Благожелательная маска Кеноби на мгновение треснула. В глазах внезапно промелькнуло недовольство, но тут же исчезло.
— Слышал... И не только слышал. И именно с ним и... — джедай резко оборвал фразу. — Неважно. Итак, ты поможешь?
Генерал не ответил, смотря на Кеноби нечитаемым взглядом. О чем он думает, понять было совершенно невозможно — Кота полностью закрылся щитами, не давая возможности считать его настроение. Молчание все длилось и длилось... Словно никто не хотел продолжать разговор. Неожиданно Рам отмер:
— Кеноби. Если бы я был один, то дал бы тебе ответ сразу. Но под моим командованием состоят разумные, у которых может быть полностью противоположное мнение. Я дам ответ... Но не сейчас.
— Когда?
Кота задумчиво посмотрел на собеседника, словно что-то прикидывая:
— У вас сейчас есть средства на исполнение задуманного?
— Сейчас — нет, — с явным недовольством в голосе ответил Оби-Ван. — Однако через полгода будут. Такие операции требуют тщательной подготовки.
— Вот, значит, через полгода и увидимся, — расплылся в благожелательной улыбке генерал. — На этом же месте. А пока — прощай.
Кота встал, резко кивнул магистру и вышел, четко печатая шаг. Кеноби задумчиво прищурился, повертел в пальцах стакан... Отодвинул его и тоже покинул кабинет. Что ж... С этим вариантом нет определенности, но можно попробовать другой. Жаль, с мандалорцами состыковаться теперь не получится... Очень жаль. Впрочем, есть и другие возможности.
* * *
— Что скажешь, Лари?
Кота испытующе смотрел на пожилую, но очень хорошо выглядящую женщину, задумчиво барабанящую пальцами по столу. Тонкий палец с ухоженным ноготком нажал на кнопку, и проигрывающаяся запись разговора с Кеноби остановилась. Женщина неприятно усмехнулась, промотала запись и вновь прослушала интересующий ее кусок.
— Час назад, пока ты сидел в кантине, птичка на хвосте принесла чрезвычайно интересную новость... — Лари повернулась к генералу, устраиваясь на жестком стуле поудобнее. — В свете этой новости предложение магистра принимает совершенно другую окраску.
— Какую новость?
Лари, не обращая внимания на нетерпение генерала, разложила на столе три инфочипа и один кристалл с записью.
— Рам... Мы с тобой знаем друг друга... Сколько лет?
— Много, Лари, много... — по грубоватому лицу генерала расплылась довольная улыбка. Женщина усмехнулась:
— Именно... Ты знаешь, я — аналитик. Моя работа — анализировать и находить в куче окружающего нас... пуду... драгоценные камни стоящей информации... И предостерегать тебя, и не только тебя, от ошибок. Так вот...
Расписной ноготок коснулся первого чипа.
— Почти год назад впервые был зафиксирован слух... У Вейдера есть сын. Ребенок лет пяти, не старше. Все сочли это чьей-то самоубийственной шуткой, посмеялись... И забыли. Но... Я отметила, что некоторые личности... задергались. Дальше.
Палец указал на второй чип.
— Пошла вторая волна слухов. Сын действительно есть, ему почти пять было на тот момент, родился — внимание! — в День Империи. Мать умерла родами, отец считал его погибшим. Уже одно это настораживало, но... Дальше — больше. Ребенок рассказал, что его похитили, и это — уже второе похищение. Третье... — палец ткнул в чип, отпихнув его в сторону, — с Куата поступило сообщение от нашего знакомого. Имело место некое происшествие, все засекречено, СИБ трясла всех, сверху донизу, невзирая на лица, статус и прочее. Трясли по наводке Вейдера и под его контролем. Полетели головы, во всех смыслах. Какая-то группа наемников попыталась устроить то ли теракт, то ли похищение... Подробностей нет, однако есть трупы. В джедайских одеждах. Причина смерти — раздавленное сердце. Внутренние органы превращены в настоящий фарш. По словам нашего хорошего друга, наемники просто плюнули на все и сбежали. А на верфях видели маленького ребенка, перед которым офицеры прыгали на полусогнутых, при этом личность ребенка не обсуждали. Наводит на размышления?
— Наводит, — мрачно кивнул Кота. — Но ведь это не все?
— К сожалению, нет. Слухи слухами, а материальные свидетельства — совершенно другое... — Лари потыкала пальцем в кристалл, покатала его по столу и вставила в ридер. — Запись очень короткая, но... Она дает ответ на вопрос: во что тебя хочет втянуть Кеноби. Ты заметил, как он сказал? Военная операция. Они не против получить армию, особенно за чужой счет, но вообще-то им необходимо совершенно другое.
— Что именно? -мрачно осведомился Кота и нервно поскреб подбородок.
Вместо ответа Лари нажала на кнопку, и голопроектор начал воспроизводить запись. Камера, находящаяся где-то очень высоко под потолком, показала помещение, похожее на выставочный зал, раскуроченное, словно внутри что-то взорвалось. Выход перегорожен энергетической завесой. По обе стороны завесы стоят: с одной стороны — Кеноби и Шаак Ти, их Кота сразу узнал, с другой — чисс в мундире, держащий за плечи маленького светловолосого мальчика. Раздался звонкий голос ребенка: 'Кеноби, Кеноби... Как не стыдно... Решил из меня Ревана сделать? Как это... по-джедайски! Сразу видно адепта Света. С удовольствием тебя разочарую — на этот счет приняты меры'.
Голопроектор еще две секунды показывал мальчика, после чего изображение погасло. Кота молча смотрел на стол, обдумывая увиденное.
— Ревана, значит...
— Ты заметил, Рам? — подняла бровь Лари. — За ребенком пришли магистры. Магистры! И не слабые! Я неодаренная, в отличие от тебя, но прекрасно понимаю — шансов спастись у мальчика и сопровождающих не было. Совершенно. Однако... Они удрали. Целые и невредимые. Я не знаю, как это назвать, но если предположить, что прошлые похищения или похищение — дело рук Кеноби, то возникает уйма вопросов. А если приплюсовать то, что, по слухам, мальчик сбежал и в прошлый раз... Это даже не везение. Я не знаю, как это назвать... — развела руками женщина, нервно поправив прядь седых волос. Хриплый голос генерала заполнил паузу:
— Зато я отлично знаю. Воля Силы. Это называется именно так. Воля Силы... И Кеноби — идиот, если хочет пойти против Нее. И это меня пугает.
— Почему?
— Кеноби... Понимаешь, Лари, репутация у него очень... Своеобразная. Оби-Ван прославился тем, что полностью полагается на волю Силы. Понимаешь? Я не знаю, как это тебе описать... — Кота мучительно задумался, пытаясь облечь в слова то, что одаренные понимают интуитивно. — Это... Вот у тебя — интуиция, анализ... Ты — аналитик. Представь, что эта способность усилилась в сотню раз, что ты слышишь, как тебе советуют поступить в том или ином случае, расписывая варианты, и ты идешь за этим голосом, следуешь советам, полностью полагаешься на них... Знаешь, как его называли иногда? — карие глаза генерала мрачно смотрели на голопроектор, — Орудие Силы. Орудие... И если сопливый пацан сумел удрать от него, причем не единожды... Это значит, что у Силы на него совершенно другие планы. Иначе... М-да...
Кота прокрутил запись еще раз и покачал головой:
— Знаешь, а пацан — молодец. Не сдрейфил... Хотел бы я с ним встретиться! Очень! Удрать от Орудия Силы... Что-то в этом очень... Не то. Очень.
Глава 19. ... тот пожинает бурю.
— Лорд Акаади! Я болею за вас!
— Мастер Джинн! Вы его сделаете!
— И что здесь происходит? — от вкрадчивого голоса Императора все вздрогнули. Люк счастливо заулыбался, вскочил и подтащил к Палпатину кресло.
— Дедушка! Вы очень вовремя пришли, нам как никогда требуются ваш острый ум и огромные знания! У нас тут философский диспут о природе Силы образовался! Нужен беспристрастный судья, понимающий, о чем вообще речь идет! А то у нас с этим иногда... Не очень... — Люк умоляюще сложил на груди ручки, распахнул глаза во всю ширь и уставился на ситха самым честным своим взглядом.
Ситх обвел сад суровым взором. Шагах в пяти от него стояли два Призрака Силы: Акаади и... Во втором Палпатин с огромным удивлением узнал давно покойного мастера Джинна. Вид у обоих был какой-то... потрепанный и взъерошенный: на глазах Императора Квай-Гон поправил растрепавшуюся прическу, а Акаади одернул плащ и расправил рукав. Было полное впечатление, что они только что пытались подраться. По-простому, на кулачках. Чуть подальше в кресле сидел Вейдер, от которого тянуло веселым потрясением, а Люк... Тот просто фонтанировал радостью от хорошо, качественно исполненной пакости.
— Гхм! — откашлялся ситх. — Каким образом здесь оказался мастер Джинн?
— О-о-о... Это мы думали, кого пригласить на роль Учителя для Леи.
— И?.. — Палпатин царственно опустился в кресло, не сводя с принесшего очередное потрясение внука нечитаемого взгляда. Невозможный ребенок. Просто невозможный.
— Ну... — Люк скромно улыбнулся, потупя глазки, — мы посовещались, и я решил, что мастер-джедай Квай-Гон Джинн — самый лучший вариант. Он очень умный, у него есть опыт в обучении, он прекрасно понимает природу Силы, не является фанатиком... Он думать умеет! А это в наши дни такая редкость...
Призраки переглянулись, от Вейдера и окруживших сад стражей пахнуло весельем. Старый ситх хмыкнул, сел поудобнее, расправив мантию и посмотрел на замерших Акаади и Квай-Гона.
— Так о чем диспут?
— Философия Природы Силы, — с готовностью отрапортовал довольный Люк, разворачиваясь к Призракам. — Итак! В правом углу ринга — Лорд Акаади! Ситх! В левом углу — мастер Квай-Гон Джинн! Джедай! Тема диспута: 'Сила, ее виды и способы взаимодействия с нею'. Разрешается применять любые аргументы!
Акаади бросил на Джинна злобный взгляд и многообещающе потер кулак. Джедай широко улыбнулся, расправив плечи, словно разминающийся боксер перед ответственным матчем. В воздухе сгустилось напряженное ожидание.
— Итак! — самозваный рефери повел рукой. — Лорд Акаади! Вам слово!
Акаади надменно вздернул подбородок, сложил руки на груди и бросил на оппонента насмешливый взгляд.
— Сила... Многие говорят про Неё, но, увы, мало кто понимает Её природу. Сила — это та великая энергия, которая пронизывает все сущее, не делая исключений. Это океан, дающий нам жизнь и посылающий смерть, это наша суть, без которой мы — ничто. Силу каждый воспринимает по-своему: одни считают ее панацеей, другие — ядом, к которому нельзя даже приближаться... Ведь Она — это катализатор, выявляющий самые лучшие... И самые худшие качества Её адепта...
Сила затопила сад, словно в бассейн хлынуло море. Все присутствующие, не исключая гвардейцев, внимательно слушали постепенно все больше и больше входящего в раж забрака. Люк подался вперед, едва не падая со стула, ловя каждое слово, каждую интонацию, каждый отклик Силы, даже мельчайший, на размышления ситха. Мальчик даже сам не ожидал, что то, что задумывалось как попытка найти для Леи адекватного наставника, причем шансы на успех прогнозировались, как всегда, 'пятьдесят на пятьдесят' — то есть 'то ли да, то ли нет', перерастет в самое настоящее серьезное обсуждение. Конечно, встреча двух Призраков стала эпической (примерно минут на пять), но и Акаади, и Джинн — оба жаждали общения. Ситху было немного проще, ученик не давал ему скучать, а вот у Квая такой возможности не было. И теперь оба блистали знаниями, желая как произвести впечатление на благодарных (причем действительно благодарных) слушателей, так и на своего оппонента.
Что поделать, разумные в своем большинстве — социальные животные, даже ситхи, которые по своей природе напоминают крупных хищников, живущих в одиночку, максимум семьями или небольшими стаями — все хотят хоть иногда, хоть с кем-то поговорить.
— Путей взаимодействия с Силой несколько. Светлый, являющийся в своей основе отречением, Темный, являющийся его противоположностью, а также Равновесный, пытающийся быть синтезом двух предыдущих. Поговорим о Темном пути... — Акаади прошелся из стороны в сторону, плащ колыхался вокруг сапог при каждом шаге. — Темный путь — это путь преодоления себя через соблазны. Темная сторона Силы жестока, коварна и крайне соблазнительна. Она — ловушка для слабого духом, только сильный может, вступив на этот путь, не потерять себя, превратившись в разумное животное, алчущее лишь удовлетворения своих низменных потребностей. Однако если адепт не потеряет себя, если он найдет в себе волю и стремление вырваться из болота инстинктов, если он возьмет себя под контроль — каждую секунду, каждое мгновение своего существования... Тогда есть шанс, что из обычного адепта он станет Мастером, властвующим над самым непокорным и неуступчивым существом, — самим собой!
* * *
Винама и Руви озадаченно смотрели на сидящих в саду представителей семьи Палпатин в полном составе, которые внимательно наблюдали за чем-то невидимым. Судя по позам, жестикуляции и обрывкам разговоров, зрелище было занимательным и даже очень, но вот что они видели?
— Интересно... Что же там такое? — задумчиво поправила манжет Винама. — Жаль, что мы не видим...
— Там двое мужчин, — неожиданно раздался звонкий голос Леи, подошедшей вместе с Солой. — Правда... Я только одного хорошо вижу, второй совсем прозрачный. Как привидение... — наморщила нос девочка, пытаясь рассмотреть подробности в темноте сада. Сола прищурилась и неожиданно хмыкнула:
— Знаете... А я что-то... чувствую. Или не чувствую? Ощущаю? Знаю. Там что-то есть. Но что... Или кто... Не вижу.
Руви и Винама переглянулись. Интересно... Крайне интересно.
— Лея, милая... А ты можешь их описать? — мягко попросил Руви. Лея кивнула и подошла чуть ближе.
— Прозрачный... Он какой-то... темный, его плохо видно. А вот второй... Это человек, высокий, как отец, с длинными волосами, с бородкой... — девочка прищурилась, силясь рассмотреть подробности, — в свободной одежде. Как плащ, только с рукавами.
— А что они делают?
— Беседуют, — пожала плечами девочка и заморгала. Винама покачала головой:
— Да ты спишь! Рио, уложи нашу маленькую красавицу.
Рио взяла зевающую девочку под руку и повела за собой. Винама дождалась их ухода и только тогда повернулась к сыну и незаметно подошедшим Соле и Пудже:
— Что скажете?
— Что нам очень повезло, — Руви потянул мать в сторону гостиной. — Покровительство Императора и его семьи открывает такие горизонты...
— Теперь нам станет во многих отношениях проще, — Пуджа сверкнула карими глазами. — Однако будут и некоторые сложности. Кроме того, надо решить несколько вопросов: охрана Леи (это в первую очередь), а также ее... обучение. Тем более в свете того, что она — одаренная...
— Я думаю, этим займется Император, — отмахнулась Винама. — Сейчас меня волнует другое.
— Люцифер? — остро взглянул на мать Руви. Женщина поджала губы:
— Именно он. Проклятье! Как у Падме хватило мозгов назвать его таким именем?!
— Ну, — Пуджа дернула бровью, глядя куда-то в сторону, — надо сказать, ему очень подходит.
— Не то слово, — буркнул Руви, кивнув севшему рядом Дарреду. — Очень своеобразный... ребенок. Видели, как он обращается с ножом?
— Надо расспросить его об опекунах. Ларсы, так? — задумалась Винама. — Посмотрим, что он расскажет.
