— Глупец! — пищал божок, удерживаемый силой волшебства смертного. — Сам Яшмовый Император...
— К демонам Императора! — рявкнул Эш. — К демонам Седьмое Небо и Магистрат! Боги не властны надо мной! Так им и передай.
Божок, укусив магика, таки вывернулся из захвата и с испуганным криком понесся к небесам, а вместе с ним улетало подхваченное ветром письмо.
Эш же, успокоившись, сплюнул через плечо и стал собираться в дорогу. Его ждало очередное большое приключение.
Два месяца спустя
Эш шел по дороге Рулакейна — города на юго-восточном побережье. Города славного тем, что в нем собираются все изгои и отбросы общества. Разбойники, охотники за головами, терниты-еретики, бандиты и, что самое главное — пираты. Собственно, Рулакейн и является пиратским портом и Эш никак не мог понять, почему "Пни" условились встретиться в притоне с названием "Пылкий гусар".
Впрочем все сомнения развеялись в тот же момент, как Эш учуял знакомый аромат любимого алкогольного напитка. Теперь кроме рома волшебник не думал ни о чем.
* * *
— Дохлого кольмара мне в пузо! — бурчал боцман, сидевший по левую руку от высокой фигуры, скрытой плащом и широкополой шляпой.
В таверне "Пылкий гусар" даже бармен пропах морской солью, вражеской кровью и горячей сталью Здесь, обычно, собирались все пираты Семи Морей, а так же те, кто ими хочет стать. Так что не удивительно что за дубовыми столами, прибитыми к полу тяжелыми гвоздями, столпился весьма непотребный и очень разношерстный люд. По стенам висели разнообразные морские узлы, скрученные из не самых толстых канатов. Некоторые столы были оформленны в виде корабельного штурвала, а обрывки парусины заменяли скатерть.
— Тысячу чертей на камбуз, — продолжал боцман. — нет, ну как можно было подохнуть от пули какого-то юнги молокососа. Нет, светлая память Рваному, но он оставил нас без корабельного магика! Сотню морских звезд мне в задний проход!
— Здесь мы вряд ли найдем подходящего кандидата, — прокашлялся квартирмейстер — второй человек на пиратском корабле после капитана.
— Да уж, — хмыкнул боцман. — Морского Дьявола на обед, явно не кого-то уровня Пепла.
Сказал боцман и тут же прикусил себе язык. Существовало поверье, пусть в него особо никто и не верил, но мол стоило помянуть "демона, в человеческом обличии", как тот тут же явится за тобой. Несмотря на волнение двух пиратских "офицеров", фигура, скрытая плащем и шляпой сохраняла спокойствие. Сохраняла даже тогда, когда за стол плюхнулся один из судовых. Он держал в охапку какого-то пьяного смазливого юнца, чьи волосы оказались сокрыты черной банданой, а ярко-голубые глаза светились пьяным угаром.
— Смотрите кого привел, — икнул поддатый мотрос. — Утверждает что неплохой магик.
Квартирмейстер подался чуть вперед.
— Точно магик?
— Так точно, — пьяно отозвался человек. — Волшебник. Хороший. Качественный. Проверенный.
Три "офицера" переглянулись.
* * *
— Вставай громадина, — пропищали на ухо.
Эш рывком поднялся на ноги, но тут же закряхтел — в голове словно набат стучал.
— Что? — непонимающе произнес Эш.
Продрав глаза, машик чуть было не закричал — у него на носу стояла Мавери — принцесса цветочных фей.
— И тебе привет, громадина, — надулась леди.
Малого того, что на носу стояла Мавери, так и сам Эш тоже находился на носу. На носу корабля. Корабля, идущего посреди бескрайнего океана. Прием флаг, развевающийся на мачте, был вовсе не Мистритским. Белый скелет, одетый в рваную юбку — знак Рейки — самого отъявленного пирата Семи Морей.
— Демон со мной потанцуй, я на пиратском судне, — прохрипел Эш.
— Мы, — поправила фея.
— Демон со мной потанцуй, мы на пиратском судне, — поправился волшебник.
За бортом игрались дельфины, в небесах кружили чайки, на верхней палубе кипела жизнь и к Эшу шел какой-то могучий мужик с золотыми серьгами в ухе и ятаганом на поясе.
Все что оставалось Эшу, это с растерянной улыбкой протянуть:
— Как все интересно.
Где-то
Эти земли не знали ни жаркого света Ирмарила, ни охлаждающих ласк Миристаль. Здесь никогда не звучали песни лесных эльфов, не лился хнес их темных собратьев. Не были слышны молоты суровых дфорфов, не стонал ароматы тролличьих явств. Здесь не ступала нога человека и не сверкали глаза-бусеньки свободолюбивых орков. Нет, в этих землях не было ничего, присущего жизни. Здесь не было и самой жизни. Только тьма.
Не та тьма, которая расцветает, стоит только погасить светильник или спуститься в древний склеп. И уж точно не та тьма, которая властвовала в стенах Грэвен"Дора. И не та тьма, что опускает на безымянную планету, когда Имарил прячется в западных водах Семи Морей.
Нет, это была другая тьма.
Живая тьма.
Опасная тьма.
Жадная, беспощадная и бескомпромиссная Тьма.
А в центре её лежал гранитный гроб, на крышке которой была запечатлена фигура спящего короля. И в то время, пока первая часть легенды подходила к концу, по фигуре ползла пока еще тонкая трещина.
Тьма просыпалась.
