— Это мусор! — Пренебрежительно сплюнул Ахмед-паша.
— Они стоят больших денег. — Добавил колдун.
— Да среди них есть неплохие мальчики. Я уже выбрал троих и приказал их тщательно вымыть пусть будут усладой в моем шатре! — Извращенец мерзко заулыбался.
— Ты уже давно не пробовал женщиной. — Отметил визирь. — Может, займешься рабынями для разнообразия.
— Пока нет, самки расслабляют! После победы попробую! — Отмахнулся Ахмед.
Жозефина подошла к ним, она слышала последние и поэтому подошла к Ахмед-паше и с жаром поцеловала его в губы:
— Ну, неужели ты ничего не чувствуешь дорогой?
Тот отшатнулся, женщина была на голову выше его, шире в плечах и пахла, словно опаленная лошадь.
— Нет! Громила из-за тебя можно возненавидеть весь женский род! — Рыкнул помощник визиря.
— Успокойся Жозефина! Сегодня ты будешь со мной. — Постарался успокоить деву визирь.
— Не советовала бы я! Враг снова сделает вылазку. — Девушка развела руками, словно мельница крыльями.
— Ну, это само собой. Но пол часика ты мне уделишь! — Голос Удэя стал тверже.
Даже ночью работы продолжались, рабов никто не щадил, а воины разнервничались. К тому же было светло, к четырем лунам добавилась не большая, но яркая пятая, приблизилась другая планета. Лишь далеко за полночь налетели облака, и рабов с воинами погнали на отдых. Караулы еще более усилили, куццапы даже вырыли себе небольшие норы, присыпавшись песком.
Барон Быков понимал, что штурм может начаться уже завтра, по этому берег силы. Тем не менее, небольшие отряды в сапожках с пришитыми подушечками и в черных халатах подобрались к позициям. Даже луки и тетиву они выкрасили краской и молотых ракушек и угля, чтобы приглушить звук полета стрел и дребезжание жил. Затем аккуратно приступили к обстрелам, быстро атакуя, и также стремительно убегая.
Жозефина в темноте подобралась почти к самому рву и вместе с венклещами, и наиболее прыткими наемниками перехватила, один из таких летучих отрядов.
Бой был короткий, но жаркий. Командир не особенно рослый, но с квадратными как шкаф плечами оказал упорное сопротивление, даже полоснув кинжалом по живут разбойницы. Та плюнула ему в лицо жгучей жвачкой, безвредной во рту, но прожигающей кожу и воспользовавшись временной растерянностью, сбила мечом шлем и в прыжке всадила в висок коленом. Боец завалился, еще одного Жозефина тут же пронзила клинком и всплеснула руками:
— Браво бис! Теперь ты мой!
Пленника отвели к визирю, он еще спал, но палач необычайно крупный и дородный субъект, с пятью руками, какая-то мутация протогоблинов уже разжигал огонь:
— Молодец Жозефина, здорово поставляет мне клиентов. Что ни ночь, то новые пленные! — Затем рык. — Ты хоть кто!
— Я виконт Крузо! Сын барона Быкова, не сметь меня касаться грязными лапами! — Зарычал связанный воин.
— Ах, виконт! Прелестно значит и пытки будут как знатным особам.
Палач разложил десятки различных пыточных приспособлений, он был настоящим виртуозом дела, истязая жертву часами, не давая при этом помутиться рассудку.
Жозефине не было жаль Крузо, но вот попытка уговорить визиря взять Крушилова в армию не увенчалась успехом. Удэй категорически заявил:
— Этот должен быть вечным рабом, пока его не убьют. Если тебе неймется, возьми другого невольника.
— Я хочу вот этого! Он будет лучшим из лучших! — Воскликнула с жаром Жозефина.
— Тогда я тебя познакомлю с Отбросом.
Отброс был палач-мутант, и Жозефина отнюдь не горела желанием испытать свою силу воли. Решила пока повременить качать права. Она снова сидела в засаде, последовала еще пара вылазок, потом все стихло.
Разбойница, резонно рассудив, что надо поспать перед завтрашним днем направилась к шатру. В карауле остались лишь неутомимые венклещи.
Барон Быков тоже отошел ко сну. Перед этим он лично проверил линию обороны, несколько катапульт сломалось, другие от частого использования утратили точность. То, что могли чинить чинили, заодно смазывали детали. Особенно сильно износились паровые "шакалы" им приходилось заменять лопасти, и шестеренки и поршни. Мальчишки-бойцы помогали старшим мели ярусы, делали газовые маски. Как ни странно, но от газов юные организмы пострадали меньше.
Рыцари и без того вымотанные тяжелыми доспехами завались спать. А вот мастеровые не смыкали глаз до рассвета, стучали молотки, жгли металл, курился дым, готовились новые раздвижные трубы, оружие ближнего боя способное сбить спесь с надменного визиря.
— Я думаю сэр! — Обратился к барону полковник Флешка. — Лучше всего будет, если вы и сыновья вместе со всем ценностями покинете крепость, а оборону возглавлю я.
— Боишься за мою жизнь или сам метишь в бароны? — Нахмурил чело Быков.
— Я реалист ведь против нас такие силы! — Воскликнул в стиле пионера отдающего салют полковник.
— Это верно! Силы громадные, но ведь и я не слаб. Как кстати рабочие, прорыли шахту. — Поинтересовался барон.
— Да газ так и прет! Духи подземелья вот-вот пробудятся! — Надулся полковник.
— Ну и чудненько. Зачем тога убегать позориться! — Быков потер лезвие блестящего меча указательным пальцем.
— А т если род прервется? — С заботливым видом заметил Флешка.
— Пара внуков-младенцев, что я отослал в королевство останется, будет, кому отмстить! — Барон указал пальцев вдаль.
— Через двадцать лет! — Глубоко вздохнул полковник. — Когда может и визирь издохнет!
— Пусть так! Но я оцениваю свои шансы не меньше чем один к двум, а в такие игры привык играть с малолетства. Может, ты хочешь уйти? — Быков острием слегка подрезала себе кончик правого уса.
— Нет, предпочитаю смерть кроме того в плен попала воительница которую я люблю и восхищаюсь. Победив, мы еще можем ее освободить! — Флешка крутанул барабан на арбалете.
— Крузо тоже в плену, уже двух сыновей истязают. Я даже не представляю, что сделаю с визирем, попадись он мне в плен! — Барон хрустнул толстыми пальцами.
— Может на кол? — Предложил робко Флешка.
— Мало! Хотя это позорная казнь! — Быков осторожно провел ребром ладони по вдоль острия клинка.
— Или крюк! А может на крест! — Полковник безуспешно пробовал напрячь, скудную фантазию.
— Это должно быть что-то оригинальное, то, что никогда ранее не встречалось! — Заявил, повысив тон Быков.
— Я подумаю... Жаль искусству палачей нас не обучали. — Оправдываясь, произнес Флешка.
По уступам дали на прощание залп, но лишь зацепили пару часовых венклещей, остальные бойцы надежно спрятались. Предрассветные часы прошли спокойно.
Утрл встретило необычной игрой света. Казалось, лучи звезд символизирующих трех богов сплелись в орнамент, играя синими, зелеными и красными лучами. Но никто, разумеется, не обращал внимания на эти красоты. Затем все оживало, ветер дул в сторону крепости.
Рабы находились в укрытиях, потом громыхнул сигнал, и они рванули как стая голодных волков, сооружая очередной редут.
Завыли отремонтированные шакалы, послышался похоронный вальс "гармошек", булыжники и болты взрыхли обожженную землю. Протогоблин рухнул, за ним повалились другие солдаты, стонали раненые невольники. Вот снова ударили зажигательные бомбы — расцвели огненные цветки. По песку покатились попавшие в эти "ласковые" объятия бойцы и рабы.
Визирь даже любовался этим зрелищем, из-за большой дистанции криков не было слышно, а живые факелы радовали взор. Единственное, ему не хотелось, чтобы пострадала Жозефина, она дева-богатырь еще не успела надоесть.
День казался по-особенному длинным, из-за наличия трех светил практически не было теней. К полудню солдаты и невольники проголодались и устали, не смотря на все стимуляторы. Им дали чуть-чуть отдохнуть и перекусить. Потом вновь стали расти крепости, в стройке принимала участие, чуть ли не вся армия.
Уже после обеда, вкусив сильнодействующего стимулятора, рабы завершили новый этап строительства полевой цитадели, за мощными стенами расположились венклещи.
Во время их передвижения ударили "гармошки", а затем катапульты, баллисты и "шакалы".
Убито было несколько десятков, некоторых пробило насквозь, кое-кто был добит осколками отравленных серпов и кос. Остальные расположились на дистанции, в сто метров отрыли ураганный огонь. Прицельно выстрелить мешали зубья стен, но зато можно было посылать стрелы высоко вверх и они ложились высокой дугой. Конечно, стреляли в слепую, но работали многие сотни луков, с отравленными зарядами. Они падала на головы защитников, убивая тех, кто был без тяжелой брони и затрудняя работу других. Пришлось всем надеть двойные кольчуги и обзавестись щитами, оттаскивая крючьями убитых, раненные умирали примерно за полминуты, а то быстрее, в бою наиболее эффективна быстрая отрава.
Жозефина сделала несколько выстрелов и присоединилась к рабам.
Визирь протер запотевшую трубку:
— Венклещей тысячи, а стрел сотни возов, мы можем держать их под постоянным обстрелом.
Редут-паша вечно голодный и громадный закусил окороком, глотнула вина и промычал:
— С такой дистанции можно и самим использовать мелкие катапульты, это создаст новые проблемы!
— Кое-что прибыло в повозках. Я повелеваю подтащить поближе, будем закидывать из укреплений. Похоже, враг утратил преимущества! — Рявкнул Удэй.
— А огненные сюрпризы готовы? — Спросил Редут-паша.
— Кое-что припасли!
— Тем лучше!
С помощью рабов и уже отправившихся крысо-мамонтов подкатили катапульты.
Все бы ничего, но нефтяных зарядов оказалось немного, разрушения и пожары в крепости были не смертельны, кроме того, основные усилия были уделены оказавшемуся так эффективным газовому оружию.
Вскоре появились на стенах, появились тяжелые рыцари, даже прорези для глаз у них были прикрыты твердыми кристаллами, увеличивающими изображение. Венклещи обильно осыпали их стрелами, даже заставляли шататься, но такая броня была им не по зубам.
Сами рыцари наводили гармошки и катапульты, в первую очередь шакалы и били прямой наводкой.
Некоторые из также использовали своеобразные арбалеты, типа стрелы, которая в полете распадалась на дюжину спиц. Пробивная мощь не особенно велика, зато эффективно против голых рабов. Да протогоблинам с солдатами могло прийтись худо, если бить по ногам.
— Применить большие арбалеты! — Крикнул визирь.
— У нас, их не больше десятка! — Заметил Редут-паша.
— А куда вы смотрите идиоты, надо было сделать больше! — Завыл словно раненый Удэй.
— Реактивные стрелы слишком сложны в изготовлении. У нас было слишком много других дел. — Стали оправдывать помощники.
— Ладно, хватит и этого — курочка по зернышку клюет! А кольев у нас на всех хватит — Ругнулся визирь.
За короткое время между линией крепостей и новыми возводимыми редутами скопилось множество трупов, изредка между ими стонали покалеченные. Рыцари стали стрелять реже, слишком много было потрачено болтов, приходилось экономить, а не разбрасывать их многими тысячами.
Огонь из могучих арбалетов пробивал насквозь любые латы, и рыцари потеря в за десять минут дюжину бойцов стали осторожнее.
Главной прикрывающей силой стали громадные "черепахи", они держали удары любых самых закаленных бойцов, но были слишком тяжелы, колеса увязали в песку. Их приходилось тащить, надрываясь и выламывая кости. Венклещи вели огонь не так часто как в начале, но зато к некоторым из них подтянули более крупные и тугие луки, которые растянуть можно лишь вдвоем, а то и втроем. Зато и били они тяжелее, применяя подожженные стрелы, которые должны были разрушить катапульты и шакалы. Вот было видно, что некоторые из них загорались, их тушили заранее припасенной водой, но падали новые стрелы и начиналось все сначала.
Еще хуже приходилось рабам, но им разрешили спрятаться в черепахи, в ход, правда, вступили качели, они пробовали швырять болванки, но они пока не долетали, тогда в ход вступили шакалы, бросавшие небольшие горшки, загоняя горящую жидкость в малейшую щель.
Правда, подобных "черепах" было не достаточно и поэтому многие протогоблины использовали громадные склеенные между собой щиты, прикрывая рабов. Тогда по ним стали бить шакалы, метая булыжники, сбивая воинов. Причем остальные бойцы уже не просто истребляли рабов, а старались вышибить вожаков отрядов, отдающих приказы как правильно укладывать камень. А их в отличие от рабов не так уж много.
— Вот сволочи! — Заволновалась Жозефина, которой, все было гораздо лучше видно, чем спрятавшемуся вдали визирю. — Надо всех спрятать за черепах.
Тысячник Мордаунт предложил:
— Может, сократим количество рабов на стройке, пара лишних дней не окажет влияния на осаду?
Жозефине пришла в голову другая идея:
— Сколотим щиты досками и бревнами, тогда их труднее будет сбить. Будет что-то вроде монолита.
Венклещи сидели за относительно надежной защитой, созданной потом и кровью тысяч рабов.
Визирь заметил, что их огонь ослабел, приказал:
— Выдвигай резервы! Теперь и венклещи нужно сменить, натягивать луки вообще нелегко, а громадные бронебойные еще труднее, у некоторых "веников" опухли и были сбиты пальцы!
Но сама идея была не столь хороша. Наводчики катапульт и шакалов обрушили целый ливень снарядов, особенно свирепствовал большие и средние машины, с последнее время они слишком долго молчали. Особенно досталось от обломков серпов, лучники ведь не могут навесить на себя столько брони как протогоблины, а тут и небольшая ранка смертельна. Огненные гостинцы были не многим лучше.
Другие воины бежали к редутам, подтаскивая бревна, волоча луки. Они с большим трудом и то далеко не всегда могли уклониться от горючих бомб, а еще реже от металлических осколков и града мелких камней. Брошенные бревна горели, многочисленные скелеты замирали в ужасающих позах.
Редут-паша доложил:
— Повелитель газы готовы!
— Отлично! Теперь удар будет еще мощнее бронтозавры и крысо-мамонты в полной готовности! — Злорадно оскалился визирь.
— Мы их в дерьмо сотрем! Только у меня личная просьба. — Заискивающе произнес Ахмед-паша.
— Какая? Опять хочешь мальчика? — Рыкнул с презрением Удэй.
— На сей раз, нет! Дозволь мне лично возглавить газовую атаку. А то, что такое, все время впереди Жозефина и Жозефина, а она даже не тысячник! — В досаде пробурчал Ахмед.
— Я ее произведу в тысячники, это уже мой пробел, а может даже в паши! — Обрубил визирь.
Ахмед-паша хотел сказать, что это привилегия султана, но сдержался. Вместо, это он заискивающе произнес:
— Я твоя правая рука. Мы воюем вместе тринадцать лет, ну неужели, я не заслужил чести провести атаку?
— Конечно, если не боишься, это твое право. Может это будет последний штурм, пожалуй, я брошу вперед войска! — Удэй взвесил на руке меч.
— Это верно возьмем "Волчий капкан" сегодня! — Хихикнул помощник визиря.
Оскар-паша хотел славы, тем более что на него и так все смотрели как на похотливого козла. Большой личной храбрости он, правда, не проявил, спрятавшись за толстую броню башни расположенной на идущих сзади гигантов бронтозавров.
