В Гарме было на час больше — одиннадцать. Посольские, наверняка из службы разведки, тут же доложили, что Лангеберт, оба Гракха, а также принц Краут находятся в Центральной Клинике Гаэрры.
— А мне сказали, вы, лорд Гренсон, при смерти! — обрадовано приветствовал туранцев Его Высочество Краут. Карла и Джека Армитаджа, но Джеком его друзья не звали, предпочитали старую кличку — Арми, продержали на входе в клинику минут десять, пока военные выясняли личности и докладывали по начальству. Но и этих десяти хватило, чтобы Карл еще больше побледнел и шёл, поддерживаемый одним из охранников.
— Так будет себя вести, точно при смерти окажется, — Гай Гракх усадил Карла и начал осматривать плечо. — Арми, ты сосуд штопал? Хорошо сработал. Ну а ты, Карл, зачем сюда явился? Нет здесь твоей красавицы. Я прием отменил, и она, наверное, ушла. Узнала, что приёма нет, и ушла. Хотя могла бы и предупредить.
— О! Я тоже хотел увидеть эту пейзанку. Весь дворец гудит, чуть ли не романсы слагают — как дева из гармской глубинки покорила королевского целителя, — жизнерадостный оптимизм принца Краута вызывал зависть.
Подошли Лангеберт, Гракх-старший и военный, чином никак не ниже генеральского, судя по уверенности, с которой держался.
— Ваше Высочество! Эвакуацию лагеря студентов из зараженной местности от Хангон-ус-ролла провели. Форт также эвакуирован. В форте трое больных, помещены отдельно. Все в летних военных лагерях под Корниным. Курсантов из корнинских лагерей вернули в Гаэрру, Академию перевели на военное положение. Доставили образцы зараженных, — тут военный запнулся, — зверей!
— Хонгон-ус? Там же Гер — забеспокоился Карл.
— Все с братом твоей ненаглядной в порядке, у студентов никто не заражен. Кстати, он тревогу и поднял. Сюрприз в орочьих степях нашелся, пролежал лет четыреста.
— А это откуда узнали? — Карлу от манипуляций Гая стало легче, он уже не полулежал, а сидел.
— Студент Ризен нарушил границу, общался с шаманами, сжег улики. Считаю необходимым изъять из карантина и поместить под арест, — высказался военный, — и сестру его подозрительную. Да и жених там из Турана. Диверсию предполагаю, Ваше Высочество.
— Вот что, вы мне пациента-то так не тревожьте! — Гай не дал Гренсону встать, — чуть еще посиди.
— Тогда предлагаю начать с жениха, — хохотнул принц, указывая на Карла.
— А может, сразу войну Турану объявим? — Лангеберт мечтательно возвел глаза к потолку, — чтобы его Величество Лауф порадовался изобилию неприятностей. Вы уж так не шутите, Ваше Высочество. Карл Гренсон, герцог Трастамара, дядюшка королю Гердеру, да и невесте вашего сына тоже дядя.
— Ты что, правда что ли, герцог? — Гай устало опустился на кушетку рядом с Карлом.
Над Гаэррой плыл колокольный звон -полдень, куранты башни Военной Академии, отбив двенадцать раз, выводили мелодию "Богиня храни королей сей земли..."
* * *
*
Карл настоял, к Кире он пойдет один. Первое что услышал во дворе — рыдания Анри. Девочка заходилась в настоящей истерике.
— Что с ней?
— Зубки,— сказала няня, — сразу четыре режутся, но почему такой рёв, понять не могу.
А Анри, которой было действительно очень больно, не слышала маму, всегда она ощущала ее присутствие, даже когда мать отходила далеко. Сейчас мамы не было, вообще нигде, и девочка выражала свою панику так, как только и может младенец, то есть орала, выгибаясь у няни на руках, заходилась плачем, краснела и задыхалась.
Снять боль для Карла было делом секунды, но Анри это не успокоило. Пришлось, забыв о больном плече, взять малышку на руки. В знакомых руках она чуть притихла, но плакать не перестала. О святые, где же Кира, что с ней стряслось?
Кира объявилась через четверть часа. Прилетела верхом на драконе.
* * *
*
Поначалу Кира решила, что рассерженный Ардарион сейчас просто бросит ее на этом пустынном берегу, но нет, когда, одевшись, обернулась — ящер ждал, расправив крыло.
Растрепанная, в кое-как одетом платье и босая, она не думала, как выглядит в глазах встретивших ее во дворе людей. Кинулась к Анри, на бегу спрашивая Карла, что с девочкой.
— Уже все в порядке. Это зубы. — Карл отступил в сторону, окинул взглядом, — ты сняла мой браслет? Да, на всякий случай, чтобы не волновалась — Гер здоров, их группу эвакуировали в карантинный лагерь под Корнином. — Перевел взгляд на уже превратившегося в человека дракона — Вот как, сам лорд Ардарион! — и, открыв портал, шагнул в него, не сказав более ни слова.
В туранском дворце его тотчас, едва вышел из портала, пригласили в кабинет Гердера. Тот, с порога отметив восковую бледность Карла, сразу поинтересовался, — Ты как? Не надо было идти в Гарм, послал бы кого к Кире с запиской. — И после паузы, во время которой Карл успел опуститься в кресло, — суд завтра утром. Первый раз за триста лет. Гранды королевства. И я не успел сказать тебе — Киру ищет дракон.
— Уже нашел.
Глава 19`.Мы выбираем, нас выбирают
— С подоткнутыми юбками, босая, верхом на шее этой твари перепончатой!
Гердер пододвинул Карлу бокал. — Напейся, а?
— Нет! — Карл со всего маху запустил бокалом в стену. — Пить из-за них? Вусмерть? Не дождутся.
О том, что Карл без малого три часа неподвижно сидит в Зеленой гостиной, уставившись взглядом в темное нутро камина, Гердеру доложил дворецкий.
— И не обедали, сказали, не хотят ничего, — старый Батлер обратился бы к Ксении, или Роберту, но тех не было, а допустить, чтобы с Гренсоном случилось нечто нехорошее, он не мог. Поэтому рискнул отправиться в кабинет короля.
Гердер махнул рукой лакею, прибежавшему на звон бьющегося стекла, — уходите, потом. — С сожалением глядел, как стекает лорийское красное "драконья кровь" по фисташковому шелку. Испортили шпалеру, Ксю расстроится.
— Ты помнишь, как я Лиару любил?
Карл обхватив голову руками, закивал.
— Может Кира у тебя такое же наваждение. Сгинет, только дай время?
— Какое время, о чем ты! Я же тебя на четыре года старше. Первый раз в жизни полюбил. Хорошо Айзенбергу, он волк, выть может...
Хлопнул ладонями по подлокотникам кресла, встал. Одернул камзол, хотел поправить волосы, наткнулся рукой на непривычную доселе косу. Зацепил вплетенную бархатную черную ленту, со злостью дернул. Волосы рассыпались. — Ваше Величество! Гердер!
Король отошел от окна, где стоял, отвернувшись от комнаты, делая вид, что его крайне заинтересовал пустой дворцовый сад. Солнце садилось и заливало косыми лучами вершины кленов, розарий, дорожки. Бесконечный день завершался, встречай, король, бесконечную бессонную ночь.
На Карла он старался не смотреть, ни к чему видеть, как плачет мужчина. Однако, помимо ожиданий, глаза кузена были сухи, только рот странно кривился.
— Извини меня, сорвался.
В своих комнатах Карл сообразил, что до сих пор сжимает в кулаке ленту. По укоренившейся привычке старого холостяка — держать все вещи на раз и навсегда отведенных местах, подошел к комоду, выдвинул ящик и замешкался, сворачивая полоску бархата в кольцо. И вдруг, прервав это занятие, со стоном прижал комок ткани к лицу.
— Прости, я стучал, но ты не отзывался, — на пороге стоял Гердер, — не откажешься поужинать со своим королем? Почему ты сбежал из Гаэрры, ни в чем не разобравшись?
— А что, что я должен был подумать? Разобраться — ты сам сказал, Кира — жена дракона.
— Правильно, подумать — ключевое слово! Это дракон уверяет — жена. А что считает Кира, мы не знаем. И что у них было — не было, может ее похитили, а он спас?
Гердер уже почти вышел из комнаты, но в дверях остановился.
— Да, помнится, когда я после возвращения от орков повадился ночевать в комнате Лиары, ты мне сварил снадобье, такое коричневое было, сладкое... Спишь как младенец и снов не видишь. У тебя же есть в аптеке. Разделим кувшинчик на двоих?
— Я безнадежный эгоист, — подумал Карл. — Зарылся в свои переживания и ничего не вижу. Может быть, я и потерял женщину, но она жива, а Гердер завтра отправит на смерть родного брата.
* * *
*
Кира баюкала дочь, отмеряя с ней на руках круги по просторной кухне. Сумерничала, огня не зажигала. Надо было решать, что делать. Снимая боль, она ничем Анри не поможет. Четыре зуба разом — температура, животик, даже насморк и кашель. Десну стоит прорезать. Кира попросила няню, инору Сару Нонком, подержать малышку, приготовилась, ну вот и все. Теперь завтра мы зубки увидим.
— Ловко как это у вас выходит, — улыбнулась инора Сара. — А тот господин, с рыжими волосами, он здесь, я его в гостиную провела. Вот перед тем, как вы меня позвали. Уж извините, самовольничаю, но вы с дочкой занимались, мешать не хотела.
-Вот это вы зря, инора Нонком, видеть я его не желаю. Сейчас сама об этом и скажу. — Кира уже была в домашнем — полосатой красно-сине-желтой юбке, черном корсаже со шнуровкой, белой блузке. Решительно взяла фартук, — инора, помогите-ка! — пышный бант, завязанный сзади, говорил любому уроженцу Гарма — женщина замужем. Вот только дракон или не понял, или притворился, что не понял, просто расхохотался, — ну и маскарад! Я же все равно ваш, леди, истинный облик вижу.
А может, и хорошо, что Ардарион пришел. Следовало объясниться. Не дай богиня, скажет такое при ком-нибудь еще.
— Милорд! так легкомысленно рассуждая о, как говорите, маскараде, вы подвергаете смертельной опасности и меня, и моего сына.
— Какого сына, у вас же девочка. И по ауре вижу, дочь Генриха.
— У меня есть взрослый сын. Ему восемнадцать. Вы хотя бы поинтересовались, кого в жены берете. У меня такое приданое! Двое детей, титул и проклятье!
— Я смогу защитить вас от любой опасности, только скажите, в чем она.
Ведь дракон не отвяжется, доискиваться станет, лучше ему сразу все рассказать, так безопаснее. Но сначала, не зря сегодня Кира в библиотеке в книгах рылась лихорадочно:
— Милорд Ардарион, поклянитесь — вы никому не скажете о нашей измененной внешности, и никому не передадите мой рассказ. На крови и магии поклянитесь. 'Гвайде вих э флам гуин фларе'
Такой обет ни один дракон не смел нарушить.
Кира:
Как же надоел мне за сегодняшний день этот настырный самозваный жених. Без моего согласия утащил богиня знает куда, за добрых три сотни верст от столицы, воздействовал ментальной магией. А я, как я могла, вела себя как кошка блудливая. И ведь в здравом уме ничего к рыжему не чувствую. Нет, чувствую — ярость и досаду.
'Слезая с шеи дракона в нашем дворике, сильно порезала об острый выступ крыла ногу, внутреннюю сторону бедра. Лишь только оказалась на земле, бросила простейшую 'целилку'. Обернулась — чуть не вытошнило от омерзения. Он слизывал мою кровь, длинный змеиный язык высовывался из пасти, проходился по кровавому следу и с шипением втягивался назад.
Карл передал с рук на руки Анри, та пару раз всхлипнула и тут же заснула. Наревелась, бедная. Смысл сказанного Карлом дошел до меня не сразу, сначала я никак не могла вспомнить, где же браслет, бежала садиться на дракона и, кажется, держала его в руке. Стала ощупывать карман, да вот же он, извлекла, защелкнула на запястье. Потом успела увидеть, как Карл шагает в портал. Наглые зеленые глаза Ардариона сияли, даже думать не хотелось, чему он так радуется. Что там сказал Карл напоследок: Гер — лагерь — Корнин — карантин. Какой карантин, откуда? Чем они заразились? Вслед за няней, несущей Анри — уложить в кроватку, вошла в дом, дверь захлопнула прямо перед лицом рыжего наглеца. И засов задвинула. Почувствовала опять — давит виски. Он что, утренний кошмар желает повторить?
Серое глухое платье, жарко, придется терпеть. А то, легкое, в котором утром была, разорвано, и туфли потерялись. В душе поднималась глухая злоба — откуда у меня деньги так шиковать? Платье, считай, на выброс, и башмаки новые треть стипендии.
Ардарион все еще был во дворе.
— А вы, леди, нелюбезны...
— Покиньте мой дом, лорд, и не приходите больше, от вас одни неприятности.
В Центральном Госпитале с трудом, но пробилась к Гаю Гракху. Военные долго выясняли, кто я, откуда и зачем мне целитель. Не помогли ни студенческий медальон, ни пропуск в госпиталь.
— Ну, наконец-то! — наставник был недоволен, — если вам нужно срочно уйти, инора, пожалуйста, сообщайте мне. Вас Карл нашел? Как у него плечо? — Гай забрасывал меня вопросами, правда, ответов на них, похоже, не ждал. — С завтрашнего дня работаете с инором Цейсом. — Богиня, мы же поубиваем друг друга. Поймал моё недовольство, — Учитесь работать и с теми коллегами, которые вам неприятны. Ребенка постарайтесь не приносить сюда. Жуков исследуют в отдельном корпусе, но мало ли что.
— У меня теперь няня. Лорд, я могу спросить, где мой брат, что с ним?
— В академии получите разрешение писать и допуск к магическому вестнику. Одно письмо в день. Ну, ступайте. Сегодня вы не нужны. Завтра в восемь у вас приём.
Из Академии послала вестник Геру, через час получила ответ. Слава богине, он и вся группа здоровы. Написал про чудных "клещей", которые вовсе и не клещи. Быстро передвигаются, полный цикл развития два месяца, а не два года. Еще писал, чтобы не волновалась, к середине августа выпустят. По технике ментальной защиты рекомендовал книгу посмотреть в нашем тайном хранилище, — оборудовали мы такое в доме, туда Гер с разрешения Карла перетащил часть пещерной библиотеки.
'Трактат 'Драконология', а вернее, точный список с него, сделанный от руки двести лет назад, ин фолио, переплет телячьей кожи, рисунки эльфийскими растительными, не тускнеющими от времени красками, нашелся в академическом книгохранилище. Был он на арейском, библиотекарь долго сомневался, выдавать или нет. Пока искали, пока хранитель бегал советоваться к заведующему, время утекло, успела только пролистать фолиант, но и этого достало, чтобы понять, защищаться от ардарионовой магии мне нечем. На последних страницах нашла главу о нерушимой драконьей клятве, приносимой на крови — 'и ежели дракон не лукавит, руда сия вспыхнет белым пламенем'.
Вернулась в госпиталь, сразу по выходе из портала — инор Цейс, караулил, что ли? Как всегда, безупречен, свеж и красив. Выслушала нотацию о безалаберных помощниках, которые работать не хотят. Завтра, оказывается, операционный день. Покорно пошла за ним, получила стопку папок.
Два чревосечения, одно для извлечения младенца. Востановление руки после ожога, мальчик, девятнадцать лет, студент. Запущенный артрит у иноры — эта после бесплатного приема определена для дальнейшего лечения. Повезло женщине. Она вдова военного, поэтому операцию бесплатно сделают. Все сегодня явились в клинику, размещены в палатах. Пошла поговорить с пациентами, на самом деле, хотела их сама посмотреть, не доверяла я инору Цейсу. Но предупредила начальника, куда иду и зачем, нашла его в кофейне для целителей. Студентов, практикантов и пациентов в ней не обслуживали. Скривился, как от кислого апельсина, хотя сидел за чашечкой кофе. Пирожные — тарталетки с земляникой и взбитыми сливками — девочка официантка принесла ему, уже когда я рядом стояла. Долго и придирчиво выбирал корзиночку, перенес ее на тарелку. Потом взглянул на меня. — Вы еще здесь? Я разрешаю вам навестить пациентов. Приободрите их перед операцией. Ну идите, идите, — и, обратившись к официантке, закончил делать заказ, — еще, милая, бокал воды со льдом. С делами даже здесь достают, никакого отдыха. — Молоденькая девочка ела красавца лекаря восторженными глазами.
