03 января 23 года. Луна, кратер Пири, город Кларк
Стотонный бронированный контейнер, притащенный на гусеничном прицепе, стоял в аварийном оцеплении, занимая крайнюю полосу, и глайдеры притормаживали перед объездом. Гедимин покосился на проезжую часть — водители никак не могли идти своей дорогой, не выглянув из кабины, и сармат опасался, что кто-то в конце концов в прицеп врежется. "Копы", выставив оцепление, держались поодаль от контейнера, увешанного символами радиационной опасности, — обычная реакция "макак" на чёрно-жёлтый трилистник.
— Вскрывайте, — буркнул сармат, остановившись в безопасной зоне. Такого рода контейнеры обычно открывались со всех сторон для удобства погрузчиков. Их слегка модифицировали со времён "Полярной Звезды" — вот только масса, несмотря на открытие ипрона и кеззия, осталась прежней.
Ближайший "энергетик" молча ткнул пальцем в запястье, и водитель гусеничного тягача прервал свой спор с оператором погрузчика на самом громком месте и быстро пошёл к кабине. Насколько разобрал сквозь гул механизмов Гедимин, "макаки" решали, как выгружать топливо — подогнать прицеп вплотную к кораблю и привлечь загрузочную машину или загнать на обочину погрузчик, добавив в эту цепочку ещё одно звено.
Обшивка контейнера пришла в движение. Её пластины приподнялись и начали складываться, заползая друг за друга. Сармат удивлённо хмыкнул — эту модификацию он не заметил, потратив внимание на спор водителей. "Похоже на конструкции Кумалы," — подумал он. "Вроде моей брони. Только здесь элементы одинаковой формы."
Когда обшивка превратилась в едва заметные бортики, большей частью втянутые под прицеп, Гедимин поднялся на край платформы и тронул пальцем длинный контейнер. Их тут было немного — всего восемь; в этот раз топливо заменялось частично. Сармат поискал маркировки и хмыкнул, увидев обведённую кружком букву "W" — "Вестингауз" пережил войну, отстроил заводы и снова снабжал топливом весь Западный блок и даже Луну.
— Куда?! — недовольно окликнул Гедимина "энергетик", увидев, что тот пытается вскрыть контейнер и оголить сборку.
— Проверка, — отозвался сармат. Возможно, у людей был специальный ключ, но Гедимин справился и так, запустив два когтя в нужные точки. Контейнер вскрылся, и сармат помянул про себя уран и торий, увидев на хвостовиках знакомые обозначения. Эти твэлы были выпущены в ноябре прошлого года в Ураниум-Сити.
Резкая боль в сердце заставила сармата отшатнуться и прижать руку к груди. Отпустило быстро — Макнайт нажал на кнопку всего один раз — но этих секунд хватило, чтобы Гедимина сдёрнули с платформы и посадили на обочину. Когда он продышался и поднял голову, закрытый контейнер уже разворачивали для разгрузки.
— Не лезь куда не просят, понял? — сердито прикрикнул на сармата сержант Макнайт и повернулся к "энергетикам". — Куда его теперь?
"А проверить так и не дали," — думал Гедимин, сердито щурясь, пока его вели к главному шлюзу бывшего корабля. Покинутая сарматская база снаружи изменилась незначительно — её только перекрасили в жёлтый с синими полосами и втащили под городской купол, накрыв им по самую корму. Гедимин успел заметить заново прорезанные вентиляционные шахты — они нагнетали в корпус корабля городской воздух, видимо, от кислородных станций новые хозяева отказались.
По перекрашенным коридорам гулял сквозняк. Шлюзовых камер прибавилось; кроме гермостворок, кое-где поставили тройные турникеты и посадили охранных роботов. Уборщики гроздьями свисали со стен — работы для такого количества механизмов тут не было, и они ждали, пока пройдут пришельцы, чтобы сразу смыть их следы. Где-то между турникетами и "стоянкой" роботов мелькнула заваренная дверь бывшей капитанской рубки. Информаторий приспособили под пост охраны; сетевой терминал, скорее всего, остался, где был. Гедимин вспомнил, как Иджес жалел о его разрушении после "атаки" Линкена, и криво ухмыльнулся. "Знать бы, что тут засядут "макаки", — так и оставили бы в обломках..."
— Что значит "допуск запрещён"? — громко и сердито спросил в передатчик один из "энергетиков". — Что значит "непроверенный специалист"? Возможность диверсии?! Мы два месяца бились, вытаскивая этого спеца, чтобы вы рассказывали нам про диверсии?!
Что ему ответили, Гедимин не услышал, но "энергетик", остановившись, резко развернулся.
— Реакторный отменяется, — бросил он Макнайту. — В отсек управления.
Гедимин досадливо сощурился — увидеть, что "макаки" сделали с корабельным реактором, ему хотелось больше всего. "Ну, теперь это не моя станция," — мрачно думал он, дожидаясь, пока отсек управления откроет шлюз перед чужаками. "Сейчас ещё и от пульта отгонят."
...Мониторы не тронули, разве что сдвинули ближе к полу; панели на щите управления были заменены другими, приспособленными под человеческий рост и длину пальцев. Гедимин скользнул по ним равнодушным взглядом и повернулся к монитору с основными показателями. На экран над ним было выведено изображение с видеокамеры дрона-разведчика, и, судя по ряби и точкам на экране, камера доживала последние часы. "Ещё один дохлый дрон в реакторе," — мелькнуло в мозгу сармата, и он с трудом подавил ухмылку.
Экраны были частично сняты, но обшивку ещё не вскрыли; загрузочная машина остановилась на краю поля, расчерченного на сегменты. На плане были отмечены сборки, которые предстояло выгрузить; Гедимин проверил их показатели и довольно хмыкнул — он сам выбрал бы те же объекты. С одной сборкой люди, пожалуй, даже поторопились, но и вреда от её выгрузки тоже не было.
Между сарматом и пультами управления выставили защитное поле, и Гедимин мог только выглядывать из-под прозрачного купола, хотя руки так и тянулись к знакомым клавишам и переключателям. Он убрал их за спину и смущённо сощурился.
— Скоро начнут?
Препятствий для работы вроде бы не было — цистерны для выгрузки стояли рядом с кораблём, в зоне досягаемости загрузочной машины, но операторы не торопились. Они собрались вместе и что-то вполголоса обсуждали, изредка оглядываясь на Гедимина. Чтобы не смущать их, он уткнулся взглядом в монитор с основными показателями. "Никто не любит работать при проверяющих," — думал он. "Тем более — у них первая выгрузка. Но пора бы начинать. Чего они ждут?"
Прошло ещё пятнадцать минут, прежде чем операторы разошлись по своим местам и обменялись короткими командами. После повторного обмена загрузочная машина стронулась с места и плавно пошла к самой дальней сборке. Экраны сдвигались на её пути и тут же смыкались, перекрывая выброс излучения; дрон, попав под его "хвост", замигал, зарябил, но выдержал.
— Камеру пора бы менять, — вполголоса отметил Гедимин, наблюдая за движением машины. После выброса, накрывшего дрон, механизм пополз ещё медленнее — оператор дожидался полного восстановления экранов. "Теперь станция под куполом," — напомнил себе Гедимин. "Любой выброс пойдёт в город. Это правильно, что они так осторожны."
Наконец машина добралась до отмеченного элемента и накрыла его. Квадрат на схеме замигал, отмечая стадии работы — вот был убран экран над сборкой, вот сработал электромагнит, захватив хвостовик... Здесь машина обычно запрашивала разрешение на подъём — так её настроил Айзек; Гедимин, всегда считавший, что целостность сборок и исправность захватов надо проверять до работы, а не во время, предлагал этот запрос убрать и сделать выгрузку непрерывной, но Айзек всегда отказывался. Вот и сейчас квадрат на схеме налился красным — пора было нажимать комбинацию клавиш, но операторы отчего-то медлили. Гедимин на секунду предположил, что они её не знают — всё-таки Айзек не передавал им станцию с рук на руки. Он оглянулся на Макнайта.
— Они знают, куда жать?
— Тихо, — конвоир сердито ткнул его в плечо, впрочем, сармат ничего не почувствовал сквозь броню. — Ничего не трогай, понял?
Один из операторов сделал заметку в наручном смарте и отдал короткую команду другому. Обмен командами продолжался ещё несколько секунд. Сделав новую заметку, оператор поднёс руку к нужным клавишам. Гедимин одобрительно кивнул — блок наконец был снят, и загрузочный механизм втянул отработанную сборку внутрь.
Теперь её надо было вынести наружу, но люди не спешили — передвижная колонна замерла на месте, защитное поле над проёмом в обшивке мигало, не то растворяясь, не то уплотняясь. Оператор со смартом напряжённо смотрел на его экран — видимо, выходил на связь с кем-то за пределами корабля. Гедимин покосился на часы.
— Может, мне к ним сесть? — он кивнул на операторов. Макнайт снова ткнул его в плечо.
— Тихо!
Ещё через пять минут машина тронулась с места и медленно, плавно переползая от экрана к экрану, двинулась к проёму. Он всё ещё был закрыт, и передвижная колонна, добравшись до него, начала с ним совмещаться. Гедимин, пронаблюдав несколько секунд за этим процессом, заметил, что его пальцы непроизвольно шевелятся, и, сжав их в кулаки, снова убрал руки за спину. "Не лезь," — напомнил он себе. "Они работают медленно и осторожно. Это ты привык таскать сборки в руках."
Стыковка прошла успешно, и колонна вместе с захваченной порцией топлива выехала из реакторного отсека. Снаружи висел дрон-наблюдатель; изображение с его камеры транслировалось на отдельный боковой монитор, но сейчас его переключили на один из центральных. Захват, обёрнутый непрозрачным защитным полем, снова проходил медленную, мучительную стыковку с ячеистой цистерной. "Сейчас снова будет прерывание," — подумал Гедимин. "На той стороне подтвердят готовность... Когда машина поедет назад, может, будет недолго видна вода. Посмотрю ещё раз на свечение..."
Он покосился на изображение реакторного зала. За всё время изъятия сборки из-под экранов ни разу не проступил затопленный реактор — ни единого синеватого всплеска. "Они сюда не глазеть пришли," — напомнил себе Гедимин. "Это хорошо, что всё экранировано. Так и должно быть."
Наручный смарт оператора замигал и издал негромкий писк. "Сигнал есть," — Гедимин довольно кивнул. "Теперь они опустят сборку и отключат захват."
Он покосился на показатели температуры — топливо, извлечённое из воды, разогревалось быстро, поэтому сармат обычно не тянул с погружением его в цистерну — медлить было опасно. У людей были свои соображения — может, они считали, что сборка уже опасно нагрета, но в цистерну она опускалась мучительно медленно. Когда отключился захват, Гедимин снова покосился на часы. "Похоже, сегодня они не успеют," — подумал он. "Если только дальше работа пойдёт быстрее."
...Четвёртая сборка опустилась в цистерну. Гедимин смотрел на еле заметную черту — там экран, прикрывающий пустые ячейки, стыковался с защитным полем, намотанным на передвижную колонну. Именно в этом проёме, если оператор зазевается, можно было увидеть черенковское свечение. "Эти операторы не зевают," — отметил сармат со слабой досадой. "Константин был бы ими доволен."
Загрузочная машина въехала в реакторный отсек. В этот раз она двигалась над экранами и шла несколько быстрее — не прошло и трёх минут, как она замерла на исходной позиции. Оператор с наручным смартом поднялся с места и подошёл к Гедимину. Остановился он в паре метров от защитного поля. Сармат с жалостью посмотрел на его лёгкий скафандр — конечно, с таким снаряжением нужно было соблюдать предельную осторожность...
— Замечания есть? — отрывисто спросил оператор, глядя куда-то мимо Гедимина — тот даже не сразу понял, что обращаются к нему.
— Нет, — сказал он. — Вы хорошо работаете. Очень осторожно.
— Перерыв на час, — сказал оператор, по-прежнему глядя куда-то мимо, и вернулся на место. Остальные, поднявшись, окружили его. Гедимин изумлённо мигнул.
— Какой перерыв? Там же ещё четыре сборки...
— Тебя забыли спросить! — сердито буркнул Макнайт. — На выход, теск. Есть будешь?
На перерыв они устроились в камере дезактивации — наружу их не выпустили бы без полной процедуры, а Гедимин знал, что ему ещё возвращаться. Еда была жидкая, но не Би-плазма, как сначала подумал обрадовавшийся сармат, — ему дали что-то вроде растаявшего желе с солоноватым привкусом. Чем занимались операторы, он не знал, — через санпропускник вроде бы никто не проходил (хотя тут мог быть запасной — Гедимин заметил дополнительные люки в отсеке управления). Когда сармат вернулся, все были на своих местах, а старший оператор снова разглядывал экран передатчика. "Сейчас-то чего?" — Гедимин удивлённо мигнул. "Разве что... Они же не отпустили на перерыв цистерну? Она не уехала?"
— Ещё десять минут, — отрывисто сказал старший оператор. Гедимин посмотрел на потолок. "Определённо, они не успеют за один день. Зачем было отпускать цистерну?!"
...Загрузочная машина вернулась на первоначальное место и отключилась. Восемь квадратов на расчерченной схеме были отмечены чёрным — туда предстояло опустить новые сборки. Внешний монитор погас — цистерна закрылась и поехала к космодрому. Операторы снова чего-то ждали. "Ждут погрузчик с топливом," — предположил Гедимин. "Опять какая-то заминка. Хоть сам за штурвал садись..."
Санпропускник открылся внутрь, пропуская новую смену операторов. Старший, подойдя к поднявшемуся от пульта коллеге, протянул ему руку.
— Опережаете график? — одобрительно заметил он, взглянув на мониторы. Гедимин изумлённо мигнул.
— Да, мы сильно разогнались, — отозвался оператор, с сомнением глядя на основные показатели. — Как бы это не аукнулось. Следи за ним. Я бы выждал до понедельника...
— Пошёл, пошёл, — поторопил Гедимина Макнайт, крепко взяв его за плечо. — Скажи им что-нибудь и двигай к выходу. И так опаздываем к отбою!
Сармат снова мигнул — после перерыва он ни разу не посмотрел на часы. "Уже так поздно? М-да, странные у них тут графики. Даже на "Полярной Звезде" Фюльбер не заставлял так затягивать."
— Завтра я буду нужен? — спросил он, глядя на операторов. Все тут же замолчали. Начальник старой смены повернулся к нему.
— Да, приходите. Есть замечания?
"А быстрее никак?" — вертелось на языке, но сармат мысленно себя одёрнул и покачал головой.
— Пока всё в порядке.
— Пошёл! — Макнайт подтолкнул сармата к выходу. — А этот... счётчик... он и меня тоже проверяет?
— Вы тоже тут были, — бесстрастно ответил ему оператор. — Соблюдайте правила, пожалуйста. Снаружи вас встретят.
...В тюремном ангаре было почти темно — горела только тусклая цепочка светодиодов вдоль потолка и сигнальные лампочки на стенах. Стальные "сапоги" экзоскелета в ночной тишине грохотали особенно громко — Гедимин даже удивился, что почти никто не приподнялся на койке, чтобы посмотреть ему вслед.
— Привет, — донеслось из камеры Мэллоу — судя по голосу, Джона разбудили шаги и лязг решётки.
— Спи, — отозвался Гедимин. От восьми часов, проведённых в неподвижном ожидании, он устал так, как не выматывался ни за сутки работы с ирренциевой фольгой, ни за смену с пневмомолотом на руднике. "Понятно, почему делали перерыв. Операторы устали ещё сильнее," — мрачно думал он, дожидаясь, пока вода вечернего умывания высохнет на коже. "Видимо, станция не очень нужна, если её могут отключить на неделю."
