«К сожалению, необходимый опыт вскоре будет набран» — подумала Лашера с тяжелым сердцем.
В империю возвращались пять линкоров и носитель, приданные объединенному флоту в Борсе. Аасу понимала, что это не очень хороший шаг, но выбор между Борсой и Ситорэй для нее был очевиден. А опытные военные нужны были как воздух. К тому же, вряд ли экипажи этих кораблей будут подвержены сладким словам Бабаруна. В последние годы аристократы, особенно из богатых семей, стали массово уклоняться от столь опасного мероприятия, как служба на кораблях, посылаемых в Борсу. Ну и агитация, уже за трон, там велась активно, Айджу-старший (отец Сена Айджу — граф Арон Айджу, военный министр империи) послал туда десант из верных людей… и следователей. Вопрос с «Кассаном» тоже следовало прояснить. Куда делся штатный экипаж и почему вообще этот корабль оказался на пути «Сувана».
Лашера отхлебнула из кружки давно остывший травяной напиток. Проблемы никуда не исчезли, но теперь хотя бы приступили к их решению. Литейные заводы вновь работали в полную силу, к тому же руда Гавонии была лучшего качества, чем с рудников Эйю. А раз начальное звено технологической цепочки успешно работает, то и остальное подтягивается. Например, наконец-то достраивается новый носитель, работа над которым была заморожена еще во времена Бабаруна. «Конквер» был новой темой использования этих судов, ибо задуман был, как базовый корабль для малых крейсеров. Конечно, ангар для сейкиси тоже имелся, но в связи с тем, что доспехи, скажем так, становились все большим дефицитом, то требовалось новое решение вопроса.
Наконец-то сдвинулся с мертвой точки вопрос о реальной линии соприкосновения с мятежными провинциями. И стало возможным издать указ о статусе тех, кто решил, что трон слаб. Да, это было фактическим объявлением гражданской войны, но уже нельзя более оставлять этот вопрос подвешенным в воздухе. Уже завтра во всех более менее крупных населенных пунктах будет объявлено о том, что люди поддерживающие Бабаруна Мэста — это преступники и предатели империи…
Снаружи донесся какой-то шум и Лашера посмотрела в сторону окна. Это еще что такое? Девушка встала, подошла к окну. Это не шум. Явно какая-то музыка играет, только… Странная. Лашера слегка улыбнулась. Она сейчас бы корону могла поставить, что это Кенси опять что-то творит!
Девушка тут нахмурилась. И тяжело вздохнула. Те слова, о том, что он самая подходящая кандидатура на роль представителя империи при защите Святой Земли, опять всплыли в памяти. И ведь он прав…
Лашера как-то резко развернулась и подошла обратно к столу. Подойдя к своему креслу, она почему-то не села, а замерла возле.
«Опять нужно жертвовать тем…» — скользнула мысль.
Девушка прикусила нижнюю губу. Опять эта мысль уколола прямо в сердце. Но тяжесть ответственности за империю не давала проявиться слабости. И ей, королеве, по слову которой могла измениться судьба многих людей, оставалось только надеяться. Надеяться, что ее выбор не приведет к той самой черной тоске одиночества. А перед глазами вставал образ тетки. Флора Нанадан, вот уж кого можно было назвать настоящей правительницей, так это ее. Но до сих пор у нее была лишь одна дочь. Судьба тетушки была похожей на ее. Правда она приняла корону уже в двадцать. А после пережила несколько прямых покушений. Последнее привело к тому, что погиб тот человек, мужчина, который являлся ее принцем-консортом и отцом Марии. А после этого в Гавонии за неделю перестали существовать физически несколько десятков наиболее знатных родов. За эту резню тетушку до сих пор называют Багряной Королевой…
«И ведь все причастные знают, как погибли мои родители. Но Церковь…» — Лашера привычно подавила ненависть.
Не ко времени. Это чувство лишь туманит разум. Когда-нибудь месть свершится. Тогда, возможно, и у нее появится прозвище, связанное с кровью. Но не сейчас.
Лашера села в кресло, пододвинула к себе очередной документ. Отчет провинции Хегая. Пограничные с Талаэном земли. Точнее, цепь небольших долин, нанизанных на одну из транспортных линий. И проблема постоянной миграции в более плодородные долины соседа. Фактически, там жили нормально лишь те, кто обслуживает корабли, да военные. И эта проблема, она же возникла из-за того, что когда-то империю насильно разделили, отрезав фактически житницу всего государства. А ведь долины Хегая были заточены, как этакое продуктовое хранилище. До сих пор там стояли огромные ангары для транспортников. Теперь уже частью разрушенные…
«А теперь хотят отделить западную часть страны. Причем, не имея уже той силы и авторитета, пошли на подлость. То есть никогда Церковь не признает того, что они больше не хранители знаний, а всего лишь еще одно государство».
Лашера смотрела на лист и не видела написанного. Перед глазами вновь встал тот разговор в кабинете отца. Министр Бабарун уговаривал принять предложение Церкви по ограничению количества линкоров и носителей. Но отец, как показали дальнейшие события, вполне справедливо опасался, что это ограничение не что иное, как попытка ослабить Ситорэй. Потому что проконтролировать, что то же самое сделают те же Ашкай, не было никакой возможности. То есть министр уже тогда был агентом влияния. И поэтому Церковь не возразила против его кандидатуры регента, при наличии куда более знатных кандидатов.
Лашера помотала головой, прогоняя не относящиеся сейчас к делу мысли и углубилась в чтение. Но как не читай, проблемы Хегаи не решить в существующих условиях. А между тем Талаэн явно уклоняется от активного участия во всей этой заварухе. Вот только как-то странно. Он продолжает торговать и с империей, и с мятежниками.
Королева нахмурилась, а потом выдвинула ящик стола, доставая визор. Пора было намекнуть талаэнцам, что подобное поведение более недопустимо. Да и спросить о деле порученном тоже следовало. Девушка положила на контактную пластину диск инициатора и стала ждать. Появившийся над визором призрачный шар некоторое время оставался белесым. Но, наконец, стал мутнеть, а потом в его границах появилось лицо.
— Добрый вечер, ваше величество, — произнес граф Кареос, чуть склонившись.
— Добрый, господин Кареос, — слегка улыбнулась королева мужчине.
Все Кареос служили империи. Все главы этого рода выступали в качестве различных министров. Более того, однажды они породнились с правящим родом Аасу. Нынешний глава Кареос был министром безопасности и главой Стражей.
— Я так понимаю, вы хотите знать, какова ситуация с нашим планом? — спросил мужчина.
— В том числе, — ответила королева. — Я тут разбирала бумаги. Граф, позиция Талаэна более не может быть двоякой. Нужно намекнуть нашим соседям, что на всех стульях не усидеть. Думаю, если повысить пошлину для кораблей, следующих в города мятежников, это будет достаточным посылом.
Кареос слегка улыбнулся.
— И тут кстати могут быть простаивающие хранилища на территории Хегаи, — продолжала Аасу. — Достаточно удаленное от предполагаемого театра военных действий место. Можно переместить туда часть запаса, который мы создаем. Одновременно мы снимем часть проблем в этой провинции.
— Вы только что сказали ровно то, что хотел предложить Айта, — сказал Кареос. — Значит, вы даете одобрения на эти мероприятия?
— Да, — кивнула Лашера. — Раз с этим все, что у нас по ТОМУ делу?
— Мои сыновья уже находятся в Дореоне, — ответил мужчина. — Они уже связались с людьми Бабаруна и завтра-послезавтра начнут первый этап.
— Отлично, держите меня в курсе, — ответила королева. — Это дело, граф, может даже оказаться важнее, чем победа над Мэстами.
Граф ничем не показал того, что ему это снова повторили. Мужчина понимал, что Аасу волнуется. И также он отдавал должное своей юной королеве. План с поддельными революционерами был неожиданным ходом. И поэтому он предложил в качестве исполнителей именно своих сыновей. Такое нельзя было доверить посторонним.
— Что по изоляции западных провинций? — спросила тем временем Лашера.
— Естественно, часть владетелей выступила против, — ответил министр. — Пока еще неявно, но это только первый день. Задержаны около сотни человек без документов, дезертиров и просто тех, кто вызвал сомнения.
— Не разводите долгих выяснений, граф, — произнесла королева. — Наши силы ограничены. Нужно максимально быстро навести порядок. Все, кто будет замечен в полосе изоляции, должен четко пояснить причину своего там нахождения. И графу Айте нужны люди, для начала освоения рудника.
Кареос слегка поклонился, показывая, что понял Аасу.
* * *
Райт выпил всего пару стаканов, а уже раскраснелся так, словно сидел на солнцепеке. Родители Хазуки уже ушли, так что все явно расслабились.
— Так, предлагаю выпить за механа! — произнес Кенси, поднимая кружку.
— Так мы же пили за него уже, — произнесла Эмера.
— Тогда за науку механику! — тут же поправился парень. — В общем, за мою прекрасную невесту Вахи! Любовь моя, ты гений!
Та смущенно покраснела. Кстати, тут было не принято чокаться емкостями, но Кенси, конечно, поправил это досадное недоразумение и теперь кружки, стаканы сошлись вместе над столом. А вот наливать из бутылей было не очень удобно… Поэтому, пока координация была еще на уровне, Кенси сначала наливал из одного бутыля, а потом из другого, чтобы потом не расплескать.
Сестры Эмеры сидели несколько скованно. Видимо, нечасто они бывали на пьянках со сверстниками. Эмера чувствовала себя посвободнее, но и у нее проскакивали моменты неловкости. Ну, это все лишь дело времени!
Райт и Хазуки вели себя еще более тихо. Как сели возле стола, так и почти не двигались. Девушка даже глаза боялась лишний раз поднять.
— А теперь музыкальная пауза, — сказал Кенси. — Райт, подай-ка эту бандуру.
Он кивнул на вербадан. Эмера увидев сей инструмент, приподняла брови.
— На моей родине есть такая музыка, — говорил Кенси, беря поданный вербадан. — Которая называется металлом.
На него теперь все посмотрели с удивлением.
— Да-да, именно так, — кивнул тот. — А знаете почему? Сейчас поймете!
Он надел на голову обруч стека.
«Ну, наконец-то! Сейчас зажжем!»
— Это простая мелодия, но очень динамичная! — произнес Кенси. — Ее, честно говоря, можно спеть даже без инструмента!
Он прикрыл глаза…
… Из вербадана донесся странный ритмичный бухающий звук. Причем в сопровождении… хлопков? А Кенси, покачивая в такт головой, слегка постукивал по корпусу вербадана. И тут неожиданно парень запел:
Buddy you’re a boy, make a big noise
Playing in the street, gonna be a big man some day
You got mud on your face,
You big disgrace
Kicking your can all over the place
Singing!
Кенси вскочил и с воодушевлением буквально проорал:
We will, we will rock you!
We will, we will rock you!
Кенси не стал садиться, а продолжил петь стоя, при этом зачем-то оттопырив указательный палец и мизинец.
Buddy you're a young man hard man
Shouting in the street gonna take on the world some day
You got blood on your face
You big disgrace
Wavin' your banner all over the place
We will we will rock you!
Singing!
We will we will rock you!
К грохоту добавился еще и какой-то завывающий звук. А Кенси, улыбаясь слегка безумной улыбкой, продолжал явно с большим удовольствием петь. И странное дело, эта песня прямо-таки подмывала тоже начать притопывать в такт. Ваханли, улыбаясь смотрела на своего парня. Остальные прислушивались к этой совершенно ни на что непохожей песне…
—…Ну, за искусство! — сверкнул улыбкой Кенси.
Эмера выпила этот на самом деле вкусный напиток. И почувствовала, что в голове начинает приятно шуметь. Вивьен и Лили тоже уже явно похорошело, на их губах появились несмелые улыбки.
— Ви, Лили! — обратился к ним Кенси. — Ну как вам в академии?
— Хорошо, — ответила более смелая Вивьен. — Я давно так вкусно не ела!
— Да, с этим тут полный порядок, — усмехнулся парень. — А тренировки как, привыкаете?
— Кенси, — предостерегающе произнесла Эмера.
— Что уж и поговорить нельзя? — улыбнулся Кенси.
— Ой, это что, с алкоголем? — вдруг удивленно спросила Ляпис.
— А ты что, думала я механа своей невесты буду соком обмывать? — насмешливо спросил Кенси.
— Обмывать? — непонимающе спросила девушка.
— Это тоже традиция моей родины, — пояснил парень. — Если хочешь, чтобы машина не ломалась, нужно за нее выпить. Так сказать, обмыть ее. Кстати, еще нужно и механу налить.
Он встал, прихватив свою кружку, дошел до творения Ваханли и плеснул на нее напитком.
— Ну вот, теперь все будет хорошо! — крикнул он. — Кстати, у нас и детей обмывают и вообще все, что дорого!
— То есть пьют постоянно, — усмехнулась Эмера.
Тем временем Кенси вернулся к столу.
— Ну что, девочки и мальчики, — произнес он. — Теперь выпьем за то, чтобы мы снова собрались этим же составом после всего…
…Ваханли вдруг ткнулась лбом в плечо Кенси. Тот, удивленно посмотрел на девушку.
— Говорил же, не рви жилы! — нежно произнес он. — Опять поди, не пообедала.
А Ваханли, улыбаясь, уже явно провалилась в царство сновидений.
— Простите, я бойца на коечку определю, — произнес Кенси и, встав, подхватил Вахи на руки. — Хоп! А и почти не качает!
Несколько нетвердо ступая, парень с Ваханли на руках удалился в сторону подсобки.
— Слушай, Ляпис, — произнесла Эмера, прилагая некоторое усилие, чтобы язык не заплетался. — А тебя-то как в это втянули?
Та пожала плечами.
— Кенси предложил попробовать, — ответила она. — А мне пока нечего делать. А хочется быть полезной.
— Полезной, вот как, — Эмера смерила явно смущенно покрасневшую собеседницу ироничным взглядом. — Понятно.
Тут Лили прихватила ее рукав. Девушка посмотрела на сестру.
— Эми, а где тут туалет? — тихо спросила та.
— Подожди немного, сейчас Кенси придет, спрошу, — ответила Эмера.
Лили молча кивнула в ответ. Хлопнула дверь подсобки и Кенси бодрым таким шагом (несколько порывистым, правда) пошел обратно к честной компании. Эмера встала и перехватила его у стола, негромко поинтересовавшись планировкой.
— А, без проблем, — ответил тот. — Вон та дверь.
