— Поясните, — уточнил я.
— Очень не хотелось бы, чтобы, если за нами погонятся и выйдут в системе Кадии, догоняющие покинули эту систему, — изящно выразился парень.
— Разумно и понятно, — кивнул я. — В общем, если иных предположений нет, идём по старому маршруту. Франциск, соответственно, если будут преследователи, то сконцентрируйтесь на Кадии на препятствовании еретикам уйти. Во вторую очередь, безусловно, — уточнил я.
— В первую же — безопасность Милосердия, — правильно понял Боррини. — Терентий, а куда мы направимся от Кадии?
— На Пречистое Сияние, — обозначил я Крепость Инквизиции. — Закончу расследование в нормальной обстановке, а не на бегу. А дальше видно будет, — заключил я.
В общем, Кристина начала указывать, куда нам вертеться (кстати, в процессе верчения, имматериум всколыхнула лёгкая волна, очевидно, накрылось корыто с еретиками), причём мне надо было как подпитывать её энергией, поскольку девица “подталкивала” Милосердие, так и отслеживать флуктуации и гасить их. Последнее, безусловно, по возможности, но если не делать этого — Милосердие может развалиться в варп в самый неподходящий момент, причём в самом прямом смысле этого слова.
Ход кракозяброй, с разворотом на пятке, вылился в трое суток полёта. Я, признаться, начал беспокоиться за Кристину — время без сна довольно велико. Нет, понятно, что тело для биоманта взбодрить не проблема, причём без последствий. Но, Кристина, даже будучи Лагинией, во сне нуждалась. Так что полюбопытствовал я у девицы, как она.
— Ещё месяц примерно могу не спать, если не перенапрягаться, — ответила явно довольная заботой Кристина.
— Хм, а когда я тебя впервые встретил, ты же спала, — тонко намекнул я и проявил интерес.
— Ну да, Терентий, спала, — кивнула она. — Так же, раз в месяц примерно.
Да уж, варповщина в варпе, мысленно хмыкнул я. Я-то воспринимал “цикл сна” Лагинии за сутки, а выходит — раз в месяц. Это сколько же я в глубоком варпе проторчал? Хотя, какая разница? Не свихнулся, а если и свихнулся, то подобный формат безумия меня более чем устраивает, резонно рассудил я. Ну и решил уточнить пару моментов, раз уж оказия вышла.
— Кристина, слушай, а вот ты, насколько я понимаю, подталкиваешь Милосердие телекинезом… — начал я, но остановился, увидев ошалело-круглые Кристинины очи.
— Терентий, мне очень лестна ваша похвала, но я не настолько сильна, — выдала она. — В глубоком имматериуме, где разницы между материей и фантазией нет, на курьере, без поля Геллера, где я определяю, не без помощи ваших сил, что есть реальность — там да, я именно перемещаю судно. Но вы же помните, как тяжело было даже с кусочком Скитальца, — напомнила она.
— Помню, — ответил памятливый я. — Слушай, а зачем тебе тогда энергия? Нет, мне не жалко, но вроде бы ты и традиционным способом её получаешь регулярно.
— Да, откровения Блаженного Августина очень интересны и полезны, — хихикнула девица. — Но вообще, я просто устаю, немного…
— Ясно, ну я говорю, не против. То есть на полёт ты не влияешь, — понял я, как оказалось неверно.
Дело в том, что тереньтетка всё же подправляла, правда, не Милосердие, а потоки имматериума. В малых объёмах, но достаточно, чтобы это сказывалось на ходе. Правда я чуть не завязался умом в узел, пытаясь понять, почему толкать корабль — непосильно, а поток энергии и воображения — вполне осуществимо. Впрочем, толком так и не понял, пока просто принял, что так есть.
Благо мне самому не составляет труда корректировать потоки имматериума, точнее, света и ветра. Так что, возможно, это умение — следствие нашей связи, поскольку Кристина призналась, что “раньше так не умела, хотя и не пробовала”.
В общем, тереньтетка меня успокоила, но вот в системе Станции началась какая-то невнятица. Сновали баржи, челноки, в общем, нездоровая активность, вроде и не опасная, но неприятная.
И главное — внутри этой сферы Дайсона было достаточно места, чтобы разогнаться для входа в имматериум, но теперь наше положение было таково, что все разгонные траектории оказались перекрыты. Только выход по широкой орбите, с проходом в одну из дыр решётчатой сферы, как кисло заявил Боррини.
Впрочем, этому никто не препятствовал, что заявил как Тид, так и подтвердил какой-то там оператор станции, пожелав нам провалиться в варп. С учётом заочковья, самой сути того, что мы собирались совершить и вообще — мной было авторитарно принято решение, считать это благим пожеланием, послав оператора туда же.
А вообще, нихера мне не нравилась ситуация. Да, треугольный проём меж ферм сферы — огромный, в сотни раз больше Милосердия по длине, не говоря уж о в сечении, как мы и будем проходить эту варпову дыру. Вот только… ну не нравилось мне это, возникало ощущение, что нам сужают поле манёвра, как бы загоняя. И да, если это психоз, то его, судя по нахмуренным рожам и физиономиям на мостике, подхватили все.
— Франциск, скажите, эта грузовозная пакость была в системе, когда мы появились? — резонно полюбопытствовал я, на что Боррини понимающе хмыкнул, пощёлкал на терминале, явно проверяя данные и ответил:
— Не все, но в основном, были. Полагаете, ловушка?
— Я почти уверен, Франциск. Как минимум потому, что тут летают внутрисистемные суда, — ответствовал мудрый я. — А скажите, где то межзвёздное судно, с которым они взаимодействуют?
— Ожидают? — предположил Боррини, но сам махнул рукой. — Да нет, бред, они ждали бы в ангарах или у ферм Станции. Грузоперевозка между частями станции? — предположил он. — Тот же бред, — опять сам же ответил капитан. — Невыгодно и глупо, повреждений на станции нет, это имеет смысл для перегона, а эти шаланды просто нарезают круги. Да, Терентий, скорее всего — ловушка, но почему не напали сразу?
— Вы знаете, — задумался я, — есть у меня предположение. Скажите, Тид, а является ли зона вне сферы демилитаризованной, контролирует ли её Станция?
— Вообще — контролирует, — задумчиво ответил палач. — Но кажется, я понял, что вы имеете в виду, Терентий — никаких обязательств за пространство вне сферы станционарщики не несут.
— Вот вам и ответ, — ни хрена не весело констатировал я. — Непонятно, какого варпа они накинулись на нас сейчас, откуда узнали, что мы вернёмся так быстро.
— Пророки, Терентий, — подала голос Кристина.
— Да, благодарю, возможно, и так, — кивнув тереньтетке, констатировал я. — Пророки, завершение дела… Корин! — взревел я в вокс-сетку. — Мчитесь в совещательную у мостика!
— По слову вашему, — пискнул перепуганный варповидец.
— Франциск, ложитесь на траекторию, но не торопитесь. И следите за всем, — на что капитан хмыкнул, в стиле “не занудствуй, и так понятно”.
— А вы хотите проверить, что нас ждёт, с помощью варповидца? — уточнил он.
— Да, Франциск, благо Корин предсказывал нам неприятности, “на обратном пути, после успешного разрешения дела”. Сколько времени у нас, если не торопиться?
— Если не торопиться, то часа полтора, Терентий. Поприсутствую? — с явным любопытством спросил он.
— Только дверь на мостик не закрывайте, — кивнул я, на что капитан усмехнулся.
Через несколько минут в совещательную шмыгнул взмыленный Корин, став после вопроса судорожно тасовать и раскладывать пасьянс. И, через сорок минут, уже после того как рулимое “с порога” Боррини Милосердие легло на разгонную траекторию, обессиленный варповидец выдал:
— Опасность, господин Терентий, смертельная опасность всё время в Оке. И потери, но шансы есть, всё что могу вам сообщить. Почти все расклады ведут, — сглотнул он. — К гибели, если не хуже, но всегда остаётся мизерный шанс изменений.
— Благодарю, Корин, ступайте, отдохните, — протянул я.
— Наверное, нас ждут, но войти в имматериум успеем, а там, вы, прекрасная леди, — чмокнул этот дамский угодник ладошку Кристины, — выведете нас от погони.
— Дай Император, Франциск, дай Император, — протянул я.
Однако на нашем пути, вроде бы, ничего гадкого не возникало. Никто наперерез разгонной не бросался, вглядывающиеся до кровавых слез в данные операторы авгуров и навигаторы никаких гадостей не видели, как и я, вчувствующийся во всё, во что только можно и нельзя.
И, казалось, что и вправду, спокойно уйдём в имматериум, набрав достаточную скорость. Боррини довольно отдал команду открывать проход, её даже выполнили, как вдруг, перед нашим, открылся ЕЩЁ один проход в варп, варп знает куда ведущий!
— Глушите варп-двигатель, Франциск! — рявкнул я. — Попробую… — скрежетнул я зубами и стал пробовать.
Варп знает, напрягался я так или нет, до сего момента: нужно было схлопнуть проход, открытый корабельным варп-двигателем. И, в принципе, я его ни варпа не схлопнул — ужал, уменьшил, деформировал. При этом, было ощущение, что мозги вытекают из ушей в процессе попытки навязать вселенной свою волю.
Но мои пыжинья, маневровые двигатели и варп ведает, что ещё — помогли. И Милосердие не затянуло варп знает куда.
Правда, мы черканули по сжатому окну перехода обшивкой, которой, на наших скоростях, настал окончательный всё. И Милосердие завращало, грав-генераторы не справлялись с жуткой инерцией, Боррини вопил и стенал, стараясь взять контроль над стонущим, в самом прямом смысле, кораблём и весело перекатывающимся по мостику (а, подозреваю, по всему судну) экипажем.
Но я, прихватив одной рукой Кристину, а второй трещащий терминал (а она — себя и меня телекинезом), вчувствовался в свет и ветер, стараясь понять, где и кто враги. И ни варпа не чувствовал. Точнее, уже сейчас, я понял, что вражина пряталась за циклопической фермой сферы. Но что это за монстр, открывший варп-переход в десятках, если не сотнях километров от себя?
— Я… думал… они легенда, — севшим голосом выдал Франциск. — Или их уничтожили... Император, за что?! — в сердцах возопил он. — Таких кораблей НЕ МОЖЕТ существовать! Он слишком огромный… — обессиленно закончил он.
— Весело, — прокомментировал я увиденное на обзорном экране, потому что ни мат, ни даже грязные ругательства ситуацию не отражали. — Господа, перед нами один из трёх сверхдредноутов, созданных в Эпоху Ереси. Класс “Бездна”, а сам корабль, если не ошибаюсь — “Благословенная Леди”.
— Это…
— Это весьма херово, траекторию нам сбили, а какие повреждения? — как поинтересовался я, так и попробовал привести капитана в себя.
— Повреждения… Разгерметизация четырёх донных отсеков, потеря броневых плит. Потерь экипажа нет, жизнеспособности Милосердия ничего не угрожает. Мы целы и боеспособны, Терентий! — аж с удивлением выдал Боррини.
— Залп, ланс-излучатели, погасил, — послышалось от мастера протектора.
— Они… они близко, — оскалился Боррини. — Люций?!
— Вижу цель, в фокусе левой башни и левых бортовых батарей, — послышался ответ.
— Залп!!! — взревел Боррини, Милосердие залпануло.
— Нет попаданий, микропрыжок, — последовал доклад через несколько секунд.
— Вижу цель, в фокусе обеих башен….
— Стреляйте по готовности, Люций, — последовала команда.
— Они с нами играют, как кошка с мышкой, — выступил в роли капитана я, ради разнообразия, через четверть часа.
Циклопический, почти тридцатикилометровый корабль “плясал” вокруг нас микропрыжками, сбивал траекторию разгона, уходил от залпов мортир этими самыми микропрыжками, просто игнорируя залпы бортового оружия. Время от времени, они постреливали лансами, мастер протектор справлялся, но это была именно игра — огневая мощь сверхдредноута могла перегрузить все наши щиты за минуту, притом, что работать им придётся постоянно — вражина может стрелять по всему профилю Милосердия, совсем.
— Играют, — ответил печально капитан. — Терентий, для меня была честь…
— Не дождётесь! — ехидно огрызнулся я. — “Была”, да сейчас! Они играют — так и мы поиграем.
— Терентий, это бессмысленно, уж простите…
— Не прощу. Так, они уходят от атак прыжками. Их щиты не пробить нашим оружием, этих варповых слишком много, но они скачут. Развлекаются, идиоты, — злобно оскалился я. — Капитан, вся энергия нужна на двигателях. Перераспределите её, я знаю, возможность есть.
— А смысл… по слову вашему, — собрался Боррини.
— Люций, постреливайте в них, а лучше промахивайтесь — пусть думают, что у наводчиков “трясутся руки” от страха.
— Терентий, что вы задумали? — наконец заинтересовался капитан.
— Таран, Франциск, — ответил я.
— Но мы же разобьёмся об их щиты!
— И прекратим столь занимательную “игру”? — хмыкнул я. — Да хоть странички этой еретической книжонке потреплем, в конце-то концов! Но вряд ли: они “играют”, они прыгнут, Франциск.
— Да, возможно вы правы, Терентий. И что? — несколько менее похоронно выдал капитан.
— Скорость, сможем уйти в имматериум… — начал было я, но кислая физиономия Боррини заставила говорить всё тише.
— Идея хороша, Терентий, но куда, как вы думаете, они прыгнут? Они НЕ РАЗГОНЯЮТСЯ, Терентий, — трагически выдал капитан. — Сила их варп двигателя позволяет прыгать без разгона. Догонят и собьют траекторию.
— А я его погасил, — задумчиво протянул я.
— У вас кровь, Терентий, — указал на верхнюю губу Боррини, а Кристина шепнула: “я остановила”. — Да, погасили, но не целиком и чуть не умерли. И это ничего не даст, разве что и вправду разбиться в таране, — задумался он.
— Стоп. Микропрыжок проходит через навигационный варп, так? — выдал я, на что последовал кивок. — Далее, вот мы разогнались, эта Ледь перед нами прыгает в варп. А если мы врубаем варп двигатель, подхватывая их след?
— Наш двигатель не вытянет, даже если подать всю энергию всех генераторов, — отрезал Боррини.
— Я смогу удержать проход. — выдала Кристина. — Точнее, с вашей помощью, Терентий, не дать схлопнуться варп-окну их корабля, энергия нашего двигателя тоже пригодится.
