— Нет? — Лиана усмехнулась. К ее ужасу, смешок прозвучал немного жидко, и она быстро заморгала глазами. — Ну, может быть, это потому, что я боялась, что если начну ныть, то не смогу остановиться!
Гейрфресса фыркнула и тряхнула головой, и Лиана почувствовала мягкое удивленное понимание кобылы, почти как если бы ей на плечи положили успокаивающую руку. Но тогда <это не просто разлука с ним, когда вы оба все еще заняты изучением друг друга>, — отметила скакунья. — <Конечно, не то чтобы вам обоим, похоже, не нравилось учиться!>
Лиана почувствовала, как у нее запылали скулы. Скакуны были еще более убийственно откровенны в некоторых вопросах, чем девы войны, и она ожидала, что ей потребуется некоторое время, чтобы привыкнуть к веселому взгляду Гейрфрессы на ее отношения с Базелом.
<Не понимаю, почему ты вообще об этом беспокоишься>, — спокойно сказала Гейрфресса. <Я имею в виду, это не значит, что он не понимал, как...>
— Мы... поговорим об этом позже, хорошо? — Лиана перебила ее немного поспешно. — Это одна из тех областей, где двуногие и скакуны должны ... потратить немного времени, решая, как и говорить ли об этом вообще.
<Ну, если ты так говоришь>, — невозмутимо согласилась Гейрфресса, но не настолько безмятежно, чтобы Лиана не почувствовала бурлящего веселья кобылы. — <Но это не значит, что он не понимает, как это сделать, не так ли?> — продолжила она, и Лиана рассмеялась и покачала головой.
— Да, он определенно "понимает, как это делается", — признала она, и это было правдой. Она все еще привыкала к мысли, что по стандартам градани-Конокрадов она была крошечным, хрупким созданием, и поначалу Базел явно боялся, что может ненароком сломать ее. Однако, как только она разубедила его в этом, оказалось, что он "понимает, как" даже более основательно, чем она когда-либо позволяла себе надеяться. Что, она была вынуждена признать, действительно было одной из причин, по которой она была так несчастна, постоянно уезжая от него этим прекрасным, прохладным утром.
<Так и должно быть>, — сказала ей Гейрфресса. <Но это только одна причина. И другая причина в том, что ты беспокоишься о нем, а не просто несчастна из-за того, что бросила его.>
— Да, — признала Лиана. — Я беспокоюсь и обо всех остальных, особенно о Трайанале и Брандарке. Но я обнаруживаю, что более эгоистична, чем думала.
<Это еще одна позиция в двуногих. Это не эгоистично — беспокоиться о своей второй половинке, Лиана. И вот кто он такой: твоя вторая половина среди двуногих. Не беспокоиться о том, что может случиться с ним, было бы все равно, что пытаться не беспокоиться о том, что может случиться с твоим правым передним копытом!>
Гейрфресса была права, поняла Лиана, но ей было трудно признать это. Дева войны или нет, она была дочерью, внучкой и правнучкой баронесс. Поколения ее матерей и бабушек отправляли мужей, отцов, сыновей и братьев на войну, повинуясь этому барабанному бою ответственности и долга.
И слишком многие из нас никогда больше не видели, как они возвращаются домой, подумала она. Может быть, это моя настоящая проблема. Он намного больше жизни, тронутый богом защитник, самый смертоносный человек, которого я когда-либо знала... и самый нежный. Он обладает всеми этими качествами и даже больше, даже если он стягивает одеяло посреди ночи, ворчит по утрам, невероятно упрям и невероятно полон решимости поступать "правильно", как бы это ни сводило с ума людей, которые его любят! Но, несмотря на все это, я знаю, что на самом деле он не бессмертен. Я знаю, что он не обязательно вернется домой снова только из-за того, как сильно я его люблю, как сильно мне нужна эта моя "вторая половинка среди двуногих". И правда в том, что это меня пугает. Мысль о том, что я могу потерять его, почувствовать какую-то холодную, пустую дыру там, где он был раньше... Я не уверена, что у меня действительно хватило бы смелости встретиться с этим лицом к лицу. Не то чтобы я когда-нибудь призналась ему в этом; не после того, как он попытался использовать этот самый аргумент, чтобы убедить меня, что я совершаю ужасную ошибку!
Она фыркнула от внезапного собственного веселья и почувствовала поддержку и привязанность Гейрфрессы в глубине своего мозга.
— Я думаю, ты мне подходишь, — сказала она кобыле, еще раз глубоко вдыхая смолистый воздух. — Ты помогаешь мне "взглянуть на вещи в перспективе", как всегда говорила мама. Обычно, — призналась она с задумчивым видом, — примерно в то время я начинала больше всего жалеть себя, теперь, когда я думаю об этом.
<Значит, двуногие матери тоже так делают, не так ли?>
— О, да! — горячо воскликнула Лиана.
<Хорошо.>
Земля перед ними пошла под уклон, и Лиана автоматически отрегулировала свое положение и равновесие, когда Гейрфресса начала спускаться по склону.
<Я рада, что ты потратила так много времени, учась ездить верхом на младших кузенах>, — заметила кобыла. <У Уолшарно не было такого преимущества, когда Базел забрался в седло в первый раз. Я должна была видеть, ты знаешь.> Кобыла снова тряхнула головой, на этот раз с ржанием смеющегося воспоминания. <Он часто падал.>
— Знаешь, у него было не так много возможностей попрактиковаться, — немного чопорно сказала Лиана.
<Конечно, не было! Кто из младших кузенов смог бы нести его?> — прагматично осведомилась Гейрфресса. <Это не меняет того факта, что вначале он выглядел как мешок с кормом... по крайней мере, когда он не прыгал по земле позади Уолшарно>.
— Полагаю, что нет, — согласилась Лиана, губы дрогнули в подобии улыбки. — Однако с тех пор он исправился, — добавила она, вспомнив изящную посадку Базела... и другие его особенности.
<Да, это так.> — В мысленном голосе Гейрфрессы звучала собственническая гордость, и Лиана наклонилась вперед, чтобы похлопать скакуна по плечу. <На самом деле>, — продолжила кобыла, ее голос стал более серьезным, — <он узнал довольно много вещей, которым тебе придется научиться>.
— Например?
Возможно, в вопросе Лианы из двух слов была очень тонкая грань досады. В конце концов, она была сотойи. Предположение о том, что ее навыки верховой езды могут быть недостаточными в любом отношении, было опасно близко к оскорблению.
<Как сражаться с седла>, — ответила Гейрфресса с едким фырканьем. <Никто никогда ничему этому не учил тебя, не так ли?>
— Ну, нет, — призналась Лиана после задержки из-за небольшого раздражения, затем пожала плечами. — Должным образом воспитанные молодые дворянки не должны даже думать о чем-то столь неженственном, как настоящая драка. — Она поморщилась, вспомнив давнее утро в Кэйлате, когда Равлан Трегафресса пригласила очень молодую Лиану Хэйнатафрессу "напасть на нее" с тренировочным ножом. Это была не очень... впечатляющая атака.
— Если бы у меня хватило вкуса родиться мальчиком, они бы научили меня сражаться верхом еще до того, как я попала в Кэйлату, — продолжила она. — За исключением, конечно, того, что если бы у меня хватило вкуса родиться мальчиком, мне бы никогда не пришлось убегать в Кэйлату. Что я и сделала. Я имею в виду, сбежала в Кэйлату. — Она сделала паузу, пытаясь разобраться в этом у себя в голове, затем снова пожала плечами. — Но после того, как я попала в Калату, некому было меня учить. Знаешь, девы войны в основном сражаются на собственных ногах. Мы не очень-то ориентируемся на кавалерию.
<Да, это так>, — согласилась Гейрфресса тоном явного неодобрения.
— Было бы несправедливо ожидать чего-то другого, — заметила Лиана. — Не учитывая, откуда большинство из нас родом. Гарлана, например. Или Рейтас. Или даже Эрлис. Может, они и сотойи, но никто не сажал их в седло, когда им было по два года, ты же знаешь!
<Полагаю, что нет>, — уступила Гейрфресса. <Не то чтобы это объясняло, почему они не могли научиться позже!>
— Полагаю, что нет. — Лиана намеренно использовала собственные слова Гейрфрессы, сопроводив их чисто человеческим фырканьем. — Хотя, — продолжила она более задумчиво, — я действительно не была бы слишком удивлена, узнав, что "девы войны" много лет назад решили, что они не собираются отправлять конные войска на поле боя, потому что они ожидали, что все мужчины выйдут из себя, если они это сделают. Возможно, они решили, что это был единственный палец, на который им не нужно было наступать.
<Ну, тебе придется научиться этому.> Гейрфресса сказала это без всяких возражений.
— Хорошо, — ответила Лиана, немного удивленная твердостью тона Гейрфрессы.
<И тебе тоже придется избавиться от этих дурацких коротких мечей, когда ты это сделаешь>, — продолжила Гейрфресса. <Как ты собираешься достучаться до кого-нибудь с чем-то подобным из моего седла? И мы должны подарить тебе лук. Ты ведь умеешь стрелять из лука, не так ли?>
— С моих собственных ног, да. — Лиана нахмурилась, глядя на единственное ухо Гейрфрессы. — Хотя, знаешь, это не то же самое, что использовать лук для стрельбы с седла!
<О, разве я не знаю?> Гейрфресса покачала головой с глубоким отвращением. <Уолшарно потребовались годы, чтобы убедить его научиться правильно обращаться с луком. Если можно назвать то, как он использует его даже сегодня, "правильным", то это так!>
— У его арбалета есть некоторые преимущества, — заметила Лиана.
<Не из седла скакуна, там их нет, и всаднику ветра не пристало сражаться как-либо еще!>
Что-то щелкнуло в мозгу Лианы, и она склонила голову набок, все еще глядя на ухо Гейрфрессы.
— Не думаю, что Балкарте будет очень легко интегрировать одного всадника ветра в стражу Кэйлаты, — медленно сказала она.
Гейрфресса не ответила, но она повернула голову достаточно далеко, чтобы оглянуться на своего всадника, и положение ее ушей не было обнадеживающим.
— Я член стражи, — твердо сказала ей Лиана. — И мой нынешний срок службы истечет только через два года.
По-прежнему ничего... если не считать немного более плоского уха.
— Я командир семидесяти пяти, Гейрфресса. Ты знаешь, я не могу просто уйти от остального моего взвода, и никто из них не наездники ветра!
<И ни одна из них также не является моей сестрой ветра>, — упрямо указала Гейрфресса. <Когда тебе придется сражаться, твое место в моем седле, а не там, внизу, бегать на своих двух смешных маленьких ножках, где я не могу за тобой присматривать!>
— Но, — начала Лиана немного горячо, затем крепко сжала зубы от того, что собиралась сказать, почувствовав беспокойство, стоящее за упрямством Гейрфрессы. И кобыла была права, призналась она себе мгновение спустя. Она была дочерью одного всадника ветра, а теперь женой другого. Она всегда знала или думала, что знала, во всяком случае, насколько полно и интимно слились всадник ветра и его скакун, как в бою, так и вне его. Для нее было достаточно естественно думать, что она понимает, во всяком случае, начиная с точки зрения многих лет, которые она потратила на то, чтобы стать единым целым с таким конем, как Бутс. И все же она уже поняла, что никогда по-настоящему не осознавала всей полноты связи всадника ветра до того, как в ее жизнь вошла Гейрфресса. Даже такой замечательный конь, как Бутс, не смог бы научить ее этому... или тому, что случилось бы со всадником, потерявшим своего скакуна.
Или скакуном, потерявшим своего наездника.
Это было не то, о чем любили думать сотойи, и более длительная жизнь скакунов означала, что это случалось не так часто, как потеря лошади всадником, но это случалось. Чаще всего выживал всадник, хотя бы потому, что человеческие жизни в среднем были немного длиннее, даже чем у скакуна. Но это также происходило потому, что скакуны были более крупными целями ... и потому, что они не могли быть бронированы так же хорошо, как человек. Лиана встретила горстку всадников ветра, которые потеряли своих скакунов, и она почувствовала зияющие раны, которые были оставлены в их сердцах, но только сейчас, пока она не почувствовала богатство разума и голоса Гейрфрессы в глубинах своего собственного разума, она по-настоящему поняла, насколько ужасными на самом деле были эти раны.
Для всадника не было ничего необычного в том, что он покончил с собой, потеряв своего скакуна, несмотря на культурный запрет сотойи на самоубийство... а у скакунов такого запрета не было.
— Дорогое сердце, — тихо сказала она через мгновение, — я не знаю, как мы собираемся с этим справиться. Нам придется, я понимаю это сейчас, но я понятия не имею, как. — Она наклонилась вперед в седле, нежно проводя рукой по шраму, доходящему до плеча Гейрфрессы, чувствуя его твердую, ребристую линию под каштановой шерстью кобылы и дрожь глубоко в ее костях, когда она вспомнила, как Гейрфресса получила его. — Это одна из причин, по которой ты говорила об островах, не так ли?
<Отчасти>, — призналась Гейрфресса через мгновение, ее голос был таким же тихим, как у Лианы. <Хотя я не уверена, что осознавала это, когда начинала.> Она снова фыркнула, более мягко, чем раньше. <На самом деле я думала о том, как глупо с твоей стороны было чувствовать, что ты "оставляешь его позади", когда он каждое мгновение находится с тобой в твоем сердце, где бы ты ни была.> Лиана почувствовала, как у нее снова защипало в глазах, и снова погладила Гейрфрессу по плечу. <И все же, думаю, ты права, я тоже думала об этом. Я понимаю, что у тебя есть обязательства перед другими двуногими, сестра. Я знаю, что ты приняла их еще до того, как мы встретились, и я не ожидаю, что ты будешь от них уклоняться. Но, конечно, девы войны могут понять, как наша связь меняет ситуацию?>
— Если кто-то и может, то девы войны, безусловно, должны понимать изменения, — с чувством согласилась Лиана. — К сожалению, у них не было никакого опыта с всадницами ветра дев войны. Ни у кого нет!
<Я знаю, что девы войны сражаются на своих ногах, но ты можешь быть гораздо опаснее на моей спине, чем пешком>, — сказала Гейрфресса почти с надеждой в голосе. <Подумай, насколько быстрее ты можешь двигаться! Одно это было бы огромным преимуществом, не так ли?>
— Иногда, по крайней мере. С другой стороны, ты не совсем создана для того, чтобы ползать по траве, не так ли? — мягко поддразнила Лиана. — Знаешь, именно так девы войны проводят много своего времени, — добавила она более серьезно. — И каким бы эффективным ни был всадник ветра, один всадник ветра сам по себе вряд ли составит то, что ты могла бы назвать концентрированной ударной силой, не так ли?
<Нет, но...>
Настала очередь Гейрфрессы прервать себя, и Лиана кивнула.
— Я понимаю, — повторила она. — Теперь я действительно понимаю, дорогое сердце. И мы как-нибудь с этим разберемся, я обещаю. Я пока понятия не имею, как это сделать, но я уверена, что что-нибудь придет ко мне. — Она немного кисло усмехнулась. — Я уже знала, что мне придется объяснять насчет свадебного браслета, учитывая позицию хартии в отношении браков дев войны. Я не думаю, что есть какая-то веская причина, по которой мы не можем пойти дальше и добавить к ситуации еще и это. — Ее смешок превратился в хохот. — К этому времени Балкарта и мэр Ялит должны были привыкнуть к тому, что я создаю им проблемы. Если это не так, то, во всяком случае, не из-за отсутствия стараний с моей стороны!
