— Вместо довольного комичного 'скампов повержения' вышла какая-то нездоровая фигня, с потенциальным культом даэдропоклонников, привлечением ординаторов...
— Что, кстати, скорее в плюс. Я очень... удачно вывернула им яйца, — захихикала старушка.
— То-то они мне так хамили, — хмыкнул я.
— А хамили? — радостно поинтересовалась бабка.
— 'Сделай нам проход!' — противным голосёнком процитировал я.
— А ты? — отсмеявшись, уточнила Танусея.
— Денег потребовал, — пожал я плечами, вызвав ещё один взрыв старческого ликования.
Да и сам хмыкнул: для меня эта скамповская площадь выходила традиционным местом канючить денег, которых мне не давали, жадины. Ни вербовщики Великих Домов, за поговорить. Ни ординаторы, за поработать. Прям заколдованное место какое-то.
— Продолжай, Рарил, — махнула на меня рукой бабка, отсмеявшись.
— А чего продолжать? — пожал я плечами. — Просто, скорее всего, появилась теоретическая возможность, без вашего влезания в должницы, устроить экзамен на ранг повыше. А ожидание — чтобы не сесть в лужу, если всё мной рассказанное — фантазии.
— В том, что ты меня обманывал — я тебя не обвиняю и не подозреваю, — уточнила Танусея.
Ну да, сама-то каждое слово на правдивость проверяет, вот и не подозревает, мысленно хмыкнул я.
— Но в целом — догадался ты правильно, — кивнула она. — Итак, давай к делу, времени не так много. Что в школе Восстановления тебя заинтересовало?
— Оберег, — лаконично ответил я.
— Интере-е-есно, — оскалилась в улыбочке перечница. — А ты знаешь, Рарил, что 'Обереги' — это не школа восстановления? — уточнила она.
— Как не Восстановления, когда написано? Не знаете эти заклинания? — удивился я.
— Да знаю, — отмахнулась старуха. — А насчёт школы...
И дала мне Танусея такой занятный ликбез. Итак, эти самые обереги выходили комплексными заклятиями нескольких школ. И Восстановление там тоже было, хотя основное, вот сюрприз, Колдовство.
Итак, что такое оберег внешне и по проявлениям: овал или полусфера (полностью её никогда не замыкают, и сейчас я понял — почему) с определёнными свойствами. Напрочь блокирует физическую атаку, стихийное проявление, магию и прочее. Но различаются по 'сортам'. То есть, огненным оберегом морозную стрелу чёрта с два поймаешь, он либо развеется, либо пропустит беспрепятственно, в зависимости от типа заклятья. А вот держа, как зонтик — можно, например, спокойно ходить под огненной бурей какой, на неё поплёвывая.
То есть, почти абсолютная защита, оберег от того, против чего создан, ограниченный только объёмами магии на поддержание, которые при атаке некритично, но возрастают (причём ТИП атаки не важен, только время и интенсивность).
В общем, эти обереги — ограниченные провалы в соответствующий план Обливиона. И восстановление нужно для того, чтобы создателя этого оберега не слишком колбасило — а побочки там в ряде случаев неполезные не только здоровью, но и жизни.
Ограниченные, как понятно, 'подобием', то есть молния всасывается в соответствующий план и так далее. Самые ресурсоёмкие — от магии вообще и от физических атак. Тут просто держишь почти полноценный провал в какой-нибудь пустой план обливиона, перенаправляя туда атаки, вне зависимости от типа. ОЧЕНЬ много магии жрут, дольше всего создаются, но иногда — могут быть полезны.
А не замыкаются в сферу они по очевидной причине. Замкнутые, несмотря ни на какую свою ограниченность, они отрежут заклинателя от Нирна и выпнут в соответствующий план Обливиона, просто самим фактом своего замыкания.
Вот такими 'минипорталами в планы' мы и прозанимались до вечера. И на зачарование эти обереги вполне ложатся, и вообще — изящный такой выверт. То есть, магии то они жрут немало, но несопоставимо с атакой, если не два самых ресурсоёмких. И в магическом противостоянии вражина просто тратит магию в никуда, а ты тратишь её в разы меньше.
Круче только 'поглощение магии', но чисто теоретически: этот конвертер имеет столько граничных условий и побочек, что его только в зачарование и пихать, да и то там какие-то доли процентов выходят от атаки.
И стал я изучать, заниматься и прочее. Через неделю Танусея меня порадовала: секта поклонников Дагона, всё такое. А я — 'ай молодца', так что экзаменоваться я буду сразу на Вызывающего. Ну, ей виднее, а само по себе звание — скорее ей нужно, чем мне.
Впрочем, никаких особенных сложностей не возникло. Заявились две какие-то хрычихи и хрыч. В смысле, уважаемые магички и маг. Попросили показать, что умею, показал, стал Вызывающим. Блин, ведь точно непотизм от Танусеи, хотя, по уму, на этот ранг я вполне тяну.
Ещё через неделю — всегильдийский референдум какой-то. Я к Танусее — мол, как голосовать-то?
— Да как хочешь, Рарил, — отмахнулась бабулька. — Но учитывай, кто официально твой патрон, — хитро прищурилась она.
— Понял, — кивнул понятливый я.
И дождался, пока Ранис проголосует, проголосовал так же. Девчонка на меня глазом зыркнула, на кивок наткнулась и отвернулась. Ну, в любом случае — не помешает.
А дальше занялся я уже зачарованием вплотную. И угробил на расходники тьмущу дрейков! Голодать бы не пришлось, конечно, но то, что души мне не пришлось покупать — стало спасением. Тоже ведь ремесленная фигня, требующая отточенного навыка. Которого у меня не было, стандартные шаблоны не устраивали кривизной... Ну и губил я безвозвратно всякие костяные и железные доспехи. Вроде и не слишком дорогие, но жертв моего обучения было безобразно много!
Но жертвы были не зря! Через пару месяцев моя левая рука украсилась пятью колечками и браслетом. В каждом был оберег, четыре стихийных, один недолговечный — от магии. Ну и от физических атак в браслете. ОЧЕНЬ сильных, удивлённо констатировал Фан, озадаченно чеша затылок. Мне не по мастерству, но сделал, недоумевал он.
А я мысленно потирал руки и недоумевал. Хотя ноу-хау открывать не стал — обойдётся, блин! Но почему не догадались — моя в упор не понимай.
Дело в кристаллической решётке. Я просто сделал кольца из камня, из нефрита обычного, без каких-то там особых выкрутасов. Его на Вварденфелле было навалом, хотя вроде и не вулканический... Хотя и я — не камнезнатец какой.
В общем, за счёт отобранных кусков и цельной структуры 'лист для письма' у меня вышел порядково больше, чем обычный 'перстенёк с камушком'. Кстати, узнал я, как 'зачаровывают' кожу и прочее не кристаллическое: инкрустируя и вшивая камни.
Ну так вот, за счёт большей площади 'письма' я сделал зачарованные предметы уровня мастера, а то и выше, сам с трудом дотягивая до подмастерья по навыкам. Мозги мы с Анасом, да и если бы не некрохрыч — чёрта с два я бы смог нужные булыжники подобрать.
В общем, сделал, был доволен, как слон, устроил себе недельный отпуск, против которого даже Танусея не возражала. А кошатины мои приветствовали, даже без салочек.
И вот, предаёмся мы вдумчивому группенсексу, как... Ну, не знаю, ощущение, что из обливионщины пыльным мешком меня по башке долбануло, прям завибрировало всё и вообще. Причём Вами и Васами от важного дела не отвлеклись и даже не вздрогнули. Но они и не маги, кстати. А у меня началось душевное теребление от Анаса, средней тяжести.
Которое меня несколько возмутило: я тут разврату изволю предаваться, а мне хамски мешают! Вот всех в жопу! И кошатин моих, но их в другом смысле!
В общем, возмущённый я таки закончил общение телами с кошатинами, по полной программе и с некоторым перебором. По крайней мере, девчонки свернулись клубочками и посапывали, а я немного покачивался, топая в терму.
— Ну шо опять? — устало поинтересовался я у призванного Анаса.
— Хм... Мммм... — замялся смущённый(!) некрохрыч. — Это ты правильно сделал, что закончил.
— Это я и сам знаю, — немного офигел я. — А что случилось-то такое?
— Не знаю, Рарил. Я такого не видел, о таком не слышал и даже не читал. Ты-то почувствовал?
— Естественно, — хмыкнул я. — Аж пробрало, хрень какая-то, неприятная. Но это не повод не закончить общение с кошками!
— Это да... Просто на миг, краткий миг, Рарил, Нирн стал семью Нирнами. А потом снова одним.
— Не понял, — уже не немного офигел я.
— И я не понял, — признал Анас. — Но так было, недолго, но было. Даэдра знает, что такое. Но сделать ты ничего не мог, так что правильно поступил, — важно покивал он.
— Правильно, правильно, — протянул я, пытаясь понять, что за хрень: семь Нирнов, а потом один?
29. Стук об порог
В общем, ни черта ни я, некрохрыч не поняли. Что в моих ощущениях непонятно 'пыльным мешком из обливионщины', что в его зрении-ощущениях. По его словам, отражение Нирна, этакое серо-контурное место, где он тусуется когда не призван, разложилась как семь игральных карт, разсемерилось, насколько он видел. И сложилось назад, без каких-то обозримых потерь и отличий.
— Фигня странная, непонятная, — экспертно заключил я под экспертно-одобряющие кивки мертвечины. — И почувствовали, небось, все...
— Все-не все, но я почти гарантирую, Рарил: эта семерня затронула весь Нирн, как план. Так что все хоть что-то представляющие из себя маги — точно почуяли, — заявил Анас.
— Так, ну ладно. Вот мы не можем понять 'нахера', — продолжил я, прикидывая. — Но вот давай попробуем понять 'что'. Знаешь, у меня от этой стукнутости ощущение, — пощёлкал я пальцами, — Странное, но знакомое! — наконец, вспомнил и сформулировал я. — Это от трибунальских храмов этой фигнёй пасёт! И когда 'Вмешательство Альмсиви' колдовал — такая же фигня, пусть и слегка, но чувствуется! Но что, эта троица клоунов такое со всем Нирном сотворили? И всё-таки — нахера?
— Троица, — задумался, мотыляя под потолком Анас. — Не думаю, Рарил. Пупок у них на ТАКОЕ развяжется. Это именно глобальное воздействие, на план. Я довольно отчётливо почувствовал... увидел... Ну, ты понял.
— Ну, я понял, — кивнул я. — Вот только от этой фигни, которая мне хамски мешала сексом трахаться... Ну, за исключением некоторых дохлых паникёров, вооброзивших, что общение с его дохлой персоной заменит мне Вами и Васами... Ты чего? — удивился я.
— Рарил... — всхлипывала мертвечина. — Ты стал совсем большим, — протирал он протоплазменные слёзы, вытекающие из глазниц. — Ты стал ТАКОЙ ехидной сволочью — аж гордость берёт! — заржала мертвечина.
— Ну... Гордись, я не против, — обдумав и фыркнув, милостиво дозволил я. — Так, ладно. Анас, от этой волны или чёрт знает чего ТОЧНО разило храмами трибунала!
— Я не почуял, но может быть, — протянул некрохрыч. — Только, Рарил, ты совершаешь ошибку в оценке. Трибунал — НЕ ИМЕЮТ той силы, о которой ты говоришь.
— Лорхан, — дошло до меня, под кивки Анаса. — Что, Спящий пробудился? — несколько нервно ржанул я.
— Не знаю, но вряд ли. Потому что, если бы пробудился — секундным разсемерением его 'пробуждение' бы точно не закончилось.
— Ну, тоже верно. Но с чего это сердцу этому беспокойному взбрело в какой-то из желудочков творить что-то аж со всем Нирном?
— Мне тоже интересно, Рарил. Но пока — иди спать. Можешь кошек трах... а, ты их затрахал уже, спят. Ну и ты поспи, а завтра в Гильдию. Такая волна затронула всех магов, ну и, возможно, уже известно, что это было.
Совет Анаса был на диво толковый, так что направился я в спальню, подоткнул кошатин, чтоб спалось покомфортнее, ну и задрых.
А на следующее утро ввалился в Гильдию, обнаружив там аншлаг-аншлаг. Только инфернальной тётки не хватало, но её роль с успехом принимали на себя гудящие и подпрыгивающие маги.
За время моего снования по отделению я любовался: диспутами, различной степени научности и безграмотности; нанесением оскорбления словесно и действием (от одного действователя ловко увернулся, слегка парализовав охреневшего коллегу слабенькой молнией); и аж дуель какая-то умеренной летальности проводилась — видимо, простые оскорбления в поиске истины не помогли, и почтенные маги решили окропить процесс поиска кровью (ну или пеплом, смотря что намагичат).
В общем, бардак в балморском отделении царил ещё тот, а на стук в запертую(!) дверь Танусея очень добрым голосом исполнила Малый Данмерский Загиб, которым я аж заслушался. А после — не менее ласково предупредила, что если стукачун не перестанет стучать, то ему натуральный пи...дец, вне зависимости от личности, пола, возраста, ранга...
Я послушал-послушал и свалил нахрен, от греха. А то бабка стопроцентно может, а познавать все прелести пи...деца по-данмерски — у меня нет никакого желания.
Послонялся ещё по гильдии, насладился бардаком, мысленно плюнул. И выперся к порогу, к столику дежурного, где Фьол сверкал бодро рассасывающимся под глазом фингалом. Видимо, поучаствовал в поиске истины, ну и пострадал за неё в лёгкой форме. А алхимия творила чудеса, и фонарь действительно тух на глазах и под глазом.
— Пожар в борделе во время наводнения, — ёмко охарактеризовал я положение в отделении вслух, разглядывая потолочную роспись.
— И не говорите, почтенный, — хихикнул знакомый голос, а обернувшись я увидел Ранис.
— Рарил?! А у меня дела... — буркнула девчонка и ускакала по лестнице.
— Женщины, — философски протянул норд.
— Не тема для дискуссий, — закончил фразу я, демонстрируя Фьолу кулак.
Норд, несмотря на относительно скромные габариты демонстрируемого аксессуара — впечатлился. Потрогал рассасывающийся фингал под глазом, ну и покивал, соглашаясь: мол, и вправду не тема.
— Слушай, Фьол, что никто ни даэдра не знает, я уже понял, — начал я.
— Некоторые считают, что знают, — ещё раз потёр уже практически пропавший фонарь норд. — Придурки, — почти прошептал он.
— Редкостные, — не стал спорить я. — Но я у тебя вот что хотел узнать — чисто теоретически новости-то появятся? С материка там, от других гильдий?
— Чисто теоретически — да, появятся, Рарил, — кивнул он. — Архимагу пришлют вестника, а он сообщит главам отделений. Дело-то нешуточное, как всё всколыхнуло-то! — и начал бормотать о своих глубоких душевных переживаниях вызванных 'всколыхнуло'.
Ну, надо человеку высказаться — пусть трындит. Мне его трындение особо думать не мешает, ну а Фьолу, похоже, надо было именно выговориться. Никаких реакций от собеседника он не ждал, завывая, как глухарь на току.
Впрочем, завывания норда долго не продлились: по зданию гильдии пронёсся звон хрустального гонга 'общего сбора'. Частично мистическая фигулина, как я понимаю, его 'слышали' все члены отделения, вне зависимости от места их пребывания.
Так что потопали мы на второй этаж, где в голосуйском... в смысле, зале для демократического волеизъявления магов, за председательской кафедрой столь радостно улыбалась Танусея, что я чуть не драпанул с порога. Но превозмог! И просочился в уголок.
А зал подтягивалась гудящая магическая общественность, довольно быстро подтянувшись. И Танусея, всё так же благожелательно (и леденяще) улыбаясь, ласковым голоском проскрипела:
— Все мы, коллеги, встревожены ночным происшествием. Но из столицы пришло объяснение аномалии! Это был Прорыв Дракона!
