Путилина особенно заинтересовали американские бейсбольные биты, в беспорядке разбросанные вокруг места побоища. Мыском ботинок, начищенных до зеркального блеска, он потрогал одну из таких бит. Но нагибаться и поднимать ее с асфальта не стал. Рядом с ним сейчас находился капитан Звонарев, он, жестикулируя руками, принялся азартно рассказывать нашему общему другу о том, что же на деле происходило на этом самом месте каких-то пару минут тому назад. Виктор постоял и у сгоревшего Феррари, долго всматривался в его останки, затем тяжело вздохнул и направился ко мне. По дороге на основе им увиденного им материала он мысленно сформулировал пару вопросов ко мне.
— Руслан, ну и зачем тебе потребовалось устраивать эту аварию в самом центре Москвы, да еще на правительственной магистрали? Теперь о ней будет помнить каждый правительственный чиновник или министр силовик. Этой аварией ты добился только одного, теперь о ней обязательно доложат нашему Президенту, непременно при этом упомянув, что некий в прошлом известный киллер был ее то ли участником, то ли заказчиком. Ну, а что ты собираешься делать с этими детьми, которых вовлек в эту аварию, устроив с ними самую дурацкую потасовку и драку на ножах?
Я прямо-таки остолбенел от этих слов моего самого близкого друга, он не поверил всему тому, о чем я ему только что рассказывал. Как мы встретили стайку суперкаров и что у нас с ними произошло вовремя следования по Рублевскому шоссе и Кутузовскому проспекту. При этом я ничего не выдумывал, а рассказывал ему так, как это происходило на деле! Именно в этот момент в моем сознании промелькнула мысль о том, что во времена, когда тебе даже друзья перестают верить, следует подумать о том, как обезопасить самого себя и свой бизнес в такой стране, как Россия.
— Нет, Виктор, в этом вопросе ты совершенно не прав! — Я попытался возразить своему другу. — Да и не было у меня в мыслях устраивать что-либо подобное на правительственной магистрали или драться на ножах с сумасшедшими подростками. Какой-то другой человек всю эту катавасию устроил. Натравил на нас молодежную банду, пообещав им много зелени. Но у него не все из этой задумки получилось, как скажем, с фактами по организации аварии, так и с дракой на ножах! Мы успели только выстроится линией друг напротив друга, а подраться с телохранителями этой золотой молодежи нам так и не удалось. Хотя безымянный капитан ОМОНа нас успел обвинить в убийстве трех человек, но, как бы вы не старались, вы нигде не найдете эти три трупа, якобы убитых вовремя имевшей здесь место поножовщины!
— Ну, что ж, поживем, посмотрим, что в конечном итоге из всего этого дела будет слеплено? Говорят, что ты в своих "Медведях" ты набрал целое управление юристов для юридической помощи всем, кто этой помощи не запросит! — Задумчиво произнес Путилин, продолжая осматривать место происшествия.
Меня же в этот момент продолжала настораживать непонятная заторможенность в действиях правоохранительных органов Москвы в рамках расследования этого дела. До сих пор на месте происшествия не появились милиционеры из обычного отделения милиции, на чьей территории произошла эта авария. Поэтому по настоящий момент так и не было организовано оцепления этого места аварии. В результате, пятеро натренированных амбалов исчезли в неизвестном направлении.
— Ну, а что в отношении ребятёнков? — Вдруг наивно поинтересовался сержант инспектор ГИБДД, который на время моего разговора с Путилиным, как бы случайно оказался поблизости. — Как ты, полковник, собираешься поступать с этими невинными ребятёнками?! Ты утверждаешь, что они виновники всего того, чтобы здесь не происходило! Ну, как можно такое говорить о ребятёнках, только что оторванных от материнской груди?
— Ты имеешь в виду тех молодых хулиганов, затеявших гонку га суперкарах по Кутузовскому проспекту, в результате, устроивших аварию на съезде с Арбатского моста! — Уточнил я мысль инспектора ГИБДД. — Да, если хочешь, сержант, то забирай их подобру-поздорову с собой! Верни их родителям и получи с них должный выкуп за свое радение по отношению к их детям! Эти парни и девчата мне больше не нужны, делай с ними, сержант, все, чего не захочешь.
И на этот раз этот старый инспектор ГИБДД не обратил внимания на эти мои слова, он вместе с другими своими коллегами завершал написание протокола с перечислением событий и их виновников, приведших к данной аварии. Только сейчас я обратил внимание на то, что рядом с этими инспекторами ГИБДД постоянно вертится та наглая пигалица, которая была владелицей сгоревшего Феррари! Эта девчонка то и дело что-то им поясняла, она постоянно совала свой длинный нос в те бумаги, которые эти инспектора заполняли, а пару бумажек сама заполнила и сама их подписала, после чего передала их в работу инспекторам ГИБДД. Время от времени эта девчонка подходила к своим товарищам, оказавшимися под наблюдением моих сержантов. Она явно их успокаивала, а затем снова шла помогать инспекторам ГИБДД заполнять служебные бумаги.
Покопавшись немного в умах инспекторов ГИБДД, я внезапно в их сознаниях обнаружил, что все эти старики инспектора оказались на деле самыми настоящими продажными тварями. За деньги они были готовы и мать родную продать! Девчонка им наобещала заплатить по тысяче долларов каждому за подготовленный ими протокол об аварии. Она потребовала, чтобы в этом протоколе говорилось бы о том, что мы своими маневрами, сознательно вовлекли невинную молодежь в аварию! Что по нашей вине сгорел суперкар Феррари! Этот протокол объявлял нас единственной виновной стороной в организации этой аварии!
Повторяю, что к этому времени я уже настолько устал от постоянно возникающих непонятностей и недоговоренностей во всем этом деле, что хотел только одного, как можно быстрее его оформить и закрыть, а мы бы снова стали бы свободными людьми! Но я также прекрасно понимал, что протокол о ДТП, делавший нас виновной стороной по организации аварии, позволял любому инспектору ГИБЛЛ, занимавшемуся расследованием этой аварии, принять решение о временном задержании нас четверых с содержанием в СИЗО на весь период расследования аварии.
При таком решении вопроса возникала реальная опасность того, что Влад и Митяй, как только мы переступим порог СИЗО, окажутся в центре скандала о дезертирстве, А Максим и Леонид будут уволены из Московской милиции. Я же должен буду забыть о мщении за погибших своих друзьях и товарищах, о Геннадии Кантемирове и о бойцах его разведывательно-диверсионной группе. Перестать сотрудничать с Борисом Фридманом из Потустороннего мира и многое другое, а главное, бросить Никольского в начале долгого пути по восстановлению авиационной промышленности в родной России!
В такой ситуации, мне ничего не оставалось делать, как этим ветеранам автомобильного сыска предоставить возможность ознакомиться с секретной информацией о том, что водителями японских джипов Тойота Прадо были действующие сотрудники Московской милиции в офицерском звании, которые имели специальную подготовку в управлении автомашин такого класса. А также передал им часть видеоинформации о том, как Рублевская золотая молодежь американскими битами расправляется с лейтенантом милиции Леонидом Васьковым, избивая его и серьезно ранив в голову.
И главное, я сообщил этим премудрым — пескарям инспекторам ГИБДД о том, что на своих руках имею полную видеозапись событий, которые привели к этой дорожной аварии. На имеющихся в моем распоряжении видеозаписях хорошо видны действия обеих сторон, никому не надо будет ломать голову, определяя, кто и в чем виноват?!
Моя информация, переданная старикам инспекторам ГИБДД, подействовала на них, словно ушат холодной воды в разогретой сельской бани. Они тут же прекратили все свои работы, собрались вместе и долго обсуждали сложившуюся обстановку. После чего протокол отложили в сторону, так как они оказались не готовыми преступить старое советское правило, согласно которому советская милиция всегда и во всех вопросах права. Поэтому в воем протоколе об аварии они не могли, согласно этому негласному правилу, своих же действующих сотрудников милиции обвинить в нарушении правил ПДД, в организации аварии на Арбатском мосту. Таким образом, протокол был забыт и заброшен, инспекторы ГИБДД начали собираться в дорогу.
Тот пожилой сержант даже перед своим отъездом с места происшествия не забыл о своей просьбе в отношении того, чтобы он мог бы забрать и доставить родителям наших пленников, четырех юношей и трех девушек. Он подошел ко мне и, вопросительно глядя мне в глаза, напомнил мне о своей недавней просьбе. Подумав совсем немного, я утвердительно кивнул ему головой. Пленники мне были не нужны, так что, пусть, он их забирает. Хотя бы пару тысяч долларов заработает на деле возвращения детей родителем!
Старик сержант поблагодарил меня, сделал пару шагов по направлению к Владу и Митяю. Затем вдруг остановился, развернулся через левое плечо и чутью не рысью подбежал ко мне, чтобы с сильным придыханием сказать:
— Парень, а ты, что главный уголовник по России, что ли? Понимаешь, в чем дело, мы ж тебя отмолотить собирались! Специальный взвод амбалов неразумных для этих целей приготовили, они кроме команд человеческого языка не понимают! С тобой и твоими парнями они в миг бы разобрались. Если потребовалось бы, то тебя и твоих парней тут же насмерть положили и шелохнуться ты в ответ не успел бы?! Когда ты к ногтю нашего капитана прижал, многие из нас тогда многие из нас этому обрадовались, очень уж он свободу своим рукам начал давать, то в этот момент новый приказ пришел, тебя, как главного российского уголовника, руками было запрещено трогать
С большим трудом после такого откровения мне удалось свое внимание переключить на то, что вокруг меня происходило. За это время куда-то запропастился Путилин со своими так называемыми охранниками. Его самого не было поблизости видно, так же, как и двух Фордов Транзитов с красной полосой и надписью на бортах.
Неизвестно откуда появилась простая московская милиция и молодые инспекторы ГИБДД, которые тут занялись восстановлением порядка и организацией проезда в сторону центра по Кутузовскому проспекту. Какие-то эвакуаторы на себя уже почти загрузили шесть брошенных всеми суперкаров. Никто не хотел загружать сгоревший Феррари. Находившийся поблизости полковник милиции, не стесняясь, кому-то матом орал о том, что, если кто-то не заберет эту головешку, то он пожалуется Кату, это мне так показалось, но сгоревший Феррари тут же начали грузить на какой-то грязный грузовик.
Оба наших джипа стояли поблизости наготове, едва слышно пофыркивая своим двигателями. Максим и Леонид уже сидели за их рулями с невыразимо строгими лицами, словно они выполняли какой-то неукоснительно строгий ритуал встречи или проводов какой-то высокой особы. Мне даже показалось, что в этот момент они на меня даже и не посматривали. Я хотел у них поинтересоваться, в чем дело, почему они не общаются со мной меня, как обычно, перед отправлением в дорогу, домой, в гостиницу, а сидят за рулями своих джипов истукан-истуканами.
Но в этот момент мое внимание было отвлечено тем обстоятельством, что я вообще оказался один-одинешенек на небольшом отрезке мостовой Кутузовского проспекта. До этого момента появившиеся неизвестно откуда милиционеры в мгновение ока очистили этот участок от московских зевак и просто любопытствующих горожан, чтобы возобновить нормальное движение автотранспорта по проспекту в сторону городского центра. Этот участок мостовой был аккуратно расчищен от всего, что могло бы помешать движению автотранспорта. Только один я оставался стоять в центре этого участка, не совсем понимая, что должен делать в этом случае.
И в этот момент по направлению ко мне от джипов выдвинулись две фигуры, очень похожие на роботов. Они были высокого роста, одеты в комбинезоны, как бывалые спецназовцы, вооружены до зубов, а в руках они держали штурмовые винтовки, модели которых я никогда не видел. Неторопливым шагом они приближались ко мне, а я всей своей кожей ощущал, как от этих двух исходит аура уверенности, а в этот момент в моей голове послышался голос одного знакомого мне московского сторожа одной московской новостройки. Архангел Михаил сидел в полном одиночестве за столом в своей сторожке и с какой жалостью в глазах он смотрел на полную бутылку водки, стоявшую перед ним на столе, заставленного разносолами:
— Привет старина! Давно не виделись и не разговаривали по душам. Может, заскочишь на пару минут, а то пить в одиночестве, как простые люди говорят, приводит к алкоголизму! Вот и приходится мне каждый вечер перед ужином выкручиваться, звать к себе на ужин кого-нибудь из своих, с кем можно вовремя ужина стопку другую опрокинуть! Ну, а ты, Марк, как я вижу, сегодня не можешь ко мне присоединиться! Понятно, быть за шаг до смерти и остаться в живых, не каждый человек так сможет сделать! Сегодня у нашего отца, господа Бога, в рабочем графике выдалась свободная минутка, в течение которой он понаблюдал за твоими трюкачествами. И не смотря на двою двойственную душу, после от смотра рабочего материала он решил сделать тебе небольшой подарок. Так что радуйся, Марк, и встречай своих новых телохранителей Влада и Митяя! Они тебе помогут внести справедливость по делу о вертолете "Черная Акула", наказать виновных в предательстве родины, в убийстве полковника Кантемирова и бойцов его разведгруппы...
Сержанты Влад и Митяй помогли мне взобраться на заднее сидение джипа Тойота Прадо. Через минуту мы уже на полной скорости гнали по Кутузовскому проспекту в центр Москвы!
2
Путилин встретил меня и моих парней в лобби гостиницы, чтобы переброситься со мной парой слов перед тем, как отправиться в офис своей службы, расположенный в цокольном этаже здания гостиницы. Когда мы подошли к нему, то он очень внимательно осмотрел Влада и Митяя, затем повернулся ко мне и резко сказал:
— Вскоре вся Москва узнает об этой аварии на Арбатском мосту с твоим непосредственным участием! Вряд ли, армянам, владельцам этой гостиницы, понравится то, что сегодня вечером ты устроил на этом Арбатском мосту. За такое дело эти армяне, владельцы гостиницы, могут потребовать и моего увольнения! Ведь они хорошо знают, что мы с тобой друзья, не разлей вода!
— Ну, и черт с ними, с твоими армянами, Виктор! Их отношение ко мне тебя вообще не должно было бы тебя беспокоить! Мы с тобой на настоящий момент обладаем таким мощным финансовым капиталом, что можем хоть сию минуту заняться своим собственным делом! Хочешь, я прямо сейчас на твой счет переведу часть этих денег, чтобы ты, Виктор, почувствовал себя более уверенным человеком! Когда заработает проект Никольского, то с этого момента мы оба будем обеспечены интересной работой до конца наших жизней, а заработная плата будет такой, что и о будущем не стоит будет особенно беспокоиться! Ведь, тогда, наша госкорпорация, начнет свое собственное производство истребителей и пассажирских самолетов для нашей России, а может быть и для всего мира! Тогда нам предстоит, высунув языки от тяжелой каждодневной работы, тащить на себе тяжелый воз нашей с тобой ответственности за ее функционирование!
