Мы летели военными самолетами. Первый рейс был в Лондон, где мы пересели на маленький двухмоторный самолет, чтобы сделать две остановки: в Сигонелле и в Неаполе. На этом рейсе у меня появился еще один друг, двухзведочный, который думал, что самолет в его полном распоряжении. Когда он увидел Ларри, Фрэнка, Хо-хо-хо и меня — одетых в джинсы, с длинными волосами и усами Фу Манчи, без единого "Айе-айе, сэр" — он пришел в ярость.

Адъютант осведомился, как обычно делают адъютанты, кто мы такие.

— Я выполняю поручение главкома ВМФ, — сказал я. — Пока.

Через минуту он вернулся.

— Где ваше официальное разрешение?

Я показал ему средний палец.

— Здесь. Чао.

Минутой позже он возник опять.

— Адмирал хочет видеть ваши удостоверения личности.

— Если адмирал хочет увидеть мое гребаное удостоверение личности, я буду счастлив, мать его, пойти и показать его нахрен. Но что касается остальных членов моей команды, то это не его дело.

Я назвал адъютанту имя и адрес вице-адмирала Джонса.

— Пожалуйста, все запросы отправляйте туда. А теперь, будь любезен, стань хорошим мальчиком и свали к черту?

Двухзвездочный больше не задавал вопросов. Но Джонс получил письмо. В отличии от Эйса, он не отправлял жалобы в мусорную корзину. Он цеплялся за них.

Возможно, я выглядел слегка игривым, когда я сообщил своим людям, что мы едем в Неаполь. Однако причина нашего визита была далеко не легкомысленной. В Италии существовала реальная террористическая угроза. В 1981 году "Красные бригады" похитили бригадного генерала Джеймса Дозье в Вероне. Его продержали сорок два дня, а потом он был освобожден итальянскими антитеррористическими подразделениями. В 1984 году "Красные бригады" убили Лемона Ханта, американского начальника многонациональных сил, контролировавших мирное соглашение между Израилем и Египтом. Эти и другие действия вызвали у Эйса Лайонса большую озабоченность по поводу уязвимости трехзведочного адмирала военно-морского флота США в Неаполе, которого я буду звать Мотт.

Несмотря на то, что Эйс стал главнокомандующим Тихоокеанским флотом, и больше не курировал "Красную ячейку", он хотел, чтобы я со своим подразделением занялся Неаполем — и я согласился.

Когда мы приехали, я увидел, что Неаполь был таким же оживленным, каким я его помнил. Я подумал о посещении нескольких мест, где бывал во время своего годичного тура, когда я служил под началом БигЖУК, или баров, где бывал с Эвом Барреттом во время пребывания во втором взводе UDT-22. Но у нас было всего пять дней, так что мы сразу приступили к работе.

Мы взяли напрокат две машины и мотоцикл и поехали к дому адмирала, чтобы понаблюдать за ним. Мы слонялись по улицам, ведущим к дому адмирала, уворачиваясь от неаполитанских такси, автомобилей, автобусов и велосипедов. Мы пару раз обошли его по кругу, чтобы узнать планировку. Потом мы позвонили в дверь.

Дверь открыла мисс Мотт. Это была привлекательная женщина, лет тридцати, с уверенной улыбкой и непринужденными манерами. Я представился, представил Ларри, Фрэнка и Хо-хо-хо, объяснил, кто мы такие и чем занимаемся. Казалось, она вздохнула с облегчением.

— Я говорила адмиралу, что мы уязвимы, — сказала она.

— Со всей этой активностью "Красных бригад" и похищениями мафии, я немного нервничаю. А теперь, когда захватили корабль — "Ахилл Лауро", кто знает, что будет дальше. Но Следственное Управление ВМФ говорит, что мы здесь в полной безопасности. Дом обнесен высокой стеной, у нас есть два огромных сторожевых пса и нас повсюду возит вооруженный водитель.

— Для начала выглядит неплохо. Посмотрим, чем мы сможем помочь.

Адмирал спустился вниз и тепло приветствовал нас.

— Давай, я вам все покажу, — сказал он.

Он вывел нас наружу.

— Мы на вершине холма, и это хорошо, — сказал он. — И мы часть комплекса — вокруг нас флотские, так что если что-то случится, мы можем позвать на помощь.

— Может быть, — сказал я.

— А?

Я подошел к серой коробке, прикрепленной к стене, и открыл ее. Там был рубильник питания. Я повернул ручку вниз. Из глубины дома до меня донесся крик миссис Адмирал:

— Что случилось со светом?

Я снова включил рубильник.

— Вот тебе и электричество.

— NIS никогда этого не замечал, — сказал адмирал.

— Сценарий первый: они выключают Вам электроэнергию. Вы выходите, чтобы ее включить. Они хватают Вас, запихивают в багажник своей машины, до автострады пять минут езды — и та-да-а-а — Вы еще один генерал Дозье.

Лицо адмирала Мотта явно омрачилось.

Хо-хо-хо вскрыл крышку люка прямо перед воротами адмирала Мотта. Он поддел один край и приподнял стальной диск, так, как будто это было папье-маше.

Ларри и Фрэнк посветили фонариками в темноту.

— Сценарий второй: десять килограмм пластита, чтобы удивить Вас, когда Вы войдете в свои ворота.

Лицо адмирала вытянулось еще на дюйм.

— Ваши водопроводные трубы тоже там. К ним легко получить доступ. Может быть, немного капнуть бактерий в водопроводную воду.

— Черт, — сказал адмирал — NIS тоже никогда мне об этом не рассказывало.

— Фрэнк, — сказал я, — покажи адмиралу, как легко нанести ему визит.

Фрэнк без труда перелез через стену, пересек лужайку перед домом, взобрался на увитую виноградом беседку и через тридцать секунд был уже в окне адмиральской спальни. Он помахал нам рукой.

— Но NIS утыкали битым стеклом верхнюю часть стены, чтобы никто не смог перелезть через нее.

— Я предполагаю, они пропустили одно или два места.

— Хорошо. Собаки остановят любого, кто перелезет через стены.

— Ларри...

Ларри достал из сумки на плече 9-мм пистолет с глушителем.

— Экспансивные дозвуковые пули, — сухо ответил он. — Смертельно опасны для собак.

Адмирал Мотт наморщил брови.

— Что вы предлагаете, капитан первого ранга?

— Я составлю Вам длинный список предложений, сэр, после того, как мы проведем полное обследование — через пять дней. Но сейчас, почему бы Вам не поставить всех в боевую готовность и NIS не взять ваш дом под охрану. А мы пока попытаемся взять Вас в заложники. И таким образом мы проверим остальные меры безопасности, которые предпринимает NIS.

Он пожал мне руку.

— Звучит заманчиво, каперанг. Я с интересом буду ждать вашего доклада. Я надеюсь увидеть Вас и ваших людей до того, как вы уедете.

— Думаю, Вы можете на это рассчитывать, сэр, — сказал я с понимающей улыбкой.

И база НАТО, и база ВМС в Неаполе уже были приведены в полную боевую готовность из-за инцидента с "Ахиллом Лауро", который произошел во время нашего пребывания в Неаполе. Но безопасность все равно была шуткой. В первую же ночь мы похитили адмирала Мотта. Он выступил с хорошо принятой речью в офицерском клубе на базе НАТО — событие освещалось по телевидению, не меньше. Его жена с гордостью наблюдала за происходящим. Мы следили за ним настолько пристально, что даже египтяне бы почувствовали неладное. NIS щелкали клювом. Мы фотографировали; мы задавали вопросы; мы просто вредили сами себе. Ничего. Ни единого укуса.

Вооруженный и опасный водитель адмирала Мотта тоже нас не видел. Мы прошли в офицерский клуб не предъявив удостоверений личности, говоря жестко и действуя так, будто владеем этим местом. Охрана нас пропустила.

Мы последовали за машиной Мотта на базу и, как только она свернула в холмы, столкнули ее с дороги, прижав к деревьям.

Ларри и Фрэнк выскочили из машины, натянув балаклавы на лица. Они усмирили вооруженного водителя, вытащили адмирала через дверь, связали и завязали ему глаза, а затем бесцеремонно швырнули в багажник своей машины.

Миссис Мотт совершенно обезумела. Это не было развлечением, на которое она подписывалась.

Хо-хо-хо вежливо помахал ей рукой, развернулся и умчался прочь.

— Чао, миссис Мотт — крикнул он.

Они отвезли адмирала к его дому — он на самом деле, приехал раньше, чем его жена — и высадили его. Ларри сказал мне, что он был ошарашен, но храбро улыбался и бормотал злые слова о NIS, когда, шатаясь, зашел в ворота.

В ту ночь Ларри и Фрэнк устроили засаду в саду Мотта, спрятавшись среди деревьев за высокими стенами. Ларри даже заглянул во двор и подружился с двумя огромными сторожевыми бульмастифами. Он привязал им на шеи записки в качестве доказательства того, что играл с ними. Затем, точно в 07.30 подъехала машина адмирала, чтобы отвезти его в офис. Водитель посигналил. Адмирал Мотт вышел из своей парадной двери и направился к воротам.

Ларри спрыгнул с дерева.

— Bon giorno, Ammiragho. (Доброе утро, адмирал — итал. прим. перев.)

— О нет, только не это.

— Si, Ammiraglio, ripetutamente. (Да, адмирал, опять — итал. прим. перев.)

Он ткнул адмирала пистолетом под ребра, и они двинулись к машине, не отставая друг от друга. Водитель и человек из военно-морской службы безопасности сидели на переднем сиденье. Ларри был вежлив. Они с адмиралом немного поболтали. Никто даже косо не взглянул.

Они вместе приехали на военно-морскую базу, миновали ворота, морских пехотинцев и поднялись на лифте в командный центр.

— А теперь откроем Ваш сейф и я посмотрю все оперативные коды, — предложил Ларри.

— Может быть, ты предпочтешь чашечку замечательного эспрессо?

Ларри отрицательно покачал головой.

— Нет, сэр. Но может быть, у вас найдется морская чайка?

Позже, в тот же день, Ларри и Фрэнк "отстреливали" офицеров.

Личный состав военно-морского флота постоянно предупреждали о тяжелых последствиях ношения униформы на работе и использования номерных знаков НАТО на своих автомобилях. Но униформа была дешевле, чем цивильная одежда, а номера НАТО означали легкую парковку в запретных зонах.

Итак, Ларри и Фрэнк взяли свои мотороллеры и стали ждать у ворот военно-морской базы. Они следовали за автомобилями с номерами НАТО, управляемыми мужчинами в бежевых тужурках военно-морского флота — со знаками различия и всем остальным, поверх их гражданских рубашек. Они останавливались рядом на светофоре и приклеивали наклейку на стекло водителя. А потом с ревом выруливали на проезжую часть. На наклейках были дырки от пуль и надпись: "Вы еще один мертвый военно-морской придурок. Любим-целуем, Красные бригады". Кстати, эти наклейки было чертовски сложно отодрать.

Мы провели пять плодотворных дней. Но поговорим о взволнованных адмиралах. К тому времени, как мы вылетели из Неаполя в Лондон и вернулись домой, адмирал Мотт проделал своим людям из службы безопасности новые дырки в заднице и послал шквал "молний" в штаб-квартиру Следственного управления ВМФ по поводу идиотов, якобы отправленых для обеспечения его безопасности. Возможно, он был доволен нашей работой, но офицер, отвечающий за этих "идиотов" в NIS, с другой стороны, был решительно не в восторге от нашего выступления. И, как назло, главным офицером был никто иной как "Ирландец" Флинн — старый и дорогой друг нашего нового босса, адмирала Джонса.

Второй звонок.

Моя карьера умерла в тот день, когда Эйс уехал на Гавайи, но я этого не знал. Другие — да. Но только не я. Одурманенный собственным бессмертием, я продолжал играть в свою версию хардбола. Мой брак распался и "Красная ячейка" стала моей жизнью, моим существованием, моим смыслом жизни. Кроме того, у меня было все. Я носил четыре "полосы". Я собрал то, что считал самой лучшей командной воинов неконвенциональной войны в мире. Мы работали там, где и как я хотел работать; мы делали то, что я хотел, чтобы мы делали.

Впервые в моей карьере никто не дергал меня за поводок, никто не надевал на меня намордник и не привязывал.

Затем, Эйс ушел, чтобы стать главнокомандующим Тихоокеанским флотом и толстая защитная стена, прикрывавшая мою спину и фланги, исчезла.

Бывший заместитель Эйса, Фил Дур, пытался мне что-то подсказать, но я не слушал. Не прошло и недели после моего возвращения из Неаполя, как я столкнулся с Филом, когда шел по коридорам ОП-06, пытаясь что-то найти. Я давно его не видел — по крайней мере с тех пор, как Эйс уехал в Перл-Харбор.

Мне нравился Фил. Крупный, круглолицый парень, который двигался как поляк, таскающий снасти в Пенсильвании, он усердно и преданно работал на Эйса. Он хлопнул меня по плечу и спросил, как идут дела. Я в две минуты изложил ему нашу операцию в Неаполе, которая заставила его подавлять смешки. Тот факт, что мы дважды за двенадцать часов похитили адмирала Мотта, заставил его зарычать.

Затем он отвел меня в сторону.

— Дик, сделай себе одолжение.

— Конечно.

— Уматывай из города.

— Что...

Он ткнул большим пальцем в сторону двери ОП-06.

— Они больше не хотят тебя видеть. Ты их позоришь. Ты их огорчаешь. Адмиралы пишут на тебя жалобы и новичок воспринимает их всерьез. Эйс мог прикрыть твою задницу. А теперь этого не будет.

— Я уже большой мальчик, Фил.

— Они достанут вас. Они начинают расследование, инициированное вашими старыми "друзьями" с Западного побережья.

— Это все полная чушь. Кроме того, мне нечего скрывать. Я могу ответить на все, что они выдвинут против меня.

Он прижал меня спиной к стене коридора.

— Ты можешь быть самым крупным парнем во всей чертовой общаге, но это ни черта не будет значить. Поверь мне, Дик, они подвесят тебя сушиться.

— Ерунда.

— Тебе потребовалось много времени, чтобы получить свои четыре нашивки. Хочешь их сохранить? Уматывай к чертовой матери из города.

Но я знал лучше.

— К черту их всех, — сказал я ему. — Я остаюсь.

Третий звонок.

Глава 23

Я должен был последовать совету Фила Дура. Потому что в то время, как "Красная ячейка" беспечно играла в Плохих Мальчишек Пеков (известный отрицательный персонаж детских книжек — прим. перев.) по всему миру, Следственное управление ВМФ, NIS, под руководством "Ирландца" Флинна тайно организовывала свою собственную партизанскую атаку — на меня и на Шестой отряд SEAL.

Операция NIS получила кодовое название "Железный орел". Расследование стало достоянием общественности, когда Джон Б. Мейсон, один из планконосцев Шестого отряда, был обвинен по тридцати семи пунктам в подаче ложных финансовых отчетов о поездках и даче ложных показаний. (В сентябре 1987 года Мейсон, наконец, признал себя виновным по четырем пунктам обвинения в подделке квитанций и краже снаряжения для подводного плавания в 1983 и 1984 годах на сумму 3800 долларов).

Кроме того, двое рядовых, которые пришли в Шестой отряд уже после моего ухода, были отданы под трибунал за подачу ложных финансовых отчетов и квитанций.

Боб Гормли, который был командиром Шестого отряда, в то время как двое матросов совершали свои преступления, был повышен в должности. Я попал под расследование NIS.

В конечном счете, "Железный орел" превратился в охоту на ведьм, которая заняла шестьсот человеколет времени NIS. По данным ГСУ — главного счетного управления — сто человеколет обходятся флоту примерно в 10 миллионов долларов. Так что военно-морской флот потратил около 60 миллионов долларов на мое расследование и ничего не нашел.