Вытребовал себе отличный бинокль офицера. Нет, я понимаю, что подзорная труба — это круто и очень пафосно, да и замена попугая у меня имеется, но, все же, пиратского корабля за окном что-то я не наблюдаю.
Остальную часть добычи все распределили поровну, кидая жребий, если на одну вещь претендовало несколько человек. Обошлось без драк и склок. Впрочем, истощенные дорогой пленники, скорее всего, попросту не имели сил собачиться.
К моменту, когда был готов ужин, дележ полностью завершился. Даже лошадей — и тех удалось распределить по группам. Спасенные быстро разбились на несколько отрядов: те, кто собирались двигаться на север, те, кто решил идти на запад, и те, кто хотел присоединиться к освободителям и направиться на восток. Идти на юг, вот ведь неожиданность, желающих не нашлось.
Все эти мытарства закончились глубокой ночью, и обессиленные люди буквально попадали возле костров, а потому мне с девушками пришлось брать на себя дежурство.
— Аластар, ты был неплох, — чавкая недоеденной печенью рыцаря, похвалила меня Сюин.
— Ну, спасибо.
— Я серьезно. За пару месяцев так наловчиться не каждый сможет. Говоришь, уже дважды посещал мир демонов?
— Да, и все равно ни черта не понимаю.
— Это нормально, я, вот, уже пять лет тут обитаю, а так и не разобралась, как все работает. Если бы не Шутница, думаю, загнулась бы еще на первом году.
В голосе китаянки послышалась неожиданная нежность и она улыбнулась. Если бы не окровавленная пасть, полная акульих клыков, наверное, это можно было бы назвать открытой и теплой улыбкой. Не уверен.
— Что планируете делать дальше? — продолжила она.
— Буду искать способ убраться отсюда к чертям собачьим, — я сразу понял, куда китаянка клонит. — Вот только с детьми не знаю что делать. И так им кучу проблем создал на ровном месте...
Я умолк и перевел взгляд на собеседницу, ожидая ее предложения, и та не заставила себя ждать.
— Сдай их нам. В Вольном Городе рады всем.
— А чего это за город такой-то?
— Поселение в паре дней от Ночной земли, выросшее посреди Восточной пустоши. Люди боятся к нам лезть, да и досталось этой местности изрядно. Уж не знаю чем по ней бабахнули две сотни лет назад, но там до сих пор ничего не растет, а тварей Судий столько, что хватит на прокорм армии ребят вроде тебя.
Я зябко поежился. Из всего выходило, что местечко не самое благополучное. Как-то страшновато оставлять тут детей, да вот только тащить их с собой и дальше мне не позволяла совесть. Да, конечно, они привели меня в воровскую малину, затем ограбили, но, все-таки... При взгляде на сирот во мне просыпались отцовские чувства, хотелось защитить детей и дать тем нормальное будущее.
Именно поэтому я решил оставить их — вместе с половиной награбленных богатств — где-нибудь, где поспокойней.
Нужно только убедиться, что хорошо, а потом — отправлюсь по делам. Чёрт уж с ним, неделя погоды не сделает, можно дать крюк.
— Хорошо. Тогда отправлюсь вместе с вами до города, погляжу что да как, и, если все в порядке, пускай они живут у вас.
Я потянулся и прикрыл глаза. Напряжение боя начало уступать место усталости и апатии.
— Проклятье, как же спать хочется.
— Привыкай, обычный для нас отходняк.
— Для нас?
— Для искаженных, — пояснила она. — Да, мы можем быстро восстановить силы едой, но не думай, что тут все как в компьютерных играх. Сколько раз ты опустошил сегодня резерв? Два или три?
— Пару раз точно был близок.
— Ну вот. Даже если сразу после этого нажраться так, что наружу полезет, восстановиться полностью не выйдет. Мы все еще люди... — она закинула остатки сырой человеческой печени в рот и проглотила ту, не жуя. — Ну, отчасти.
— Ага, я заметил. Слушай, а ты пыталась найти способ вернуться на Землю?
Сюин помрачнела.
— Пыталась. У меня родители дома остались, они не молодеют, знаешь ли, хотя и без меня в старости не пропадут.
— И что?
Китаянка отрицательна покачала головой.
— Пусто. Это тебе хорошо — повезло найти вменяемого демона. У меня дела куда хуже, там и спросить некого было... Вот только, — она посмотрела на дальнюю ветку, где пристроился Айш-нор. — Ты серьезно веришь ему?
— Не до конца, но мы, вроде как, в одной лодке.
Девушка фыркнула.
— Или он хочет показать тебе это.
— Думаешь, врёт?
— Уверена, что как минимум многое не договаривает. А насчет портала на Землю... Да, думаю, что врёт.
— И все равно я должен попытаться. Мир тут большой, может, найдется кто-нибудь, понимающий, что делать.
— Ага, Мать Леса. Вернись к паладинам, спроси её.
Я скрипнул зубами и сжал кулаки.
— Будет надо — и её спрошу.
Во взгляде Сюин читалось отчетливое сомнение. Наконец, она пожала плечами и откинулась на спину, закинув ногу на ногу и положив под голову руки.
— Как хочешь. Попытайся, набей пару шишек. Если что, возвращайся к нам. В городе найдется местечко еще для одного искаженного.
— Спасибо, — искренне поблагодарил я.
Впервые хоть кто-то в этом клятом мирке проявлял немного человеческого участия и заботы. Это согревало душу.
— Всегда пожалуйста. Можешь поспать, я все равно не сомкну глаз, а тебе отдых не помешает, ты еще слишком мало раз ступал за грань. Не добрался даже до Шага Неуверенности.
Я хотел уточнить, что она имеет в виду, но в голове, действительно, шумело, усталость накатывала волнами, и пришлось поддаться ей.
* * *
Утром мы разделились. Большая часть спасенных двинулись на запад, чтобы там уже разбиться на два отряда. Мы же вместе с пятнадцатью бывшими рабами, желавшими попытать счастья на границе обжитых земель, отправились сперва на восток, затем — на юго-восток.
Разговаривали мало, в основном — о незначительных пустяках. Конечно, я многое хотел спросить у спутниц, да вот только разевать пасть там, где неосторожно оброненные слова могут услышать незнакомые люди, Дамхейн меня уже отучил. Детишки тоже замкнулись в себе, когда узнали, что я планирую сдать их в местную вольную общину. Уж не знаю почему, но выглядели оба крайне расстроенными.
Ну а с аборигенами и вовсе не о чем было толковать.
И я занялся единственно полезным делом — принялся шлифовать два своих заклинания. Как показала практика последних недель, даже столь скудный арсенал может быть чудовищно эффективным, если грамотно применять его вместе с револьвером и моей волшебной ручечкой.
А потому, в неимоверных количествах поглощая вяленые пузырьки с маной, я раз за разом мысленно воссоздавал конструкты заклинаний, наполняя их силой и рассеивая. Архидемон не хочет учить новому? Ладно, хрен с ним. Освою в совершенстве то, что уже есть.
Нужно пользоваться затишьем, пока есть такой шанс. Мне удалось оторваться от гейских паладинов, от Геральта из Хренивии, от черта в ступе! А значит, как завещали нам топы ВоВа и Линейки: качаться, качаться и еще раз качаться.
Еще б в этом клятом мирке левела с экспой были! Но, увы, никаких магических Систем с большой буквы Дамхейн не предусматривал. Все по хардкору аки в Dark Souls, а значит, учим заклинания и тренируем перекаты.
Так и шло время. Минуты складывались в часы, а те, в свою очередь, собирались в сутки. Одни, вторые, третьи.
Пустынная дорога, никаких опасностей, никаких угроз, никаких разговоров. Лишь скука смертная, непрерывные тренировки да тяжелый сон. Ну и ладно, даже так лучше, чем то, что было.
* * *
Иоганн внимательно изучал останки сожженного каравана.
"Опять работорговцы", — мысленно вздохнул он, роясь в углях. — "Южанам категорически не хватает биомассы для Ям Боли, удовлетворяющей всем извращенным требованиям, и это при их фатальной перенаселенности. В последние годы активность охотников на разумную дичь значительно выросла. Для чего Совету Равных копить столько энергии? Кажется, в мире затевается нечто крайне неприятное".
Тряхнув головой, он постарался отбросить ненужные мысли.
Это неважно.
Всё неважно.
Лишь месть Лесному Королю имеет значение.
Мужчина прикрыл глаза и вспомнил улыбку сына. На смену веселому лицу ребенка пришла бледная маска, искаженная гримасой ужаса, а в голове эхом отдались последние слова: "Отец, он позади, он заберет меня, пришпорь коня, молю"!
Шесть десятков лет уж прошло, а ужас той кошмарной ночи не выветривается из головы...
Убийца Чудовищ прикрыл лицо ладонями и постарался успокоить дыхание. Приступ начался очень не вовремя, на востоке всегда следует держать ухо востро и не расслабляться ни на секунду.
Трясущимися руками он извлек из внутреннего кармана баночку, с трудом открыл ее и затолкал в рот сразу несколько пилюль, разжевал, не обращая внимания на горечь, затем с трудом проглотил.
Полегчало уже спустя пару мгновений, и он смог распрямиться, потом — длинно и протяжно выдохнул.
Тремор прошел, дыхание выровнялось. Как и всегда. Чудо-пилюли, за которые с одной из высших паладинов пришлось расплачиваться услугами, помогали безотказно. Вот только рано или поздно они кончатся, и что тогда? Опять убивать ради Эйри?
"Хватит тратить время"! — оборвал он себя. — "Ищи следы"!
И охотник принялся методично и деловито вытаскивать из особой седельной сумки — жесткой, похожей на чемодан, что использовали древние — специальные артефакты.
Он создавал их не один год и мог с уверенностью сказать, что мало кто по эту сторону гор обладал подобной коллекцией. Именно благодаря им Иоганну раз за разом удавалось встать на след беглецов. Он сумел определить, что беглецы двинулись к мертвому городу, он сумел пробиться через растревоженное логово нежити и отыскать останки зверей Судий, которых искаженный пустил на корм. После — добраться до убитого хозяина леса, и вот, теперь, сюда.
Иоганн взял в руки простые очки в роговой оправе. Надел.
— Что ж, поглядим, осталось ли что-нибудь ценное на сем скорбном пепелище.
Прищурившись, он вытащил обгорелую лучевую кость, принадлежавшую, судя по виду, взрослому мужчине. Ни единого следа плоти не оставалось на ней, из чего можно было сделать весьма однозначный вывод: кость глодали.
Иоганн достал небольшой серебряный нож и очертил им круг, в узловые точки которого нанес ключевые руны, добавил немного серебристого катализатора, после чего положил находку в центр и активировал конструкцию.
— Надо же, — удивленно воскликнул он, наблюдая результат. — Пожиратель и экзекутор вместе. Куда бы это записать.
Он продолжил изыскания и вскоре стал счастливым обладателем пары стеклянных осколков, закоптившихся от жара. Взяв из саквояжа пипетку, охотник аккуратно капнул на находку, затем еще раз хмыкнул, после чего посмотрел на восток.
— Вольный город, стало быть... Хм-м, что ж, это многое объясняет.
Он поднялся, с хрустом потянулся, затем убрал инструменты и закинул чемодан на лошадь.
— Ну что ж, кажется, у нас появилась отличная возможность познакомится чуть ближе. Не думаю, что Сюин и Ананда откажут мне в такой малости, как голова одного искаженного.
* * *
Ярость Лехри можно было не просто наблюдать, нет, она ощущалась, заполняла собой помещение, висела в нем подобно сизому табачному дыму.
Риманн вздохнул и покачал головой, ожидая, когда ученик наконец, успокоится. Тот давно не кормил своих демонов, а потому держался с очень большим трудом.
"Следует найти приговоренного к смерти, дабы гнев Лехри не пал на невинного", — с огорчением подумал старый воин.
Не то что бы он разделял страсть юноши к причинению страданий, но, говоря начистоту, молодой гений был куда ценней, нежели душегуб, дожидавшийся своей участи в узилище.
"Так и поступим", — решил старший паладин, после чего демонстративно указал рукой на кресло в дальнем углу комнаты и сам присел на диван напротив.
Слуги заранее подготовили чай и сладости, а потому Риманн спокойно разлил ароматную жидкость по фарфоровым чашкам, отпил чуть-чуть и закусил отменным бисквитом. Говорить что-либо не требовалось, охотник слишком хорошо знал подопечного для того, чтобы читать тому нотации или взывать к спокойствию.
Своевольный и необузданный Лехри, конечно же, был взбешен неожиданным приказом вернуться, но на самом деле больше всего его раздражало то, что цель сумела уйти, раствориться в окрестных лесах. А потому всю дорогу до Эйри он наверняка копил обиды, холил их и лелеял, взращивал и поливал, обильно удобряя злостью и жалостью к себе.
Какой же тогда смысл в словах?
Каменное спокойствие наставника в очередной раз подействовало, и Лехри немного угомонился, сел в кресло, и, схватив сдобную булку, в три присеста сжевал ее, подавился и, разбрызгивая крошки, начал кашлять.
Риманн наблюдал за ним с грустной улыбкой, все так же сохраняя молчание.
Наконец, ученик не выдержал.
— Почему? — выдохнул он, зайдясь в новом приступе кашля.
Вместо ответа высший паладин налил чая и пододвинул кружку, дождался, пока тот не выпьет немного, угомонив кашель, и лишь затем разомкнул уста.
— Успокоился, глупый ученик?
Лехри буркнул что-то себе под нос, но кивнул, правда лицо его при этом дёргалось и извивалось, точно живя своей жизнью.
— Я не один и не два раза говорил о том, что человек твоих дарований обязан держать себя в руках. Впрочем, сейчас не время для нравоучений, вот, изучи.
Он протянул ученику тонкую папку, после чего налил себе еще чая.
Лицо Лехри по мере чтения менялось. Сперва с него ушла злость, затем — обида, наконец, покинуло и недоумение. Их место занял... страх? Увы, увы, не сие в высшей степени достойное чувство, нет. На лице юного паладина промелькнули радость, веселье, и ожидание.
"Увы, сегодня он в кровавом настрое, а посему будет рад грядущему", — подумал высший паладин.
— Наставник, — плохо скрывая переполнявшие его эмоции, произнес Лехри, — это точные сведения?
— Точнее некуда. Их перепроверил лично просветленный, и сомневаться не приходится.
— Но как подобное могло ускользнуть от нас? Почему узнали только сейчас, полгода спустя?
— Разведка Эйри допустила непростительную оплошность, если не сказать большего. Грейди сейчас проводит чистку рядов, но, коль тебе интересно мое суждение, его и самого недурственно было бы проверить. Измена, мнится мне, свила гнездо высоко. Но даже так... Результаты есть.
— Шпионы?
— Больше, чем мы ожидали, и куда выше, чем хотели бы. И не только у нас. В Ойлеане также начались чистки.
— А что метсаны?
Старик пожал плечами.
— Кто ведает, что на уме у детей леса?
Впрочем, это уже не волновало Лехри. В глазах юноши зажегся огонь борьбы, а сбежавший искаженный остался где— то на задворках памяти, отодвинутый по-настоящему важными вопросами.
— Выходит, скоро начнется война?
Голос паладина звучал прерывисто, хрипло, возбужденно. Лехри облизывал губы и даже подался вперед, с восхищением глядя на учителя.
— Мы станем воевать с Махансапом? Как в годы вашей молодости, наставник?
Риманн зажмурился, и перед его внутренним взором предстала изуродованная, лишенная жизни равнина. Тут и там грохотали разрывы снарядов. Черноту разгоняли всполохи выстрелов и магические заряды. А прямо на него — молодого двадцатитрехлетнего паладина — несся бронированный поток. Кошмарные всадники на ужасных конях. Рыцарство Махансапа, идущее в лобовую атаку.
