Закатив глаза к небу, выражая усталое безразличие к чужой глупости, Рик махнул рукой на прощание, сделав шаг, обернулся.
— Чтобы твои обвинения имели под собой почву и в качестве демонстрации, нашего совместного существования в этом мире... — с кривой ухмылкой анонсировал он свои действия, щелкнув пальцами, продолжил движение по направлению к толпе.
Огонь над горящим домом взвился над крышей превращаясь в рогатую морду. Монстр клацнул иллюзорными зубами, тут же в толпе раздался знакомый мужской голос: "Она ведьма! Она приручила дьявола!"
Цвет монстра отличался от основного колера огня, задний фон проступал сквозь прозрачное тело отвратительно сделанной иллюзии, но этого было достаточно, для пробуждения массовой истерии. Тиен поспешил утянуть, пышущую гневом Весту, с глаз обезумевшей толпы, раскатистым эхом на разные голоса повторяющей: "Ведьма".
Подворотня была относительно спокойным убежищем. Сумрачные предутренние тени, временно укрывали от людских глаз, поцелуй сбил дыхание, холодная шершавая стена снизила накал страстей.
— Год трудов, и все прахом, — вымотанная безумным вечером, Веста устало уткнулась лбом, в плечо, собираясь с силами.
— Не переживай, — Тиен прижался щекой к ее макушке. — Может это и к лучшему. Климат здесь отвратительный. Поедем, построим новый город, на юге. Ты, кажется, говорила, там живет основное население?
Девушка подняла голову, глядя настороженно.
— Я правильно понимаю, ты только что сказал, что готов остаться со мной? — недоверчиво уточнила она.
Изливая бальзам на уши Тиена, на соседней улице, огонь с треском обвалил выгоревший остов последнего оплота Весты в этом мире. Она чувствует за двоих, он будет думать за двоих, с удовольствием даря ей иллюзию принятия решения, самостоятельности и столь вожделенной для нее силы.
— Я без тебя не смогу, — Тиен впитывал свет, разгорающийся в ее глазах. — Хочешь, останемся здесь, будем возрождать чужой мир. Хочешь, вернемся в Тантаю, где ты сможешь делать все что пожелаешь. Хочешь покоя, прикончим Тельфаиза и заживем в тишине и покое в Синем мире, ограбим банк, прикупим домик, по соседству от Рика с Настей.
— Второй вариант меня вполне устраивает, — Веста с улыбкой перебила его, услышав достаточно для принятия правильного решение.
* * *
Колокольный звон мелодичен, ласкает слух, затрагивая светлые струны души, но не в четыре утра. Сначала проснулось раздражение, а затем и я, злясь на назойливый звук будильника, с трудом продрала глаза.
Я скинула с себя тяжесть двух одеял, с капризностью не выспавшегося человека злясь на все. Меня раздражал не замолкающий звон, когда так хочется спать, суета на улице, предательское бегство моего ночного стража, не удосужившегося попрощаться или намекнуть, куда его черти понесли. Но больше всего злило отсутствие памяти и хотя бы какого-то понимания происходящего.
Шлепнув босые ноги об пол, я села, протянув руку к стулу. Несколько секунд смотрела на свою ладошку и пустой предмет интерьера, на котором еще вчера вечером оставляла одежду. Мотнув головой, сбрасывая оцепенение, я нахмурилась и методично осмотрела полупустую комнату, списывая отсутствие одежды на игры изменщицы памяти. Ни штанов, ни ботинок, в шкафу одиноко болталась вешалка, еще вчера обремененная моей курткой. Похоже, меня своеобразным образом посадили под домашний арест. Настроения мне это не прибавило.
Бросив суровый взгляд на взлохмаченное злое существо в мутном отражении старого зеркала, я попыталась натянуть футболку, до длинны платья. Она тут же подскочила обратно. Бормоча проклятья, я подхватила тонкое покрывало, завернувшись, вышла на балкон для прояснения ситуации.
Над домами сумрачное небо отражало всполохи огня, эхо людских голосов, смешиваясь с колокольным звоном, на разные лады разносило по улицам: "Ведьма". Ко всему прочему присоединился истошный вой. Чутье подсказало, что это не собаки. Холодный зимний воздух беспрепятственно добрался до тела, морозными щипками, напомнив, что волей коварного тирана, я буду вынуждена сидеть дома вместо того, чтобы отправиться немедленно на поиски ведьмы. Я была уверена, что дама, взбудоражившая целый город, буквально на следующий день после нашего в нем появления, должна быть полезна в вопросе возвращения памяти.
Бурля негодованием, я спустилась на первый этаж. Из хозяйской комнаты раздавался богатырский храп. Колокольный трезвон и мой стук в дверь Варвару не тревожили. Причина выяснилась сразу, стоило мне распахнуть дверь, как стойкий запах перегара ударил в нос, вызвав неприятный спазм в желудке. Отступив в зону свободную от алкогольных испарений я набрала побольше свежего воздуха, вернулась обратно. Шкафа в комнате не было, одежду женщина хранила в видавшем виды чемодане, размеры которого были необоснованно велики, если исходить из количества лежащих в нем вещей. Чехол на танк, два дирижабля и теплые рейтузы, в одну штанину которых могло поместиться две меня, вот и весь скромный гардероб одинокой кухарки, не считая нижнего белья, на которое я не покушалась.
Решаясь на уголовное преступление, я разглядывала вязаные штаны, соображая, чем на себе подпоясать это великолепие. Мои размышления прервал барабанный бой кулаков во входную дверь.
Не утруждая себя улыбкой и расчесыванием, я пошла открывать. Психолог, имя которого я благополучно успела забыть, при виде меня отшатнулся, на усатом лице промелькнуло сомнение. Ветер разметал полы моей импровизированной тоги. Вид обнаженных ног добавил сбитому с толку поклоннику уверенности, он по-мужски собрался и понес ахинею.
Горы трупов, сожженный дом мэра, нашествие инопланетян и осада города дикими животными, а на сладкое, явление самого Дьявола из преисподней. Последнее заинтересовало меня особенно. Ведьма, ведьмой, но Сатана точно должен быть в курсе кто я такая. Может, даже, он пришел на помощь? Мне еще больше захотелось вернуть одежду. Я окинула мужика взглядом, оценивая гардероб. Он воспринял мой интерес по-своему, выпятив грудь, перешел на велеречивый слог, объясняя причину своего появления. Оказывается, в городе объявлена экстренная эвакуация, и сей благородный принц рванул помогать не своим законным супружницам, а мне — любви все его жизни.
Жадный взгляд мужчины, которому, вероятно, не давала покоя моя глупая фраза о повышенных запросах и фантастическом темпераменте, ловил каждое колыхание слоев намотанного покрывала. Уверена, просьбу поделиться штанами, он бы воспринял с диким восторгом и без лишних вопросов. Руководствуясь инстинктом самосохранения, идею я отмела, как нежизнеспособную, остановив свой выбор на Варвариных рейтузах.
Пока я ломала голову над извечной женской проблемой, что надеть, явился виновник всех моих бед.
— Привет, конкурент, — на плечо психолога тяжело опустилась рука, заставив его вздрогнуть. — Классные ножки, правда? — громким доверительным шепотом, поделился наблюдением с эскулапом Роман. — Понимаю, тоже восхищен, — я хотела возмутиться, но услышав последнее, приподняла подол и с удивлением посмотрела на ничем не примечательные, слегка полноватые, на мой взгляд, лодыжки. — Я вижу парень ты настойчивый. Как будем делить девушку, дуэль, жребий, камень, ножницы, бумага? — с серьезным видом предложил нахал.
Психолог, в отличие от меня, принял вынесенное предложение за чистую монету, оценивая свои шансы, окинул соперника взглядом.
— Жребий меня устроит, — вводя меня в еще большее негодование, усатый поклонник выбрал оружие.
— Увольте господа, какой жребий, — с язвительной улыбочкой вмешалась я в это торжество сарказма, чем заслужила удивленный взлет брови Романа. — Кто первый пришел, тот и получает главный приз. Заходи, Валера, — имя выплыло само собой.
Взмахнув в развороте импровизированной юбкой, я поманила за собой в дом поклонника. Изысканный храп леди Варвары по-прежнему нарушал тишину дома. Подойдя к ее комнате, я обернулась. Психолог стал на несколько сантиметров выше и шире в плечах, самодовольство распирало его во все стороны. К моему удивлению, Роман в дом не вошел, я на секунду сбилась с намеченной игры, помедлив в ожидании зрителей, не дождалась, но отступать было поздно. Предварительно задержав дыхание, я открыла дверь.
— Она идет в довесок ко мне. Эвакуируй ее, герой, и я Ваша на веки, Валера.
От масштабности предстоящего подвига рыцаря перекосило, весила Варвара не меньше ста килограмм. Герой с тоской посмотрел на меня, надеясь на послабления. Я была непреклонна. Если верить его же словам, в городе паника и разруха, все бегут, я не могла оставить в беде женщину, которая была так добра ко мне.
— Ты жестокая, — раздалось за спиной, я услышала шорох шагов и запах дыма исходящий от одежды Романа.
— А, ты наглый, деспотичный и бестактный, — запах костра пробудил гастрономические фантазии о шашлыке и запеченных на углях овощах. Все у меня не как у людей, ни обещанного молвой токсикоза, ни потери аппетита. — Он конечно идиот, но унижать людей не хорошо, я предоставила ему возможность совершить хороший поступок, сохранить чувство собственного достоинства, — чуть запрокинув голову в пол оборота, я искоса посмотрела на Романа.
Кажется, у кого-то утро выдалась еще то. Заросшее трехдневной щетиной лицо, уставшие глаза. Моя фантазия, поменяла курс, тут же, запутавшись в его взъерошенных волосах.
— Ты дала ему возможность заработать грыжу, — скептически завил мужчина, наблюдая за тщетными попытками психолога вырвать Варвару из алкогольной комы.
— Не хочешь помочь? — невзначай, попросила я, не особо рассчитывая на великодушие со стороны супруга.
— С удовольствием. Этот цирк мне наскучил уже на третьей секунде.
Щелчок пальцами сопровождался громким восклицанием: "Эвакуация!" и вероятно, ментальным импульсом, разбудил Варвару. Распахнув опухшие очи, она оттолкнула психолога, с грацией разбуженного носорога понеслась по комнате, сбрасывая в раскрытый чемодан милые сердцу мелочи. Казалось, Варвара все это время только и ждала экстренной ситуации, готовая в любой момент сорваться с места.
Меня сместили с путей и маршрутов сбора, усадив на освобожденную Варварой кровать, пресекая любые попытки затребовать украденный наряд. Скрестив руки на груди, я хмуро наблюдала за тем, как чемодан наполнялся с огромной скоростью. Взмыленный психолог носился, помогая собирать скарб по дому, сопровождаемый напутствиями Романа: "Подушечку захвати", "Не забудь канделябр".
Варвара метнулась к продуктовой кладовке и вернулась с авоськой, набитой провиантом. За считанные минуты вещи были собраны.
Роман, предпочитавший на протяжении сборов не опускаться до грязной работы, занимаясь исключительно менеджментом, поставил последнюю точку, застегнув молнию переполненного саквояжа. С легкостью подняв его, торжественно всучил запыхавшемуся психологу. Не давая опомниться, раскрасневшемуся от натуги синьеру-помидору, Роман направил его на выход, рассказывая страшную историю о женском коварстве. С трудом перебирая ногами, от осознания моего вероломства и перегруза, Валера уполз в утро вместе с Варварой. Хлопнула дверь и наступила тишина. Я прислушивалась к шорохам, готовая отстаивать свои конституционные права на свободу передвижений. Мое одиночество затянулось, я спрыгнула на пол, намереваясь отправиться на поиски Романа.
— Давай не будем тратить время на ссору, — супруг появился, обезоруживая меня совершенно несчастным видом, протянул джинсы. — В свое оправдание могу сказать, что заботился о тебе. На улице не безопасно, паникующая толпа страшная штука.
— У тебя странная манера проявлять заботу, — для порядка проворчала я, плюхаясь обратно и скользнув в штанину своей восхитительной ногой.
— По-другому не умею, — протянул мужчина, впадая в странное задумчивое состояние.
— Что там происходит? — я покончила с одеванием и приступила к расспросам. — Валера сказал, там бесчинствуют ведьма и Сатана, но судя по тому, что тебя беспокоит только обезумившая толпа, исчадия ада наши друзья, они пришли помочь?
— Ты решила, что имеешь что-то общее со слугами преисподней? — моё предположение вызвало у него слабую улыбку.
— Почему нет?
— Ты не дала мне бросить обреченного на смерть, затем, не задумываясь, кинулась тушить горящего человека, и, из свеженького, озадачилась эвакуацией старой пьянчужки, — с подозрительной серьезностью, перечислил он мои сомнительные подвиги. — Ты? Из ада? Нет, скорее наоборот, — издевки в его голосе я не уловила, как ни старалась.
— Проверим, — сложив ладони перед собой, я обратила взор в потолок. — Папа, забери меня обратно, — жалостливо простонала я.
То ли отец небесный был слишком занят, то ли глуховат, и звать нужно было громче, но небеса не разверзлись, гром не грянул. Единственно, чего мне удалось добиться, это убрать напряженную серьезность с лица мужчины.
— Так, гипотезу я опровергла, теперь давай рассказывай, чего мы ждем и каким образом тебе удалось вернуть память?
В последнем я не была уверена на сто процентов, попроси он меня уточнить с чего я это взяла, объяснить словами я не смогла бы. Все на уровне интуиции, эмоций и ощущений. Смотрит он по-другому, ведет себя как-то не так.
Сопровождая спецэффектами мое заявление, погас свет.
— Эвакуация полным ходом, — раздался голос Романа, со стороны окна. — Света нет нигде. Забрали штуку вырабатывающую электричество.
— Генератор, — уточнила я, интенсивно моргая, пока глаза привыкали к темноте. — Как насчет моих вопросов?
— Ждем мы одну зловредную особу, — уточнил темный силуэт голосом Романа.
— Ведьму?
— По сути да, — уклончиво согласился мужчина. — Она вернет тебе память и отправит нас домой.
— Что насчет второго?
К темноте присоединилась тишина. Силуэт у окна застыл неподвижным манекеном, не издавая ни звука. Без света и тепла отчего-то стало холодно и неуютно. Я завозилась, глубже залезая на кровать, с облегчением услышав скрип пружин, развеявших мое подозрение о собственной внезапной глухоте.
— Иногда, я мечтал для тебя, о потери памяти, — прервал он молчание. — Сейчас у меня был реальный шанс наврать о том, как все здорово и радужно было в прошлом, раздраконить еще немного Весту и оставить тебя в счастливом неведении, лишив кошмарных воспоминаний.
— Но ты не сделаешь этого? — втянув ноги, я обняла свои колени, сжавшись на кровати, я не улавливала в полной мере смысла сказанного, но суть была ясна.
— Нет, — он втянул воздух, медленно и с шумом вытолкнув его. — В этом нет смысла. Оставить вас в этой помойке я не могу.
— Как мне повезло, что мы оказались в таком неблагополучном мире. А то быть мне в райских садах блаженной матерью одиночкой.
— Не злись.
— Не говори глупости.
Развернувшись, он сел на край подоконника, прислонившись спиной к холодному стеклу.
— Знаешь, бывает так, когда чего-то очень хочется, чего-то недоступного. Вот так, чтобы прямо сейчас, немедленно, не ждать, не вымаливать, а просто взять и получить, не потому что заслужил или выпросил, а потому что очень сильно хотел? — голос звучал абсолютно спокойно. — Мне безумно, до сведенного желудка и выкрошенных зубов, хочется, чтобы все наши неприятности закончились, испарились, сгорели, рассыпались пеплом и развеялись по ветру, — засвеченный негатив человека, чернеющий на сером фоне окна, сам ответил на свой вопрос. — Нам необходим отрезок жизни свободный от потусторонних тварей, обязательств по спасению миллионов жизней и прочего мистического мусора, захламившего нынешнее пространство,— продолжал он исповедоваться. — Безумно хочется убрать лишнее, освободив место для детского смеха и плача, для пеленок и бессонных ночей перед кроваткой, когда режутся зубки, для всего первого, что только бывает: первых слов, первых шагов и первой улыбки. Но стоит мне только поверить, в возможность этого, как нас тут же заваливает очередными проблемами. Как это уже достало.
