"Однако это не может перечеркнуть мотивы того, почему он обратил на меня внимание. Я всё же твёрдо уверена, что именно слова Макса об ухаживании за мной, подтолкнули Ярова к действиям. Всё, скорее всего, было так — Яров действительно испытывал ко мне интерес, как к женщине и не врал насчёт этого, но держал себя в руках, имея под боком и более желанные объекты для удовлетворения своих сексуальных аппетитов. А как только Макс озвучил свои планы, Яров, как ярко выраженный собственник, посчитал, что это покушение на его территорию, и решил больше не сдерживаться... Мужчины, к сожалению, иногда ведут себя, как мартовские коты — любят метить свою территорию, чтобы другой кот не смел на неё соваться. И затащив меня в постель, Яров так пометил то, что считал своим. И я должна была понять это с самого начала. Задуматься над причинами интереса ко мне, а не уговаривать себя побыть безрассудной. Так что я сама во всём виновата", — признала она.
"А самое главное — я ведь всегда знала, что с Яровым у меня будущего нет. Он ничего мне не обещал и всегда избегал разговоров на эту тему, отделываясь общими фразами, что лучше наслаждаться настоящим. И я сама приняла эту модель наших отношений... Только вот, от всего этого понимания не лучше. Всё равно больно. Я считала, что наши отношения хоть немного отличаются от его отношений с другими девицами. Но нет. Я так же мало значу для Ярова, как и они. Иначе он хотя бы попытался со мной поговорить. Объясниться насчёт случившегося вчера, а он просто взял и уехал", — это причиняло Виви самую сильную моральную боль.
То, что он только сегодня утром очнулся и решил узнать о её самочувствии тоже о многом говорило. "Ведь если быть откровенной с собой, я вчера до последнего тянула с отъездом. В глубине души надеялась, что он вернётся и попытается поговорить со мной", — она с тоской вспомнила, как бежала в дом, сдерживая слёзы, и как стало ещё хуже, когда она поняла, что Яров взял и уехал. "Он даже не посчитал нужным хотя бы извиниться за причинённую мне боль. Не попробовал всё объяснить, а просто развернулся и уехал. И специально не возвращался, чтобы не столкнуться со мной", — Виви судорожно втянула воздух, вспоминая, как медленно собиралась. Как не раз обошла дом, говоря себе, что лишь хочет убедиться, что оставляет после себя идеальный порядок, как находила кучу мелких причин, чтобы задержаться, а сама в это время чутко прислушивалась и ждала возвращения Ярова.
"А потом я надеялась, что он позвонит вечером. Но этого не произошло... Наверное, сразу же вызвал к себе молоденькую барышню и, развлекаясь с ней, ни секунды не думал обо мне", — эта мысль отозвалась внутри новой волной горечи. И ей стало дурно, как и ночью, когда она в деталях представляла, что он может сейчас делать.
"Но всё, что я получила — это лишь "прости меня". И то вероятно, это была просто приписка к основному тексту. Всё же Яров не конченая мразь и, вспомнив обо мне, решил поинтересоваться моим самочувствием, чтобы, наверное, окончательно очистить свою совесть. И получив мой ответ, что всё хорошо, окончательно выбросит меня из головы", — Виви сжалась, пытаясь сразу справиться с новой волной неприятных чувств и чуть глубже задышала.
"Хорошо хоть, что сейчас сердце не болит... Вероятно, осознание того, что наши отношения не навсегда, и моё понимание, что влюбилась, а также моё же решение покончить с отношениями, сыграло положительную роль во всём этом. Я была морально готова к тому, что необходимо уйти, пока окончательно не отдала всю себя этим отношениям. И поэтому сейчас всё легче переносится. Болит душа, но умом я понимаю, что может всё случившееся к лучшему. И визит Макса послужил и в некоторой степени во благо".
"Макс... Вот никогда бы не подумала, что у него такие планы насчёт меня... Нет, я, конечно, заметила ещё где-то с год назад, что он с интересом наблюдает за мной, потому что не раз ловила его взгляды. Но это не выглядело интересом мужчины к женщине... Я скорее чувствовала себя, как подопытная мышь, на которую учёный смотрит с интересом, как на объект опыта... Хм, неужели я настолько не разбираюсь в людях?.. Впрочем, это не имеет особого значения. Макс последний, о ком я сейчас хочу думать. Сожалений нет, что поддавшись Ярову, упустила его друга. Всё равно бы не согласилась на его предложение. Я воспринимала его всегда не как мужчину, хотя он и привлекательный, а как человека, с которым приятно общаться. Не больше. И замуж ни за чтобы не пошла за него, даже понимая, что он может дать мне всё — и детей, и семью, и обеспечение. Но любви между нами никогда бы не возникло. По крайней мере, с моей стороны. А я так не хочу".
"Ты посмотри какая правильная и переборчивая", — язвительно раздалось из подсознания. "Любовь ей обязательно подавай. Всё не можешь избавиться от детских идеалистических взглядов на жизнь. Дура!"
"Ну и пусть дура", — равнодушно согласилась Виви. "Зато не буду сама же к себе испытывать отвращения из-за того, что продаюсь за деньги".
"Ага, мы бедные, но гордые и правильные. От этих взглядов на жизнь давно должна была избавиться. Смотри вон, куда они тебя снова привели!" — мерзкий голос всё не оставлял в покое. "Ты, скорее, убогая и тупая. И, кстати, подтверждение этому вокруг тебя. Снова гостиничный номер, снова опустошение в душе и неясное будущее. А тебе ведь через три года сороковник, пора уже мозг включать и думать, с чем ты останешься в конце жизни".
"И включу", — Виви вздохнула. "Сейчас не всё так уж плохо, если не считать упомянутого опустошения в душе. Перспективы у меня лучше", — с оптимизмом подумала она. "Яров хорошо мне платил, и я успела накопить приличную сумму, которой хватит и жильё снять, и нормально существовать первое время, если с работой возникнут трудности. Да и я хорошо зарекомендовала себя, как работник. Сейчас не придётся начинать всё с ноля, как после развода с мужем, когда у меня и рабочего стажа-то не было. Так что и работу я себе найду, даже если Михайлов не возьмёт меня к себе в компанию. Нужно-ка ему прямо сейчас позвонить. Мне необходимо побыстрее переключиться. Новая работа, новые люди и обязанности, поиск жилья — именно то, что сейчас необходимо, чтобы не сойти с ума от боли и не думать о Ярове и его поступке".
"Только ещё чуть-чуть посижу... Самую капельку. Наберусь немного моральных сил. Попробую выбросить Ярова из головы окончательно, и примусь за решение хотя бы части проблем", — сказала она себе и замерла. Эта неподвижность сейчас служила дополнительным успокоением, потому что был один момент, который волновал Виви. Тревожило то, что она как-то немного спокойно всё воспринимала. Даже расплакаться не получилось. Максимум — это слёзы только наворачивались на глаза. И складывалось ощущение, что внутри всё окаменело, но не до конца, а как бы скорее всё было скованно панцирем, который, как преграда, ограждал её от настоящей боли. И она интуитивно чувствовала — панцирь не такой уж толстый и может разрушиться. И тогда случится что-то действительно плохое, и она вряд ли уже сможет остаться прежней Виви. И свет в душе, который всё же ещё теплился после предательства мужа, в этот раз навсегда погаснет. И поэтому Виви боялась сейчас даже двигаться резко и быстро. Все жесты стали плавными, и она старалась вообще поменьше двигаться, пребывая в состоянии некоторой отрешённости от реальности.
А вот Яров сейчас был даже очень активен на работе, что совсем не радовало его сотрудников. Приехав в офис, он почти сразу нагрубил своей секретарше, когда та, проявляя вежливый интерес к боссу, задала невинный вопрос о том, как он отдохнул. Саркастично ответив ей, что замечательно, он потребовал заказать завтрак в ближайшем ресторане и доставить его в офис, а пока ожидал его, пожелал выслушать график на день. На что секретарша робко сказала, что сегодня днём у него нет запланированных встреч. И вот это первое, что взбесило его.
Виви всегда знала, что после отпуска Яров собирает всех руководителей отделов и подразделений, чтобы выслушать отчёты о работе за дни его отсутствия. И всегда знала, с кем он сначала встречался отдельно, а кто присутствует только на общем сборе. И грамотно расписывала график встреч, чтобы не приходилось одних и тех же людей вызывать на приватную беседу несколько раз. И секретарша была в курсе этого правила. Но не получив от Виви графика на день, даже не попыталась составить его сама, за что он накричал на неё. Потом был отвратительный кофе, который он потребовал принести, раз мозгов у неё хватает только на обращение с кофеваркой.
А завтрак оказался ещё хуже. Та заказала ему такую еду, как будто он сидит на диете и питается только святым духом, и Яров едва сдержался, чтобы не запустить в девушку тарелку с лёгким салатом.
На общем совещании он тоже не смог успокоиться. Да, всё шло хорошо, все проекты приносили прибыль, и никаких неприятностей не случилось, но его раздражали сами люди. Некоторые не могли сразу ответить на его вопросы, а начинали копаться в документах, некоторые говорили не слишком быстро, а тянули фразы, некоторые не проявляли должного рвения к работе, а некоторые вообще с равнодушием реагировали на возвращение босса и явно были не прочь, чтобы он снова уехал куда-нибудь. Поэтому здесь он уже устроил полный разнос, крича, что возьмётся в компании за всё — и за дисциплину, и за производительность, и даже за внешний вид работников и ужесточит дресс-код. И немного успокоился только тогда, когда нагнал на всех страху. Но порадовало это ненадолго.
Чем дальше шёл рабочий день, и чем ближе было его окончание, Яров всё чаще себя ловил на мысли, что скоро потребуется возвращаться в пустой дом, где больше его никто не ждёт. И это отзывалось внутри совсем неприятными ощущениями.
"Бля, я с ума сойду там, опять бродя по дому и вспоминая Вив... Может опять сегодня напиться?" — уныло подумал он, но тут же отмёл эту идею. Голова до сих пор болела после вчерашнего перепоя, и он не желал повторения плохого самочувствия и завтра.
"Может поехать куда-нибудь в другое место?.. На какую-нибудь вечеринку, или другое мероприятие? Среди людей хоть не буду чувствовать себя так погано... Чёрт, но все записи о мероприятиях, куда меня приглашают были у Вив. Она всегда ставила в известность, какие приглашения мне отправляли, и после я уже выбирал, куда пойду. Но я никогда не утруждал себя запоминанием дат различных вечеринок, выставок и пати. Вив всегда заранее напоминала, и куда сегодня можно податься я даже не представляю... Впрочем, сегодня понедельник и вряд ли кто-нибудь устраивает развлечения... Что тогда остаётся? Мужской клуб?" — он задумался. "Пообщаюсь там со знакомыми, посижу как можно дольше. А потом можно и какую-нибудь девчонку с собой забрать домой. Может, если хорошо потрахаюсь, полегчает", — но в последнем он был не очень уверен. Думать о сексе не хотелось, а не то что бы им заниматься.
Однако он всё равно поехал после работы в клуб и когда наговорился со знакомыми, и пришло время уезжать домой, чуть ли не насильно заставлял себя выбирать девушку, которая скрасит его досуг.
В клуб пригласили с десяток новых девиц, пока Яров сюда не заезжал, и сидя в кресле, в одном из помещений, он придирчиво рассматривал девушек, которые перемещались между гостями, развлекая их беседой.
— Олежка, здравствуй, — воркующе раздалось над ухом, и подошедшая сзади девушка положила ему руку на плечо, а потом наклонилась и поцеловала его в шею. — Я скучала. Давно тебя здесь не было.
— Здравствуй, Диана, — мрачно ответил он, когда она обошла кресло и грациозно села на небольшой диванчик рядом. "И она меня связывает с Виви..." — мимо воли подумал он, вспомнив, как когда-то приказал Диане танцевать у него в спальне и, трахаясь с ней, представлял, что это Вив крутит попкой, сидя на нём.
— Ты стал выглядеть ещё сексуальнее и привлекательнее, — добавила она, закидывая ногу на ногу и склоняясь к мужчине ближе, чтобы он мог заглянуть в её глубокое декольте. — Загар потрясающий...
— Диана, не нужно, — перебил он, поняв, что любая девица из прошлого будет напоминать о Виви. — Не заинтересован сегодня, — добавил он и, отвернувшись от девушки, снова посмотрел в зал.
Диана тут же поняла, что её просят удалиться и с натянутой улыбкой поднялась, направившись дальше обходить гостей. А Яров в этот момент подумал: "Необходимо выбирать ту, которую ещё никогда не трахал. Кого-то из новеньких, с которыми не связывают воспоминания о Вив... И по крайней мере четверых таких я вижу".
Он пристально посмотрел на двух блондинок и двух брюнеток, которые, похоже, не так давно попали в клуб и поэтому вели себя немного скованно, не ходя между гостями, а сбившись в стайку, стояли у бара.
"Пожалуй, брюнетку сегодня не хочу. Возьму какую-нибудь из блондинок", — он окинул девушек более придирчивым и оценивающим взглядом, и подал знак официанту. А когда тот подошёл, указал на одну из девушек и приказал позвать к себе.
"Эта подойдёт. Молоденькая, не больше двадцати лет. С идеальной фигурой и длинными ногами, с гривой густых волос. Глаза большие, губы пухлые... Идеальная куколка одним словом. Впрочем, вторая тоже ничего, но не хочу сегодня мять большие сиськи", — пронеслось в мыслях, пока официант ходил к девушке и та затем шла к нему.
— Здравствуйте, — она кротко улыбнулась, остановившись у его кресла.
— Как тебя зовут? — равнодушно спросил Яров, рассматривая её теперь вблизи. "Хороша, свежа, молода... Подойдёт".
— Мира, — нежным голоском ответила девушка.
— Мира? А настоящее имя? — его раздражала привычка некоторых девушек придумывать себе какие-нибудь необычные имена, и он всегда требовал говорить настоящее.
Девушка замялась на секунду, и это вызвало глухое раздражение у Ярова.
— Я Олег Анатольевич Яров, — начал он, и девушка осторожно вставила:
— Я знаю. И рада с вами познакомиться, — она неожиданно залилась румянцем и быстро окинула его заинтересованным взглядом.
"Девчонка, видать, совсем недавно в бизнесе, раз ещё способна краснеть... Хм, но я хочу качественного секса, а не зажатую куклу, которая только раздвигает ноги..." — он начал колебаться в своём выборе, поэтому решил для себя кое-что прояснить.
— Детка, тут главное, чтобы я был рад нашему знакомству. И не хочу разочарований в постели. У тебя какой опыт? Всё делаешь?
— Да, — она ещё больше покраснела, что Ярову совсем не понравилось. — Как давно в этом бизнесе?
— В эскорте два месяца. А до этого была на содержании, — нерешительно ответила она.
— У скольких мужчин? — сухо спросил Яров.
— У четырёх, — девушка почувствовала, что к ней теряют интерес, поэтому продолжила: — Почти по году у каждого. Я всё могу. Вы не пожалеете.
"Совсем недавно пошла в общий доступ. Но раз почти по году удерживала возле себя мужиков, то должна чего-то да стоить в постели", — подумал Яров и, поднявшись из кресла, холодно бросил:
— Хорошо, пошли, — и двинулся к выходу. А когда они сели в машину, поинтересовался: — Так как тебя зовут на самом деле?
— Настя, — с нежной улыбкой ответила она и, придвинувшись к нему, зазывно облизала губы, кладя ему руку на пах.
