За моей спиной послышался тихий смешок. Я обернулась и встретилась глазами с черноволосой полукровкой. Она насмешливо мне улыбнулась:
— А я предупреждала, между прочим! Непробиваем, зараза.
Я пожала плечами.
— Чушь! Просто надо подобрать качественный таран.
— О, там такие таранили, что не приведите боги! От их орудий корсеты по швам трещали! Нет, кстати, ты его заинтересовала, просто ему с Эрраром связываться из-за какой-то Жрицы не с руки. Так что хватит гладить уязвлённое самолюбие. Идём, я тебе ужин приготовлю...
Я прищурилась.
— Да, конечно, — отозвалась чисто на автомате. Чтоб СО МНОЙ кто-то так разговаривал?! Да у тебя, остроухий, скоро так встанет, что не ляжет! Кажется, к лорду Остану добавился ещё один потенциальный клиент на процедуру под названием: "капитальное промывание мозгов".
Я сидела, свернувшись уютным клубочком, в тёмной комнате и снова смотрела в камин. Интересно, получится ли у меня?
Ладно. Пока не испробую, не решу.
Я прикусила губу и осторожно, плавным движением наклонилась вперёд. Огонь, недовольный моим вторжением, зашипел и затрещал. Я отдёрнула руку. Страшно, по-настоящему страшно... Мне б Духи Красотки — живо бы всякую ересь из мозга выбило, оставив только азарт, но, увы — эту милую смесь трав сейчас в Империи достать сложно. А так, без них...
Я вскочила и начала метаться взад-вперёд по комнате. Что делать, на что решиться?! Боги, в кого я такая дура?!
Я крутанулась вокруг своей оси, решительным шагом подошла к огню и, не давая себе передумать, резко сунула кисть руки в мерцающее пламя.
Боль была дикой. Я завизжала и попыталась отскочить, но чья-то рука крепко вцепилась в моё запястье. Как ни странно, это меня несколько успокоило: всё идёт по плану! Словно в ответ на мои мысли, боль начала понемногу утихать. Глаза, затуманенные ранее, начали понемногу проясняться, и я увидела, как огонь медленно, словно крадущийся хищник, ползёт вверх по моей руке. Чем выше он забирался, тем меньше становилась боль, зато приходило онемение и странный холод. Ну, вот, я снова умираю...
Забавно! Что ж, зато хоть узнаю, кто меня тогда звал из-за Грани!
Это была последняя моя здравая мысль. Огонь добрался до лица, и я окончательно растворилась в нём. Краем ускользающего сознания я успела заметить, как моё тело падает на пол. Я же мерцающим алым потоком устремилась в камин.
... Я танцую. Я свободна — в кои-то веки! На меня не давит ни чья-то власть, ни обязанности, ни прошлое. Я свободна от него — наконец-то!!!
Я танцую босиком, кручусь и извиваюсь в трещащем огне. Боги, какое наслаждение: я — свободна!! У меня нет Хозяина, никто для меня не устанавливает правил, никто, кроме танцевального ритма, не имеет надо мной власти. Как хорошо! Всё-таки смерть — это награда! Раскинув руки, я завертелась волчком в огненном вихре наряда.
Я, приплясывая, присела вниз и резко подскочила, разводя над головой руки, как крылья. Ко мне начало возвращаться зрение, но теперь я видела совершенно иные, потрясающие вещи. Ожили картины, изменились цвета, а каждый предмет окружило сияние. Изредка в воздухе вспыхивают маленькие чёрные смерчи, из которых выныривают различные духи. Они выглядят по-разному: как тёмные сгустки, как маленькие пушистики, как животные, как люди, как полуразложившиеся трупы. Некоторые из них, кажется, жили тут постоянно, а кое-кто просто промелькнул, лёгким кивком приветствуя новенькую. Меня...
Я улыбнулась стала танцевать для них быстрей. Я выплёскивала свою радость, свою надежду, и они смотрели на меня. Я улыбалась...
— Эй, девочка, не спеши, — услышала я тихий голос и изумлённо обернулась, игнорируя разочарованные вздохи зрителей.
Сначала я не увидела того, кто заговорил со мной, потому зло уточнила:
— Кто и зачем смеет мне мешать?!
По толпе духов пронёсся одобрительный ропот, но его прервал властный голос:
— Время, деточка, время!
Я зло тряхнула огненными волосами... И тут увидела его.
Крошечный бородатый старичок висел над песком за стеклом часов, мерно сыплющимся вниз крошечной струйкой.
— Время, — прокряхтел он лениво, заплетая в косичку бороду, — У тебя мало времени. Видишь песчинки? Все они убегут, и ты уже в тело не вернёшься. Нет-нет! Сгниешь, совсем сгниёшь, как рыбка, что на суше задержалась. Придётся навек здесь остаться.
Я надменно вздёрнула бровь:
— И что? Мне тут нравится.
Старичок пожал плечами:
— Тебя ждут. Ты не просто так сюда пришла, а теперь тратишь время. Время, девочка. Ты и так много раз его обманывала, оно может и отомстить...
Я моргнула.
— Я пришла, чтоб быть свободной!
— Нет, наоборот. Ты пришла, чтоб окончательно достроить свою клетку, и ещё за тем же придёшь. А не захочешь этого — он умрёт. Твой выбор, девочка.
— Ты о чём?!
— Время. Оно всё по местам расставит, даже для тебя. Оно такое, что его не обгонишь, назад не повернёшь. Но оно всё расставит по полочкам, девочка. Если ты не потеряешь его...
Песчинки вдруг замерли. Дедок кивком головы показал мне что-то. Я обернулась — и в зеркало увидела реальный мир. Там песок в часах сыпался всё быстрее, а моё тело, лежащее на полу, с каждой секундой всё больше приобретало восковый оттенок.
— Для духов времени не существует. Вечность. Только свобода... И одиночество.
Дедок исчез, а в глубине моей души затеплились воспоминания. Как во сне... Остан!!!
Собравшись, я сгустком пламени рванула снова в камин. Времени мало, а дел много...
Лорд Остан, Глава Совета магов
День выдался отвратительным. Характер Императора, и так не идеальный, испоганился до уровня: отвратительный наглый самодур. Стоит ли говорить, что арестовали двоих членов Совета! Причём за покушение на Киннирру. Угу, да, я по жизни доверчивый!
Парадная мантия скомканной тряпочкой полетела мне под ноги, а я с наслаждением развалился в кресле, с удивлением отметив, что кто-то зажег камин. Странно... взмахнул было рукой, чтоб погасить, но передумал: что-то завораживающее было в том, как плясал огнь... что-то знакомое, родное...
Выругавшись, я потёр руками лицо. Всё, дожился! Ещё немного — и буду последние новости обсуждать с бельевым шкафом! Однозначно пора в отпуск...
Но, несмотря на подобные умозаключения, я всё же щелчком пальцев пододвинул кресло поближе и прикрыл глаза, вслушиваясь в уютный треск поленьев.
Кажется, я начал дремать. Глаза слипались, всё, что было в комнате, как-то отошло на второй план. Теперь нас было двое: я и огонь.
В ушах неожиданно застучали барабаны, отбивая знакомый ритм. Я невольно улыбнулся. Именно этот ритм звучал, когда я впервые увидел Таннирру. Я смотрел в огонь и словно заново переживал тот миг. И блеск украшений, и звон монет, и свободный полёт волос, и гибкое тело, извивающееся в вихрях алого шёлка. Тан... Не любовница, не любимая, даже не друг... Кем она мне была тогда? Как знать. Просто она мне верила, а я её предал...
Неожиданно я понял, что вижу гибкую фигурку в алом, пляшущую в огне. Она то появлялась, то исчезала, выгибаясь и изменяясь, но этот танец сложно было не узнать.
Я только усмехнулся.
— Тан, ты за мной? Давно пора. Очень давно. Даже спасибо, что именно ты...
— Вообще от выпивки поехал, старый хрыч, — услышал вдруг я насмешливый голос. Безмерно знакомый. Привет, маразм, я скучал! Это уже перебор!
— Девушка в огне извернулась, пустила по телу очередную волну и замерла. То возникая, то появляясь, она смотрела на меня.
— Остан, ты спятил, — пропела она с сожалением, — У тебя галлюцинации начались. Шизофреник... вот что бывает с предателями!
Я дёрнулся, как от удара.
— Он мой сын, Тан!
— Разумеется. Хоть он от тебя и отрёкся, хоть он даже не принял тебя в свой род, хоть твои внуки и правнуки даже не подозревают о том, кем ты им приходишься...
Я печально хмыкнул и налил себе ещё пойла.
— Ты права, Тан. Ты всегда права. Прости. Ты, конечно, всего лишь моя очередная шиза, но лучше уж у галлюцинации попросить прощение, чем совсем ни у кого...
— Я не злюсь, Остан, за любовь не судят, но всё-таки ты — сволочь!
— Это называется — не злюсь?
— Что ты, милый, я ласково. Знаешь, это всё же свинство — я для твоих праправнука и прапраправнука столько сделала, а ты отвечаешь чёрной неблагодарностью! Почему ты не помогаешь моим деткам? Я люблю их не меньше, чем ты своих. Так помоги и своим, и моим наследникам, Остан! Им пора двигаться дальше.
— Как я могу это всё разрулить? Тан, я не знаю...
— А ты узнай! Догадайся, милый! Считай, что я — твоя совесть! Помоги им, слышишь! Верни мне долг, Остан. Я пришла требовать долг. Верни его мне. Я простила тех, кого любил ты. Помоги тем, кого любила я!
Я смотрел на ту, что неясным привидением мерцала в огне камина. Я вспоминал её такой, какой она была когда-то, сложной женщиной с непростой судьбой. Сложно представить, каково ей сейчас знать, что все их с Дэрром наследники давно мертвы, никого не осталось, даже дальних поколений. Хотя, сколько я её помню, она не видела разницы между детьми, всех их одинаково обожая, от кого бы они ни были. А ведь все пятеро мертвы, остались только правнучка и праправнучка... Я покачал головой. Надеюсь, ты не видишь всего этого, Тан. Искренне надеюсь... И помогу.
Лорд Саррар
Сижу и в очередной раз мысленно прокручиваю в голове разговор с этой Тан. Победа-то за мной! Пока что, в первом раунде... Но можно не сомневаться, что она попытается мне отомстить...
Я улыбнулся, предвкушая любопытную игру. Жрицы Таннирры... Ох, что только о них не говорили! То шлюхи, то святые, то демоны, то божества, циничные и наивные, сильные и слабые — что только о них не говорили! В своё время я сам очень заинтересовался их феноменом, пытаясь понять, и начал изучать историю этих странных существ. Их главный феномен — так называемая холодная кровь, которая якобы дарует им силу, но, в то же время, причиняет муки. Этот самый состав, но в куда большей концентрации, течёт в жилах богов, даруя им абсолютное бессмертие, но, увы, и абсолютное бесплодие. Таннирру, как и её девочек, эта участь минула — скорей всего, из-за того, что у них в крови мёртвого состава было куда как меньше, чем у божеств. Однако, наблюдая за той же Кинниррой, я быстро пришёл к выводу, что эти девчонки всё равно постоянно страдают от холода, идущего изнутри. Может, потому та же Кин, сколько её помню, обустраивала во всех комнатах громадные камины, и куталась в теплые пледы, даже летом. Каррар часто удивлялся этому, я же отлично знал, в чём проблема, но просто пожимал плечами, в очередной раз сканируя ауру его любовницы.
Тайну Кин я узнал очень быстро, но выдавать не стал. Вместо того потребовал, чтоб она правдиво отвечала мне на вопросы. Возможность изучить Жриц — разве это не подарок судьбы?
Теперь я знал о характерных особенностях этих женщин, пожалуй, больше, чем кто-либо. Люди они или нет — вопрос не ко мне, однако я точно знаю: они достойны и уважений, и опасений. Они любят танцевать, все, без исключения. Подозреваю, всё дело в степных корнях — для кочевников вся жизнь проходит в ритме музыки. Пьют? Под настроение, но я не находил свидетельств того, чтоб хоть одна из них спивалась. Врут? Да, для них это патология. Любимый наркотик — Духи Красотки, на них он действует не так сильно, как на обычных людей, но позволяет девочкам расслабиться. Кин за них платила бешеные деньги!
А теперь у меня появился новый, даже более любопытный экземпляр для изучения. Слышал о таком феномене, но, каюсь, не верил. Вот интересно, у таких, как эта Тан, дети быть могут? И вообще...
Мои размышления прервал треск поленьев за спиной. Я изумлённо обернулся — и замер. Чего-то о Жрицах я, кажется, всё же не знал...
Она танцевала в пламени, извиваясь и преображаясь, с каждой секундой всё больше приобретая яркость и свет. Я моргнул, хотел было погасить камин — но не смог сам себя заставить. Как красиво она танцевала...
Пламя — очень гибкая стихия, это та же танцовщица. Оно вздымается, мерцает, опадает, вьётся, оно куда-то зовет, оно сплетается в одну длинную, гибкую фигурку, она прогибается, пляшет, она безумно красива...
Она...
Огненная танцовщица внезапно сделала лёгкую волну и... шагнула на ковёр. Огонь только того и ждал, расползаясь от её ног в разные стороны. Я рванулся назад, а она снова начала танцевать. Девчонка кружилась и кружилась по комнате, и пламя пожирало всё вокруг. Дышать было очень тяжело, умом я понимал, что должен как можно скорей бежать отсюда, но тело не слушалось, а взгляд упорно не желал отрываться от танцующей огненной фигурки. Шаг ко мне — шаг от меня, прогиб, поворот... Да кто она, бес её раздери?! Кто?!
Помещение наполнилось дымом почти до предела, мои глаза начали слезиться, а тело упорно не повиновалось.
Она тем временем шагнула ко мне. Я почувствовал невыносимый жар и услышал, как подозрительно трещит что-то под ногами. Боги, скоро всё рухнет...
Ещё шаг ко мне — и поцелуй. Жар обжёг лицо, а к губам словно прикоснулись клеймом. Пламя расползлось по моему телу, я заорал от дикой боли, потянулся к магии — она не отвечала.
На грани мутнеющего от боли сознания я услышал:
— Хорошо со мной, любимый? Не отпустишь — будет ещё лучше!
Очередной приступ боли отправил меня в беспамятство.
Я очнулся в кресле, возле абсолютно пустого, холодного камина, и нервно сглотнул. Ну, Жрица, ну и сон! Нашла, чем пугать!
Внезапно у меня дико заболели губы. Я нахмурился, встал, чтоб подойти к зеркалу, и замер, глядя на пепел, витающий в комнате.
Мебель, картины, ковёр — всё исчезло. Осталось зеркало. И там я увидел, что на моих губах остался ожог в форме женских губ...
ГЛАВА 15
Любовь — это торжество воображения над интеллектом.
Тан
Ох, мать моя псих, как мне паршиво! Я что, на леднике лежу?!
Я со стоном перекатилась на спину и попыталась разобраться в происходящем. К сожалению, ледяные конечности абсолютно потеряли чувствительность, а в глазах было мутно. Ох, вспомнить бы ещё, где я...
Я попыталась пошевелиться, но особого эффекта это не имело. Боги, как холодно...
Кое-как переборов онемение, я свернулась клубочком и попыталась рассуждать логически. Итак, судя по всему, я в очередной раз превысила данный мне лимит сил и чересчур много мёртвой крови переполняет организм. Отлично! Теперь сутки лежать в полусобранном состоянии, и совсем никого рядом...
Неожиданно я почувствовала рядом тепло. По моим ощущениям, очаг был довольно большим. С другой стороны, такое состояние — почти смерть, и любое тепло кажется чуть ли не маленьким солнцем. Думаю, те же боги питают немалое пристрастие к живым существам по той же причине. Настоящее тепло жизни — не игрушка, а благословение...
Источник ещё приблизился, тихо мяукнул и устроился у меня на груди, тихонько урча.
В тот же миг я его вспомнила!
— Маленький. Как ты меня нашёл? — уточнила я хрипло, всё же дотянувшись руками до пушистого комочка и прижав крошечное тельце к себе. Сразу стало теплей и уютней, и мерзкий липкий холод начал уходить из тела.
