— Тогда еще вопрос — кто вообще создал Игру? И зачем? — новость о рестартах была шокирующей, но в какой-то степени ожидаемой. Меня же интересовало нечто другое.
— Это два вопроса, но отвечу. Игру создали создатели, и сделали это потому, что имели на это силы. Они просто развлекались.
— Ты один из них?
— Я?! — ректор даже рассмеялся, явно не ожидая такого вопроса. — Нет, паладин, я лишь инструмент. Наполовину машина, наполовину живое существо, наполовину светлый, наполовину темный, сошедший с ума, но умеющих держать себя в руках индивид. Я не создатель Игры. Я ее механизм. Как Император, только ректор. Хм... Какой забавный словестный каламбур. Нужно будет записать...
— Создатели живы до сих пор?
— Эм... Спорный вопрос. Двое определенно нет, то состояние, в котором они пребывают, назвать жизнью тяжело. Нирвана, небытие, неопределенность — выбери сам слово, даже на сотую часть не подходящее под определение их текущего существования. Что касается третьего... Да, он определенно жив до сих пор. Когда перезапустишь Игру, ты с ним встретишься. Вряд ли это произойдет раньше, поэтому его имя тебе ничего не даст. Только собьет с основного пути.
— Он принимает активное участие в Игре? — удивился я.
— Еще какое! Семьдесят пять тысяч лет — не повод для безделья, знаешь ли. Я, к примеру, осознал себя во время создания Игры и до сих пор не потерял интереса к организации обучения.
— Если ты занимаешься обучением так долго... Почему же прохождение испытаний такое простое? Ты же постоянно все усложняешь?!
— Потому что сделай я испытания хоть на каплю сложнее, вы бы все здесь подохли! Я дарю неинициированным игрокам шанс, пусть и призрачный, закончить Академию. Можешь считать меня благодетелем. Последняя перезагрузка вышла неудачной, раньше Академию заканчивало гораздо больше игроков. Не было такого беспредела. Тем более не было жертвенного класса. Эту глупость вообще только воспаленный разум мог придумать... Так что я кручусь и верчусь в рамках ограничений, стараясь выпустить как можно больше игроков.
— Кто знает имя третьего?
— Мадонна, только она. Возможно, еще Громана, но не факт, слишком бесшабашной тогда была эта ведьма, могла просто не обратить внимания. Остальным точно было глубоко наплевать на него и его желания. Найди хранителя, получи свою книгу и ты поймешь, как найти Мадонну. Думаю, что тебе пора возвращаться. Большего я тебе все равно не скажу, все остальное сможешь узнать в Твердыне. Кстати! Твой опыт. Думал, я о нем забуду?
Перед глазами пронеслась информация, что мой второй уровень теперь не более чем история. Из Академии я должен выйти 11-уровневым игроком.
— То есть ничему специфичному у тебя обучиться не получится? — на всякий случай уточнил я.
— Нет. Я не занимаюсь обучением, для этого есть учителя. Нет, ну не могу я тебя просто так отпустить! Держи и не говори, что ректор Академии злобная тварь, ненавидящая темных. Прежде всего ты Мерлин, а потом темный...
Ректор на мгновение исчез, чтобы вернуться с толстой книгой в темном кожаном переплете.
— Книга исследователей. Почитаешь на досуге, разберешься, куда следует двигаться в первую очередь и что изучать. Надеюсь, поможет тебе развиться. Теперь активируй выход, твоя Академия завершена. Возражений я не принимаю, ты в любом случае выйдешь отсюда в большой мир. Такова моя воля.
Спорить не хотелось. Спрятав подарок в инвентарь, я молча нажал кнопку, несколько раз подтвердил, что действительно хочу выйти из Академии и, наконец, уставился на длинную полосу загрузки с обратным отсчетом: 29... 28... 27...
Тридцать секунд, в течение которых мне необходимо было быть неподвижным.
... 3... 2... 1...
Я все же закончил эту долбаную Академию!
— Мы приветствуем наших новых братьев по оружию! — едва окружающая меня темнота развеялась, как раздался торжественный глас наместника. — В этом месяце Академию закончили тысяча семьдесят восемь игроков! Тридцать шесть неинициированных существ смогли доказать свою состоятельность и отныне имеют полное право нести гордое имя "игрок"! Да будет славна Игра!
Всеобщий рев ликования и одобрения разорвал арену, в центре которой стояла тысяча усталых, шатающихся, сутулых и озлобленных новоиспеченных игроков. Я даже удивился — на лицах многих выходцев из Академии было написано что угодно, только не радость. Встретился взглядом с Логир. Глаза краснокожей орчанки были наполнены слезами и у меня ни на секунду не возникло ощущения, будто это слезы радости. Горе, боль, разочарование — все что угодно, только не радость.
— Маги, сюда! — едва я дернулся к орчанке, чтобы выяснить, что же произошло, как раздался зычный крик распорядителя. — Под синее знамя!
— Охотники, сюда! Под зеленое знамя!
— Паладины, сюда! Под красное знамя!
Началось бурление. Сталкиваясь друг с другом, игроки спешили к штандартам своих классов, стремясь поскорее забыть тот кошмар, из которого они только что выбрались. Нет, нельзя сказать, что все игроки были подавлены — некоторые буквально сияли от того, что им удалось выбраться обратно, но таких было процентов двадцать, не более. Основная же масса предавалась унынию.
— Паладины, ко мне! — длинноухий эльф активно размахивал красным флагом, кого-то высматривая в толпе. Рядом с ним стоял ухмыляющийся Шарда, загибающий пальцы и подсчитывающий подходящих паладинов. Отец Логир тоже присутствовал, едва ли не прыгая на месте от нетерпения поскорее обнять и расспросить дочь. К этой разношерстной троице начали подтягиваться паладины — один, два, пять, десять... Из Академии вернулось двадцать три паладина, при этом, как я понял из разговоров, только склонивший голову Теарт не имел инициации. Себя я уже не относил к числу неинициированных.
— Логир, где группа? — в лоб спросил Шарда, как только мы все сбились в одну кучу. — Поясни мне, пожалуйста, где оставшиеся? Как минимум двух братьев, за которыми тебе было поручено присматривать, среди окончивших Академию нет. Хотелось бы понимать...
— Где Нарталим?! — не выдержал держащий флаг эльф, нависнув над съежившейся орчанкой. — Он был в твоей группе! Почему не вышел из Академии? У него была инициация! Где мой сын?!
— Он был лишен инициации и уничтожен. Это было сделано по моему распоряжению, — произнес я холодным тоном, встав на защиту орчанки. В скором времени в любом случае правда о Нарталиме станет достоянием общественности, поэтому пусть она станет известна от первоисточника. Прятаться за спинами других игроков, доказавших свою слабость, я не намерен. Как и не намерен вмешиваться в воспитательный процесс Шарды. Логир мне никто. Даже больше, чем никто — одна из тех, кто желал оставить меня в Академии навечно.
— ЧТО?! — ошеломленный возглас эльфа поддержал Грыгз и группа паладинов. Только Шарда удержался от изумления, задумчиво склонив голову.
— Мы здесь надолго? — невозмутимо спросил я у гнома, проигнорировав гневный крик эльфа. Если папаша такой же заносчивый придурок, как и его сын, в кого-то же Нарталим должен был пойти, мне не о чем с ним разговаривать.
— Что ты сделал с моим сыном?! — разъярился эльф, но тут пришла помощь оттуда, откуда я даже не ожидал.
— Тебе же игровым языком было сказано — лишили инициации и убили, — буквально из ничего рядом с нами возник Арчибальд в сопровождении Долгунаты и Сахрея. Друидка едва заметно кивнула головой, приветствуя меня, чтобы сразу вернуть себе маску "снежной королевы". — Что непонятного?
— Это невозможно! Это запрещено! — не сдавался эльф, но Арчибальд его уже не слушал. Повернувшись в сторону новоиспеченных игроков, он указал пальцем на Логир, Сартала, Монстричелло и меня, коротко бросив: — вы идете со мной, остальные с Шардой отправляются в Твердыню.
— Они все должны отправиться в Твердыню, брат, — нахмурился гном. — Нужно сделать привязку и поднять их, ходя бы, уровня до десятого.
— Скажи это советнику наместника, — Арчибальд даже не смотрел в сторону гнома. — Вон он, кстати, ищет нас. Боюсь, если я сейчас же не заберу их с собой, мы больше никогда не увидим этих славных паладинов. Шарда, прикрой нас! Ярый умудрился повторить мой подвиг.
— Ты гонишь?! — впервые за все мое недолгое знакомство с гномом ему изменило олимпийское спокойствие и он выпучил на меня глаза. Страшное зрелище — удивленный гном.
— Черт! Не успеваем, нас заметили. Сахрей, забирай Монстричелло и Сартала. Ната, Ярый и Логир на тебе. Порталы на арене работают только в портальных комнатах, дотащите туда всех! Доставьте их в Твердыню! — Арчибальд начал раздавать команды, забыв обо всех присутствующих. — Я займусь некромантом! Левард, какими судьбами? — каторианец широко улыбнулся и, несколько раз рассерженно взмахнув хвостом, расставил руки в стороны и сделал несколько быстрых шагов вперед, желая обнять надвигающегося на нас кинокефальца.
— Валим! — прошипела Долгуната, за руку утягивая меня и Логир от паладинов. Сахрей возился с Монстром, упирающимся, словно осел и не желающим покидать группу. Шарда бросил взгляд на нас, на Арчибальда, на Леварда, подскочил к Монстру, что-то ему прошептал и громила расслабился, позволяя утащить себя в сторону.
— Левард, я слышал твой ученик тоже отправился в этот набор! — гном повернулся к нам широченной спиной и чудесным образом оказался между нами и вырвавшимся из цепких лап Арчибальда некромантом. — Как успехи?
— Он не вернулся, — пролаял будущий наместник, не спуская взгляда с нашей группы. — Хочу знать причины провала. Я готовил его лично. Зангар не мог умереть.
— За мной, тормоза, — Долгуната не тратила ни секунды и продолжала тащить нас подальше от Леварда. Сахрей со своими подопечными не отставал ни на шаг и буквально за пару секунд мы покинули арену, нырнув в один из многочисленных проходов амфитеатра.
— Долго они его не задержат, не тот уровень! — бросила Ната брату, быстро выглянув из-за угла на арену. — Быстрее, телепорт к паладинам на минус третьем этаже! Нужно спешить!
Мы сломя голову побежали за друидкой. Видимо, план текущего амфитеатра был ей прекрасно знаком, так как они ни разу не остановилась, чтобы озабоченно покрутить головой. Нет — Долгуната целенаправленно неслась вперед, увлекая за собой меня и Логир. Скорость бега была такой огромной, что я едва успевал переставлять ноги.
— Всем привет! — раздался давно забытый голос, как только мы в очередной раз свернули за поворот и со всего маха налетели на застывшую друидку, роняя ее на пол и организовывая знатную свалку из паладинов и друидов. Вскочив на ноги, я мгновенно активировал защиту, атаку и невидимость, стараясь поскорее отсюда убраться, однако все было тщетно — вокруг нас образовалось плотное кольцо льда. Довольный Девир наслаждался зрелищем поверженных и замороженных паладинов и только сейчас до меня дошло, что Долгуната и Сахрей не шевелятся — они были в буквальном смысле вмурованы в лед. — Как хорошо, что вы все здесь. Не придется за вами бегать по всему миру. Ярый, мои поздравления — ты смог завершить Академию, не ожидал. Логир — ты меня разочаровала. Я полагал, тебе интересно стать охотником за головами. Сартал... Ты сам все понимаешь. Тебя отправили на Землю, в надежде, что я ничего не узнаю, но у меня хорошие информаторы. Ты попался, паладин. До встречи! Забрать их! Друидов оставьте живыми, не хочу лишний раз нервировать Арчибальда.
Вокруг меня образовалась ледяная стена и окружающий мир взорвался сотней осколков, когда холод пробил защиту и добрался до моего бренного тела. Тьма сжалилась практически мгновенно, однако перед беспамятством некая ехидная часть разума отметила — нас не убили. Кому-то мы нужны целыми, пускай и не совсем здоровыми. Едва ли после того, как ты превращаешься в ледяную глыбу, остается хоть сколько-нибудь здоровья.
Тьма постепенно развеивалась, превращаясь в нечто бесформенное и темно-красное. Голова раскалывалась на части, отчего я простонал — нужно срочно выпить эльфийской мази, иначе от такой боли можно и с ума сойти.
— Ярый, ты очнулся? — голос Логир был ужасно хриплым и сиплым. Попытавшись ответить, я обнаружил, что это крайне тяжело — даже вдох давался мне с трудом, не говоря о том, чтобы произнести что-то вслух. Попытка открыть глаза не увенчалась успехом — я лежал вниз лицом и сил на то, чтобы перевернуться не было совершенно. Однако нужно было дать знать, что, как минимум, слышу орчанку. Выход нашелся мгновенно — я промычал:
— М-м-м! — головная боль усилилась, рождая перед глазами замысловатые круги.
— Сартал, ты здесь? Монстр? — в ответ тишина. Либо их не было с нами, либо еще не пришли в сознание. Либо их никогда с нами и не было.
— Не могу пошевелиться, — жалобно протянула Логир. — Мы сидим в какой-то клетке. Большая пустая комната. Алтарь в паре метров от нас. На ней непонятные письмена. Хрень какая-то. Ярый, да скажи что-нибудь!
— М-м-м! Гр-м-м! — смог выдавить я из себя новый звук и попробовал хотя бы перекатиться на спину. Не вышло и меня едва не вырвало от столь незначительных усилий. Что же со мной творится?
— Отец нас найдет! — продолжала всхлипывать орчанка. — И Арчибальд! Он всегда находит то, что ему нужно. Нас найдут, вот увидишь! Маги выпустили нас из Академии всего лишь с первым уровнем! Я не хочу умирать...
Орчанка беззвучно зарыдала. Сжав волю в кулак, я все же сделал нечеловеческое усилие — перекатился на спину и открыл глаза. Что-то хрустнуло, но я не обратил на это внимания. Меня куда больше заботила удручающая картина, представшая перед глазами — Логир сидела ко мне спиной, наполовину вмурованная в глыбу медленно таявшего льда. Склонив голову, я понял, что хрустнуло — мои ноги были неестественно вывернуты в другую сторону. Боли не было — она просто не проходила сквозь лед, в который мои ноги были вмурованы. По всей видимости, они были заморожены до самых костей, оттого у тела возникла такая неестественная хрупкость.
Помещение, в котором мы оказались, больше походило на унылую пещеру, чем на комнату — каменные неотесанные стены, с потолка свисали сталактиты метровой длины, однако некоторая часть пещеры была обустроена относительно цивилизованно — на полу была плитка, стены обработаны и выкрашены серой краской, даже несколько факелов висело на стенах, разгоняя мрак. Белоснежный алтарь являлся центром цивилизации и именно на него смотрела орчанка. Что печалило меня больше всего — ее нельзя убить. В принципе, дотянуться артефактом я бы смог, если постараться. Однако девушка умрет последней смертью, чего я очень бы не хотел. Но и дарить магам дополнительного бойца нельзя. Пока никого нет, нужно подумать, что делать.
— Ярый, не молчи! — спустя минуту молчания Логир не выдержала и вновь начала всхлипывать.
— Грм-гр, — горло упорно отказывалось облачать звуки в слова, несмотря на все мои усилия. Сквозь холод, сковавший нижнюю часть туловища, начала пробиваться боль, заглушая ту, что царила в голове. Вначале боль была только на уровне эха, но я прекрасно понимал — чем больше времени пройдет, тем хуже мне будет. В очередной раз извернувшись, я вытащил из инвентаря эльфийскую мазь и влил ее в замороженное горло. По телу разлилось спасительное тепло и, наконец-то, боль покинула мое бренное тело. Как минимум двенадцать часов здравого и адекватного восприятия реальности я себе подарил.
