Я бросил косой взгляд на Семена, и тот, виновато потупившись, произнес:
— Четверть часа как ушла... Полевик твой взяла, кстати.
Сын Лиинуэля набрал короткий номер, и до нас донесся его преувеличенно бодрый голос:
— "Оленина"? Там у стойки должна девушка-фэйри стоять, позовите ее к трубочке... Да-да, фэйри! Не знаете, как фэйри выглядит? Вот-вот, фэй-ри!
При этом Сын Лиинуэля стал делать нам с Семеном приглашающие знаки, дескать, слушайте, слушайте!
— Да! Это Паола! — голос в трубке был глуховат, но узнаваем. Точно Паола, никаких вариантов... И все же...
— Паола! О чем мы с тобой последний раз говорили? — я орал в трубку, веря и не веря одновременно, что полукровка не врет... Не врет он... А как же известная присказка "Скажи мне полуправду, как полуэльф полуэльфу"?
— О братских чувствах... и прощении... — недовольно буркнула трубка, и я уверился, что со мной разговаривает действительно Паола, а не кто другой.
— Уважаемая Паола, попросите официанта постучать в дверь третьего кабинета... К вам должна подойти девушка, ну, вы помните...
— Помню, помню, — пробухтел недовольный голос Паолы,— совсем уж дуру из меня не надо делать... Ух ты!
Тут Паола прибавила непечатное слово, но в ее голосе было столько неприкрытого восхищения, что понятно было: ничего экстраординарного не произошло, просто Паола Наташу увидела...
— Понятно, почему Петька влюбился... Будь я мужиком...— говорят, женщины-тифлинги бисексуальны. А фэйри, интересно?
— Петр Андреич! — голос Паолы в трубке сменился на мелодичное меццо-сопрано Наташи, — я с вами встречусь, но только ради сына Лиинуэля. Скатайте уже к вашему Бонсу и галопом в "Оленину", третий кабинет, официанту скажете, проводит! Я тороплюсь, так что заранее предупреждаю: много времени вам уделить не смогу! Неизвестно еще сколько времени с Бонсом провозитесь!!!
— Паола, Паола! Хватай Наташу и дуй сюда! — я вырвал трубку из пальцев полкуровки и орал в нее, как сумасшедший, но в ответ лишь длинные гудки — на той стороне положили трубку...
— Не надо криков, Петр Андреич! — полуэльф был само спокойствие. — Конечно, вы можете рвануть прямо в "Оленину", но Наташа не станет с вами разговаривать, право слово... Вытащить ее оттуда силой вам тоже не удастся: после ночных событий, когда начался передел имущества Сливы, охрана "Оленины" не то что удвоена, утроена... Не проще ли, не создавая лишних проблем, быстренько съездить к Бонсу и с чистой совестью — в "Оленину"?
Шантаж. Шантаж чистой воды. Единственно, что радует, — Семен глянул на меня, что называется, многозначительно, на несколько мгновений прикрыл глаза и подержал их закрытыми. Если я правильно понимаю ситуацию, то мы с сыном Лиинуэля — в "Черного дрозда", а Семен — в "Оленину". А что? Паола уже там. Ладно, так и сделаем.
Сойдя по сходням с хаус-бота Реймса, я наткнулся взглядом на знакомый "виллис" — именно в него я чуть не забросил гранату накануне, и именно он смылся задним ходом, едва завидев ребятишек Бонса. Только вместо четырех человек в машине сидел один водитель, а вот "Льюис" так и болтался на турели пародией на букву Т.
— Пожалуйте в машину, Петр Андреевич...
Полууважительно, полуиронично. Сын Лиинуэля пока не сбился с тональности ни разу. Держит себя в руках железно, не отнимешь.
— Зачем вам репутация выпивохи и игрока? — спросил я полукровку, пока мы ехали по безлюдным улицам утреннего Гуляй-поля.
— Сперва ты работаешь на репутацию... Ну, дальше вы знаете... А если серьезно, у меня нет Силы отца, чтобы обеспечить сохранность коллекции. А охотников на нее много нашлось. Поэтому я предпочел, чтобы некоторые амулеты "разошлись" по самым разным направлениям...
— Бхут-арир, например? — невинно поинтересовался я, и Сын Лиинуэля вздрогнул.
— Страшная вещь, вы правы... Не дай боги, в дурных руках окажется... Да и в неплохих — тоже! Один раз используешь, и привет!
— В каком смысле "привет"? — поинтересовался я с живейшим любопытством.
— А душа в ловушке окажется! Придется демону Ава-Адону служить как при жизни, так и после смерти... Ничего... я этот амулетик специально такому лоху из Твери проиграл, что его первый же патруль зацапает. Фонит амулет так, что мало не покажется!
— Я бы лучше в Великую выбросил, если уж такая дрянь, — заметил я, но Сын Лиинуэля только покачал головой, криво усмехаясь...
* * *
Почему постоялый двор "Черный дрозд" назывался именно так, а не иначе, было непонятно. Черная клякса с красным клювом на вывеске заведения, может, и была похожа на дрозда, но только в том случае, если бы по нему проехали катком.
Внутри все было как везде... не совсем. Пахло свежим распилом сосны, и в глаза бросался яркий, незаветрившийся цвет бруса, которым общий зал трактира перегородили почти пополам. Небольшой такой заборчик, даже с калиткой. Теперь, насколько я понимаю, в трактире два отделения: для "чистых" и "нечистых". Во вновь образовавшемся "чистом" было всего несколько столиков, да и те были сдвинуты в один, широкий и длинный. Понятно: рыцарь Бонс Ингельмийский играет в барона. Обед у него теперь не просто "пойдем, почавкаем", а "пир", то есть совместная трапеза с кнехтами. Трактирщик решился на такие изменения не от хорошей жизни: перед калиткой в "баронское" отделение стояли два устрашающего вида молодца с ружьями, а столики в "простой" части зала были густо украшены нечесаными бородами и безумными взглядами сторонников ревнителя старой веры. Сам Бонс наблюдался в одиночестве во главе стола в своем отделении. Судя по запаху, пил он кофе — дорогой и редкий для Великоречья напиток, на столе перед ним лежали его шашка, лакированная деревянная кобура с маузером и большая тарелка со сдобными булками разных видов. Орел! Нахохлился-то так почему?
Увидев нас с сыном Лиинуэля, Бонс радостно замахал руками и громогласно отдал команду пропустить нас к нему.
— Здорово, Петя, сын Лиинуэля! Пришел-таки!
-.Пришел... Знакомься, кстати, вот настоящий сын Лиинуэля! — я невежливо ткнул в своего спутника пальцем, — А это рыцарь Бонс Ингельмийский. Потрещать нам надо...
Не знаю, как мои знакомцы, а мне доставило некое извращенное удовольствие представлять друг другу разумных, прекрасно знающих, что их имена — сплошная фикция.
— Падайте! Булки здесь вкусные... И надпись смешная...
Я проследил взглядом, куда показывает Бонс, и к немалому своему удивлению прочитал на затейливо украшенной дощечке знакомую с детства сентенцию: "От сдобы добреют..."
— Два полуэльфа и человек, это все равно что один эльф и два человека, — несмешно пошутил Бонс.
— Ха-ха, — с каменным лицом отреагировал "сын Лиинуэля", — говорят, ты меня искал, рыцарь?
— Я искал, — подтвердил Бонс, — а ты нашел...
— Да...— согласился сын Лиинуэля, — прав ты, Петя: рыцарь наш не лыком шит...
— Не лаптем шти хлебаем, — согласился Бонс, выжидательно глядя на нас. Его позиция понятна: вы меня нашли, вы и говорите, чего вам надо.
— Тогда к делу: имею к тебе разговор серьезный. Деловой. Но прежде чем его начать, скажи, зачем я тебе нужен был? И для кого искал меня? Пети не стесняйся, не выдаст...
Я был польщен такой характеристикой со стороны Сына Лиинуэля, а Бонс скорчил обиженную гримасу, дескать, сам знаю...
— Искал для себя, не гоношись... Слышал я, ты по амулетам спец? Не боись, играть не предлагаю...
— Напугал ежа голым задом...— Где-то я это выражение слышал, но вот где?
— Нет, я серьезно... — Бонс сильно сдвинул брови к переносице, отчего его лицо стало каким-то диковатым, чуть ли не безумным, — вот я рыцарь, а родового амулета у меня нет. Сделай, а? Или продай, если какой от бати остался, ненужный... постариннее...
— Ты Бонс, производишь впечатление умного человека... Совсем, что ли, не в теме, что за штука "родовой амулет"? А что такое родовое проклятие, знаешь? Их и делали, в основном, чтобы от родового проклятия избавиться...
По кислому виду Бонса любой бы догадался, что не в теме человек. Я тоже был не в теме, но предположений у меня было более чем достаточно. А что? Вылезает такая Собака Баскервилей... Или Кошка Баскервилей... Или Таракан Баскревилей... И усами шевелит...
— Объясню подробно, с примерами! — пообещал полуэльф. — Сможешь потом проверить и перепроверить... Это все, зачем я тебе нужен был?
— Имя еще хотел выяснить — денег срубить малехо, — честно признался Бонс, — ватага у меня растет, а финансы...
— Решаемо! — сын Лиинуэля развалился было на стуле, но потом, сложив руки по-школьному, выпрямился, всем своим видом показывая, что переходит к самому важному.
— Можем столковаться, если расклад по чеснаку покажешь! Петя гарантом выступит! Согласен?
— Петя — гарантом? — несколько недоуменно повторил Бонс, но почти тотчас на его роже появилась хитрющая такая улыбка. Сообразил, что к чему.
— Спрашивай!
— У тебя ведь люди под ружьем? Чего со всеми наследство Сливы не делишь?
— Меня из колоды выкинули... Не то что выкинули, я сам слово дал, что ватага, которую я собираю, на территории Гуляйполя не будет работать. Слегка наехали на меня за рыцарство мое... Знать бы заранее, что такая фигня со Сливой выйдет — не пописался бы! И уж гульнул бы теперь с ребятками по самое не могу!
— Дали бы разгуляться? — скептически поинтересовался мой спутник, внимательно глядя на Бонса, — вот те, которым ты слово давал? Вместе с теми, которые как раз знали заранее, что со Сливой будет, если это вообще разные люди?
— Может и не дали бы, — охотно согласился Бонс, — но, вообще, как карта ляжет... Со Сливой, я знаю, все быстро решилось...
— У меня тоже расклад такой, что минута — на вес золота, — усмехнулся Сын Лиинуэля, — ладно, теперь какие планы? На Тверь?
— Не-е, на Тверь не пойду, подсыкиваю чо-та, — честно признался "рыцарь", приглаживая бороду. — Мне тут напели про Пограничный: не срослось там ни хрена. "Громовержец" просрали, форт не взяли, людишек только почем зря постреляли... а пять сипайских батальонов было... Мне бы их под команду, я бы наделал делов...
— Я тебе и больше скажу, — промурлыкал сын Лиинуэля, — в атаке на Пограничный принимали участие Созерцающие. С Тугами. Ты ж их, вроде, не очень любишь?
— За что их любить-то? — поразился Бонс, — Жестокие без меры и жадные. Я вообще поклонников Кали не люблю. Будет у меня баронство, первым же указом прикажу их в котлах варить заживо! В масле!
— По поводу баронства какие планы? Медным тазом ведь твое баронство?
— Погоди, не торопись, — Бонс хитро подмигнул, у него вообще талант к подмигиваниям, как я успел заметить... Вроде бы, пустячный талант, и не магический, а как используется-то! На сто процентов... — Будет дождик, будут и грибки...
— Есть предложение, с дождиком, — Сын Лиинуэля был серьезен, насколько вообще может быть серьезен полуэльф. — По моим источникам, одно баронство осталось без владетеля. Наследников нет... Так бывает нечасто: замок есть, а наследников нет... Не хочешь заняться?
— Насколько надежны сведения? — вот теперь Бонса не узнать. Смотрит с прищуром, и улыбка нехорошая, "говорящая". "Недолго проживет тот, кто попытается меня кинуть", — вот что сообщает эта улыбка.
Сын Лиинуэля, впрочем, был спокоен как удав:
— Сведения надежные, источник проверенный... Но решать нужно сейчас — каждая минута, да нет, секунда уже на вес золота...
— Почему ко мне обратился? — Бонс проигнорировал замечание насчет минут-секунд и правильно сделал. Если торопят, "давай-давай, а то опоздаем!", то почти наверняка — разводилово.
— Я бы к другим обратился, но все наследство Сливы делят. А тут ты... Да и Петя за тебя ручается...
— А за тебя Петр ручается? — задал насущный вопрос Бонс, глядя уже на меня. А что тут скажешь? Раз пошла такая пьянка, режь последний огурец... Я не решился сказать хоть что-то, поэтому запихнул в рот сдобный коржик целиком и стал его тщательно разжевывать. Вместо завтрака пойдет.
— Не боись, — покровительственно сказал сын Лиинуэля, — сам с вами пойду, гарантом.
— Далеко идти? — задал второй по важности вопрос Бонс. Самолетов в его распоряжении нет, а из точки А в точку Бэ в пределах Великоречья не так просто бывает добраться.
— Идти далеко, у Лесного Хребта баронство... Но у тебя портальный амулет будет... Родовой... Ты ж рыцарь Бонс Ингельмийский!
Бонс сделал вид, что не расслышал иронии в речах "Лиинуэль-сона", только при словах "портальный амулет" недоверчиво усмехнулся. Дорогая это штука, а для человека вроде Бонса, для которого самое главное — вовремя смыться, и вовсе бесценная.
— Еще два вопроса прояснить надо: как я своим орлам объясню, почему вместо Твери на какое-то баронство идем, и твоя какая выгода?
Молодец Бонс... Первый вопрос вообще-то он сам должен решать, а не перекладывать на чужие плечи. Тоже мне, командир полка, нос до потолка...
— Барон ... — сын Лиинуэля сделал паузу, — имя я тебе скажу, если договоримся, погиб вчера утром, совершенно внезапно... Во время коварного нападения врагов... Но успел перед смертью призвать на подмогу рыцаря Бонса Ингельмийского, своего родича... очень дальнего родича. Седьмую воду на киселе... Так что мы на подмогу идем, родича из беды выручать... и отомстить подлым врагам, само собой...
— Ладно, с первым вопросом понятно, а со вторым что? — Бонс слушал излияния своего собеседника с предельным вниманием, мотал на ус, что называется.
— Я бы не сказал, что с первым все ясно, — полуэльф прекрасно отыграл "задумчивость" и продолжил:
— Беды, они по одной не ходят. Родич твой, рыцарь, душу свою Личу продал...
— Личу? — удивился Бонс, — у нас лич объявился? И как зовут? Или тоже секрет? И поместье он тоже продал?
— Поместье вроде бы не продал... А лича зовут Ашмаи, — индифферентным голосом сообщил сын Лиинуэля, — имя вымышленное, и это имя ты уже слышал...
"Лич?" — у меня аж в голове зазвенело. Так Ашмаи — лич? Нет, я, конечно, на весовые категории никогда внимания не обращал, но мне выступать против лича — все равно что таракану против тура-ящера. Как та Моська буду, которая "сильна"...
Бонс только голову склонил, признавая правоту полуэльфа. Искоса он зыркнул на меня, напоминая, что именно я назвал это имя в приснопамятной схватке с вампирами.
— Имечко это нам известно... — Бонс собрал бороду в кулак, потом отпустил ее на свободу, и спросил, тщательно подбирая слова, — а лич не ...расстроится, если мы придем?
— Может, и расстроится, — полуэльф пожал плечами, — только ты тут не при делах. Свято место пусто не бывает: не ты замок займешь, соседи понабегут. Али еще какой "рыцарь"...— тут сын Лиинуэля обвел глазами пространство вокруг нашего столика, показывая, что таких рыцарей, как Бонс, двенадцать на дюжину.
— Рисково...— проговорил Бонс с утвердительной интонацией. Лич, конечно, усложнял ситуацию, но сказать своим людям, что они выступают против лича, значит поднять свой авторитет на недосягаемую высоту. А то, что Сын Лиинуэля не промолчал про лича, плюсик ему. Мелочь, а сразу акценты расставляет... Даже если формально поместье личу не принадлежит, все равно рискованно...
