— Да, весело тут у вас. И что собираетесь дальше с этим делать?
— Продолжим уговаривать. Ничего другого не остается, не бросать же их. Кого уговорим, отправим на прорыв к месту сбора.
— Боюсь, что времени для этого практически не осталось. Немцы пристрелялись к Северным воротам. На южной окраине города идет бой. В ближайшее время они прорвутся в город и блокируют выезды из крепости. Уходите пока не поздно. Забирайте всех, кого сможете и уходите. Те, кто не хочет этого сделать, пусть остаются. Черт с ними, они сами выбрали свою судьбу. А вы уходите и как можно быстрее. С остальными мы сами разберемся.
— Я не могу бросить своих бойцов. Должен сам понимать, что я обязан принять меры к их спасению. Это мой долг как командира и коммуниста.
— Понятно. Уговаривать не буду. А что с остальными командирами?
— Мы решили, что останемся здесь. Будем сражаться в крепости до подхода наших войск. Обсуждаем как нам лучше это сделать. Есть предложения?
— А какие они могут быть? С одной стороны я рад, что ты останешься здесь руководить остатками полка. С другой хотел бы видеть тебя подальше отсюда вместе с полком. А предложения... Могу лишь предложить возглавить оборону Кольцевой казармы от Тереспольских до Трехарочных ворот. Собирай вокруг себя бойцов, подчиняй всех, кто отстал от своих частей, и занимай позиции в барбаканах и Бригитском проезде. Ищи артиллеристов. Боеприпасы есть, целые орудия тоже, а вот с артиллеристами проблема.
— Нашел проблему! Тут у нас бойцы из полковой батареи ПТО во главе со своим командиром сидят.
— Тем более. Пусть занимают позиции в Тереспольских воротах и Бригитском проезде. Куда посадить корректировщика сами решите. Основная задача не дать немцам возможности ворваться в цитадель.
— А с теми, кто в подвале, что предлагаешь сделать?
— Да ничего. Пусть там сидят. Блокировать все выходы из подвала надежными бойцами. У входов в подвалы посты стоят? — спросил я. И, получив утвердительный кивок собеседника, продолжил. — Их усилить еще парочкой человек. Ни воды, ни еды туда не давать. Рано или поздно те, кто сидит в подвале захотят пожрать или по "нужде" поднимутся в туалет. Вот обратно их и не пускать. Собирать и отправлять сюда. Тут проводить с ними разъяснительную беседу, выявлять "зачинщиков" и отправлять на позиции. Если кто будет сопротивляться, продолжать бузить, не церемониться и по законам военного времени сразу ставить к стенке. Туда же отправлять выявленных паникеров и зачинщиков. Чтобы панику и бардак не разводили.
— Нельзя же вот так, без суда и следствия! Все же наши люди. Не враги.
— Саня, ты прости меня, но ты сейчас говоришь как вшивый интилигент. Тут надо действовать жестко. Иначе выйдет еще хуже. Они от разговоров перейдут к делу и начнут стрелять нам в спину. А насчет суда, чтобы тройку собрать много времени не надо.
— Ты все правильно говоришь, но надеюсь, без этого обойдемся.
— Ох, не верю я в эти суеверия! Ну, да как знаешь. У меня своей головной боли хватает.
— Не понял. Ты, что с нами не останешься?
— Рад бы, да не получится. Все мы здесь в одной лодке посреди реки. Ты вон вырос до комполка, ну, и я за тобой тянусь. Взял на себя командование остатками батальона НКВД. Будем держаться там. Правда лазарет у нас в казарме развернули. Не выгонишь?
— Да, ну, тебя, Вовка. Скажешь тоже. Тут ..., а он шутки шутить вздумал. Видел я твоего Самойлова, хотел припахать вместе со всеми. А как на них посмотрел, да поговорил, то тошно стало. Отправил отлеживаться. Как только на ногах стоят? Душа в теле еле-еле держится. Без них пока обойдемся.
— Вот спасибо. А то у меня там всего двадцать человек оборону держат. Отсыпь от своих щедрот человек двадцать и командира кадрового к ним желательно.
— У меня самого людей совсем ничего. Мне оборону в куче мест держать надо. На каждый объект по минимуму роту надо бы выделить. Да где их взять? Тут на полноценную роту людей не хватает. Это если не считать тех, кто в подвале сидит. Придется по взводу всего выделять, а еще резерв нужен, чтобы блокировать удары...
— Не прибедняйся. В качестве резерва и ударной силы будут те, кто в лазарете отлеживаются. Я их, правда, хотел у себя использовать. Но на общее дело мне ничего не жалко.
— Да, ладно, обойдемся тем, что есть. Знаешь, к нам тут из 44-го полка прибилась группа лейтенанта Петлицкого. Они со своим полком не успели выйти, под артобстрел попали и у нас в подвале укрылись. Они собирались на прорыв идти, но раз обстановка изменилась... Может уговоришь к твоему отряду присоединиться? Я возражать не буду. У них и орудие есть.
— Ну, спасибо тебе, отец родной! С меня, как говорится, причитается.
— Потом сочтемся. Я вообще-то думал тебя своим заместителем сделать. Все равно лучше тебя никто ситуацию в крепости не знает. Твой отряд и так фактически во всех ключевых точках оборону держит. Да и немцев немало накрошил, а мы тут так, дурью маемся.
— Ну, и делай, я не против. А ситуацию лучше всех только на НП и в штабе обороны знают.
— Я, серьезно говорю насчет своего заместителя.
— Я тоже.
— Тогда пойдем, представлю тебя всем. Заодно и с лейтенантом переговоришь, и наши предложения выслушаешь.
Подойдя к остальным командирам, Потапов представил меня как своего заместителя. И объявил о своем решении по организации обороны сектора цитадели. После чего стал раздавать приказания, назначая комендантов участков и решая вопросы распределения личного состава. Получив приказания, командиры расходились по своим позициям. Вскоре в комнате осталось всего несколько человек, в том числе и незнакомый мне лейтенант-артиллерист.
Старший лейтенант пригласил его к себе. Тот подошел и представился. Отойдя в сторонку, мы с ним переговорили. Я, обрисовав ему положение, предложил присоединиться к моему отряду. Подумав, Александр Леонтьевич согласился. В его группу входило около тридцати человек, в основном артиллеристов взвода ПТО первого батальона 44-го полка. Мы договорились, что Петлицкий, со своими людьми, продолжит поиск уцелевших орудий и установит их у Тереспольской башни. А если будет такая возможность, то часть орудий разместит и в казарме батальона НКВД.
Обсудив проблемы организации обороны, каждый из нас занялся своими делами.
_____________________________
Из воспоминаний ТИМОФЕЕНКО Виталий Яковлевича (Яновича), 17.02.1920 г. лейтенанта, командира огневого взвода батареи ПТО 333 сп. Попал в плен 26.06 1941 г. в Брестской крепости. Лагерь — офлаг XIII D (62) — Германия, г. Нюрнберг (по книге "Героическая Оборона", 1961)(РИ):
"... наша батарея, в том числе и мой огневой взвод, располагались в западном участке кольцевой казармы ... 22 июня под обстрелом часть бойцов батареи погибла, так как она располагалась в корпусе, обращенном к границе. Из него отчетливо был виден железнодорожный мост через реку Буг. Первым нашим решением было: собрать бойцов, боевую технику, занять выгодную позицию для обороны и оказать сопротивление. Мы разместились в подвалах крепостных зданий.
Бойцы и командиры вытаскивали уцелевшие орудия и другую материальную часть, подносили боеприпасы и, примерно через полчаса, открыли ответный огонь. Спустя 2-3 часа, когда обстановка прояснилась, стали известны наши силы и вооружение (солдат оказалось больше 100 человек, младших командиров человек 10, пять лейтенантов). Среди командиров были распределены обязанности. Общее командование принял на себя лейтенант-пехотинец, знавший лучше всех расположение крепости, энергичный, волевой человек. Мне приказано было быть его заместителем и командовать имеющимися орудиями...".
_____________________________
Из воспоминаний Шабуева Абдулкахира, 1920 г.р., селение Минеральное Надтеречного района ЧИАССР, красноармейца 333-го стрелкового полка (Из книги Ошаева "Брест — орешек огненный") (РИ):
"... Боевыми действиями 333-го полка руководил старший лейтенант А. Е. Потапов. Помогал ему лейтенант, фамилию которого я не помню...".
_____________________________
Под лазарет были отдано расположение восьмой роты. Здесь, под руководством Самойлова, незнакомые мне бойцы мешками с землей закладывали окна, а раненые, расположившись на кроватях, отдыхали. Было их меньше, чем я ожидал. Григорий доложил, что еще одну группу раненых, требующих операций, удалось отправить с уходящими в прорыв. Сам он вылечить их не мог — квалификации не хватало. Казарму соседней роты он выбрал под лазарет потому, что она практически не пострадала от артобстрела, только стекла повылетали. Даже осколки сюда не залетели. Все необходимое для работы есть. Вода, медикаменты, еда, постельные принадлежности в наличии. Из ларька военторга, что был напротив, принесли сахар и сладости. Из них для раненых приготовили теплый и сладкий чай. Поблагодарив Самойлова за все сделанное, отправился дальше.
Мой путь лежал в церковь-клуб. Надо было осмотреться и лично убедиться, что артиллеристы подготовились к отражению танковой атаки. Между Арсеналом и зданием погранзаставы возвышалась баррикада из мебели, вынесенной из казарм. Несколько бойцов под руководством незнакомого мне пехотного лейтенанта продолжали ее наращивать. Почти аналогичную картину я увидел у церкви. Стоит отметить, что была и разница. Небольшая, но такая существенная — баррикаду дополняли обложенные мешками с землей две сорокапятки, направив свои стволы на Трехарочные ворота и проезд у Арсенала. Тут же лежали открытые снарядные ящики. Несколько бойцов продолжали подносить их из здания. У столовой комсостава стояло еще одно орудие, расчет которого усиленно закапывался в землю. Аналогичное положение было и у Трехарочного моста. Там у Круглого туалета стояла полковушка, скрытая среди деревьев и прикрытая от обстрела бетонной стеной. Похоже, сержант-артиллерист не зря носил свои треугольники в петличке.
Несколько связистов закинув антенны на деревья и крышу клуба, пытались наладить связь с вышестоящим командованием. Но пока это не удавалось сделать.
_____________________________
Из журнала боевых действий Iа 45 L. D.,
запись от 22.06.41 (АИ),(время берлинское):
"... 10.20 ч. Прибыл командир, ожидаемого к 12.00 ч. возле Тересполя, I.R. 133. Получая от командира дивизии задачу: полку быть готовым с 13.00 ч. начать переправу на паромах на южный край Южного острова, наступая справа от I.R. 130.
10.50 ч. О намерении начать переправу I.R. 133 командиром дивизии ставится в известность штаб XII А.К. На основании последующих сообщений (в частности, I.R. 135) о силах противника в Цитадели и после консультации с командиром I.R. 130, Шлипер, на основании нового понимания обстановки решается изменить задачу I.R. 133.
Сейчас она выглядит так: I/I.R. 133, усиленный 13/I.R. 133, очищает от противника сначала Западный остров, затем укрепления Центральной цитадели. Отсюда должен произойти переход на Южный остров и его последующий захват. (Окончательный приказ поступит к 12.30 ч.). Для обеспечения выполнения поставленной задачи штабом корпуса в распоряжение дивизии предоставляется батарея Neb Abt 6, до сих пор подчиненная 31-й дивизии (прибытие к вечеру)...".
_____________________________
На НП произошли некоторые изменения. Парни, подняв несколько бревен и деревянных щитов, немного расширили площадку так, что теперь тут можно было разместиться втроем. Но пока его оккупировали Ерофеев и артиллерийский наблюдатель. Наблюдатель и радист, сидевший на площадке ниже, работали в паре, помогая нашим танкистам выбивать врага на Северном острове. Ерофеев, используя схему, доложил об обстановке в крепости и проведенных мероприятиях. Тоже самое сделали и остальные присутствующие.
Танкисты смогли завести еще несколько танков и вывести их на Северный остров. Идет работа еще над тремя машинами. Артиллеристы нашли шесть орудий. Четыре из них я видел по дороге сюда. Пятое, еще одна сорокопятка, затянута в барбакан Трехарочных ворот. Шестое у Белого Дворца. Но на все орудия не хватает расчетов. В качестве подносчиков используются отставшие от своих частей и присоединившиеся к отряду бойцы. Есть еще пара орудий, которые можно привести в порядок, но на них нет прицелов и нужна замена поврежденных деталей.
Петр рассказал, что среди примкнувших к отряду бойцов, нашелся младший сержант из 33-го инженерного полка, хорошо знающий немецкий язык. Ему удалось разговорить пленного и убедить его рассказать о работе радиостанции. С помощью подсказок пленного получилось выйти на немецкую волну и слушать их переговоры. Тот же младший сержант предложил заняться дезинформацией врага, сообщив врагу о том, что в клубе находится группа немцев. С разрешения Петра, это озвучили в эфир, представившись одним из немцев, чьи документы были найдены у погибших. Немцы им поверили и просили держаться, обещая скорую помощь и освобождение. Сигналы, подаваемые нами световыми ракетами, они видели. Еще просили сообщать о положении гарнизона крепости и его передвижениях. Немецкую радиостанцию разместили в комнате киномеханика, там же находился и младший сержант с радистом. Пленного же держали под охраной в подвале.
Что ж, отличная и очень своевременная инициатива подчиненных, вдобавок ко всему хорошо реализованная. Теперь мы спокойно можем тролить врага, водя его за нос. О чем и сказал Ерофееву, поблагодарив за сделанное. Надо было видеть, как парень засмущался от этой похвалы! Хотя, что тут смущаться, сколько благодарностей за последние недели наполучал.
Ранее мешавшая обзору листва теперь отсутствовала, сбитая ударной волной и осколками. Прильнув к биноклю, я осмотрелся вокруг.
Севернее крепости в районе Речицы взлетали белые сигнальные ракеты, сообщавшие о продвижении врага вглубь нашей территории. Похоже, что немцы прорвали нашу оборону и теперь рвутся вперед к Жабинке, обходя Брест с севера.
В северной части Западного острова шел бой. На переднем валу у Варшавского проезда окопались несколько немецких пулеметных расчетов. Оттуда же поблескивала оптика наблюдателей. Недалеко от Тереспольского моста и дамбы, укрывшись среди ив, по Кольцевой Казарме и Тереспольским воротам стреляли немецкие пехотинцы. Было отлично видно, как попав под ответный снайперский огонь то одна, то другая огневая точка замолкала. И сразу к ней устремлялись санитары, стараясь как можно быстрее вынести раненого с поля боя. Но это им редко удавалось — очень часто оказывать помощь было уже поздно, так как очередной ариец отправлялся в дальний и безвозвратный путь.
На Южном (Госпитальном) острове бой приблизился к Холмским воротам. Перестрелка шла в районе школы начсостава 84-го полка, горжевых казарм.
У Белого дворца "полковушка" вела огонь по мосту через Мухавец, мешая врагу переправляться на наш берег. Немецкая артиллерия старалась ее подавить, но пока этого ей сделать не удавалось — стены дворца надежно прикрывали наше орудие и расчет.
Артиллерия врага продолжала обрабатывать казармы батальона НКВД, Трехарочный мост и ближайшие к нему казармы.
В районе Восточного редюита шла перестрелка с засевшими на валах группами немцев.
