-Хватит! — голос Артурии прогремел как гром, заставив говоривших замолчать, а молчавших Аинза и Машу замолчать еще больше. Мария, услышав подобный возглас, только повернулась к Артурии — но вместо сочувствия или понимания увидела в ее глазах нечто совершенно чуждое. Презрение, — Истинный король должен понимать, когда он обязан принять бой, а когда он должен отступить, чтобы сразиться иной раз. Тот кто не понимает этой простой истины — не способен быть Королем... Или Королевой.
-Но...— почти жалобно начала Мария-Антуанетта — и Машу попыталась было поддержать ее слова, но холодный взгляд Артурии заставил обоих замолчать, превратив робкую речь поддержки со стороны Щилдера в беззвучную заминку.
-Истинный король жертвует многим для того, чтобы добиться своей цели, — взгляд Артурии был холодным и жестким, заставлявшим даже Аинза, которого она не отчитывала и даже скорее поддерживала, сжаться, не говоря уже о Марии-Антуанетте, — Тот, кто не способен этого осознать — не достоин быть королем своих людей.
После этого Мария-Антуанетта окончательно поникла, позволив другим решать свою судьбу. Аинз, безусловно, сочувствовал девушке — она напоминала ему чем-то Букубукучагаму. Защитница и покровительница, она была готова прийти на помощь любому из Аинз Оал Гоун — однако она понимала, когда сражение невозможно было выиграть и не пыталась сражаться в безвыигрышной войне. Поэтому Аинз, посочувствовав Марии-Антуанетте, все же использовал заклятие телепортации.
* * *
-Это определенно ловушка, — был вердикт Арчера в момент, когда тот услышал из уст Аинза о предложении Шевалье. На это сам Аинз также кивнул, подтверждая домыслы Слуги.
-Наиболее вероятно, что это ловушка, — маг сам успел обдумать это. Тайное проникновение в логово врага, проведенное доверенным чемпионом Ведьмы, что объявил себя предателем? Это определенно выглядело как ловушка — это могло быть более подозрительно только, если бы Шевалье сам предложил проникнуть в крепость под видом пленников, — Однако высказанные им мысли все же разумны. В случае, если в Виши действительно держат Этьена, то мы не можем это так просто проигнорировать — он действительно будет крайне полезен для армии Франции.
-Возможно, — Арчер не смог не согласится с этим, — Однако в чем смысл армии? Да, они смогут отвлечь войска Ведьмы, открыв нам путь внутрь Орлеана — однако в таком случае текущего количества солдат вполне достаточно для этой миссии. Возвращение духа солдатам было бы оправдано, если бы они могли хотя бы попытаться сразиться со Слугами, однако — даже если армия увеличится в три раза, даже если мы поднимем бунт — это не позволит войскам сражаться с ними на равных.
На это Аинз замолчал, однако вместо того в разговор вмешался Хассан.
-Возможно это так, — Ассасин произнес это спокойно, — Но в данном случае моральное состояние солдат не так важно, как факт возникновения волнений. Даже если сама армия не способна сражаться со Слугами — Ведьма уже показала, что та не только желает уничтожать, но и захватывать города — а значит она обязана будет подавить бунт. И для этого она будет использовать не только драконов и нежить — ей придется отправить своих доверенных лейтенантов — своих Слуг. Как сама Ведьма уже показала — она не может использовать телепортацию, а значит Слуги, отправленные в эти города, не смогут вернуться к штурму Орлеана. Даже один Слуга, отсутствующий во время штурма крепости, будет большим подспорьем, которое нельзя проигнорировать.
-Ты не считаешь это ловушкой? — Арчер взглянул на Хассана внимательно, на что тот только покачал головой.
-Нет, это определенно ловушка, — Хассан вздохнул, — Я даю вероятность этому в девяносто процентов — но вместе с тем, если это не ловушка, то мы не можем проигнорировать подобный шанс. Более того, даже если это ловушка, то победа над засадой окажет определенный эффект на население Виши.
-Я не думаю, что Шевалье согласится на десяток Слуг под прикрытием, — Арчер покачал головой, — Если засадные силы окажутся слишком велики — то отправленные на это задание погибнут.
-Да, — Хассан легко согласился с этим утверждением, — Поэтому я считаю, что мы должны пожертвовать теми Слугами, чья потеря окажется не критична.
-И кем же ты хочешь пожертвовать? — Арчер взглянул на Хассана холодно.
-Мной, — незамедлительно последовал ответ Ассасина.
Вслушивавшиеся в диалог Слуги и Аинз замолчали после такого спокойного, расчетливого решения.
-Я наиболее приспособлен к миссиям подобного типа, — Хассан кивнул своим словам, — И мои боевые способности в данный момент минимальны. У меня отсутствует другой Благородный Фантазм, кроме того, что известен Ведьме, и я не подходящ для открытых сражений с оставшимися противниками — моя потеря наиболее незначительна в текущих условиях.
-Хм, — Арчер не смог возразить подобной логике и замолчал на секунду, — В таком случае Серенити...
Аинз хотел было подтвердить это, однако вместо того Хассан только резко прервал рассуждения Слуги, — Серенити абсолютно необходима для дальнейшего плана.
-Хм? — Арчер покосился на Хассана непонимающе, — И почему же?
На это Ассасин только перевел взгляд на Аинза, что ощутил прилив паники.
"Только не говорите мне, что я должен рассказать о настоящей причине, почему я оставил ее в лагере!" — маг почувствовал, как сбежала капля пота по его лбу, но на его счастье Хассан повернулся к Арчеру спокойно.
-Она необходима для плана Лорд-Мага, — после этого взгляды всех Слуг скрестились на Аинзе, — Если он не посчитал необходимым поделиться с вами этим планом — у него определенно были на это причины.
Аинз едва не сжался, когда холодный взгляд Арчера остановился на нем на несколько секунд, прежде чем тот все же кивнул, — Хорошо, пусть будет так.
"Я спасен!" — секундное довольство Аинза было мгновенно прекращено Подавлением Эмоций, однако тот все же сохранил в своей душе чувство глубокого удовлетворения.
-В любом случае, — все же сдал чуть позиции Арчер, — Даже если так — как ты и сказал, твои способности не подходят для сражения со Слугами Ведьмы. Ты не сможешь в одиночку победить их всех.
-Да, — на это Хассан кивнул, признавая правдивость слов Арчера и замолчал, заставив погрузиться в тишину весь импровизированный совет.
В помощь Хассану были необходимы другие Слуги — обладающие определенной мощью, определенным умением в скрытности и способные пожертвовать собой в случае сражения — а потому не являющиеся Аинзом.
-Я могу пойти, — Аинз обратил внимание на Батори, о которой он успел несколько подзабыть, после чего воззрился на ее внушительные рога, выступавшие над головой.
-Какая же ты все же глупая, — Киехиме пробормотала это спокойно в раскрытый веер, после чего, в момент, когда Лансер повернулась к ней с возмущенным лицом, готовая высказать все, что она думала о своей подруге, то получила по лицу сложенным веером, — У тебя есть огромные рога и полуметровый хвост. Ты уверена, что подходишь для скрытных миссий?
На это Батори только замолчала — либо от возмущения за столь презрительное отношение к себе, либо от смущения за предложенную идею.
-Хорошо, — высказался Арчер, — В таком случае...
-Я пойду, — взгляд Аинза метнулся в сторону, чтобы обнаружить там Марию-Антуанетту.
-Что? — казалось, даже Моцарт был ошарашен подобным решением, но постарался мягко переубедить ее, — Мари, возможно...
-Нет, — девушка высказалась четко и Аинз смог увидеть в ее глазах твердую решимость, — Я пойду.
-Если я не смогла сразиться с драконом — я обязана попытаться сделать хоть что-то для своего народа, — после этого Мария обернулась, обведя взглядом всех присутствующих, — Мои боевые способности не из лучших, но при этом я обладаю сильным Благородным Фантазмом, необходимым для победы над Слугами. Также меня легко замаскировать и мой голос подходит для внедрения, поскольку способен очаровывать простых людей. Я подхожу для этого задания идеально.
Арчер взглянул на девушку и был вынужден медленно кивнуть, — Хорошо, возможно...
-В таком случае, боюсь, я также обязан пойти, — высказался следующим Моцарт, — Если такова воля моей королевы.
-Амадеус, ты не должен...— попыталась было сказать что-то Райдер, но была мгновенно остановлена приложенными к губам пальцами.
-Я тоже высказал свое решение, — Моцарт улыбнулся, после чего взглянул на Арчера и затем, словно бы командующим в этой ситуации был Аинз, на некроманта, — Мои силы невелики, но будут полезны в любом сражении в качестве поддержки — к тому же мне также не составит труда проявить скрытность.
-Хорошо, — Арчер высказался следом и вздохнул, — В таком случае, полагаю, самым подходящим для этой миссии являюсь я сам. Итого — четверо.
Переведя взгляд на Аинза, что заставило его на секунду вспомнить, что командиром операции являлся на самом деле он, Арчер кивнул, — В таком случае... Мастер?
Аинз замешкался на секунду, но, определив, что Арчер определенно понимал свое дело и наверное даже выбрал наиболее правильные кандидатуры, необходимые для инфильтрации, кивнул.
* * *
Жанна продолжала разглядывать свой штандарт так, словно бы видела его в первый раз, в который раз за последние несколько дней. Нет, конечно, ей были знакомы рисунки, формы, каждая потертость и царапина на собственном оружии, однако вместе с тем ей казалось, будто бы она никогда и не видела свое копье. Казалось, будто бы она никогда и не держала его в своих руках, вдохновляя людей Франции на подвиги — и казалось, будто бы она делала так всегда. Таково было бытие Слуги — особенно Слуги, лишившегося своих сил и воспоминаний. И вместе с тем если бы она просто была призвана Слугой, пусть даже и незаконченной, она бы наверняка не задавалась этим вопросом.
-Поступила информация от Мастера, — Кухулин, заглянувший внутрь палатки, где в данный момент Жанна и занималась разглядыванием своего знамени, заставил ту обратить на него внимание, — Судя по всему намечается какая-то большая операция, после которой нам следует ожидать нападения Ведьмы.
-Хорошо, — Жанна постаралась кивнуть уверенно, но судя по тому, что Кухулин лишь жалобно кинул на нее взгляд и скрылся — вышло у нее не так убедительно, как девушка сама бы хотела.
Жанна же продолжила смотреть несколько секунд вслед исчезнувшему Кухулину, после чего перевела взгляд на свой штандарт.
Слишком слаба.
Это не было принижением ее способностей или самобичеванием. Это был факт.
Она была слишком слаба.
Конечно, она была призвана неправильно, совершенно не в том качестве, в котором она была должна сражаться — но все же это оставалось фактом.
Жанна была Святой. По крайней мере все вокруг всегда говорили ей об этом. Святая Орлеана, Святая Дева, Спасительница Франции. Символ победы.
И все?
Она была только символом — и это было все, чем она являлась?
Жанна должна была сражаться с Ведьмой. Сразится с ней, как и полагается защитнице людей. Сразить зло, как и полагается Святой.
Но она была слишком слаба.
Даже сейчас, в то время, как Ведьма творила свои бесчинства под ее лицом — Жанна отсиживалась в лагере. Она не ждала момента для нанесения удара — даже в нападении на армию она была... Не бесполезна — но совершенно недостаточно сильна. Все, что было необходимо от нее — это появиться тогда, когда силы Ведьмы прибудут к лагерю, после чего позволить другим Слугам выполнить свою миссию и победить силы Ведьмы, присвоив их заслуги себе.
Даже сейчас миссия по нападению Ведьмы ложилась на плечи ее случайного союзника, Аинза, предоставившего ей все свои силы, план и даже встречу с ее старым другом. Вся ее миссия зависела от Аинза. Вся ее миссия выполнялась Аинзом. В таком же случае...
Было ли это все еще ее миссией?
Во время своей жизни Жанна не считала себя Святой, она всегда называла себя служительницей Бога, простой девушкой, что услышала мольбы Господа. Но будучи призвана в качестве Слуги — она назвала себя Святой. Она сочла себя Святой, будто это и было естественно. Будто бы она и была Святой. Той Святой, которой ее называли люди.
Таково было бытие Слуги. Жанна могла считать себя все той же Жанной, которой она была при жизни — но таковой она не являлась. Она не была Жанной — девчонкой из Домреми, привыкшей носиться с деревенскими мальчишками, размахивая палками и играя в рыцарей. Она была той, кого видел народ Франции в Жанне д"Арк — Святой, спасительницей, героем.
Кем же в таком случае являлась Драконья Ведьма?
Жанна считала себя Святой — безгрешной девой, спасительницей Франции. Она была той, образ кого она создала. Святой, в которой не было ни капли зла, ни капли тьмы или ненависти. Совершенной Святой.
Но действительно ли в ней не было этой тьмы?
Она сражалась на войне. Она видела кровь, смерть, боль — сожженные деревни и повешенных крестьян. Она видела то, чего она не могла не видеть. Но видела ли она все?
Война ужасна — насилие, голод, мор, предательство, смерть — войну сопровождает слишком много вещей, чтобы она могла их проигнорировать. Но ей будто бы казалось, что она... Непричастна к этому.
Она ведь была Святой. Символом Франции и спасительницей Орлеана. Благородной Святой. Ведь она не хотела крови. Она не хотела смертей. Она не хотела грабежей, мародерства, отчаяния на лицах солдат, видящих ее приближающуюся армию. Она не хотела этого. Но не могла предотвратить. Для Франции она была героиней, но для англичан она была ночным кошмаром.
Огромное войско, полное преданных воинов — отличные командиры, понимающие тонкости войны — и неминуемая победа, означавшая смерти солдат — сослуживцев, друзей, отцов и сыновей.
Была ли Ведьма той Жанной, которую не смогла увидеть Святая — но увидели простые солдаты? Сражавшиеся на далекой войне, по приказу своего короля, ради его выгоды и сомнительного повода? Видели ли они ее такой — Драконьей Ведьмой? Жутким чудовищем, словно явившимся из их ночных кошмаров — разорительницей городов, убийцей людей, ведущей армию чудовищ, во главе с безумными чемпионами, посвященными лишь ей одной?
И даже если они видели это — видела ли это сама Жанна? Она всегда считала себя простой девушкой — но могла ли она просто не замечать тянущегося за собой кровавого следа? Могла ли она просто счесть себя стоящей выше этих ужасов? Могла ли она просто возложить вину за все совершенное на ее солдат, на ее соратников, на ее друзей? Могла ли она действительно счесть себя той, кого не касаются смерти убитых людей — могла ли она счесть себя Святой?
Благородной Святой, в которой нет места пороку, ужасу, гневу, гордыне, трусости?
И продолжала ли она считать себя ей сейчас?
Она была Святой — но что это значило на самом деле? Грааль счел ее Святой, Трон Героев счел ее Святой, люди сочли ее Святой. Но какова была правда на самом деле?
Жанна вновь взглянула на свой, такой до боли знакомый и незнакомый штандарт и прикрыла глаза.
* * *
Сопротивляемость физическому урону: B+ (Конкретный пример)
Сопротивляемость физическому урону является одним из базовых параметров для персонажа Иггдрасиля, одним из базовых показателей, обозначающих возможность игрока или НПС противостоять урону, нанесенному без использования магии. Теоретически существование персонажей без сопротивляемости к физическому урону, конечно же, возможно — однако на практике физическая сопротивляемость еще более необходима, чем магическая, поскольку, как бы ни была распространена магия среди игроков и мобов игры — физическая атака всегда оставалась возможностью, доступной любому персонажу вне зависимости от его характеристик, способностей, классов, рас и уровней.
