— Что?... — удивился противник. — Маска Пустого?
— Сам в шоке, — проскрежетал Куросаки и вздрогнул от собственного голоса.
— Х... Ха... Ха-ха-ха-ха-ха! — беззаботно и, казалось бы, совершенно неуместно рассмеялся Кария в лицо подростка. — Подумать только, за синигами сражается не просто человек с силой синигами, а человек, умеющий превращаться в пустого. Какая ирония... А ты ведь ещё считаешь их друзьями.
— Они и есть мои друзья! — проскрежетал Ичиго, чувствуя, как в груди разгорается злость.
— У синигами нет «друзей», кроме других синигами, лишь инструменты. Когда ты станешь им ненужен, тебя просто вышвырнут вон и благополучно забудут. Во всяком случае, тебе бы стоило молиться, чтобы забыли, — усмехнулся баунто.
— Заткнись!
— Неприятно слышать правду? Ну уж извини, — оскал на лице мужчины стал издевательским. — Люди ненавидят тех, кто отличается от них. И это не изменится, даже если сейчас они твои товарищи. Со временем в тебе отпадёт необходимость, и их страх перед твоей силой обострится. И это касается не только синигами. Тебе повезёт, если они просто покинут тебя!
— Хватит переносить на меня свои проблемы! — достигшее пика раздражение выплеснулось наружу, и Куросаки сделал шаг вперёд, нанося косой удар по груди, одновременно выпуская Гецугу.
Поток чёрной, отдающей красноватым сиянием реацу с заставляющим дрожать воздух гулом накрыл половину холма, изумив самого создателя. Но когда волна рассеялась, глазам подростка открылось, что Кария всё ещё жив. Баунто стоял на полусогнутых ногах, от его одежды остались только изрядно потрёпанные штаны, тело покрывала плёнка бледно-зелёной духовной энергии, которая явно его и спасла, став таким же защитным покровом, как недавно использовал сам Ичиго, но грудь зависимого всё равно прочерчивала глубокая, сочащаяся кровью рана.
— Какая... Сила, — тяжело дыша, выдавил мужчина. — Теперь... понятно... — баунто выпрямился и, опустив руку с оружием, улыбнулся. — Похоже, что это конец. Жаль, но я не смогу увидеть путь, который ты изберёшь для себя, — в голосе беловолосого не чувствовалось злости или разочарования, только какая-то странная радость. — Куросаки, я...
Слова оборвались, так как тело Карии мгновенно распалось тут же подхваченной ветром кучкой пыли...
Алукард.
Я смотрел, как к застывшему на холме Соукьоку временному синигами устремились его друзья. Что же, Хичиго внял моему «совету» и выстроил правильную линию поведения… для Пустого, конечно же. Если не облажается и дальше, то к моменту путешествия рыжего в Хоэко Мундо он будет куда лучше понимать наш вид, а там слегка почистим его руками население от неадекватно реагирующих на окружающую обстановку личностей. Ну, или уберём их под шумок, не суть.
Впрочем, до этого ещё далеко, сейчас у меня есть дела куда важнее — опасности для Куросаки больше нет, если не считать таковой вероятность получить цирроз печени, «отмечая победу» с одиннадцатым отрядом, ведь, судя по виду паренька, он уже плюнул на хвалёное японское законопослушание и планирует как следует надраться вместе с местными «варварами». Слишком много на него свалилось, ну да ладно, это уже не мои проблемы. Да и заслужил он отдых. Ему бы ещё слегка внимательности и соображалки добавить, чтобы данный «ёжик в тумане» наконец-то увидел и осознал, как на него смотрит некая рыжая девица. Кхм, опять отвлёкся, пойду я, пожалуй, дела не ждут… Сонидо.
Сой Фонг. Не выспавшаяся, уставшая и очень, очень сердитая. Примерно восемь часов спустя.
Капитан Второго Отряда чуть ли не вползла в свой кабинет. Это был второй раз за последние пятьдесят лет, когда единственным её желанием было забраться куда-нибудь глубоко-глубоко, окопаться там и спать-спать-спать. С учётом того, что первый был меньше года назад и тоже был связан с этим чёртовым рыжим риока, помимо страстного желания спать было не менее страстное желание его прибить. Просто на всякий случай. Хотя… Девушка задумалась. Лет через шестьдесят он сам благополучно помрёт и попадёт в Общество Душ, а с такой духовной силой дорога ему будет одна. И вот тогда, когда он станет капитаном одного из отрядов, она, Сой Фонг, будет жестоко ему мстить! Еженедельные проверки! Учёт малейших оплошностей и доклад командующему, пусть это… этот… старый пердун (девушка сама была в шоке от подобной наглости со своей стороны. Но мысль вырвалась сама по себе) полоскает ему мозг по пять часов к ряду! Дааа, месть — это то блюдо, что нужно готовить очень тщательно и неторопливо! А как этот рыжий будет мучиться с отчётами… Ммм. О да, он узнает, каково было ей после открывшейся гибели Совета 46 и предательства сразу трёх капитанов! Она ему припомнит все долгие часы унижения, когда ей приходилось оправдывать собственное бессилие и неспособность что-то предотвратить! Он узнает, каково это — чувствовать свою беспомощность!
Девушка позволила себе небольшую слабость и предалась мечтаниям о будущей очень нелёгкой судьбе Временного (хотя, к тому моменту уже, скорее всего, Постоянного) Синигами. Войди в тот момент в кабинет Оммаэда, он рисковал умереть от сердечного приступа — вид коварно улыбающейся капитана, издающей что-то вроде злобного хихиканья, поверг бы незадачливого лейтенанта в шок. Но, к его счастью, лейтенанта в кабинете не наблюдалось, зато…
— А это ещё что? — уставшая капитан обратила внимание на свой письменный стол. На означенном столе лежал огромный букет белых лилий, а поверх него — аккуратно сложенная записка. Девушка с подозрением окинула букет взглядом. Нет, она знала, что значит букет, когда его дарят женщине, но… никогда не могла подумать, что это случится с ней. Подозрительно оглянувшись и убедившись, что в кабинете всё ещё никого нет и никто её конфуза не видел, синигами взяла записку. Минуту стояла гробовая тишина, но потом…
— Даисуке Сагара!!!! Я убью тебя! — одновременно смущённая и дико взбешённая капитан второго отряда источала непередаваемое желание убивать. — Называть меня «милой», — пальцы сжали лист, едва не разорвав, а голос вырывался из груди сдавленным шипением, — а потом заявлять, что у него окончена некая «миссия», и он возвращается на прежнее место службы, но надеется ещё со мной увидеться?!! Ууу, — духовная энергия вырвалась из тела, окружая хозяйку смертоносной аурой ярости, — точно его убью! Но сначала… — резко успокоилась глава отряда спецопераций, — я перетряхну весь Сэйрэйтэй, но узнаю, откуда ты вообще взялся на мою голову!
Пылая праведным гневом, девушка рывком преодолела расстояние до двери и оказалась на улице. Младшие офицеры должны были находиться в соседнем здании, и она, не замечая ничего вокруг, сразу направилась туда. Нужно было отловить этих бездельников и выдать ЦУ, отправить патрули ко всем Вратам Сенкаймон, запросить данные об их открытии за последние тридцать часов, встретиться с...
Ход мыслей капитана прервал обрывок разговора, донёсшийся из-за двери, которую она уже собралась было открыть, но, едва осознав услышанное, сбилась с шага и в шоке приложила ухо к дереву.
— ... я же серьёзно! У капитана Сой Фонг появился парень! — полушёпотом сообщил первый голос.
— Откуда знаешь? — заинтересованно отозвался второй.
— Из надёжного источника.
— Точно! — вклинился третий. — Мне знакомый из Четвёртого Отряда рассказывал, что сразу после прекращения массового безумия на улицах какой-то красавчик принёс капитана Сой Фонг в госпиталь на руках, — от нахлынувшего возмущения у миниатюрной синигами перехватило дыхание, а зубы сами собой сжались до боли в скулах. Как она и боялась, та выходка этого идиота Сагары не осталась без внимания, и теперь уже весь Сэйрэйтэй в курсе. Но вот дальнейшее продолжение повергло её в шок.
— Угу, говорят, он крут. Смог без единой царапины пережить скандал.
— Скандал?
— Приятель рассказал, что сам видел разгромленный кабинет капитана, там вообще ничего целого не осталось — порублено в клочья, но ни капли крови. А лейтенант Оммаэда проболтался, что слышал, как капитан ругалась на кого-то за то, что тот её соблазнил, и пыталась его в этот момент убить. Прямо там — в кабинете.
«ОММАЭДА!!! Я уничтожу эту жирную свинью! Все следующие десять лет испытывать новые типы ударов и болевых приёмов исключительно на этом мешке жира! Он у меня сожрёт собственную униформу! Я ему...» — внутренний монолог капитана Второго Отряда продолжался бы ещё долго, но за дверью разговор и не думал утихать, и Сой пришлось смирить гнев и сконцентрироваться на звуке.
— И что, ни капли крови? — недоверчиво переспросил кто-то. — Да, мужик реально крут!
— А я о чём?
— Из какого отряда, известно?
— Не, я слышал, он вообще не из отрядов, а прямо из Омницукидо, и как бы тоже не капитан.
— Ну, это-то понятно, хотя Омницукидо... Да, наверно, только там и можно найти отморозков, готовых приударить за Фонг-сама...
«Ленивые скоты! Живьём закопаю! Языки повыдергаю! Да как они посмели! Что они вообще себе позволяю...»
— А ещё… — голос стал совсем тихим, заставляя девушку мгновенно прижаться ухом к дереву ещё сильнее. — Так, никого рядом нет?
— Да нет, капитан, наверное, всё ещё на собрании у Ямамото-сама. Главнокомандующий не на шутку разошёлся. А что такое?
— Ну… — рассказчик замялся. — Мужики, только вы никому! В общем, поговаривают, что у них с капитаном уже всё было.
— ЧЕЕЕГООО?!! — грянул хор голосов.
«Ч-чего?!!» — чуть ли не упала на месте решившаяся подслушать, на свою голову, подчинённых Сой Фонг.
— Да-да, она так и кричала «Ты где был?», а потом «Ты воспользовался моим состоянием!»
— А он?
— А он оправдывается, потом ещё сказал, что ей всё нравилось, говорит, мол, «странное проявление благодарности и симпатии».
— Охренеть! — сплетники (или лучше назвать их смертниками?) фонтанировали удивлением. — Ну, может, теперь она станет добрее? Ну, знаешь, говорят, что когда женщина постоянно злая, у неё этот, недотр… — подобного капитан стерпеть уже не могла и рывком открыла дверь.
— Тренировка. Всех вас. Со мной. Немедленно! — с колоссальным усилием проталкивая через горло членораздельные звуки, прорычала красная, злая и растрёпанная Сой Фонг.
— Ксо… Он её отшил, — провыл один из младших офицеров, глядя куда-то вниз. Видимо, ляпнул он свою мысль вслух чисто от шока, но было уже поздно. Проследив за его взглядом, капитан с ужасом обнаружила, что до сих пор сжимает в руках букет цветов и записку.
— Зажаль их до смерти, Сузумебачи!..
А в это время на окраине Руконгая.
— Приветствую вас, Ран'Тао-сан. Надеюсь, я не помешал? — привлекаю внимание женщины, едва спустившись в её землянку. Жила она, к слову, небогато: маленькая комнатка, метров, может быть, десять на шесть, значительную часть которой занимала старинная кровать с балдахином, пара шкафов, простенький очаг в центре — практически обычный костёр с подставкой для котелка. Потолок был низкий, стены то ли чисто глиняные, то ли покрыты её слоем, как штукатуркой. Правда, внутри было сухо, стоял приятный запах трав и чувствовался некоторый уют.
— Вы? — учёная удивлённо отвернулась от какого-то сундучка, в котором до этого увлечённо копалась. — Капитан Сагара, верно?
— Не совсем, — улыбаюсь, чуть поправляя белые полы любимого пальто, в которое заблаговременно переоделся. — Моё имя — Алукард, я имею честь быть арранкаром, а конкретно — Примерой Эспадой. Если сравнивать с иерархией Готэя-13, то я занимаю положение, эквивалентное положению Ямамото Генрюсая, — ну да, если Соске у нас за Короля Душ.
— Арранкар? Пустой, снявший маску?.. — глаза моей собеседницы чуть сузились, и уже более собранным голосом была озвучена догадка: — Айзен Соске?!..
— Да, вы всё правильно поняли.
— Однако... — женщина взяла себя в руки и привычным движением потёрла переносицу. — Ямамото Генрюсай — командующий Готэй-13, но при этом он ещё и сильнейший синигами в Обществе Душ...
— Всё верно.
— Вы хотите сказать?.. — в её глазах отразилась испугавшая женщину догадка.
— Именно. Я — сильнейший Пустой в Хоэко Мундо. Впрочем, понятие Пустой ко мне уже не совсем применимо, так как я не имею пустоты в душе.
— Что вам от меня нужно? И зачем был этот маскарад ранее?
— Так было нужно, к сожалению, пока это всё, что я могу сказать. А насчёт первого вопроса... Знания, талант, опыт. Я пришёл предложить вам работу. У нас уже есть один учёный, но, к сожалению, он мало отличается от Куроцучи Маюри, капитана Двенадцатого Отряда, а лично мне хотелось бы иметь дело с адекватным человеком.
— А как же Айзен?
— Соске Айзен — наш лидер, ему по должности не положено сидеть в лабораториях.
— А если я откажусь? Вы меня убьёте?
— А вы откажетесь? После всего, что вам сделало Общество Душ? Впрочем, ответ «нет», я не стану вас убивать.
— Странная позиция для пустого, — женщина постаралась произнести это как можно небрежней, но получилось плохо, и внутреннее напряжение прорвалось наружу. Кстати, на мой взгляд, это было странно, ведь она, как минимум, прожила более тысячи лет, хотя... Вполне может быть, что это последствия долгой жизни в одиночестве, когда нет нужды ни от кого скрывать свои чувства.
— Я же уже сказал, этот термин ко мне малоприменим. Я не люблю бессмысленных убийств, а ваше убийство будет именно бессмысленным. Ведь даже если вы захотите, то всё равно ничего не сможете рассказать командованию Готэя-13. По крайней мере, ничего такого, что представляло бы для нас хоть какую-то угрозу, — даже сдай она то, что «капитан Сагара» — на самом деле Пустой, это ничего не изменит. Помогавшие мне синигами включат дурочку и будут всё валить на способности занпакто Айзена и утверждать, что видели именно своего покойного капитана. Сама же засвеченная маска в любом случае своё отжила и более, скорее всего, не пригодится.
— И все арранкары такие... миролюбивые?
— К сожалению, нет. Среди нас хватает «интересных» личностей. Итак, что вы ответите?
— Я могу подумать?
— Конечно. Суток вам хватит? Время в Хоэко Мундо бежит куда быстрее, чем в Обществе Душ, а мне ещё нужно проверить состояние моих подопечных.
— И много их у вас? — заинтересовалась женщина.
— А вот это я смогу вам сказать только в том случае, если вы пойдёте со мной, — растягиваю губы в вежливой улыбке. — Но кое-что поведать могу. Среди них есть один баунто, так что Кария несколько заблуждался, когда говорил, что он последний.
— Вот как… Хорошо, я скажу вам своё решение завтра, — ответила синигами, но я уже видел, что она согласна. Не хочет так быстро покупаться? Пускай, это промедление всё равно ни на что не повлияет.
— Тогда завтра в полдень я приду, чтобы услышать ваш ответ, Ран'Тао-сан, — один лёгкий поклон, скорее кивок, и сюмпо. Волнения духовного фона улеглись, а потому не стоит лишний раз привлекать внимание к своей скромной персоне вспышками духовной энергии Пустого, пусть и незначительными, но мало ли.
