— Суп почти готов, — неожиданно подала голос женщина, и в очередной раз помешав густое багровое варево, подняла глаза на девушек. — А вам, милая, не стоит плевать на пол. Воспитанные люди в помещении не плюются. О языке я вообще молчу.
— А ты еще, что за чучело? Может, объяснишься, Болт? — С тяжелым вздохом отобрав пистолет у нерешительно перетаптывающейся с ноги на ногу Кити, Ллойс раздраженно воткнула его в кобуру, и подойдя к столу, подцепила ногой стул. — Кисонька, ну что ты стоишь, как не родная, не видишь, нас кормить будут. И судя по запаху, действительно вкусно...
Сухие губы женщины тронула чуть заметная улыбка. Стянув с плеча полотенце, незнакомка, обмотав его концами металлические ручки, ловко подхватила пышущую жаром кастрюлю и, водрузив её в центре стола, по очереди оглядела путешественниц.
— Вы, милая девушка, как я понимаю, Ллойс. — Медленно кивнула она и, вытащив из стоящей посреди стола стопки алюминиевых мисок верхнюю, потянулась к половнику. — А эту красавицу зовут Кити.
Поставив перед наемницей наполненную до краев тарелку, женщина тут же принялась наполнять следующую. — Можете звать меня Магда. И как вы, наверное, уже догадались, я — мать этого беспутного обормота. Простите его. Чтобы он не натворил, он сделал это не из злого умысла... Просто мальчик очень похож на моего бывшего муженька. В голове ветер, а язык, как помело. — Поставив на стол последнюю тарелку, женщина примостилась на край скамьи и довольно кивнула.
— Так-то лучше, — слегка ворчливо заявила она. — Вам явно не мешает поесть. А поговорить мы всегда успеем.
— Парень пришел сюда почти сразу после вашего ухода. — Поспешно проглотивший остатки щедро присыпанной сахаром булки, коротышка, вооружившись лежащей на столе ложкой, склонился над своей порцией и расплылся в блаженной улыбке. — Настоящая томатная похлебка... Лет сто такой не ел...
— Немного томатов, немного лука, картофель, чеснок, чуть-чуть мяса... — С улыбкой пояснила Магда. — Только перца маловато, но завтра я схожу на рынок...
— Держала трактир? — Вопросительно вскинула бровь не торопящаяся попробовать угощение Элеум.
— Нет, — покачала головой женщина. — Я была врачом. Пока Зэд не открыл собственную клинику. Просто, я очень люблю готовить...
— Врачом, говоришь, — неопределенно протянула Элеум, и осторожно зачерпнув варево вилко-ложкой, невесть как оказавшегося в руке мультитула, причмокнула и блаженно закатила глаза. — Черт, а неплохо. — Проворчала она, спустя минуту. — Во всяком случае, намного лучше той дряни, что Болт вчера сворганил... Без обид, Мотыль, — покосившись в сторону обиженно поджавшего губы карлика, Элеум ободряюще похлопала его ладонью по лысой макушке. — Ты тоже классно готовишь. Особенно, если с голодухи твою стряпню жрать. Просто... Черт... Как же давно я не ела настоящего домашнего супа. Не дорожной похлебки из чего попало, а самого настоящего, мать его, супа...
— Язык, барышня. — Нахмурилась женщина и слегка нервно поправила стянутые в тугой узел на затылке черные, как смоль, волосы.
— Язык? — Опасно прищурившись, Элеум приоткрыла рот и демонстративно облизала бровь. — А что с ним не так?
— Молодой особе не стоит так выражаться... — Еле заметно передернула плечами повариха. — Хотя бы потому, что вы подаете плохой пример своей... подруге.
— В жопу. — Фыркнула Ллойс. — Во-первых, я не девушка. Этот сомнительный статус я потеряла, когда была младше него, — ткнув ложко-вилкой в сторону вздрогнувшего от неожиданности малолетнего шпиона, наемница глумливо ухмыльнулась. — А во-вторых... Да что я перед тобой разоряюсь, а? — Отложив в сторону мультитул, наемница подхватила миску руками и принялась, громко хлюпая, поглощать ее содержимое через край.
Магда вздрогнула, будто ее ударили по лицу и, осуждающе покачав головой, повернулась к вяло ковыряющемуся в своей тарелке Пиклсу. — Кушай, мой мальчик. И не бери в голову, что сказала эта барышня. — Проворчала она в полголоса. — У нее была тяжелая жизнь. И родители, вряд ли, уделили должное внимание её воспитанию.
Со стороны Элеум раздалось возмущенное бульканье.
— А потом поможешь господину Максимусу с ремонтом двигателей. — Коротко глянув в сторону наемницы, вздохнула повариха. — Понял, сынок?
— Думаешь, я подпущу твоего ублюдка к моему грузовику? — На миг оторвавшись от тарелки, поинтересовалась Элеум. — Неужели ты считаешь, что достаточно будет накормить меня супчиком, и моё золотое сердечко растает? Але... Я не Болт, который на каждую юбку бросается... — Перегнувшись через стол, наемница принялась наливать в свою тарелку следующую порцию.
— Ллойс, Магда не по своей воле сюда пришла. Как и Пиклс... Это всё Брокер. — Отставив в сторону наполовину пустую миску, механик скрестил руки на тощей груди. — Это он велел парню к тебе идти. Наняться в помощники. А если ты его не примешь... В общем, нельзя пацану в мусорный город возвращаться...
— Ох... — Отставив в сторону вновь опустевшую тару, Элеум, ухмыльнувшись, подтянула к себе кастрюлю. — Сейчас заплачу. Дайте кто-нибудь платок. Добавки никто не хочет? Ну и ладно.
— Э-э-э... — Недоуменно моргнул механик, — тебя, что, ранили?..
— Мофефьешь не изфинятфся, — неразборчиво булькнула откуда-то из глубины кастрюли Элеум.
— Я... — Механик покраснел. — Я двигатели монтировал, думал, ты захочешь быстрее уехать... К тому же... За тобой Майло присмотреть пошел... Ллойс, я действительно не предполагал, что...
— Мам... В кастрюле ведь на неделю... Ой... — С обиженным видом помассировав ушибленный затылок, подросток непонимающе повернулся к коротышке. — Дядя Болт, ты чего дерешься?
— Ешь молча, сынок, — рассеянно пробормотала о чем-то глубоко задумавшаяся повариха.
— Черт... — Ллойс отвалилась на спинку стула, довольно похлопала себя по опасно потрескивающему от напряжения корсету, вытащив из-за пазухи сигарету, щелкнула пальцами — Давно я так не жрала... Спасибо, Магда. Ты, действительно, классно стряпаешь.
Женщина не ответила. Напряженно поджав губы, повариха пристально разглядывала осторожно дующую на ложку Кити.
— Узоры ищешь? — Прищурилась Элеум. — Или решила подругу у меня увезти?
— Совесть, — после минутной паузы ответила повариха, повернувшись к наемнице, улыбнулась. — Сострадание. Великодушие. Если ты меня прогонишь, Брокер обещал, что отрежет мне все пальцы, а в голову моему мальчику вкрутят шуруп. У нас нет денег, чтобы нанять охрану. Нет друзей, которые помогли бы уйти из города. Нам вообще некуда идти. Мы не будем мешать, даю слово. А Пиклс не будет шпионить. Ты имеешь сострадание, мутантка?
— Слово? — Снова громко рыгнув, Элеум выпустила в потолок колечко нестерпимо пахнущего мятой и какой-то химией дыма и, проследив за его полетом, тяжело вздохнула. — Ты ведь, из чистых? Для тебя, что мне слово дать, что бездомной собаке.
— Не надо, не отвечай. У тебя все ответы на роже написаны. С другой стороны... — сделав паузу, наемница выпустила в потолок целую вереницу дымовых колечек, — готовишь ты действительно классно. Не во всяком трактире такой супец встретишь...
Плечи поварихи поникли.
— Я и сын примем любое решение. — Выдавила из себя Магда после долгой паузы.
— О каком решении речь, сладенькая? — Деланно удивилась Элеум. — Тут не я решаю, а Болт.
— С какой стати? — Удивленно вскинулся напряженно прислушивающийся к разговору механик.
— С той, что это твой гараж... — Пожав плечами, наемница встала из-за стола и, демонстративно бросив окурок под ноги, медленно растерла его каблуком сапога. — И это твой выбор: проснуться с отверткой в горле или найти на дне тарелки хорошую порцию крысиного яда.
— Эй, Ллойс, они не такие... Мальчишку вообще заставили... — Поднял руки в отвращающем жесте механик. — Ты хоть послушай, что...
— Вода горячая есть? — Перебила карлика наемница.
— Полный бак. С утра греется. Помню, что ты всегда после драки в воду лезла. — Опустив голову, буркнул коротышка. — А Майло... Сказал же, как движки погрузили, сразу на арену убежал, посмотреть, каким краем вы с Финком разойдетесь... Странно, что до сих пор не вернулся...
— Проследи, чтобы ни она, ни этот зассанец не подглядывали, хорошо? И сам тоже... Поймаю — в ухо дам. — Устало проронила Ллойс и, на ходу стягивая с себя портупею, зашагала к стеллажам... — Кити, как доешь, присоединишься?
— Я... э-э-э... — отложив ложку, девушка поспешно кивнула и, покраснев до корней волос, громко сглотнула слюну. — Конечно, Ллойс.
— Хорошо, — лицо наемницы слегка расслабилось. — Спокойней мне, кисонька, когда ты рядом... А то компания тут какая-то... — Смерив сидящих за столом не обещающим ничего хорошего взглядом, Элеум презрительно фыркнула. — Принеси тогда все грязные шмотки — простирнем заодно. — На ходу стянув через голову рубаху, Элеум слегка покачнулась, опершись на стеллаж плечом, широко зевнула. — Черт, как же я устала, — протянула она... По-моему, обожралась... Классный, всё-таки, супец... Болт, а выпивки у тебя не найдется? Или эта чистильщица уже всё вылила?
— Мы не чистильщики. Мы верим в Распятого, но мы не чистильщики... — Чуть слышно прошептала с надеждой смотрящая на карлика женщина. — Я клянусь, господин Максимус. Мы не...
Механик неопределенно хрюкнул и, ссутулив плечи, склонился над тарелкой. Лысая макушка коротышки потемнела от прилившей к ней крови.
— Так я и думала, — насмешливо проронила Элеум. — За любой юбкой, мать его ети.
* * *
Майк Наммер был счастлив. Так, счастлив, как бывают счастливы только дети или абсолютно, совершенно и безоговорочно пьяные. Нагнувшись вперед, мужчина с некоторым трудом увернулся от трещащего под напором содержимого лифа сидящей у него на коленях девицы, подтянув к себе бутылку, и жадно присосался к горлышку. Прорыв! Настоящий прорыв! Ошибочная, казалось бы, комбинация неожиданно дала великолепный, просто потрясающий результат! Настоящая регенерация! Без дураков. Оставались, конечно, проблемы с почти на порядок возросшим, энергообменом, но Зэд говорил, что его новая наработка позволит оснастить прототип практически неиссякаемым источником калорий...
Неловко поставив на край стола наполовину опустевшую бутылку неприлично дорогого по нынешним временам довоенного виски, мужчина с трудом сфокусировал взгляд на продолжающей обнимать его за шею девке. Из новеньких. Скорее всего, бывшая фермерша. Руки выдают. Слишком сильные. Крепкое тело деревенской девчонки уже немого заплыло жирком, но это её ничуть не портит... Ладно... Чего он придирается? "Похотливая ящерица" — лучшее заведение в городе. А девку он сам выбрал...
— Пойдем наверх, милая... — Только помоги встать...
— А я уж думала, ты не предложишь, — хихикнула девица и, шустро соскочив с колен мужчины, подставила ему плечо. — Пойдем, мой дорогой, тебя ждет незабываемый вечер.
Мужчина неразборчиво хрюкнул. Пока он сидел, всё ещё было более или менее нормально, но сейчас, когда он решил встать, мир стал неожиданно сильно качаться и вертеться, его начало мутить, и идея подняться наверх не казалось уже настолько привлекательной.
— По-о-ожди... — Буркнул он, останавливаясь. — Мне-е н-на-до...
— Не беспокойся, милый. — Прошептала ему на ухо девушка, в руке которой, будто по волшебству, материализовалась небольшая красная капсула. — Десять серебряков сверху, и тебе поможет вот этот дружок...
Мужчина моргнул. Винт. Судя по виду капсулы, из Сити. Да... Это действительно поможет. Одна капсула, и он сможет пить всю ночь и оставаться свежим, как весеннее утро. Только вот одной девчонки ему уже не хватит... Может, на что-то подобное у этой стервочки и расчет. Ладно. К черту. Он не расслаблялся уже больше недели, и даже здесь, в борделе, он только и думает, что о работе.
— Как скажешь, дорогуша. — Открыв рот, Наммер позволил девушке положить ему на язык дозу наркотика и прикусил ей палец.
— Ай... — Громко захохотав, девица повлекла его к лестнице. — Нам сюда...
Будуар новенькой ничем не отличался от других. Такая же, как и остальные, безвкусно обставленная клетушка, большую часть которой занимает кровать. Тот же набор духов, притирок и мазей на сиротливо стоящей в дальнем углу комнаты тумбочке. Тот же небрежно сваленный на низенький прикроватный столик набор игрушек для клиентов, которым надоели обычные постельные утехи.
Чувствующий, как по его венам растекается ледяной огонь наркотика, Наммер с трудом сдержал циничную усмешку. Сколько "материала" он получил из "Ящерицы" за последний год? Двадцать? Тридцать? Интересно, а знает ли эта шлюшка, что как только она перестанет приносить доход, ее определят либо в теплицы, либо к нему на секционный стол? Может, стоит рассказать? Окинув оценивающим взглядом расстегивающую ему рубаху девушку, Наммер сердито нахмурился. Да что, черт возьми, с ним не так? Он пришел сюда расслабиться, а в результате только и думает, что о предстоящем завтра опыте. Подумаешь, пересадка мозга — Зэд их уже штук двадцать провел, и ничего. Ну, да, придется немного повозиться с ориентацией магистральных нейрокордов, но девяносто девять процентов работы, всё равно, сделает наноколония.
— Что-то не так, милый? — Слегка обеспокоилась девушка. — Тебе что-то не нравится... — Рука проститутки деловито скользнула ему под ремень.
— Нет... — Чувствуя, как к нему снова возвращается желание, Макс улыбнулся. — Всё в порядке, милая. Просто, задумался...
— Ты такой напряженный, милый... — Картинно надула губы девушка. — Как будто...
Внезапно раздался звук, словно столкнулись два биллиардных шара, и проститутка, закатив глаза, безвольной куклой осела на пол.
— Какого...
Неведомая сила жестко ударила Наммера под колени, верх и низ поменялись местами, и мужчина, вскрикнув, повалился на кровать.
— Что... — Удивленно моргнув, Макс с ужасом уставился на незваного гостя. Вернее, гостью.
Ученый застонал. Как ЭТО можно называть женщиной... Грубые, состоящие, казалось бы, из одних мозолей и ссадин руки. Фигура, навевающая мысли об осветительных столбах и сваях теплиц. Жилистая, густо покрытая рубцами и шрамами шея. Абсолютно лысый череп и лицо, лишенное даже намека на волосяной покров, выглядящее, будто собранная пьяным безумцем из разнокалиберных кусков сыромятной кожи и подтаявшего воска маска, резко контрастировали со всем тем, что Макс привык ассоциировать с женским полом.
— Помо...
Громадный кулак коротко, без замаха ткнул его в горло, и мужчина поперхнулся собственным криком.
— Мой сын. — Прохрипела незнакомка. — Где мой сын?
— Я не...
— Его зовут Накс. Шесть лет. Голубые глаза... На верхней губе родинка. Правое ухо...
— Я не понимаю... — простонал Наммер и поспешно отвел взгляд в сторону.
Проблема была в том, что он понимал. Черт, это было... странно, можно сказать, ненормально, что он запомнил лицо этого мальчишки. Сколько он препарировал в тот день? Троих? Четверых? Казалось, образцы давно превратились для него в конвейер, серый поток, но именно этого он запомнил. Странно, ведь этот материал оказался совершенно бесполезен и быстро отправился в утилизатор, но почему-то он запомнил именно его. Даже не того мальчишку, что обеспечит ему грандиозный прорыв в работе, а этого сверкающего глазенками, отчаянно старающегося не кричать и не стонать звереныша. И что теперь сказать этому монстру? "Да, я помню, и даже с точностью до сантиметра и грамма могу описать особенности внутренней анатомии вашего... сына?".
