Берега достигли во второй половине дня, вызвав всеобщий фурор своим прибытием. Встречать подходивший к причалу корабль сбежалось, наверное, всё теперешнее население посёлка. Ну как же, такой махины как наш траулер, из них в этом мире ещё никто не видел. Общий смысл, услышанных мной фраз на берегу, сводился к реплике кота Матроскина, из всем известного мультфильма. Все только о том и говорили, что теперь то мы рыбы точно в два раза больше выловим. Один выход в море корабль конечно успеет здесь сделать, а вот как дальше будет я пока ещё не решил.
Сойдя на берег сразу же разыскал в толпе Нино, сейчас надо распорядиться о подготовке к отъезду, причём одновременно по двум направлениям. Из ночного разговора с Сутягиным мне стало известно, что эвакуацию людей Иконникова они не проводили, так как решили, что посевы оставлять без присмотра не следует. Это значит, что на данный момент там занимаются уборкой урожая, который надо сначала помочь собрать, а потом начинать его оттуда вывозить. Для этих целей я взял с собой Веснина. Он будет за старшего в бригаде, которую сформируем здесь, и которая сегодня же отправиться на копку картошки, и сбор всего того, что там должно было вырасти. Именно это я сейчас и пытаюсь донести до моего итальянского помощника, на его родном языке, надеясь на то, что он сможет понять о чём я ему толкую. Сложностей с переводом моей сумбурной речи у Нино не возникло, скорее всего потому, что я её дополнял жестами и в данный момент он уже собирает бригаду из сорока человек, и даёт распоряжения водителям готовиться к скорому отъезду.
Закончив со срочными делами забрал Нику, скромно стоявшую рядом и вместе с ней, пошёл в сторону пункта питания. Скоро уезжать и поэтому подкрепиться не помешает.
— Ты с этим мужиком на итальянском что ли говорил? — спросила она меня на ходу.
— Ну да — коротко ответил я.
— Но ты же говорил, что не знаешь ни одного иностранного языка.
— Так это раньше было. А после того, как мне операцию на голове в легионе сделали, я владею примерно десятью иностранными языками и столькими же диалектами — обрадовал я девушку.
— Какую операцию? Ты мне об этом ничего не рассказывал.
— Забыл, наверное. Да ничего страшного в этом нет, просто у них там так было принято. Всем, кто вступает в легион вживляют в голову чип и после этого ты можешь лопотать на всех языках, как на родных. Правда возникают побочные эффекты, обычно у всех одинаковые, но ради того, чтобы знать иностранные языки можно и потерпеть.
— Какие ещё побочные эффекты? — настороженно спросила Ника, едва успевая за моим быстрым шагом.
— С женским полом после такой операции, практически никак. Но думаю ты меня и таким любить будешь?
— Что правда?
— Ну да. А какой мне смысл тебе врать, рано или поздно ты об этом всё равно бы узнала.
— И чего теперь, у нас с тобой детей быть не может?
— Вроде того. А в чём проблема? Здесь похоже ни у кого детей быть не может. Ты видела в этом месте хотя бы одну беременную женщину.
— Нет.
— Ну вот видишь.
Вероника остановилась. Заметил я это, к сожалению, не сразу и успел прошагать вперёд шагов двадцать, прежде чем обнаружил её отсутствие рядом.
— Ты чего встала или голодной поедешь?
— А как же отношения между мужчиной и женщиной, их у нас с тобой тоже больше не будет? — задала Ника мне, как то уж очень витиевато, волнующий её в данный момент вопрос.
— Я жрать хочу, как волчара, а ты меня тут про какую то ерунду спрашиваешь. Догоняй давай! — крикнул я ей.
— Да какая же это ерунда! — возмутилась девушка, догнав меня.
— Пошли уже, озабоченная ты моя. Пошутил я.
— Как пошутил? — снова остановившись, спросила Ника.
— Просто и не затейливо.
— Вот же ты гад! А я как дура всему поверила.
— Зато посмотри, как весело стало и до ресторана быстро дошли.
К Иконникову отправил четыре машины. Никому не известно, что у него там выросло, поэтому решил пока провести разведывательный выезд и лишь после него буду принимать решение, как поступать дальше. На этот транспорт поместились сорок человек, две бочки солёной рыбы и три ящика свежей. Её в любом случае приготовят либо на обед, либо на ужин, испортится не успеет, так как обратно машины должны будут вернуться к утру следующего дня. Остальные автомобили, находящиеся в моём распоряжение, отправились в Горный. Людей в них, кроме меня, Вероники и водителей, больше нет, а вот груза достаточно. С собой мы везём двенадцать бочек солёной рыбы и почти тонну свежей. Я забрал всё, что было на переработке, в цехах рыбного завода. Им сейчас эта продукция ни к чему, через несколько часов траулер выйдет в море и завалит рыбой всю тару, оставшуюся у нас после эвакуации ценностей, так что там ещё будут думать, чего с ней делать. Думать конечно и мне не мешает, потому что соли у нас осталось пару тонн, не больше, а где потом её брать, кроме как возвращать из крепости, не известно.
Всю дорогу до места назначения мы с Никой болтали без умолку. Водитель, венгр по национальности, с русским языком пока не очень в ладах, поэтому при нём можно говорить о чём угодно, мы так и делали. Я рассказывал, в стиле вестерна, свои приключения, в данной интерпретации больше похожие на приключения агента ноль ноль семь. Не стану же я говорить, как всё было на самом деле. Моей девушке и так не сладко пришлось, пускай хотя бы сейчас поймёт, что зря волновалась, может нервная система быстрее в норму придёт. А то у неё, чуть что, глаза сразу на мокром месте.
Она старательно вводила меня в курс событий, произошедших во время моего отсутствия в крепости. Многое конечно мне уже известно, от Сутягина, но послушать её версию лишним не будет. Когда же эти темы закончились, то болтали о разных пустяках, о её подружках, моих новых друзьях и о том, как хорошо, что мы снова вместе. Так не заметно время и пролетело, хотя конечно на мерседесе ехать, это не на зиле. С такой скоростью, дорога в два раза короче становится.
Глава 17
В Горный въехали в середине ночи, поэтому Вероника не смогла оценить, как здесь стало пустынно и какие разрушения произошли в посёлке.
— Вроде бы ничего не изменилось — сказала она мне, когда мы проехали большую часть поселения.
— Это только на первый взгляд, да и чего ты сейчас успела разглядеть, ночь на дворе. Вот утром увидишь, как мало здесь народа и в каком всё запустении.
— А кто тут сейчас за главного? Остался кто нибудь из прежних начальников?
— Как же, держи карман шире. Они мотанули сразу же, как жареным запахло, бросив основную часть людей на произвол судьбы. Местные ещё какое то время воевали, сами без всякого руководства, но сама понимаешь, толку от этого мало было. А Эдик, сукин сын, в это время, уже у нас на станции прятался. Кстати говоря, в это же самое время я тут неподалёку в лесу валялся, не живой не мёртвый и соображал, как мне выжить, без еды и без воды. А когда пытался встать, то падал, как подкошенный. Убью гадёныша, эта тварь мне за всё ответит.
— А мне совсем другое говорил — сквозь слёзы сказала Ника.
Вот же Павлик Морозов, сам себя сдал. Надо как то срочно исправлять ситуацию.
— Слушай ты меня больше. Не было ничего такого, это я просто речь репетирую, чтобы народ взбодрить. Мне же здесь надо к утру не меньше ста человек собрать, вот и тренируюсь.
Вероника ничего не ответила, лишь посмотрела, как то не хорошо, но слёзы лить вроде бы прекратила. Впредь надо следить за тем, что в её присутствии говорю, не хорошо получилось.
Нику разместил в одном их пустующих домов, не далеко от того в котором жил со своими товарищами. В нём конечно сыровато и со светом не очень, но ей всего то часов пять в нём перекантоваться надо будет. Сам сразу же занялся делом, не смотря на неурочный час. Разбудил свою охрану, во главе с её начальником и поставил им задачу, собрать всех боеспособных легионеров и ополченцев, со всем имеющимся у них оружием. Это надо делать быстро, так как ровно в девять часов утра у нас планируется выезд и причём очень далеко. А до этого, этих солдат, ещё надо плотно покормить, потому что удастся ли такую ораву попотчевать в Морском, не знаю, думаю навряд ли. Лишь после этого поехал на кухню, чтобы сдать привезённую рыбу, которую долго хранить у нас пока негде. На нужды своих людей оставил всю солёную рыбу и примерно треть свежей. Остальную отдам Велихову, пускай он подымет свой авторитет среди членов общины. Глядишь после этого количество людей, желающих остаться в Горном, увеличится. Да и просто подкормить гражданское население, этого многострадального поселения, лишним не будет.
Отряд, для отправки в крепость, собрали приличный. Ларс доложил мне, что в нём насчитывается сто восемьдесят семь бойцов. Я собирался взять с собой человек сто, ну может быть сто двадцать, их бы мне вполне хватило, для той операции, которую мы задумали с Сутягиным. Но раз собрали больше, то повезу всех, пускай народ прокатится, мир посмотрит и себя покажет, если понадобится.
Оружия здесь у нас осталось не много, а боеприпасов так вообще только для тех, кто в этом месте долго будет обитать, поэтому довооружаться придётся в Морском. Мне и надо то будет прихватить с собой пару миномётов, с десятком выстрелов к каждому из них, десятка полтора пулемётов и ящиков двадцать патронов, думаю с этим быстро управимся, и задержки с отплытием, из-за этого, не будет.
В скорости из столовой сообщили, что первую партию готовы кормить. Уже в семь часов Ларс отправил туда пятьдесят человек, больше в неё запихать не получится, как ни старайся. Я к этому времени уже успел сходить за переводчицей и вместе с ней вернулся за периметр, который теперь у нас называется военной базой. Оставив Ольгу на улице, пошёл будить Нику. Солдаты едят обычно быстро, поэтому и заметить не успеешь, как и нам надо будет идти на завтрак, а потом выезжать.
— Вставай соня, завтрак проспишь. А здесь тебе не дома, прислуги нет. Не успеешь вовремя прийти, кормить не будут.
— Сейчас встану. Ещё минуточку полежу и всё — сквозь сон, ответила девушка.
— Давай подымайся, на улице тебя твоя коллега дожидается. Жаждет познакомиться.
— Это кто ещё? — вскочив с кровати, спросила Вероника.
— Ольга. Переводчик с немецкого, без неё я тут, как без рук был бы.
— Вот даже как? — скинув с себя последние путы сна, спросила девушка, — И как она, красивая?
— Просто шикарная. Да ты выйди на улицу, сама всё и увидишь.
— Что прямо так. А умыться, себя в порядок привести. Нет уж пока всё не сделаю ни с кем знакомиться не буду.
— Ну ладно, тебе виднее. Умывальник вон в углу, зеркало на стене, а удобства, пардон, на улице.
Я вышел из дома и присоединился к переводчице с немецкого, одиноко стоявшей у крыльца.
— Ты точно все вещи собрала, ничего не забыла? — спросил я её.
— Да. Здесь только разное барахло оставила, но вы же сказали, что мне такое на новом месте выдадут?
— Конечно выдадут, не сомневайся. Это я так поинтересовался, чтобы разговор поддержать.
— Спасибо — поблагодарила Ольга не много смущаясь.
Вероника вышла минут через двадцать, как так долго можно умываться, мне не понятно. Я за это время в баню бы успел сходить, попариться там и забыть об этом.
— Здравствуйте, — протягивая руку и мило улыбаясь, поздоровалась моя подруга с Ольгой — Вероника.
— Очень приятно, Оля — ответила ей девушка, не скрывая своего восхищения внезапно появившейся красавицей, пускай даже и не в своём идеальном состоянии.
Дальше разговор, между переводчицами, покатился как то сам собой. Убедившись в том, что несколько месяцев рядом со мной была, надо прямо сказать, не красивая девушка, Ника успокоилась и решила, наверное, что такую особу можно держать в подружках. И тут же стала вести себя с ней именно, как со старой подругой. Правда не забывая показывать, кто здесь на первых ролях. Хотя делала она это не навязчиво и её новая знакомая, скорее всего, даже и не замечала этого. Наверняка она всё уже давно знает про себя и не видит смысла пытаться прыгнуть выше головы.
Завтрак успели провести чуть больше чем за час, поэтому я решил дать команду на погрузку раньше, предварительно оговорённого времени. Во-первых, какой смысл торчать у готовых к движению машин, а во-вторых, мне просто надоело отвечать на бестолковые вопросы, типа:
— А кто такая, эта эффектная блондинка, рядом с нашей переводчицей?
Вот же народ. Почти все, из тех, кто подходил, уже нашли здесь свою вторую половину, а всё туда же, заглядываются на чужих баб.
Движение мы начали на пол часа раньше, чем я предполагал это сделать. Выехали дружно, не оставив на стоянке ни одной из машин, которым полагалось отправиться в путь, но вот так же дружно, через десять минут и остановились. Дорогу нам преградила неизвестная колонна, въезжающая в наше поселение со стороны брусчатки. Я хотел было уже отдать приказ готовиться к бою, но водитель, сидевший за рулём автомобиля, опередил меня.
— Господин лейтенант, это наши машины. Обратите внимание на номер, он у него выкрашен в красную краску.
— Чьи наши? — не поняв, о чём идёт речь, спросил я его на итальянском.
— Легиона. Раньше они принадлежали легиону, а потом их между всеми поделили. Вы же помните? Так вот я и думаю, может это кто то из тех, кто уезжал к себе, возвращается — ответил он мне.
— Посигналь ему, пускай выдут. Посмотрим на тех, кто внутри сидит, а потом решим, что с ними дальше делать.
Но оглашать местность звуковым сигналом не пришлось, идущий на встречу автомобиль остановился и из него вышел не кто иной, как Жан, махая нам руками. Мне ничего не оставалось делать, как выйти ему на встречу. Интересно, что в этот раз привело моего французского друга в наши края?
Увидев меня Жан почти бегом пошёл в мою сторону, радостно чему то улыбаясь. Я конечно рад его видеть, но сейчас у меня со временем не очень. На радостную встречу, с боевым товарищем, его у меня почти нет.
— Какого чёрта ты забыл в нашем городишке? — спросил я, на родном для француза языке.
— Понял, что не смогу жить вдалеке, от моего русского друга, вот и вернулся — ответил он мне по русски и тут же полез обниматься.
Из последовавших, следом за приветствиями, разъяснений я узнал, что на самом деле вынудило Жана уехать из Парижа. Поводом, для его приезда к нам, послужило нежелание французской элиты, принимать его, человека участвовавшего в уничтожении тирании легиона, в свои ряды. Попросту говоря Жан обиделся, на зажравшихся чиновников, так я перевёл для себя его фразу и хлопнув дверью уехал туда, где ему всегда будут рады. Последние его слова прозвучали в виде вопроса и чтобы не огорчать друга, я тут же успокоил его, и подтвердил:
— Не сомневайся, я очень рад, что ты вернулся и тоже соскучился по тебе. Лягушатник ты хренов.
Жан весело засмеялся, наверняка он ещё не забыл, как я всё время старался поддеть его этой фразой. Так и продолжая ржать, он повернулся в сторону своей колонны и кому то махнул рукой. Почти сразу же из головной машины вышла не большого росточка, чернявенькая девушка, про таких обычно говорят, смотреть не на что и быстрым шагом пошла к нам. Когда она встала рядом с Жаном, он представил нас.
