. Лучше решать проблемы собственными силами... Ну, хорошо, что мы имеем? Да, и приемные дочери частенько отбиваются от рук папаш, но тогда что из того, что она мне рассказала под давлением Шерифа, правда, а что ложь? Голова кругом идет. Не знаю, чему верить. Да Зло их задери, все эти проблемы! Выясню на месте, раз и навсегда — у самого Шерифа.
Я глубоко вздохнул, расправил плечи, сбрасывая напряжение дня, и, шагнув к воздушному судну, напоследок оглянулся на ристалище. Кенгш лежал в огромной луже собственной крови, не подавая признаков жизни. Недалеко от него выгнутое дугой тело синтета все еще покачивалось после пинка великана — гротескные качели на кровавой площадке для взрослых игр. 'Если бы знать заранее, что Шерифа не будет в штурмовике, то не пришлось бы портить ему шкуру', — с сожалением мелькнула мысль. Но что сделано, то сделано. Если он жив, то сможет помочь себе сам. Если же нет, а прощупать его мозг в синтетическом теле было невозможно, то моей вины здесь нет. Я лишь сделал то, о чем он просил.
Словно специально неожиданно сильный порыв ветра резко развернул 'качели' вокруг оси и повернул синтета лицом ко мне. Лоб 'Доса' рассекала бескровная вертикальная щель, оставленная Клинком, мертвые глаза уставились на меня в упор, словно обвиняя во всех греха мира. По телу побежали ледяные мурашки. Дурное предзнаменование. На ум пришли слова Кенгша о том, что у искусственных тел синтетов большие возможности самовосстановления. Мне больше не хотелось давать шансов кукле воскреснуть, я быстро подошел к 'качелям', и коротким ударом Клинка снес 'трупу' голову. Затем вернулся к 'сэнгру' и забрался в десятиместный салон. Алани молча ожидал распоряжений в водительском кресле, положив руки на щиток управления. Рядом с ним пустовало место, несомненно, оставленное для меня. Пробравшись по узкому проходу между расположенных вдоль бортов сидений, мимо неподвижных, бесстрастных фигур фрайденов-подчиненных, делавших вид, что не замечают меня вовсе (вероятно, в силу каких-то правил особого этикета, которые меня мало занимали), я уселся в отведенное мне кресло и обратился к старшине:
— Алани, я был свидетелем смерти шептуна в лесах близ Гиблых Земель. Но у Шерифа должен был остаться еще один.
— Он умер, Мастер. Так и не смог оправиться после сражения в заброшенном городе. Лешук достал его ментальным ударом.
Я кивнул. Прекрасно. Чем меньше проблем при встрече с Шерифом, тем лучше. Мне пришло в голову, что мое состояние сейчас очень напоминает бластер со спущенным предохранителем. Палец на спусковом крючке, мышцы напряжены для одного-единственного движения... Физический голод, терзавший меня все эти дни на Шелте, никуда не исчез, даже обострился после бросков в Лешу, но я к нему уже притерпелся, он перешел в иное качественное состояние и воспринимался вскользь, как нечто несущественное, тем более что от Клинка непрерывно шла слабая энергоподпитка. А адаптированные к медленным струнам видоизмененные и усовершенствованные направленными мутациями мышцы, связки и нервы были готовы к действию, как никогда ранее.
Я откинулся на мягкую спинку сиденья, готовясь к полету...
И именно в этот момент неожиданно для себя отчетливо осознал, что смертельно боюсь координатора, боюсь до нестерпимой дрожи в мышцах, до дикого безумия. Боюсь встречи с ним. Вспышка паники была столь сильная, что мир вокруг вдруг потерял краски, выцвел до черно-белого изображения. Всего на миг...
Затем самообладание вернулось.
Предупреждение судьбы?
Путь так. Это ничего не меняло. Я не мог отступить. Не имел права.
— Поехали, Алани. У меня еще много нерешенных дел.
Глава 7. ШЕРИФ
Особняк координатора располагался всего в двух километрах к востоку от Города. На месте вырубленного широким полукилометровым кругом леса был разбит роскошный парк. Ровные ряды разнообразных экзотических растений с других планет (кое-где я увидел даже треугольные стволы ладжи, увенчанные серебристой листвой) стерегли щедро присыпанные солнечным песком пешеходные дорожки, предназначенные, вне всякого сомнения, исключительно для ног Шерифа и его ближайшего окружения, пожелавшего прогуляться по парку под благодушное настроение. Все дорожки лучами сходились к особняку, большому двухэтажному зданию из полупрозрачного пенокса и гранолита светлых тонов. Царственно расположившись в центре парка, особняк выглядел совершенно новым — и будет выглядеть так еще лет двести, поскольку использованный для его постройки материал не боялся времени и непогоды. Похоже, Шериф любил и умел устраиваться по своему вкусу где угодно, невзирая на расходы. Тем более, что рабочая сила здесь для него дармовая, а строительные материалы пришлось доставлять только те, которые не могли быть изготовлены на Шелте.
К стоянке для наземных машин, устроенной перед фасадом, вела ровная двухрядная дорога из новенького дорожного пластобетона цвета прокаленной пыли, соединявшая особняк с Городом. Под самыми стенами были разбиты цветочные клумбы. Сзади располагался вход в подземный ангар для воздушных судов, куда Алани и направил 'сэнгр', убедившись, что я рассмотрел с воздуха все, что следовало.
Мы приземлились, и никто нам не препятствовал. Напрасно Шериф облек фрайденов столь высоким статусом доверия, но он ведь не догадывался о далекой 'родственной' связи красных плащей со мной. Впрочем, Алани будет держать нейтралитет и не выступит ни на стороне Шерифа, ни на моей стороне, так как в любом случае для него и его воинов этот ход будет гибельным. Что ж, одной заботой меньше.
Отправив своих воинов в служебные помещения, старшина повел меня к Шерифу. Для этого пришлось обойти вокруг особняка, чтобы попасть к главному входу. Я внимательно посматривал по сторонам, сканируя окружающее пространство в меру своих еще слабых ментальных способностей, выискивая малейшие признаки опасности. Алани по-прежнему выглядел абсолютно бесстрастным, вел меня как обычного посетителя.
По всей видимости Шериф не считает меня большой угрозой для себя. Это даже хорошо, что он настолько меня недооценивает... Но не исключено, что это я недооцениваю его. Алани прав — Лешу мной еще недостаточно хорошо обкатано. Поразительно легкие победы над Досом и над самими фрайденами не в счет — Шериф гораздо опаснее. Не стоит этого забывать. Внутри я был весь напряжен, от пяток до макушки. Конечно, лешук учил меня расслабляться перед боем, не тратя силы понапрасну в ожидании схватки, а многое я умел и сам в своей прошлой жизни, но... я шел к Шерифу. Право, это сильно нервировало.
Мы обогнули дом и направились к центральному входу.
Фасад здания украшал ряд белоснежных мраморных колонн, поддерживавших выступающую над входом в виде балкона часть второго этажа. По сторонам от входа стояло по мощному энергетическому орудию, предназначенному для стационарного использования: за бронированными щитами на вращающихся платформах восседали стрелки. Рослые шелтяне-профи настороженно наблюдали за нашим приближением сквозь прозрачный пластик боевых шлемов, сегментированная броня покрывала шею и плечи. Стволы в дырчатых кожухах охлаждения чутко подрагивали, смещая прицел вслед каждому моему шагу. От основания черепа стрелков к блокам управления и автономного питания орудий тянулись жгуты проводов. Весьма впечатляюще. Бластерные пушки класса 'супер-псы', или бластераторы. Такие самонаводящиеся 'пушечки' я видал только по стереовизору в каком-то сериале, и, помнится, оборона осажденного города, укомплектованного подобными штуковинами, выдержала многочисленные атаки без особого для себя ущерба.
