— Не ожидал увидеть тебя здесь, Итенхар!
— Ты впервые назвал меня по имени, Странник! — Удивился тот.
— Разве ты не должен сейчас быть в другом месте? — Спросил я. — Праздновать победу, рождение своей Империи?
— Еще успею, а сейчас, я хотел бы нарядить елку, со своим учеником и его подружкой! Вместе, как одна семья, — улыбнулся учитель, — это такая прекрасная традиция.
— До Нового года еще далеко! — Холодно ответил я.
— Уже нет, теперь зарождается новая эра, и Новый год будут праздновать в день победы над демонами, в день, когда Бог дал людям второй шанс, в день, когда они пережили Апокалипсис. Сегодня, двадцатого декабря! А почему бы и нет? День Рождения нового мира. Новый Новый Год, уж прости за тафтологию.
Нацуми растеряно и с недоверием смотрела то на меня, то на учителя. Она была напряжена и рука ее сжимала рукоять меча.
— Нацуми, прошлый раз я так вас должным образом и не представил. Это мой учитель, Великий Мастер Итенхар, повелитель разума, глава фракции Хаоса. И наш главный враг! — Указал я рукой на парня, — а это, — и я указал на спутницу, — Нацуми, одно из величайших творений Древних, и мой близкий друг, и даже больше... — тихо добавил я.
— Творение это не Древних, а Владыки, — поправил меня учитель, — и все же такая утонченная работа, какой совершенный образчик, просто чудо. — Приветливо улыбнулся он Нацуми и та, смутившись, даже немного покраснела. — И все-таки, эти эмоциональные привязанности так опасны, Странник! Кстати, я тебе не враг! Тебя обманули твои временные союзники, ты сражаешься не на той стороне. — Сказал он строго, посмотрев мне в глаза.
— Но это ничего, сегодня же праздник, давайте уже наряжать елку, — он улыбнулся, щелкнул пальцами и посреди улицы появилась красивая пышная елочка, метров двух высотой. Итенхар достал из коробки блестящий красный шарик и повесил его на изумрудную ветку.
Он отошел на несколько шагов и в ожидании посмотрел на меня. Нацуми растеряно переводила взгляд, глядя поочередно, то на меня, то на него. Я подошел к коробке, достал из нее маленький серебряный колокольчик и повесил на елочку.
— Вы с самого начала запланировали это все, еще до создания фракций? — Спросил я у учителя. — Нацуми, поучаствуешь? — улыбнулся я девушке, она немного замешкалась, все еще не понимая как себя вести, а потом робко подошла к коробке и, выбрав синий шарик, долго не решалась где именно на елке стоит его разместить, но все же повесила справа от моего.
— Да, мы задумали это с самого начала, — ответил учитель.
— Зачем же создали фракции?
— Да много ради чего, — ответил Великий Мастер, вешая на елку золотистый колокольчик, — в основном, чтобы провести социальные эксперименты и создать шесть изолированных обществ, собрать полезный материал для будущей Империи. А война между магами нужна была для прогресса, ведь война — лучшая среда для развития новых технологий и появления новых знаний!
— А теперь маги стали не нужны, и ты решил сделать из них козлов-отпущения? Списать их в утиль?! — Вскричала Нацуми, она хотела зашвырнуть в Итенхара игрушкой, но я вовремя перехватил ее руку, покачал головой и помог повесить игрушку на елку.
— Выходит, что так, — как ни в чем не бывало, ответил учитель, будто даже не замечая всех наших манипуляций, — люди — такие существа, что для того, чтобы сплотить их, всегда нужен внешний враг.
— Но таким врагом стали демоны? — Спросил я.
— Именно! Но демоны побеждены, и уже завтра эти идиоты будут резать друг другу глотку во время дележа и перекройки нового мира. Нет уж, люди такой вид, что им постоянно нужен внешний враг, чтобы они действовали сообща.
— И таким врагом будут маги?! А если маги рано или поздно закончатся? — Поинтересовался я, повесив на елку маленького красного Санту.
— Найдутся другие враги, какие-небудь повстанцы, террористы, мафиози, нарко и оружейные бароны, богатенькие капиталисты, разоряющие целые нации, диктаторы, отбирающие свободу у людей, гомосексуалисты, педофилы и прочие извращенцы — разлогающие мораль и нравственность общества. Да легион их, топливом костры инквизициы обеспечены еще не на один десяток лет!
— Вот как? — Спросил я, вешая на елку очередную игрушку. — А каким же будет это ваше государство? Священная Империя?
— Грубо говоря — это что-то вроде теократически-технократического общества, живущего в едином общечеловеческом государстве. Реальная власть будет у Совета Ангелов, название удобное и понятное для людей, но на самом деле это будет не совет, а коллективный разум, и не ангелов, а нас, шести Великих Мастеров. Именно мы будем нашептывать Императору, абсолютному правителю Империи, что и как нужно делать. Так же буде сильно влияние новой Единой Церкви. С помощью множества каральных институтов государство и церковь будут контролировать граждан, и выискивать врагов нового общества. А стремительное развитие технологий, которое не только не будет запрещаться церковью и государством как в темные времена средневековья, но и всячески поощраться, разумеется, исключительно в нравственно-полезных направлениях, будет способствовать огромному движению вперед.
— Думаешь, технологии и наука смогут быстро развиваться в обществе, где нет свободы? — Спросил я, вешая на елку очередную игрушку.
— А разве не быстрее всего в истории человечества они развивались именно при тоталитаризме? А если еще взять всю ту энергию, что человечество тратит на создание все новых видов оружия и очередных секс-игрушек для удовлетворения своей бесконечной похоти, да направить все это в продуктивное русло — о, ты не узнаешь эту планету уже через десяток лет правления Империи.
— О да, тут я с тобой согласен, — съязвил я, — скоро мы действительно ее не узнаем.
— Твой сарказм здесь не уметен, мир станет лучше, он измениться! — Возразил учитель, вешая на елку маленького Санту.
— Зачем тебе все это? — Спросил я.
— Жажда власти! — Спокойно ответил Итенхар и повесил на елку еще одну игрушку. — Люди слабые и никчемные, давно пора уже взять их в свой железный кулак!
— Не лги! Не жажда власти тобой движет!
— А что же? — Засмеялся учитель.
— Ты бесконечно любишь этот мир! — Сказал я, глядя ему просто в глаза. — Больше кого либо из Великих Мастеров. Ты мучительно не можешь принять того, насколько он прогнил, насколько деградировал. Ты выбрал внешний облик молодого юноши — ведь он зеркало твоего сердца. Ты не повзрослел до конца, не смирился, не принял порочность этого мира, как должное, и не подстроился. Это ты, именно ты вдохновил шестерых, ты инициатор заговора, ты пламенем своего сердца зажег и их сердца. И ты победил потому, что готов на все, чтобы изменить этот мир! Мир, который ты так любишь!
Великий Мастер остановился. На несколько мгновений повисла тишина.
— Может у тебя просто разыгралось воображение?!
— Нет! — Ответил я. — И мы оба знаем это! И именно твоя безграничная любовь к миру делает тебя таким опасным. Меркантильные жадные личности, сластолюбцы и даже властолюбцы, они не так опасны, они способны лишь на малое зло, или зло средней величины. Но лишь целеустремленный идеалист, мучительно осознающий насколько несовершенен мир, способен на зло великое, поистине грандиозное, глобальное, эпическое зло. Только идеалист будет кроить и перекраивать мир, раз за разом, пока не приблизиться хоть немного к тому, что видел в своих грезах. И даже не заметит того, что на мире этом уже живых мест не осталось, и шрамы не успевают зарубцеваться, как он снова вонзает в него свой скальпель.
— Зло? — Засмеялся учитель. — Мое сердце чисто как кристалл! Я создам мир, где все будут счастливы! Но не рабским тупым счастьем сластолюбцев, что не выходят из состояния своих дурманящих грез, прерывая их лишь плотскими утехами. Нет, я создам мир счастья осознанного, духовного куда более чем физического!
— А кто тебе вообще дал право вмешиваться в историю людей?! — Вскричал я. — Корректировать их цивилизацию, их собственный прогресс? Если ты такой гуманист, то должен верить в них, в то, что эти странные глупые порочные двуногие однажды как-то найдут путь к своему свету! Сами! Без твоей помощи! И кто ты такой, чтобы указывать им направление? Ты очень силен, талантлив, даже гениален, и крайне амбициозен! Но ты — не Бог!
— А вот здесь ты ошибаешься! — Улыбнулся учитель. — Мы, шестеро Мастеров, скоро будем как одно, мы — бог нового мира. Но, может, есть кто-то выше нас? — И он посмотрел на небо. — Может он лучше нас разгребет все это дерьмо, решит тысячи социальных, политических, экономических проблем, даст людям лекартсва от всех болезней, прекратит все войны? Накормит всех голодных детей? Ну, кто небудь? — Он прокричал в небо, но от-туда лишь падал холодный снег. — Ну, кто? Кто тут крайний в боги? Я воспитанный, не буду лесть без очереди! Никого? Ну, стало быть, мне нести эту ношу! Потому что, кто-то должен, Странник! Потому, что иметь шанс сделать мир лучше и не воспользоваться этим шансом — вот истинное зло! А вы, с Кэролайн и Кверпденом проиграли потому, что больно деликатничали, боялись нарушить хрупкий баланс, через чур сильно надавить там, где не надо. Очень уж бережно себя по жизни несли, ка бы не расплескать, да и с мира пылинки сдували. А мой такой мудрый старший братец так и не понял — что отчаянные времена требуют отчаянных мер. Власть, как женщина — нужно просто прийти и взять! Ведь именно этого она и ждет. А кто слишком деликатничает, тот остается с носом!
— И поэтому ты убил столько людей? Ради своего нового мира? Они не заслужили жить в твоей прекрасной Священной Империи? Почему одни должны умирать, чтобы жили другие?! — Прокричал я.
— А разве так было не всегда? — Ответил Мастер и повесил на елку еще одну игрушку. — Всю человеческую историю? Кто-то умирал еще в младенчестве, кто-то в юности, кто-то в старости. Один брат умирал на войне шестнадцатилетним юношей, не познавшим даже девичьих губ, чтобы второй брат дожил до глубокой старости и оставил по себе кучу детей и внуков. Так было всегда, одни умирали, чтобы жили другие. Такова вся истории людей. И иногда отдельные особи должны действительно принести себя в жертву, чтобы выжила популяция! Таков путь эволюции. Таков естественный отбор! Так было раньше. Но больше не будет!
— Почему?
— В моем мире не будет права сильного над слабым, теперь будет право доброго, над злым, благородного над подлым, праведных над грешниками. Больше никаких посмертных наград и наказаний, и вознаграждение и кара теперь будут прямо на земле!
— И ради праведности ты заберешь у людей свободу? Но нельзя сделать человека праведным насильно, он должен сделать свой выбор!
— И они будут иметь выбор. Но если они выберут не нас — их ждет ад. — Улыбнулся учитель. — Видишь, мы действуем в точности как их Бог!
— Хоть всю землю покрой храмами, хоть каждого второго сделай инквизитором, ты не изменишь природу этих созданий! — Я повесил на елку еще одну игрушку. — Девяносто процентов людей хотят пить пиво и клацать пультом в телевизор, переходя по сотням каналов. Им нужен комфорт, им нужны удовольствия и простота. Праведность, осознанность и самосовершенствование — все это очень не практично, дискомфортно для большинства, как и свобода, по большому счету!
— Для нынешнего большинства, но не для людей будущего! — Поправил меня учитель. — Ты не совсем понял, я не стремлюсь спасти конкретно этих людей, гниль уже глубоко впиталась в поры их кожи, в души, в генетический код. Но Священная Империя станет средой для выращивания новых людей, осознанных, разумных, благородных. Неважно сколько лет я, как Моисей буду водить их по своей пустыне, пока не умрет каждый, кто вышел из Египта, пока не вытравиться каждая капля тьмы египетской. И тогда человек обновленный и чистый восстанет перед нами! Ты прав, никакая диктатура, никакое принуждение, никакие храмы и тысячи инквизиторов не сделают из обезьяны человека. Только эволюция! А для эволюции нужна подходящая среда и достаточно времени. Для этого мы и создали Священную Империю, и времени у нас впереди, хоть отбавляй. Благодаря тебе, кстати, ведь ты сильно замедлил энтропию, открыв Башню!
— И в кого же мы должны эволюционировать в твоей новой империи? — Поинтересовался я.
— Так же как, как человека умелого, homo habilis сменил однажды человек разумный, homo sapiens. Так и теперь настало время последнему уступить место для новой ступени, человека осознанного, человека просветленного, homo illuminatus! — Великий Мастер вскинул руки, словно пытаясь охватить весь мир. Он говорил с таким жаром, с такой верой в собственные слова, что и сам я, казалось, начал колебаться. Может, он действительно прав? Может, я должен примкнуть к его обновленному чистому миру?
— Даже, если ты создашь таких, сможешь ли ты править ими? Стадом баранов управлять проще, чем слишком осознанными личностями!
— А мне и не нужно ими править. Когда они появятся — мы шестеро откажемся от власти, да и в самой Империи пропадет необходимость. Мы не жаждем власти! Мы не жаждем порабощения людей! Мы хотим создать сонм ангелов, сверхцивилизацию сверхлюдей! Без нашей Священной Империи — у этого мира нет будущего. Либо гибель от собственного оружия, либо утопия рабского счастья и наслаждений, либо диктаторские антиутопии сжигаемых собственной ненавистью и страхом рабов. У современных людей без нас нет будущего. Рано или поздно их погубит, либо то, что они любят, либо то, что ненавидят. Но мы спасем их всех и создадим мир счастья осознанного!
— Ох, какая непростая цель! — Действительно восхитился я.
— Очень непростая! — Согласился Мастер. — Сотни социальных экспериментов, уже проведенных и тех, что еще будут поставлены, столетия подготовки, и десятки тысяч передовых умов человечества — все это будет работать на достижение этой цели!
— Вот как?! А что же я? Ты просто использовал меня, чтобы поиграть в свой совершенный мир?
— Использовал? — Удивился учитель. — Тебе уготовлена самая большая, самая великая роль в нашем плане!
— Что? — Я был не на шутку удивлен.
— Главный враг человечества, впустивший в мир демонов? Или великий маг, что перешел на сторону людей, остановил энтропию и спас весь мир? Теперь только нам решать, что из этого станет правдой! — Проговорил мой учитель и повесил на верхушку елки рождественскую звезду. — Ты еще не понял? Единственный выживший ученик Великого Мастера, тот, кто прошел через множество битв и преград, тот, кто управлял армией магов, посылал их на смерть. Вот она — сила и ответственность короля. А точнее — сила Императора!
— Императора? — засмеялся я.
— Тебе кажется это смешным? — Спросил Мастер. — Стать первым среди людей, владыкой человечества, наместником Бога на земле, основателем династии! О тебе будут слагать песни, тебе будут ставить прижизненные памятники, а твой портрет будет взирать со страниц хрестоматий, с каждой денежной купюры! А главное, ты получишь шанс изменить этот мир!
Я почувствовал, как начинаю дрожать. Как же это заманчиво. Такая власть, такие возможности. Нужно только присягнуть на верность моему учителю и возглавить охоту на других магов. Я получу безграничную власть, могущество, знания. Стану учеником сразу шести Великих Мастеров. Только приклонить колено — и мой переход будет завершен. А мои друзья? Ловкач, Бестия? Я принесу их в жертву? Но, что если они уже мертвы? Отказаться от всего ради тех, кого возможно уже нет? Но, неужели я предам все идеалы, за которые я сражался? Предам Кэролайн и Кверпдэна? И начну охотиться на своих бывших собратьев, выживших магов Хаоса?
