На этот раз, когда мы дошли до пещеры, трясло не одного меня, а всех, но не от страха, а от перевозбуждения. Очередная драка могла начаться в любой момент, все десять часов дороги мы шли в напряжении, и оно изматывало сильнее любого физического труда.
Снова пришла Маргул. Я оставил ее Кудеяру: у самого сил ждать ведьму не было. Утром царевич рассказал, что она дала указания насчет пути и сказала, что пока мы успеваем, и ушла.
Следующий отрезок пути должен был стать последним, перед тем как нам придется встретиться с тем, кто начал все это.
Мы снова отбивались от ящериц, но скорее пробивались сквозь них, потому что они нападали постоянно, почти не давая нам идти. Некоторые подбирались так близко, что Бэйр приходилось отмахиваться посохом, а Адольфу — орудовать своими кинжалам. Я слишком часто перевоплощался и воспоминания смешивались в голове, но я точно помню, как змей и ведьма вместе отбивались от одной из ящериц. Кажется, в итоге я пришел им на помощь и прыгнул на нее сверху, будучи подобием Мафусаила... или это было, когда я помогал Кудеяру? Мы столько дрались, что отличить одно нападение от другого стало невозможно.
Мы не прошли и пяти часов, как ящеры внезапно исчезли, словно кончились, хотя этого не могло быть. На дороге перед нами появилась Маргул.
— Раненые? — коротко спросила она. Получив отрицательный ответ, ведьма одобрительно кивнула.
Она отвела нас в небольшую пещеру, которую соорудила за ночь специально для того, чтобы наша компания могла переждать, пока завершится операция "месть из тени", как назвала ее Бэйр.
Эмберу пришлось вернуться в человекоподобную форму, чтобы войти внутрь, и, как только маги выставили у узкого входа барьеры, началась подготовка к предстоящему.
Кудеяр облачился в зачарованные кожаные доспехи и убрал волосы в сложную прическу, чтобы не мешали. Облокотившись на седло Мафусаила, он ждал, пока Люциус выберет мантию, достойную украсить его долгожданную месть. Адольф стоял в стороне, он даже свою кольчугу надевать не стал, зато на поясе и груди устроил весь свой набор метательных кинжалов.
— Чем быстрее вы доберетесь до Райнара, тем скорее я смогу увести его стадо под землю, — сказала Маргул.
— Как мы поймем, что путь свободен? — спросил Дейкстр у Кудеяра.
— Ящерицы перестанут нападать? — усмехнулся царевич. — Я вернусь и сам сообщу вам. Подождете меня здесь.
— Сколько времени вам потребуется? — спросил Эмбер.
— Думаю, меньше часа, — сказал царевич. — Если не вернемся через два, значит, что-то пошло не так. Пусть Леопольд превратится в сенари и разведает. Если буду жив, но ранен, откликнусь на этот зов, — он повернулся ко мне и издал громкий клич, на который, наверное, было способно лишь его горло. Напоминало звук, с которым обломок камня мог бы катиться по обрыву.
Я обернулся полукровкой и попробовал издать похожий. Получилось раза с третьего. Звук хорошо резонировал в камне, его можно было услышать даже сквозь шум, находясь довольно далеко друг от друга.
— Маргул? — дракон посмотрел на ведьму. — Ты останешься с нами, пока они не вернутся?
— Боишься, начну мешать им? — она криво улыбнулась. — Останусь, не переживай. Можем даже за ручки подержаться.
Маргул протянула бледную кисть в серых обмотках Эмберу, но тот воздержался от рукопожатия, чем только рассмешил лысую ведьму.
Наконец, Люциус нарядился в коричневую мантию с длинными рыжими перьями на плечах, убрал рыжие волосы с висков в хвост на затылке, чтобы не лезли в глаза, а веки зачем-то подвел черным. Он и Адольф встали возле Кудеяра.
— Уверены, что я не понадоблюсь? — спросил Арланд.
— Не люблю таскать по изнанке святош, — отрезал Кудеяр. — С одним хилым человеческим магом я бы и один справился, а нас трое, и он нас не ждет, — он покосился на Маргул.
— Не ждет, — она криво улыбнулась. — Я даже не сказала ему, что в команде есть скахтьярны.
— Сенари тени, — поправил Кудеяр.
— Разумеется, ваше величество, — Маргул изобразила церемониальный поклон, насколько его себе представляла.
Взяв за руки Люциуса и Адольфа, Кудеяр исчез во мраке, а мы приготовились ждать.
Я странно себя чувствовал: то, ради чего мы сюда спустились, уже началось, но мы еще в пещере, у магического костра, в безопасности. Я готовлю обед, словно ни в чем не бывало. Маргул вон сидит, смеется над какой-то шуткой рыцаря, Бэйр с Арландом, как всегда, рядом, держатся за руки, но каждый думает о своем. Эмбер нервно меряет шаги вход в пещеру, заслоненный магическим барьером. Думает об Исавелле.
Все так, словно ничего важного и не происходит.
Я раздал всем миски, и мы молча пообедали.
— Расскажи, как к вам попал дракон, с которого вы сдирали чешую на продажу, — потребовал Эмбер.
— Я ничего не сдирала, — возразила Маргул без тени страха в голосе. Она продолжила есть свой обед, совсем не теряясь под взглядом дракона, чью подружку якобы держала в заточении. — Она линяла, и я лишь собирала остатки ее кожи. Кровь я брала, когда она дралась с другими ящерами и оставались раны, а рога... да, некоторые рога я спиливала, как и когти. Как она к нам попала? Когда я пришла, драконица уже была здесь и уже была сильно заражена. Все камни, начиная с третьего яруса, были в крови других ящеров, она стекалась в ручьи и превращалась в целые реки. Взбесившийся дракон — нечто похуже извержения вулкана. Я говорила об этом Леопольду и повторю сейчас: дракона не излечить, его гораздо лучше убить, это может сохранить жизни всем нам.
Эмбер на это ничего не ответил. Он ушел от нас к краю барьера и стал ждать, вглядываясь в тени.
— Почему он не хочет понять то, что я говорю? — тихо спросила у меня Маргул.
— Эта драконица, Исавелла, его возлюбленная, — объяснил я. — Они встретились всего один раз, и с тех пор он уже двадцать лет ищет ее по всему свету. Он был во всех подземельях, во всех горах, облазал все рощи, до которых добрался, пробовал искать даже в море, но нигде не нашел никаких следов. Теперь, когда он почти нашел ее, вряд ли возможно убедить его в том, что ее проще убить, чем вылечить... он скорее спалит всех нас своим дыханием, чем позволит коснуться ее.
— Так этот тот самый Эмбер Дюшес? — изумилась Маргул. Я кивнул. — Ну, дела... я теперь что, получается, буду злодейка из легенды?
— Думаю, тебя опишут, как переметнувшуюся отщепенку, — предположил я.
— Она большая? — спросил Дейкстр, прерывая наш разговор. — Больше Эмбера?
— Чуть меньше, — охотно ответила ведьма. — Когда-то она была белой, но теперь скорее розовая — это от крови, что впиталась в ее шкуру. Перед продажей я подолгу вымачиваю ее чешую в растворах, чтобы вернуть прежний цвет.
— В человеческом обличии ты ее не видела? — уточнила Бэйр.
Маргул покачала лысой головой.
— Как вы ее удерживаете? — продолжил спрашивать рыцарь.
— Мы ее не удерживаем, в том-то и опасность. Она устроила свое логово в сети самых широких тоннелях и хорошо охраняет его, а мы с Райнаром живем и перемещаемся по моим тоннелям вокруг ее территории и ее стаи.
— То есть, она может прийти сюда? — уточнил Дейкстр.
— Сюда — вряд ли, тут слишком узко. Но через двести метров, вон там, — Маргул указала в сторону, куда ушли Кудеяр и остальные, — начинается ее территория.
Рыцарь продолжал расспрашивать Маргул о том, как все устроено: может, ему было скучно, а, может, он не верил, что все пройдет гладко и мы просто отсидимся тут, пока Кудеяр и Люциус сделают всю работу.
Пока с их ухода не прошло пятьдесят минут, никто как будто даже не думал, что что-то может пойти не так. Потом с каждой минутой лица рыцаря и Эмбера становились все мрачнее, Бэйр обеспокоенно поглядывала в сторону, откуда должен был появиться царевич.
Когда ее магические часы показали, что с момента их ухода прошел один час и двенадцать минут, мы услышали эхо взрыва, и увидели алый отблеск на стенах. Повеяло горячим воздухом.
— Понеслась, — прокомментировала Маргул, поднимаясь. — Это твоя ненаглядная проснулась, — покосилась на Эмбера.
Вслед за взрывом мы услышали пронзительный визг, как кричат дерущиеся животные, затем еще один залп, а потом все утихло.
— Я бы двух часов дожидаться не стала, — заметила Маргул. Опустившись на колени, она положила ладони на камни и вслушивалась во что-то.
— Видишь что-то конкретное? — спросил Эмбер.
Она покачала головой.
— Тогда ждем оговоренные два часа.
Время тянулось медленно, каждый из нас до боли в глазах всматривался в окружающие лагерь тени, надеясь первым различить, как из мрака выплывет силуэт Кудеяра, но этого не происходило.
Устройство Бэйр отметило два часа, я уже стоял в облике полукровке, готовый пуститься на разведку, и ушел в тень, как только время перевалило за лишнюю минуту.
Путь вышел не из простых. Я, как мне казалось, неплохо умел перемещаться по теням, но это было настоящее испытание — не удивительно, что Кудеяр взял с собой только двоих.
Маргул примерно описала мне, куда нужно двигаться, но маршрут здорово осложняли стаи гигантских ящериц. Стоило мне выйти из тени, они тут же бросались на меня, не давая сориентироваться в пространстве. Я очень быстро потерялся — вся сеть тоннелей была одинаковая.
Не было никакой возможности отдышаться и собраться с мыслями, потолки были слишком низкие, ящерицы могли достать меня даже если бы я обратился в маленького геккона. Они были настолько голодны, что пытались сожрать меня в любом из обличий.
Я выпрыгнул из тени уже в восьмой раз, ящерицы были в нескольких метрах и за те секунды, пока они не сообразили, что рядом еда, я успел издать клич Кудеяра.
Услышать ответ я не успел, но скоро вышел и закричал снова. На одиннадцатый выход мне повезло, и я уловил вибрацию ответа. Двигаясь на звук, я вскоре вышел в обжитую часть лабиринтов, защищенную от ящеров. Эти тоннели были уже и их освещали слабые магические лампы, повсюду попадались старые деревянные коробки, тряпье, какие-то инструменты... Я смог, наконец, искать царевича, находясь в одном с ним пространстве, и не прошло и десяти минут, как мы встретились.
Кудеяр прятался в одной из ниш. Я почти не удивился, увидев, что царевич опять ослеп. На его шее и руках были повязки из его собственной рубахи, сильно пропитавшиеся кровью.
— Что произошло? — спросил я, когда полукровка вышел ко мне из своего укрытия.
— Люциус! — пророкотал он. — Он напал на Райнара, как только мы вышли из тени, не дав мне адаптироваться. Я ослеп от вспышки его заклинания, и не успел отреагировать на удар: Райнар чуть не убил меня, я лишь немного отстранился, почувствовав сквозняк от оружия, и только потому еще жив. После удара меня отрезало от магии. От магии и от теней! Я слышал, как Люциус ругался с Райнаром, кажется, они дрались, но чем кончилось, я не знаю. Адольф не стал вмешиваться, он исчез куда-то сразу же, как я вывел их из тени, оставив меня захлебываться кровью. Если найду этого ланка...
От долгой речи царевичу стало хуже, и он замолчал, поморщившись.
— Сможешь вернуть нас в лагерь? — спросил он, придя в себя. — Ослепнув, я теряю связь с тенями.
— Я заблудился, — признался я. — Едва тебя смог отыскать. Боюсь, обратно нам нельзя — нас сожрут ящеры.
— Просто отлично...
— Что будем делать? — спросил я, чувствуя себя ужасно бесполезным в этой опасной ситуации. — Может, тебя стоит перевязать получше? Поищем аптечный пункт? — я неловко хихикнул.
— Тут повсюду големы с оружием, отрезающим от магии, — покачал головой полукровка. — Я наткнулся на одного, пока нашел это место, он чуть не оставил меня без рук. Отсидимся здесь, пока ко мне не вернется зрение.
— А как же остальные?
— Думаю, после того, как ты не вернешься, они отправят за нами Маргул, — предположил царевич. — Если она к тому моменту не решит, что поставила не на ту сторону, она нам поможет.
Изобретение
*Бэйр*
Мы ждали уже четыре часа, все были измотаны тяжелыми предчувствиями, а ведь до тех пор мы еще от ящериц отбивались... я не помню, чтобы когда-нибудь чувствовала себя настолько обессиленной.
Но об отдыхе не могло быть и речи, Леопольд не вернулся, а это значит, что он попал в беду, как и остальные. Маргул клялась, что понятия не имеет, почему у них не вышло разобраться с Райнаром: по сравнению с одним только Кудеяром маг беспомощен, как котенок. А Леопольд? Нет такой опасности, от которой он не смог бы уйти. И все же, с ними что-то случилось, и теперь нам нужен был новый план.
Выбор перед нами стоял сложный: отправить на разведку Маргул и потенциально оказаться в полной заднице, слив Райнару наших сильнейших воинов и единственного проводника по лабиринтам в лице ведьмы; или идти в атаку самим, чтобы лоб в лоб столкнуться с легионами гигантских ящеров, которых в тех тоннелях что муравьев в муравейнике.
Все упиралось в то, насколько мы можем верить ведьме, с которой никто, кроме Леопольда, особенно не говорил, и о чьих мотивах во всей этой истории мы имели весьма смутное представление.
— Идти всем нельзя, — говорила Маргул, когда мы обсуждали, что делать дальше. — Вы сможете пройти, только если он обернется драконом, — она кивнула на Эмбера. — Но, если он это сделает, наша его почувствует и нападет. Начнется драка и глубины превратятся в одну огромную духовку! Вы должны отпустить меня, это единственный способ.
— Я согласен с Маргул, — сказал Дейк. — Нам нельзя туда соваться.
— А если им удалось забрать у Райнара контроль? — предположил Эмбер.
— Он собирал ящеров со всех ярусов все эти недели, — сказала ведьма. — Здесь недостаточно пищи для них, они оголодали и очень агрессивны. Они нападут на вас даже без его приказа, мне нужно увести их отсюда, чтобы вы могли дойти до безопасного места. А чтобы увести, я должна понимать, что они не сожрут меня по команде Райнара.
— Пусть идет, — согласился Арланд. — Выбора у нас нет.
Эмбер с сомнением смотрел на ведьму. Она ему не нравилась и доверия внушала не больше, чем попрошайка на дороге, но правда была в том, что успех миссии и наши жизни сейчас зависят только от Маргул.
В конце концов он позволил ведьме уйти, и мы остались вчетвером, если не считать Мафусаила и Сашу с Кречетом.
Я попробовала хоть немного поспать, но заснуть не вышло: меня трясло от переживаний за Лео и остальных. Понимание, что Маргул может и не вернуться, или вернуться, но с нашими врагами, давило. Хуже всего было то, что я могла в любой момент выхватить ключ и уйти отсюда вместе с Арландом, как мы и собирались. Разве не глупо будет погибнуть у самой цели ради чужих проблем?...
Если бы наши друзья были в безопасности, мы бы не стали ждать. Но сейчас не могли уйти — никогда бы не простили себе, если бы бросили их, даже не попытавшись. Еще одной причиной было то, что я не хотела, чтобы кто-то, даже Дейк, узнал о моем изобретении.
Шли часы, в конце концов я забылась вымученным сном, устроившись на сумках Мафусаила, где обычно спали наши животные. Я просыпалась раз пять, но ничего вокруг не менялось: только спутники один за одним следовали моему примеру.
