Все наблюдали, как на экране вновь замелькали имена.
— Первый бой, Нара Шикомару против Темари но Собаку.
Вновь мельтешение, а я чувствую, как моё сердце сжимает тисками страха.
— Второй бой, Абураме Шино против Канкуро но Собаку.
Нет, только бы Хината не против Гаары. Такой подставы я не прощу.
— Третий бой, Рок Ли против Гаары но Собаку.
Я вздохнул с облегчением. Наверняка меня поставят против Учихи. Я даже грустно улыбнулся, заметив как Рок радуется имени своего противника. Глупый, у него есть все шансы стать калекой, а он радуется. Хотя стоит признать, Рок всегда стремился получить сильнейших противников.
— Четвёртый бой, Удзумаки Наруто против Хьюги Хинаты.
Эти слова стали для меня как разряд молнии в мягкое место.
Сарутоби, тварь, сначала Неджи, а теперь Хината? Ублюдок. Лучше бы с Учихой меня поставил.
— Учиха Саске, твой противник определиться только по окончании этих четырёх боёв.
Сарутоби беззаботно улыбался. Старый маразматик. Сволочь малорослая. Ничего, всего месяц и твоя улыбка перестанет меня раздражать. А Учиха, скорее всего основной ажиотаж будет из-за его боя, как никак последний официальный представитель своего клана. Да и наверняка многие хотели бы чтобы бой был между ним и Гаарой, так что в его будущем противнике можно не сомневаться.
— Ну а теперь можете быть свободны.
Рядом со мной появилась Анко.
— Удзумаки, Хокаге-сама попросил тебя задержаться. — Митараши смотрела на меня хмуро. — У него есть к тебе разговор, да и у меня тоже есть кое-какие вопросы.
Я посмотрел на неё насмешливо.
— Понял.
Постепенно арена опустела. Все кто покидал её смотрели на меня и Сарутоби с удивлением, но вопросов не задавали.
Как только мы остались наедине, у меня промелькнула шальная мысль. А почему бы мне сейчас не устроить несчастный случай Хокаге. Всего два удара и он умрёт от сердечного приступа.
— Наруто-кун? — Вопросительный взгляд старого макака вывел меня из размышлений.
— Чего, старый? — Мой нахальный голос отрезвил. Слишком много проблем это принесёт. Сейчас не время и не место да и свидетель...
— Скажи, Наруто, что за стиль ты использовал против Хьюги Неджи? Этому вас не учили в Академии.
— Ха, старый, нас многому не учили в Академии. — Сарутоби достал трубку и стал набивать её табаком. Сейчас наш разговор не имеет смысла, потому что в помещении остался ещё один шиноби. И я прекрасно его ощущаю. Яманака Иноичи собственной персоной. Ну что же, раз ты так хочешь попробовать свои силы в лабиринте, добро пожаловать.
Я ощутил, как моего разума что-то коснулось. Еле заметное, как будто котёнок аккуратно прикасается своей мягкой лапкой. Лёгкое касание и тут же отдёргивает.
— Наруто, скажи, ты в последнее время не слышал странные голоса, которые тебе что-либо говорили или советовали? — Голос старика казался далёким и приглушённым. Хотелось сказать всю правду. Вот воздействия настоящего мастера-мозголома. Только вот сопротивляться такому я могу если не с лёгкостью, но без особого напряжения.
— А должен был? — Котёнок перестал играться, и его лапка прошла по самой грани чувствительности.
— Нет. Не должен был. Но ты не ответил на вопрос. — Голос старика приобрёл твёрдость. Сейчас происходило то, что и должно было случиться очень давно.
Допрос.
— Нет. Не слышал.
— Может тебе снятся странные сны?
— Нет. Кроме снов с голыми девушками никакие не снятся.
Кажется, своим ответом я немного сбил решительный настрой Хирузена.
— Откуда ты узнал этот стиль, которым смог победить Хьюгу.
— Сам придумал.
В голове промелькнул образ того как светловолосый мужчина укорачивается от тонких, чуть толще пальца, струй воды и всякое воздействие пропало. Сарутоби выглядел всё также расслабленным, но за этой маской скрывалось напряжение.
— Ладно. Мы потом поговорим с тобой. Я попросил тебя остаться, чтобы поставить в известность. Можно считать что ты прошёл экзамен и будешь переведён в АНБУ.
Так, а вот это плохая новость.
— Эй, старый, ты чего. Решил снять меня с дальнейшего экзамена? Я не согласен. Я хочу дойти до конца, чтобы все видели насколько я стал сильнее. — Сдалось мне твоё АНБУ. Оказаться в организации, где я окончательно окажусь под колпаком. Да и не собирался я в него поступать. Просто мне нужна была свобода манёвра.
— Ты уже не хочешь работать в АНБУ?
Голос старика был удивлённым.
— Э-эй, ау-у-у. Старик, у тебя, наверное, плохо со слухом? Я говорю, что хочу пройти экзамен до конца и получить звание чуунина. — Хотя прекрасно знаю, что мне его не дадут. Не та политика деревни и мира шиноби, в общем. — И только после этого можно идти в АНБУ.
— Хорошо, Наруто, ты пройдёшь экзамен и после этого я подготовлю все бумаги о твоём переходе.
Старый макак пыхнул трубкой и, развернувшись на месте, зашагал к одной из дверей.
— Ну что? Что удалось выяснить?
Хирузен сидел за своим рабочим столом, вновь раскуривая трубку.
Перед ним стоял глава клана Яманака и недовольно смотрел на Хокаге. Ему очень не нравилось то что он делал совсем недавно, но как лучший менталист он не мог противиться приказу Главы деревни.
— Идеальная защита. Я смог пройти только малую часть лабиринта и то только потому что Удзумаки был расслаблен. А потом попал в ловушку, из которой еле выбрался. Оказалось что защита построена не только на основе техник земли, но также на огненных и водяных. Думаю что это работа Четвёртого, а не Удзумаки Кушины. Тот, кто создал такую защиту, прекрасно знал о возможностях моего клана, да и в работе с сознанием прекрасно разбирался.
— То есть, взломать его разум не получится.
— Не просто не получится. Тот, кто сможет проникнуть в его сознание со сто процентной вероятностью, обратно выбраться не сможет. Не забываете что пройдя защиту её ещё нужно покинуть. На такую работу я не отпущу никого из своего клана, даже из побочных ветвей. Потому что это верная смерть и нулевой результат.
— Иноичи, не горячись. Ты сам прекрасно видел, на что способен мальчик. И просто опасаюсь за него. Ты ведь и сам прекрасно понимаешь, что это всё влияние девятихвостого. Наруто-кун...
— Удзумаки не кровавый монстр с желанием убить любого, как тот же джинчуурики однохвостого. И это тоже прекрасно видно. Вы оставили его воспитание на самотёк, и теперь просто пожинаете плоды. Он простой мальчишка, пусть умеющий много больше своих сверстников, но не стоит забывать кто его отец, да и весь его бывший клан отличался огромным потенциалом.
— Иноичи я...
— Хирузен, ты скатываешься в паранойю. Ты готов препарировать мальчишку только за то что он не такой как все. Хотя сам его таким и сделал.
Глава клана Яманака не выдержал. Столько времени он старался соблюдать нейтралитет, но теперь хватит, Хокаге может зайти очень далеко в своих мнительных идеях.
— Я присоединяюсь к мнению клана Акимичи и полностью их поддерживаю. Если бы ты не передал опекунство Юхи Куренай, я бы сам выдвинул другую кандидатуру на это место. — Яманака развернулся на месте, даже не спрашивая разрешения уйти. — Хокаге-сама, вы должны помнить что деревня — это в первую очередь люди, а не клановые кварталы.
Глава клана Яманака вышел из кабинета, сдержавшись чтобы не хлопнуть дверью. Он устал от этих игр клана Сарутоби.
Хирузен смотрел в спину своего бывшего помощника с грустью. Он не винил Иноичи за эту вспышку и даже прекрасно понимал, что во всём этом виноват он сам. Слишком многие его решения приводили к плачевным последствиям.
Но ладно, хватит хандрить.
Остался ещё один путь.
Его сын. Он ведь неравнодушен к Куренай и даже делал слабые намёки на то что она может стать его избранницей. Давно пора принять окончательное решение о его дальнейшей жизни и если его согласие сможет не только получить небольшой рычаг управления джинчуурики, но также поможет сделать шаг к примирению с сыном...
Я стоял на площадке своего личного полигона, который только недавно привели в порядок, как и мой новый дом.
Мой квартал. Уже завтра в нём откроются первые магазины и начнут приносить прибыль. Я сдал их в аренду на первые пять лет, с договорённостью о дальнейшем продлении аренды. Часть арендной платы была уплачена вперёд, так как многие дома требовали капитального ремонта. Так что прибыль первые пару лет будет маленькой, но ничего страшного. Я и такому доволен. К тому же Коноха считается одной из сильнейших деревень шиноби и очень многие стремятся заключить контракты с Листом. А так как наём шиноби весьма дорогостоящее удовольствие, то чаще всего клиентами оказываются весьма состоятельные личности, которые имеют свою свиту. А это значит что пока договор не подписан и не улажены все формальности, люди будут без дела шляться по деревне. А что делает человек, когда у него есть деньги и куча свободного времени? Правильно, тратит эти самые деньги. В последнее время в Конохе стали появляться заказчики даже из соседних стран, даже из Суны некоторые феодалы стали заказывать наших шиноби не только для выполнения миссий, но даже для простой охраны.
Возможно именно из-за того что деревня получает потенциальные заказы Песка они и решились на нападение? Вполне может быть.
Сложил печати и создал клона, мне требуется нормальный спарринг-партнёр, но пока что я не могу ни на кого рассчитывать, только на себя. А кстати, это утверждение получает второй смысл, можно рассчитывать только на себя, вот я рассчитываю на своего клона.
Сейчас я ничего не боюсь, что на территорию моего полигона сможет попасть кто-то посторонний. Вокруг стоят барьеры, не позволяющие проникнуть сюда не только постороннему, но и отсекая всякую возможность наблюдать за мной. Пусть я пока что один, но это не значит что мой квартал, а в частности мой дом, может быть проходным двором.
Хотя есть те, кто может пройти ко мне беспрепятственно и именно этот человек сейчас наблюдает за моим тренировочным боем с клоном.
Всё очень просто, барьеры могут быть настраиваемые на пропуск определённых лиц, имеющих печати и в данный момент такую печать несёт на себе только один человек.
— Добрый вечер, Анко-чан. — Я просто кожей ощутил, как от девушки полыхнуло раздражением. Ничего не могу с собой поделать, мне уже давно нравится выводить из себя людей.
Девушка спрыгнула с дерева и уверенной походкой направилась ко мне. Клон уже развеялся, стоило мне только заметить её хмурый взгляд.
— Что ты со мной сделал? — Девушка остановилась на расстоянии метра от меня, потирая шею на которой была печать Орочимару. Наверняка она уже ощущает как эта штука вновь, помаленьку, начитает действовать, принося пульсирующую боль. Время блокировки почти подошло к концу, как и время, отпущенное ей моей второй печатью.
— Всё, как я и говорил. Я заблокировал, временно, поделку вашего бывшего учителя. Сейчас она вновь начинает действовать и если мы не решим кое-что и я вновь не вмешаюсь, думаю, к ночи вы умрёте.
Сейчас я говорил вполне серьёзно, откинув в сторону маску мальчишки. Слишком важное решение я принимаю, пытаясь найти для себя сторонника, которому я могу доверить спину.
— Зачем ты это сделал? И главное как? — Анко чуть сморщилась, видимо печать усиливает своё действие.
— Пока что это не важно. Я хочу чтобы вы сделали выбор, Митораши-сан. Я, конечно, смогу заблокировать печать Орочимару, только заблокировать, а не избавить вас от неё. Это если вы откажетесь помогать мне. В другом же случае, если вы решите помочь мне, то я уберу её полностью.
Анко смерила меня высокомерным взглядом.
— А ты не переоцениваешь свои силы, генин?
— Возможно и переоцениваю, кто знает? Но я до сих пор не услышал ответа на свой вопрос.
— А я так и не услышала твоих целей. — Девушка вновь сморщилась.
Я резко сорвался с места и зайдя ей за спину прикоснулся к спине, там где находились обе мои печати, вливая в них чуть-чуть чакры. Мне нужно чтобы она не отвлекалась на эту боль, да и печать отсроченной смерти должна была сработать вот-вот. Вновь перемещаюсь на прежнее место и перехватываю выпад куноичи сенбоном.
— Что ты сделал? — Я позволил себе чуть улыбнуться, заметив на её лице удивление. — Как?
— Ваш бывший учитель, Митараши-сан, получил всего часть знаний и на основе их проводил эксперименты. Только вот часть это и есть часть и, не имея полной библиотеки клана Удзумаки, его печати остаются поделками, а не произведениями искусства.
— Ты... — Анко убрала сенбон, сев прямо на землю. — Знаешь?
Я последовал её примеру, присев напротив.
— Я многое знаю, в том числе кто виновен в смерти Удзумаки Кушины. И моя цель, забрать у этих людей самое дорогое, что они имеют. — Заметив, как девушка чуть напряглась, решил уточнить. — Их жизни, а перед этим уверенность в будущем их кланов и их детищ, организаций.
— И кто же это? — Девушка ухмыльнулась ехидно. Ну да, перед ней сидит тринадцатилетний пацан и говорит что хочет отомстить. Притом выбрал своей мишенью клановых шиноби.
— О-о-о. Это всего лишь верхушка правления деревни. Хокаге, глава корня Данзо и старейшины.
Анко не выдержала и рассмеялась мне прямо в лицо.
Вот этого я уже не смог стерпеть. Выброс демонической чакры был мгновенным и тело тут же стало меняться. Но я этого не замечал, держа куноичи на вытянутой руке за горло.
— Я сказал что-то смешное, женщина? — Мой шипящий голос чуть отрезвил меня самого. — Ты или глупа, считая меня простым мальчишкой или всё-таки решила отвергнуть моё предложение.
Окинув её в сторону, украдкой осмотрел своё тело. Это было последним шагом, демонстрацией, после которой Митараши Анко либо примет мою сторону, либо исчезнет. Печать праха не оставит даже ДНК от неё для опознания, а пропажу спишут на Орочимару. Уж это мне устроить под силу.
— Значит, я была права. Ты девятихвостый. — Девушка стояла в защитной стойке, направляя в мою сторону кунай. — Ты захватил тело мальчишки.
Я провёл по трём своим хвостам, какие они всё-таки мягкие. Это меня немного успокоило и я, даже улыбнулся, только грустно.
— Не захватил, а получил в обмен на клятву. Сарутоби Хирузен давно убил Удзумаки Наруто, оставив в своём ящике стола отчёт АНБУ о смерти Удзумаки Кушины. Ребёнок не выдержал такого и обратился к своему наставнику с просьбой о мести, соблюдая договор Шинигами, в обмен на своё тело. — Я озвучил немного отредактированную версию, но ничуть не соврав. — Его отец и мать заключили договор с Богом Смерти, как и я. И ребёнок выполнил свою часть.
Кунай в руке девушки дрогнул.
— Врёшь. Четвёртый не мог такого сделать. Отдать своего сына демону?
Я сел, скрестив ноги и обернувшись хвостами.
— Только тело. Не знаю что он им пообещал, возможно, новую жизнь без всех этих подковёрных баталий и войн, возможно даже сейчас семья живёт в каком-то мире счастливо и беззаботно. Кушина так и не сказала мне.
Кунай окончательно был спрятан в подсумок на бедре.
— Ты общался с женой Четвёртого? Но это невозможно, ты врёшь.
