Послали, ответ не задержался, согласны хоть сейчас уйти, тем более ценных вещей у них уже и не осталось, они спаслись в пещере, ценой жизни мужчин и разграбленной сокровищницы.
Смогли вернуться домой через десять дней, почти на пустынную землю. И в ограбленный дочиста дом.
Благо стены укреплённые, да и потеряли наивность в гости чужаков пускать.
Везде одно и то же, чужое предательство, измена, жадность и зависть могут в одночасье лишить тебя будущего.
Пришлось бить переход, драконы уходили со слезами на глазах, все же покидают дом, но с неуверенной улыбкой избавления от тягот послевоенных.
Мои их приняли как родных, в первую очередь обед, час на обустройство и вот почти на сотню увеличилось жителей на моем листе.
Вот давненько я не упивалась эмоциями безграничного счастья, когда они мне и Драа приносили вассальную клятву.
Их правительница, как будто груз с плеч сбросила, была безумно рада и от власти уйти, да и просто не боятся за завтрашний день.
Нам досталось, как я уже говорила пятьдесят семь женщин и девиц, еще тридцать детей обоих полов, семь парней и четыре совсем дряхлых дракона.
Вот и все что осталось от их гнезда в тысячу особей.
Брали они с собой только самое к сердцу близкое, я сразу предупредила не заморачиваться со скарбом.
Обеспечим всем необходимым.
Ларец с нашим подарком был в первую очередь перенесен, это теперь их единственная ценность, да десяток худых коров и сотня кур, нет еще пять когда-то отменных лошадей, правда на данный момент они больше напоминают, нет, не кляч, порода чувствуется, очень уставших и полуголодных особей.
Да и драконы смотрятся также.
Без слез не взглянешь.
Живность сразу на откорм пошла, витаминный эликсир и им и самим драконам выделила из своих запасов, на вечер, думаю, последним сок из ампентина пригодится, да усиленное питание.
Уж наши драконицы их сразу взяли под свое крыло, как и женщины драков. На первый вечер спонсировали им все необходимые вещи первой необходимости со складов.
Завтра что надо еще возьмут.
Я девушек пожалела, они выглядят так уныло, да и худоба с бледностью их совсем не красит, их бывшая правительница пришла с просьбой, разрешить им пока отказаться от приглашения на торжества.
— Да какие просьбы, нет желания и возможности, лучше в спокойной обстановке пока поживите, чай мой день рождения не первый и не последний, я и так вас рада видеть под нашим крылом.
Она расплакалась. Устала бояться, устала быть сильной, ответственность за оставшихся в живых детей угнетала, а виноватым и называет тот самый клан, от которого мы забраковали невесту.
Вот и еще один минус этому клану.
Они и не догадываются, что живые остались свидетели, что ж, будет им сюрприз, однако.
Стрясу такую контрибуцию — по миру пойдут скоты. Оказывается, на их счету третий клан разоренный, это же надо! Уроды, жируют за чужой счет.
Надо бы разузнать, остался кто от тех кланов в живых?
Напрягла деда, Полкана и Особиста, а чтоб им жизнь медом не казалась.
А то я бедненькая, вся в делах аки пчелка.
Драа не забыл и молодых драконов прогнать через замеры, заодно и девушкам предложила, не все, но большая часть из них пошла.
За ночь и эскиз новой формы Драконы придумали, смотрится на них супер — шикарно, брюки и короткий жакет бирюза с персиковой окантовкой, а на спине хитрован ястреб серебряный. И серебряные эполеты.
Сапоги под брюками черные, как и рубахи с воротником — стоечкой.
Гармонично, и, странное дело, цвета ничуть не уменьшают мужскую сексапильность.
А когда они встали в шеренгу, я чуть слюной не подавилась, а девчонки, глазенки вытаращили, засмущались, незаметные подмигивания в их сторону.
Драа немного отличается от остальных, все же правитель, но и на нем темно синий костюмчик выглядит на все сто.
Вот теперь понимаю выражение "главное — чтобы костюмчик сидел", сидит как влитой.
Девушки получили по платью из выбитой ткани, нескольким комплектам нижнего белья и бюстье, чулочки, туфельки и брючки с блузонами, трех расцветок.
Остались очень довольными, и теперь ругали своих нерешительных подруг.
Тогда за дело взялись женщины Драков, всех оставшихся под конвоем отвели за обновками.
А меня вызывает Полкан, Драа вызвался пойти со мной.
Ночка предстоит длинная.
Перекусила я у драконов, поэтому ужинать нет желания.
А вот от кофе с пирогом не откажусь.
Слушала новости, смакуя кофе со сливками и наслаждаясь выпечкой.
Пока их три важных.
Один шпионский аппарат разместился в кабинете главы клана, который совсем не в курсе, что за его спиной творят.
А творит первый советник, отец нашей несостоявшейся невесты с оной.
И младший брат самого главы клана с женой, не со своей, а с женой главы, с которой находится в очень тесных телесных отношениях советник.
А последний не догадывается, что пользует младший братик главы его ненаглядную доченьку.
Это первая новость.
Второй жучок обосновался в прическе неугомонной "невестушки", девушка и правда неуемная, желающая сильно быть женой главы клана, и походу ей будет до фонаря, кто будет главой.
Любим и лелеем мы только себя.
Советник травит главу клана уже полгода мелкими порциями ядовитой настойки, желая ухватить власть в свои руки, но ему мешают, как сам глава, так и подельник, который имеет на советника компромат.
Младший брат главы, странное дело, он не совсем красив, что не является чертой расы драконов, вроде глаза большие, только на выкате как у рыбы, выброшенной на берег, лицо узкое, нос крючком и еле видные бескровные узкие губы, я бы сказала, что он уродлив.
Он власти вроде и не желает, зато желает иметь звонкую монету и много, а денег много где? Конечно в казне, поэтому и требуется ему скипетр главы.
И, наконец, жена главы клана, — белокурая красавица, но с неуемным сексуальным аппетитом, имеет дочь от главы клана, но совершенно девочку игнорирует и шпыняет, слухи ходили, что дочка советника, тоже на неё походит, и как показывает анализ крови, взятой у всех действующих лиц, эти домыслы имеют под собой основу.
Каким Макаром главе клана всучили уже рожавшую девку не понятно, может какие другие обычаи у них?
Никто, конечно, не будет винить девушку в потере покрова до брака, но родить и бросить ребенка на отца?
Остальные жучки у действующих лиц в спальнях.
Сейчас главное действие происходит в двух спальнях и кабинете.
В спальнях:
— у советника набирает обороты скандал, жена главы требует отдать ей ягоды драконьей крови, за них можно, наконец, купить старшей любимой дочке, их совместной, титул герцогини.
Да зачем он ей, у неё и так отбоя от женихов нет, надеются, на дне рождении этой выскочки Драа, наконец, падет к ногам доченьки, уже готовы и духи с феромонами, и приворотное зелье. Тогда и драконью кровь к рукам смогут прибрать. Раз дарят, значит, есть еще.
Да все кланы смогут нагнуть.
— в спальне младшего брата, доченька советника орет на любовника, — ты меня не любишь, давай брата твоего сживем со света быстрее.
— А отца твоего? Или, думаешь, он к власти не рвется? — лениво полуголый дракон ей отвечает.
Она молкнет и задумывается, — можно и его к праотцам отправить.
— А сестренку?
— Ой, эту дуреху можно отправить в гости к северному клану, надеюсь, не доедет, — хитро сверкает глазами, устраиваясь верхом на любовнике.
— В кабинете главы черноволосый подросток, пытается найти ключ от сейфа, чертыхается, — точно и меня и отца убьют, господи, дай возможность хоть кому-нибудь весточку кинуть, о творящихся здесь безобразиях.
По коридору разносятся шаги, девочка убегает через потайную дверь.
— Да говорю тебе, надо младшего с пути убирать, он тоже свою игру ведет, дочке голову задурил совсем, — уже в кабинете пилит советника любовница.
Он открывает сейф.
— Вот флакон, чуть осталось, надо бы еще заказать?
— Да теперь это будет сделать тяжело, вы, придурки, зачем этот клан трогали? Таких травниц потеряли, они закрылись и никого к себе не пускают.
— Ничего, согнем вскоре, будут на нас за кусок хлеба работать.
— Да и два месяца назад, ты тоже самое говорил, а ситуация не меняется.
Все травы, что там были вы и так вытащили, а новые кто соберет?
Да и старую половину пришлось выкинуть, каким болванам такое серьезное дело доверил?
— Какие есть, умных помощников их мужики в капусту пошинковали, а мои тупые — их.
И так пришлось следы заметать.
Может, с пятым кланом покончить?
А то они все пытаются к нашему главе попасть.
— Вам бы все покончить, хотя у них замечательные ткачихи имеются, вон с первых двух кланов, какие замечательные рабы получились, девок еще чуть допоим и можно уже в бордели отдавать рамундинам, а мужики на каменоломнях замечательно пашут.
Рамундины только просили тех пятерых парней смазливых, тоже от работы освободить да начать их настоечкой потчевать, сказали, двойную цену заплатят.
— Да? А чего раньше не сказала, у меня на примете из наших пара больно дотошных есть, лезут не в свое дело, пусть шустро под рамундинами подмахивают, а мне не мешают.
А из кланов, с твоим мужем дружных, еще тройка осталось, но к северным не стоит даже соваться, но можно на них повесить какой ни будь компромат, пусть этим делом Теневой займется, а оставшихся двоих надо к ногтю жать быстрее, с ними покончим, остальные уже побоятся пикнуть лишний раз.
— А так как твой супруг, — язвительно выделил последнее слово, — жутко болеет, надо определить его недееспособность — и принимай любимая клан с потрохами, — чмокнул её в шейку и сжал ягодицы, по пути задирая платье с явными намерениями.
В спальне у дочери главы клана.
— Мы мы мы.
— Да знаю, долго, но так и не нашла ключ.
— мы мы мы.
— Не мычи, пиши лучше. Как хорошо, что они не знают, что я тебя с детства грамоте обучила, Феоха. Одна ты у меня осталась, а я у тебя. Надеются на твою немоту.
Нянюшку точно они с лестницы столкнули, изуверы, — вздыхает.
В это время та, которую Феохой назвали, строчит на маленьком клочке бумаги.
Девочка читает, заглядывая, ей через плечо.
В сердцах, закрывая ладошками глаза, причитает, — Феоха делать то что, совсем обезумили уроды, уже и до меня добраться желают, а давай к северным сбежим? — поднимает с надеждой глаза на свою служанку, подругу, молочную сестру.
Та машет отрицательно головой, показывая на дверь.
— Да охраняют. А если потайной дверцей?
Та опять машет головой, пальцами показывая, деньги, да, этот жест присутствует во всех мирах, и на плечи, намекая на отсутствие верхней одежды.
Дверь начинает приоткрываться, Феоха споро засовывает бумажку в рот, об платье вытирая пятно от чернил на руке, и встает на колени.
Девочка, изменившись до неузнаваемости, становится горделивой истеричкой, хватает Феоху за косу, почти визжа,— ты почему мне сока не принесла дура немая.
К ней в комнату вплывает маман.
— Что, опять свою немощь воспитываешь, надо её давно за порог выбросить.
— Зачем, эта смолчит, а другая еще где рот откроет, а нам это надо?
Бочком, закрывая подругу, та отползает в угол, артистки, как будто в слезах, в соплях.
Маман, — батюшка твой совсем занемог, дела государственные совсем забросил, а ты мала совсем, как думаешь, кого твоим опекуном поставить?
— Вас, маменька, конечно, кто еще так как вы с кланом совладаете, однозначно вы.
— А советник?
— Так он вам завсегда поможет, добрейшей души дракон.
И в улыбке расплывается добродушной.
— Правильно, иногда можешь думать своей дырявой головой, ладно, скажи своей дуре, пусть на кухню сходит, там вам сегодня наварили каши с мясом, да тебе кусок сыра я велела отрезать.
— Спасибо, маменька.
— Что за убожество я народила, дебилоидку, — говорит громко, чтобы дочь услышала, и улыбается ехидно.
У ребенка непроизвольно по щеке катится слеза, которую она быстро смахивает и улыбается.
Маман от двери резко оборачивается, впиваясь взглядом в лицо дочери, — и в кого ты уродилась такой не красивой.
Как только маман уходит за дверь, девочка без сил опускается на пол, плечи её начинают вздрагивать в беззвучном плаче. Феоха обнимает её, присаживаясь рядом.
И правда, дела творятся грязные.
— Давайте думать, чем можем их зацепить.
Драа сидит совсем хмурый.
— Да, Алена, дела! — изрекает.
Золотой — я подборку законов подобрал, по которым можно их прижать, через совет кланов драконов, если хоть один член потерпевших кланов на них заявит, наши записи сойдут за доказательство, это раз.
Надо снимки сделать каменоломен и найти опоенных девушек — это два.
И запись бы встречи с этими рамундинами добыть — это три.
Пожалуй, этого будет достаточно, для их смертельного приговора.
А главе клана вколоть антидот, сейчас надо сделать забор его крови.
— Вот не зря тебя золотым назвали, не зря — хвалю мой кораблик.
И вообще, вы все замечательные, мне с вами повезло.
— Это нам с тобой повезло — рокочет Особист. Остальные поддакивают.
Яд обнаружен, отправились с дедом в лабораторию готовить антидот, Драа пошел к бывшей правительнице составлять петицию в совет драконов.
Я чуть со стула не свалилась, когда увидела кусок сыра, который дочери мать презентовала, размером для мышеловки в самый раз будет, каша, слава богу, приличная, да повариха девочкам от души наложила, пока никто не видит. Да два ломтя хлеба и оглядываясь, завернула в тряпицу крынку молока, с наказом ночью принести, вымыть и вниз поставить.
А сок Феоха, как бы ненароком, разлила, после шёпота поварихи, что там чего-то насыпано старшей сестрицей. А чуть-чуть оставшегося вылила в кувшин для маман.
Посмотрят на действие.
Феоха успела в кладовке скрыться, когда на кухню заглянула маман, и одним махом пол кувшина выпила.
Вторую забрала с собой.
Немая быстро отнесла хозяйке ужин, с ней же быстро перекусила и отправилась на разведку, пока девчонка закрылась в ванной.
Маман пробило на горшок.
Девочка тоже пожаловалась на резь в животе, нарисовав круги под глазами, заглянувшему советнику.
Тот побежал устраивать скандал своей дочурке, выспросив у кухарки, кто к соку приближался.
Я потерла ручки.
Пауки должны в скором времени начать друг друга жрать, тем более, папаню сейчас такой сюрприз ожидает, парочка камасутрит, их тоже сюрприз обломинго ожидает.
Это мы уже наблюдаем, через открытую мной пространственную форточку.
Наш разведчик паучок пополз колоть главе антидот.
А мы снимаем замечательные кадры для истории.
Ворвавшийся советник багровеет, когда дрищущая жена главы клана снимает дочку с брата главы за волосы, спрашивая последнюю, чем она её траванула, первый смотрит на вздыбленное опустевшее естество и только открывает, и закрывает рот, последний смотрит на эту сцену, ухмыляясь, даже не сделав попытки прикрыться.
Понятно за что его дочка любит урода, шикарное наследство последнему досталось вместо красоты и совести.
