— Безусловно, — сказал Алекс. — Когда отправляемся?
Университет Эндиквара был в долгу перед Гейбом, поэтому они были готовы спокойно улыбнуться, притвориться, что он предлагает серьезную миссию, и предоставить ему доступ к их межзвездному транспортному средству "Трекер". Они также включили в пакет услуг своего пилота, Тори Колпат. За последние десять лет Гейб и Тори совершили несколько совместных полетов. Она была высокой и тихой, абсолютно невозмутимой, с серыми глазами и черными волосами. Именно такой человек был бы нужен на мостике, если бы вы попали в метеоритный шторм. Когда он объяснил ей суть миссии, Тори даже не попыталась скрыть своего удивления. Но в остальном она вела честную игру.
— Думаешь, есть проблема? — спросил ее Гейб.
— Нет. Вовсе нет.
— Тогда почему ты улыбаешься?
— Еще раз, кто этот Брэндон?
Алексу пришлось указать конкретный пункт назначения. — Это зависит от того, когда мы туда доберемся, — сказал он. — Сигнал движется со скоростью 186 282,7 мили в секунду. — Тори закатила глаза, и он сразу понял, что она не нуждается в такого рода объяснениях. Конечно, она знала скорость распространения радиосигналов.
— Передача пройдет примерно треть пути до Солнечной системы, — сказала она. — Это так?
— Да, Тори.
— Я могу доставить нас в этот район примерно за четыре дня. Поскольку мы не знаем точного местоположения сигнала, давайте прибудем на несколько часов раньше, чтобы он не прошел мимо нас. Хорошо?
Они подлетели к космической станции, поднялись на борт "Трекера" и стартовали.
Первые несколько часов Алекс провел на мостике, наблюдая за ее действиями. Когда-то он рассматривал возможность карьеры пилота. Однако возникла проблема. Алекс плохо переносил прыжки в трансцендентное пространство и обратно. Он еще не знал, чем хочет заниматься в жизни. Общение с дядей Гейбом привило ему интерес к истории, но ее было так много, тысячи лет и сотни миров. Что вам нужно было сделать, если вы становились историком, так это сосредоточиться на определенной культуре и определенной эпохе. Он подумал, насколько проще, должно быть, была жизнь, когда человечество было ограничено одним миром.
Алекс знал о надежде Гейба на его будущее в археологии, но не думал, будто ему захочется провести свою жизнь, копая ямы.
Это был четырехдневный перелет. Они смотрели передачи, спорили об истории и говорили о том, как было бы здорово поймать радиосигнал сорокалетней давности. Но Алексу было ясно, что дядя Гейб и Тори притворяются. Они подшучивали над ним. Это не имело значения. Он хотел привезти домой ту последнюю передачу. Хотел знать, что Брэнди перенес то, как все обернулось. И также верил, что запись передачи станет тем, чем он сможет однажды похвастаться.
В этом и заключалась проблема Гейба. Он думал об археологии как о науке, изучающей физические артефакты. Драгоценности, оружие, сельскохозяйственные инструменты. И тому подобное. Но сигнал Брэндона мог открыть целую новую эру. И однажды Гейб поблагодарит его.
В ту первую ночь, когда он удалился в свою каюту и на корабле воцарилась тишина, он поймал себя на том, что снова думает о себе, о Брэнди, запертом в "Ровере", у которого кончался воздух. И он подумал, что, даже если бы была последняя передача, он действительно хотел бы ее услышать.
Он пытался скрыть свои чувства. Постепенно стал уделять больше времени чтению. Играл в электронные игры с искусственным интеллектом. И много тренировался. Но не мог выбросить из головы великолепные радиопередачи. И начал надеяться, что сигнала не будет.
Наконец, после четырех дней полета, Тори появилась на завтраке и объявила: — Мы почти на месте. У нас есть пятнадцать минут, чтобы закончить дела. А потом пристегнитесь.
Алекс торопливо расправился со своими французскими тостами, и для выхода из прыжка Тори пригласила его на мостик. Он сел рядом с ней и накинул на плечи аварийный ремень. — Готов? — спросила она.
— Конечно. — И, пожалуйста, не надо болеть.
Он нормально перенес выход, и они скользили под небом, полным звезд. Они были у черта на куличках. Ближайшая планетная система находилась на расстоянии трех световых лет. Тори проверила их местоположение и кивнула. — Мы как раз там, где хотели быть, Алекс. И прибыли примерно на четыре часа раньше. Если ты правильно рассчитал, мы вряд ли что-нибудь услышим до окончания обеда. Сигнал должен поступить где-то между двумя часами и полуночью. — Она направила антенны в ту сторону, откуда должна была идти передача, и они приготовились ждать.
Тори и Гейб просмотрели корабельную библиотеку в поисках шоу, под которое они могли бы расслабиться. Они пригласили Алекса помочь, но он отказался. — Я согласен на все, что вы пожелаете, — сказал он.
Они выбрали фильм двадцатилетней давности, комедию с участием актеров, которые, по мнению Алекса, просто казались глупыми. В конце концов, он извинился и вернулся на мостик послушать сигнал. Он впервые видел такое темное небо. Звезды были яркими, но почему-то это не имело значения. Тебе нужно было где-то увидеть солнце.
Он сел в кресло капитана. Он знал, что Тори этого не одобрит, но он услышит ее, если она встанет, и у него будет достаточно времени, чтобы подняться на ноги. Когда поступит сигнал, на приборной панели замигает зеленая лампочка. И искусственный интеллект проинформировал бы остальную часть корабля.
Гейб и Тори смеялись, сидя в салоне. Казалось, они не понимали, о чем на самом деле идет речь. Почему-то это его не удивило. Даже самые умные взрослые могли не уловить сути. Он захватил с собой несколько передач Брэнди. Он еще не слушал ни одну из них, потому что немного нервничал из-за того, что ждало его впереди. Но время пришло. Он проверил названия и включил воспроизведение.
Сначала зазвучала тема "Взлет". Затем голос Брэнди.
— Я ненавижу дни рождения. Все мы, конечно, ненавидим, когда нам переваливает за двадцать, но никто не хочет в этом признаваться. В тот день, когда мне исполнилось двадцать четыре, я провел день за игрой в бейсбол. В моей жизни не было женщины. У меня не было работы. В тот вечер мои родители устраивали вечеринку в мою честь, у меня не было назначено свидание, и все, о чем я мог думать, это о том, что годы летят мимо, а я ничего не успеваю сделать. Моя жизнь ускользала от меня.
— В тот же день я наткнулся на рекламу пищевой добавки, производители которой утверждали, что она поможет мне сохранить молодость. Цена была не совсем по карману, но если немного сэкономить, то можно было справиться. И я начал думать о том, какой была бы жизнь, если бы мы все начали жить вечно. Начальники никогда не уйдут на пенсию. Политики никуда не уйдут. Похоронные бюро и профсоюзы носильщиков гробов объявят забастовку. А людей попросят совершить патриотический поступок, спуститься к причалу и броситься в реку...
Алекс редко пропускал прием пищи. Но в тот вечер, пока они ждали, он не мог взяться за еду. Дядя Гейб попытался успокоить его. — Иногда нужно просто быть терпеливым, — сказал он.
Они сидели в салоне, пытаясь найти, о чем поговорить, пока тянулись последние часы. Алекс в основном проводил время, глядя через портал на далекие звезды или слушая, что скажет искусственный интеллект. Гейб начал рассказывать истории о временах, когда он думал, что ничего не получит за свои усилия, а потом все изменилось. Например, о том, как он нашел секретные дневники Вернона Персечетти, гениального композитора, который был в курсе всех скандалов эпохи Лейхмана. И статую Последней Девственницы авторства Марони, которая исчезла со своего места в кабинете генерального прокурора Броккии, недовольного отсутствием на ней одежды. — Иногда, — сказал он, — удовольствие заключается просто в поиске. Даже если ты ничего не найдешь, ты исключил такую возможность.
— Ладно, — сказал Алекс, который на это не купился.
— Просто подожди, — сказал Гейб.
К одиннадцати часам Алекс был уверен, что сигнал не будет принят. Может быть, Хорас все-таки не садился за микрофон. Или, может быть, расстояние было слишком велико, и передача была прервана. Или... Или что?
Наступила полночь. К счастью, все закончилось.
Тори предложила подождать еще несколько часов. — Добиться точности в таких расчетах непросто, — сказала она. — Если мы хотя бы немного ошибемся, это может иметь большое значение.
Гейб согласился. Расстроенный Алекс вернулся в свою каюту. Он ничего не понимал. Он чувствовал, что знает Брэнди достаточно хорошо. Тот ни за что не отказался бы от участия.
Возможно, подумал Алекс, он выбрал не ту цель.
Он запомнил это высказывание Брэнди с тех пор, как впервые услышал его: — Я бы хотел прожить достаточно долго, чтобы выпить пару кружек пива с кем угодно, кто живет на Андромеде.
Он спросил Роджера, видна ли Андромеда с дзеты Лепуса.
— Да, — сказал он.
Алекс глубоко вздохнул и присоединился к Тори и Гейбу в пассажирском салоне. — Есть еще одна возможность, — сказал он.
Роджер вычислил вектор передачи от дзеты Лепуса к Андромеде, и неделю спустя "Трекер" прибыл в нужное место. — Ты у меня в долгу, — сказал Гейб.
И Тори, казалось, была слегка раздражена. Но согласилась с этим. И через шесть часов после того, как они прибыли к месту назначения, в двух световых годах от Аркагуса, они перехватили сообщение.
Оно начиналось знакомой музыкальной темой "Взлет" Шефски, уносящей в космос. Затем Брэнди рассмеялся и рассказал о том, что иногда все идет не так, как хотелось бы.
— У меня отказали двигатели, — сказал он. — Ты делаешь что-то снова и снова, и через некоторое время привыкаешь к тому, как все должно происходить. А потом тебя ждет сюрприз.
Алекс поднял кулак. — Ура, — сказал он. — С ним все в порядке.
Брэнди продолжил в своем обычном самоироничном тоне, описывая свою ситуацию: — Воздух на исходе, осталось недолго. Иногда всякое случается. Вы слушаете это, а меня уже давно нет дома. Я хотел бы поблагодарить людей, которые поддерживали меня все эти годы. Но большинство из них, как и я, вероятно, переехали в другое место. И вряд ли кто-нибудь из них когда-либо слышал обо мне, если только у кого-то не было особых дел и он не решил проследить за сигналом. Но я хочу сказать, что, если у вас получится, я надеюсь, вы найдете способ выбраться отсюда. Даже если сделаете это только один раз. Здесь есть на что посмотреть, и вы не захотите это пропустить. И поверьте мне, виртуальные развлечения и в подметки не годятся путешествиям по кольцам планет. Или слежению за кометой. Скажу вам кое-что еще, если бы у меня была возможность выбрать место, где буду находиться, когда придет время заканчивать, я бы выбрал именно это место. Именно здесь я бы хотел уйти из жизни.
И я также хотел бы передать привет, возможно, единственным, кто услышит это сообщение. И кому потребуется время, чтобы разобраться с переводом. В любом случае, привет андромедянам. Я был бы рад познакомиться с вами, ребята. И надеюсь, что мы найдем общий язык. Извините, если доставляю неудобства, но это мой единственный шанс. — И он рассмеялся.
— Просто не понимаю, как ему это удается, — сказал Алекс. — Он невероятный.
Тори обняла его. — Ты хорошо поработал, Алекс.
Гейб улыбнулся. — Думаю, у нас здесь подающий надежды археолог.
— Он мне действительно нравится, — сказал Алекс. — Он говорил, наверное, целый час? И я не услышал ни слова, которое указывало бы на то, что он жалеет себя. Трудно поверить, учитывая то, что происходило.
— Согласен, — сказал Гейб.
— Я боялся, что он, возможно, сломался.
— Очевидно, это был не тот парень.
— Думаю, он просто делал то, что делал всегда, — сказала Тори. — Последнее выступление и до свидания.
Copyright Н.П. Фурзиков. Перевод, аннотация. 2025.
