— Барон говорил, что сожжёт их белым пламенем? — спросил Мик Горже, старший маг в легионе Блэс. — Я не уверен, что подобное подвластно обычному человеку. Это даже звучит неправдоподобно.
Пара магов воды, из тех, что приехали из столицы, покинула свои позиции рядом с центральным строем легиона и спешно поднималась на холм. Даниель только краем глаза посмотрел в их сторону. Наверное, оценили свои шансы и поняли, что их сил не хватит. Одного, может двух псов они остановят. Но что делать с сотней монстров? 'Тру́сы,' — герцог потерял к ним интерес, вновь посмотрев на поле боя.
Немного не дойдя до нужной позиции, Берси остановился. Когда огненные псы преодолели как минимум половину пути, монстр рядом с ним неожиданно загорелся, взметая в небо столб яркого пламени. Даниель подался немного вперёд, так как пламя поглотило Берси, но через несколько секунд оно немного отступило, начав менять цвет с ярко-оранжевого на неестественный белый. Ну а дальше, словно живое, пламя метнулось в сторону остановившейся стаи огненных псов. Те не понимали что происходит и не знали что делать.
Двигалось белое пламя настолько быстро, что первые ряды псов даже не успели среагировать и броситься врассыпную. Огонь просто поглотил их, не оставив и следа. Там, где он проходил, не оставалось ничего, кроме голой, потемневшей земли.
— Асверы, — сказал первый центурион, стоявший по левую руку от герцога.
Даниель перевёл взгляд на группу асверов. Около десятка полудемонов мчались по полю в сторону центра, где остался Берси. Белое пламя плясало уже гораздо дальше, почти у дрогнувшего строя иноземцев. Оно гоняло по полю разбегающихся огненных псов.
— Как только магия исчезнет, пусть правый фланг выдвигается, — приказал герцог. — Готовьте конницу! Они не должны отступить и перестроиться. Свяжите их боем. Магам, — он посмотрел на Мика Горже, — когда они окончательно побегут, накройте Пеплом или чем-нибудь, что их замедлит. Только осторожно.
Асверы тем временем добрались до Берси, по пути насадив на длинные копья одного из псов, который спасался бегством и выбрал неудачное направление. Белое пламя, преследуя оставшихся собак, добралось до строя иноземцев, пробив в нём брешь шириной в пять метров. Жаль, что углубляться оно не стало. Развернувшись на месте, пламя ринулось обратно в центр поля, заметно уменьшаясь в размерах. Не добравшись до группы асверов пару десятков шагов, оно окончательно выдохлось и бесследно исчезло.
Внизу, у подножья холма, дважды прозвучал рог, приказывая тяжёлой пехоте с правого фланга выдвигаться вперёд. К этому времени армия иноземцев попятилась, но окончательно не побежала. Она лишь отступала, сдавая позиции.
— Центру и левому флангу на вторую позицию! — приказал Даниель, и вниз помчались сразу четыре посыльных. — Правый фланг должен опрокинуть их строй.
Говоря 'Правый', Даниель имел в виду легион герцога Янда, который они подобрали по пути. Ими можно и нужно было жертвовать. Для того Император и послал их ему на помощь.
* * *
Берси Хаук, поле боя, утро
— В порядке я! — пришлось рявкнуть из последних сил, чтобы меня не пытались никуда унести.
— Если ты будешь тут лежать, тебя затопчут, — сказала Илина, пытаясь напоить меня отваром румяного корня. Второй раз пыталась, так как первая часть во мне не удержалась по причине того, что я с утра ничего не ел. Илина это понимала и думала, чем меня можно накормить.
— Это ещё не всё, — я отодвинул её руку с флягой, решив не издеваться над голодным желудком. — Давай, к реке меня несите. Вон туда, — не вставая, я показал направление рукой.
Илина убрала флягу, легко подхватила меня на руки и побежала в сторону реки. Со стороны легионов в нашу сторону двигалась тяжёлая пехота, прикрываясь щитами. Уцелевшие огненные псы окончательно разбежались, но, к большому сожалению, их осталось довольно много. Поняв, что я не планирую выходить из боя, отряд Бальсы в полном составе перемещался к нам, легко обогнав наступающий легион.
Со стороны армии иноземцев в воздух взвилась туча стрел, обрушившаяся на ряды тяжёлой пехоты. Вот только легионеры дружно подняли щиты, не понеся серьёзного урона. Где-то далеко, у кромки леса, появился один из псов и ворвался в строй пехоты. Он даже сумел раскидать несколько десятков человек, прежде чем его свалили, закидав дротиками. Эта маленькая победа вызвала воодушевление у легионеров, которые разразились криками и воплями, ускоряя шаг. Первые ряды тяжёлой пехоты с хрустом и лязгом протаранили строй иноземцев, сумев продвинуться на десять шагов, прежде чем завязли. Даже у реки, в нескольких сотнях шагов, были слышны лязг стали и крики людей.
Я понемногу приходил в себя. Прошло онемение в руках, лишь немного кололо кончики пальцев. Ещё немного кружилась голова — как от кружки крепкого вина. Хотелось ворваться на поле боя с мечом в руках. Сделать хоть что-нибудь, но лично поучаствовать в разворачивающемся кровопролитии.
— Это может продолжаться долго, — сказала Илина, глядя на сражение. Её голос вырвал меня из непонятного оцепенения.
— Собаки убегают, — сказал кто-то из подчинённых Бальсы.
Вдалеке, за рядами иноземцев, были видны силуэты огненных псов, бегущих на юг. Но не все они спасались бегством. Парочка не самых крупных особей решила поддержать почти опрокинутый строй. На них сразу обрушился смертоносный дождь из дротиков. Один из псов споткнулся и рухнул, не сумев прорваться. Второй же успел извергнуть из пасти струю огня, заливая им пространство перед собой. Огонь вспыхнул и почти сразу потух под действием магии. И следом над задними рядами иноземцев соткался огромный красный шар, через секунду рухнувший на них, взметая в небо столб огня.
Ещё несколько огненных заклинаний обрушились на иноземцев в том месте, где стояли лучники. Я чувствовал, что колдовал кто-то один. Остальные наверняка берегли силы, чтобы сбивать пламя, если появится больше огненных псов. Хотя нет, я оказался не совсем прав. Совместными усилиями несколько магов создали огненный смерч, посеявший в рядах врага панику. Как только маги плотно включились в бой, всё закончилось быстро. Почувствовав, что противник не способен справиться с огненными атаками, маги просто сожгли задние ряды врага, не давая возможности отступить.
Иноземцы дрались до последнего, стараясь связать боем легион чтобы избежать огненных атак. Но тяжёлая пехота прошла по их поредевшим рядам как бревно по пшеничным колосьям. Кто-то всё же попытался спастись бегством, но их растерзала конница, а отряд оборотней не позволил уйти в редкий лес.
Я не стал ждать развязки, решив вернуться в лагерь. Почему-то думал, что сражение оставит сильное впечатление, что меня будут долго преследовать крики умирающих и сгорающих в огне людей, но всё было совсем не так. Сейчас меня больше тревожила судьба огненных псов. Сколько я знаком с Азмом — считанные дни, почему же на душе так погано? Он говорил, что ему осталось мало времени, прежде чем он больше не сможет принимать облик собаки. Но даже так...
Я коснулся рукой груди, где под одеждой покоился камень на золотой цепочке. Там уже был не Азм, не огненный пёс, вечно ворчащий по пустякам и умеющий шутить не только над другими, но и над собой. Там покоилось холодное, лишённое эмоций пламя. Молчаливое и утратившее разум. Он ведь мог только гадать, как подействует на него белое пламя, но не колебался ни секунды.
Илина прижала ладонь к моей щеке, смахнув пальцем капельку проступившую у краешка глаз.
— Это всё пыль и горячий ветер, — я накрыл её ладонь своей.
А горячий ветер крепчал. В нём теперь чувствовалась гарь и запах горелой плоти. Стяги легиона трепетали на этом ветру, а ткань шатров угрожающе раздувалась, грозя сорваться с верёвок. Мы как раз подошли к шатру командования. С этого места было видно, как работает лагерь целителей. Раненых ещё не выносили с поля боя, но это лишь вопрос времени. Тех, кому повезло не истечь кровью сразу, спасут. За другими вышлют бригаду с телегой, но чуть позже, когда сражение полностью закончится. Интересно, будут ли брать живыми иноземцев, или легионеры выместят на них злость, отомстив за предыдущие сражения?
В это время из палатки выбежал серый чистокровный оборотень и широкими прыжками умчался в сторону сражения, смещаясь к лесу. Следом за ним выбежал посыльный легиона, устремившись к отрядам, стоявшим в резерве.
— ...дважды проверить, — голос Даниеля, — чтобы не разбрелись по окрестностям. Мы успеваем?
— У нас ещё часов пять в запасе, — ответил легат.
— Превосходно! Пока подойдёт двенадцатый, у нас будет достаточно времени закрепить успех. Берси, не стой там, заходи, — позвал меня Даниель.
Герцог, вместе с легатами, склонился над картой, на которой были расставлены золотые и серебряные фигурки. Рядом стопкой лежали старинные золотые монеты с изображением пса на одной из сторон. Такие чеканили лет двести назад. Они весили почти на полтора грамма больше обычных и оценивались одна к трём.
— Отлично постарался, — Даниель подошёл, обнял за плечи. — Магистр из столицы раз двадцать повторил 'катаклизм, катаклизм' и убежал к голубятне докладывать в столицу.
— Катаклизм — это высшая степень магического возмущения по классификации Барнеля, — пояснил я. — Проще говоря — очень сильное заклинание.
— Да уж, тот огненный сгусток сожрал почти всех псов. Оставшиеся, поджав хвост, дружно сбежали в южном направлении. Тебе за такие заслуги полагается имперская премия. И Азму тоже. Ты меня с ним познакомь. Я от Иолы слышал о нём только хорошее. А Лиара говорить от восторга чувств не могла.
Даниель уловил мой тяжёлый взгляд и посерьёзнел. Ещё раз крепко сжал плечи, затем подтолкнул к столу.
— Без поддержки огненных псов армия иноземцев уже развалилась, — он показал на фигурки, показывающие, что легионы разбили армию врага на три части, почти полностью окружив. — Они упустили возможность отступить. Полная и безоговорочная победа! У нас даже потерь практически нет. Это поднимет боевой дух Империи.
— Звучит хорошо, — согласился я. — А кто возглавит дальнейший поход на юг? Надо же будет вытеснить их за пределы Империи. Бруну Фартария или кто-то другой?
— Скорее всего, Бруну. Император ему благоволит, военные считают его толковым генералом. Несмотря на суммарные потери почти в двадцать тысяч человек.
— Сколько? — удивился я.
— Много, — герцог покачал головой. — А было бы в два раза больше, если бы сводной армией командовал кто-то другой. Ты думаешь пойти дальше на юг?
— Думаю, — подтвердил я. — Надо покончить с огненными псами. Убить их вожака. Точнее, главную самку. Без неё псы перестанут слушаться людей и превратятся просто в опасных хищников, которых придётся вылавливать по всей империи.
— И повторить 'то' заклинание ты больше не сможешь? — догадался герцог, сказав это довольно тихо.
— 'То' — нет. Другое смогу, — серьёзно сказал я.
— Не торопись. Давай обсудим это завтра. Дня на четыре минимум мы тут завязли. Пока подойдёт подкрепление, пока во дворце соберётся Совет. Может, и дней десять пройдёт. Там будет ясно, кого отправят на юг. И мой тебе совет — о своём решении пока молчи. Подожди, пока тебя не попросят. Война — прибыльное дело, — он хитро улыбнулся. — Так что там с резервом? — он серьёзно глянул на легата.
— Шестнадцать отрядов.
— Посыльный! — Даниель повысил голос, и в шатёр вбежал молодой легионер. — Передай магам, пусть берегут силы. Что-то они разошлись не на шутку.
— Понял! Передать магам: 'Пусть берегут силы!' — громко повторил легионер, подождал секунду и выскочил на улицу.
Окончательно сражение закончилось меньше чем через два часа. Дальше легион неспешно восстановил порядок в своих рядах и принялся прочёсывать поле боя. Занятие весьма специфическое. Кто-то искал раненых легионеров, кто-то добивал раненых иноземцев. Ещё несколько отрядов кропотливо собирали всё железо, оставшееся на поле боя.
Даниель посоветовал мне побыть на виду и не прятаться в палатке. Поэтому я немного походил по лагерю, заглянул в лазарет, где трудились целители. Больше всего сил уходило на исцеление ожогов, но таких раненых было совсем мало. В основном это были резаные и колотые раны, которые чаще всего просто грубо зашивали. Немного рассмешил старый вояка, пришедший к целителям с отрезанным ухом. И как только сумел отыскать его во время сражения? Не знаю, как он уговорил целителей потратить немного сил, но ухо ему прирастили, замотав голову повязкой. Довольный, он убежал к своему отряду с намерениями похвастаться и выпить.
Ближе к вечеру я узнал, что конница сумела захватить бо́льшую часть обоза иноземцев. Но ни золота, ни награбленного добра там не оказалось. Единственной добычей стали ценности с тел убитых и обилие остро заточенного железа. По словам казначея легиона, всё это даже не покрывало убытки и затраты на битву.
Я думал, что легион начнёт праздновать победу сразу же в первый день, но из-за обилия работы напиться разрешили только ветеранам. Ещё одной картиной, запомнившейся в этот день, стали костры. Несколько крупных и десятки мелких костров, которые полыхали почти всю ночь. В них, при помощи магии, сжигали тела иноземцев. Уже поздно ночью я отправил с посыльным в столицу письмо. Через голубя было бы быстрее, но не хотелось ограничиваться парой строк.
Раннее утро, лагерь асверов у подножья холма
Отряд асверов занял просторный участок земли рядом с холмом, поставив палатки полукругом. А так как легион встал лагерем с противоположной стороны, нам никто не мешал и глаза не мозолил. Проснувшись утром, я чувствовал себя удивительно бодрым. Не став будить мирно спящую Илину, вышел из палатки. Мысли в голове кружили хороводом, не давая зацепиться за что-то определённое. Я нашёл взглядом бадью, в которой принесли воду из реки, и, прежде чем понял, что происходит, опрокинул на себя. Вода оказалась обжигающе ледяной, выбив воздух из легких. Но уже через секунду тело начало гореть и появилось приятное чувство эйфории.
— Вот и умылся, — выдохнул я, заметив, наконец, что утро было слишком ранним. До восхода оставался примерно час. И пара асверов, дежурившая ночью, удивлённо таращилась на меня. — Закаляюсь я. Один великий целитель, по имени Лехаль, написал трактат о пользе обливания холодной водой по утрам.
Мои слова их не сильно убедили, а взгляды стали недоверчивыми. Я стянул мокрую сорочку, быстро обтёрся колючим полотенцем и двинулся в сторону просторной площадки, рядом с которой примостилась телега из обоза. Мы её вчера честно отвоевали у казначея, под нужды отряда. С той стороны слышался свист разрезаемого воздуха. Выходит, не только я не сплю так рано утром. Кто именно это был, я угадал с первой попытки. На небольшой площадке Ивейн методично рубила воздух медвежьим копьём, повторяя два нехитрых приёма.
— Не спится? — улыбнулся я, подходя ближе.
— Я выспалась, — отозвалась она, крутанула тяжёлым копьём и сделала выпад, проткнув невидимого противника. Затем посмотрела на меня, вопросительно приподняв бровь. — А ты почему мокрый? И голый...
