— Как глупо, — обычно молчаливый в сражении Хироши все же не сдержался. — Кайтен!
Сжимающая кунай рука с громким хрустом врезалась в окруживший провернувшегося вокруг себя Хироши голубоватый купол из чистой чакры. Стремительная атака прервалась, дав пожилому столь необходимое мгновение. Закончив оборот и опустив поднятый буквально на секунду вихрь из чакры, Хироши плавно, но быстро перетек в предыдущую стойку. Пускай он остановил врага, самому останавливаться ему было нельзя — скопленная в руке чакра уже искала выход.
— Техника Восьми триграмм: Камнекрушащий удар!
На это раз волна туго спрессованной чакры все же попала в цель. С яркой вспышкой ударив ошеломленного Кайтеном парня ровно в центр груди, она с неожиданно большой силой оттолкнула того назад, секундой спустя впечатав его тело в толстый древесный ствол неподалеку.
— Атаки по площади значит работают, — с трудом переводя дыхание, делал для себя выводы Хироши. Тайна полного игнорирования всех прошлых техник все никак не давала ему покоя. — Что же тогда это было...
Полностью выпрямившись и даже немного позабыв об основной причине своего прибытия, Хироши слегка наклонил голову и вновь сосредоточился на парне. На этот раз Хьюга решил не спешить и, снимая слой за слоем, продолжал забираться своему противнику под одежду — на нем должно было быть хоть что-то, что объясняло все предыдущие казусы.
Искомое нашлось почти сразу — оно было почти на виду, если бы не закостенелые привычки самого Хироши смотреть сразу вглубь.
Печати. Два десятка маленьких печатей, разбросанных по телу прямо под одеждой, что каким-то чудом не мешала всей этой системе. Печати, постоянно плавающие от одной точки к другой...
— Как интересно... — протянул Хироши, ещё внимательней наблюдая за поднимающимся парнем. — Очень любопытная система. Перемещение по тенкетсу? Эффект поглощения? Самоподпитка?
Только всем этим объяснялось, почему все его предыдущие атаки не возымели эффектов — заряд испускаемой в момент удара чакры подчистую поглощался этими мелкими бумажками, подставляющимися точно под место удара. Вот только откуда они знали, куда прыгать? Не мог же этот мальчишка управлять ими всеми одновременно...
— Кто придумал? — из профессионального интереса спросил Хироши, не сводя прямого взгляда с взявшего небольшую паузу врага.
— Пошел ты! — последовал лаконичный ответ, и парень вновь исчез в Шуншине. Вот только Хироши его прекрасно видел.
— Очень интересная идея, — продолжал говорить он, ни на мгновение, не отпуская быстро перемещающегося врага. — Вот только у нее есть один большой изъян...
Чуть отклонив в сторону голову, тем самым пропустив очередной выпад исподтишка, Хироши одним движением отвел выстрелившую руку в сторону и, повернув корпус, ударил сам.
— ...тенкетсу есть далеко не везде.
Два сложенных и напитанных чакрой пальца без каких-либо проблем достигли приблизившегося лица парня и неприятным звуком впились тому прямо в глаз.
Легкий хлопок взрывающегося изнутри глазного яблока на краткое мгновение завис над поляной и тут же потонул в оглушительном крике боли. Зажимая руками залитую кровью правую часть лица, шиноби пал на колени.
— Отдам должное, идея с печатями была не пло... Кайтен!
Договорить ему не дали — в последний момент заметив формирующуюся у него точно под ногами технику, Хироши не оставалось ничего другого, кроме как вновь защититься чакропрожорливым вихрем.
— Проснулась, девочка? — криво улыбнулся он, прекрасно видя, как у него за спиной поднялось перекошенное в ярости лицо последней из здесь присутствующих. — Это ненадолго...
* * *
Мало... Этого было слишком мало...
Окровавленные клинки покинули тело последнего из имеющегося рядом врагов, позволяя его обожженной разрядами молний туше наконец упасть на землю.
Она была не удовлетворена... Ей нужно было больше...
Ринго на миг замерла, сконцентрировавшись лишь на одном — поиске тех, кто утолит разыгравшуюся в ней жажду, — и почти тут же наткнулась на то, чего она сейчас так желала. Резкий взмах мечами, окропивший кровью траву под ногами, и девушка с лёгким хлопком исчезла.
— Быстрее, быстрее! — перебивая топот многочисленных ног, негромко говорила Рин, на пару с Эбису неся неподъемного и неподвижного Гая. Они, вместе с полусотней других шиноби и меднинов сейчас спешно покидали атакованный неизвестными лагерь. Куда их вели, казалось не знал никто.
Никакого охранения, ни разведчиков, ни замыкающих, ни четкого строя или ясных команд — как ни посмотри отступление было организовано из рук вон плохо. Из-за большого количества тяжело раненных двигаться верхними путями было фактически невозможно, а значит, что по оставшимся за ними на земле следам выследить всех отступающих было максимально просто. Скорость их бега так же оставляла желать лучшего — любой мало-мальски опытный шиноби догнал бы их без каких-либо усилий. И видя все это, Рин все никак не могла найти для себя ответ на один простой вопрос: "От кого они собирались уйти, двигаясь вот так?"
Ей не было известно куда их вели два последних высокоранговых меднина, она не видела возможность самого побега и совершенно не понимала логику подобного отступления. Что это им даст в том случае, если враг нацелен именно на вырезание живых сил противника, а не работает по каким-нибудь стратегическим объектам? Успеют ли они уйти на достаточное расстояние в случае поражения гарнизона? Не получится ли так, что те, от кого они столь усердно бегут, уже давно дышат им в спину?
Неся в себе именно эти мысли, Рин вместе с Эбису и Гаем и пробивались сквозь неплотный строй своих односельчан в самую голову колонны. Ей как никогда хотелось задать мнимому начальству несколько вопросов.
Дойти она не успела буквально пары десятков метров. Яркая, голубоватая вспышка, раздавшаяся позади всей колонны и осветившая едва ли не большую часть пребывающего в сумерках леса, казалось на секунду парализовала каждого кто смог ее наблюдать...
— Не может быть... — шокировано прошептала Рин, четко слыша, как с конца только отошедшей от лагеря колонны доносятся большей частью детские крики. — Этого не может быть! Слишком быстро! Они не могли расправиться со всеми... Это попросту невозможно...
Очередная яркая вспышка, уже гораздо ближе первой, сотрясла землю под ногами у всех замерших, наконец выведя их из лёгкого ступора. Стоять просто так и смотреть по сторонам больше было нельзя. Рин бросила краткий взгляд на перепуганного Эбису, опустила глаза на скованного Гая, и лишь на краткий миг задумавшись, кивнула собственным мыслям.
— Уходим, Эбису-кун, — стараясь сохранить тон голоса ровным, приказала она парню. — Мы им не противники. Давай за мной.
С сожалением, краем глаза уловив промелькнувшее на лице парня облегчение, Рин отвернулась и, ввиду этого факта, едва не отказавшись от задуманного, взяла лежачего Гая за ноги. Это ничего не меняло — Эбису никогда не был храбрецом, и она всегда это знала. Ожидать от него чего чего-то другого было попросту бессмысленно.
Рин бежала, стараясь максимально заглушить собственную совесть — крики раненых и умирающих товарищей давили на нее подобно массивному камню. Она, будучи медиком, могла и должна была быть рядом, лечить их раны, унимать их боль, а вместо этого лишь убегала и пряталась. Она спасала не их, а себя.
Рин рьяно замотала головой — эти мысли были не верными. В ситуациях подобной этой очень важно было и правильно рассчитывать собственные силы. Она не всесильна. Спасти всех она не может... Рин ещё раз бросила взгляд себе за спину — туда, где, помогая нести ей так и не поправившегося Гая, бежал за ней Эбису-кун. Да, спасти всех она не может... но вполне в состоянии уберечь эту парочку.
Рин искренне верила, что ценность человека определяется количеством жизней, которые он может спасти. Ярким примером такого правила были и остаются все Каге их деревни — обладающие несоизмеримой личной силой, настоящие защитники своих людей. Несмотря на завидные способности, гарантирующие им спокойную жизнь ввиду отсутствия угроз как таковых, ещё не один из них не ушел в могилу самостоятельно. Каждая передача этого высочайшего поста шла рука об руку с легендарным подвигом и неделями неуемной скорби. Умирал один, спасая тысячи. Умирал, показывая пример следующему.
Именно на этот образ Рин равнялась всю жизнь. Именно на него она стремилась походить. Именно к нему стремилась... и сегодня она сделает первый, настоящий шаг в его направлении.
Кинув виноватый взгляд назад, туда где остались остатки павшей под волной паники колонны, Рин оглянулась вокруг и, наткнувшись на небольшой, но толстый ствол дерева, остановилась рядом с ним.
— Эбису-кун, — как можно серьезнее произнесла Рин единственному кроме себя самой человеку на ногах. — Все мои дальнейшие просьбы ты должен воспринимать никак иначе, как приказы вышестоящего по званию. Ты меня понял?
Парень, услышав столь неожиданные сейчас слова, заметно напрягся, но, несмотря ни на что, все же уверенно кивнул.
— Молодец, — на секунду искренне улыбнувшись в ответ, Рин вновь нахмурились. — Тогда раздевайся до пояса.
Она понимала насколько абсурдным мог показаться парню подобный приказ, но времени любоваться его ошеломленным лицом у нее не было. Едва только последние слова слетели с ее языка, как Рин уже вовсю копалась в собственном заплечном мешке. Обычно, найти что-либо в нем труда не составляло, но сегодня, из-за сборов в серьезной спешке, все необходимое пребывало в сущем беспорядке.
— К чему все это? — спросил уже раздетый по пояс Эбису, чуть подрагивая от вечерней прохлады.
— Я тебя спрячу, и ты вытащишь Гая отсюда, — не отрываясь от поисков, ответила Рин. — У нападающих наверняка имеется сенсор и потому придется немного потрудиться... Нашла!
Рин аккуратно вытащила из мешка целую, аккуратно перевязанную стопку бумаги и медленно повернулась навстречу Эбису.
— Сядь и не двигайся. Больно не будет.
Парень судорожно сглотнул, но ее все же послушался. Рин же больше немедля ни секунды приступила к делу. Подцепив ногтем и с лёгкостью порвав тонкую тесьму, она осторожно взялась за пару верхних листов и отпустила все остальное. Небольшая стопка бумаги оказалась целой системой взаимосвязанных печатей, перетекающих с одного сложенного листа на другой.
— Это, — продолжала говорить Рин, аккуратно прикладывая всю бумажную конструкцию к груди парня. — система печатей точь-в-точь как та, что сейчас на Гае. Будучи правильно прикрепленными, они берут на себя роль шести из восьми Врат, тем самым получая почти полный контроль над циркуляцией чакры в организме.
Нащупав седьмое ребро, Рин аккуратно выделила его пальцем и, дойдя по нему до грудины, чуть сдвинула печати вниз. Ещё раз все проверив, она подала немного чакры в руку и, слегка надавив на один из сложных рисунков, закрепила первый ограничитель.
— Забирая эту роль у организма, мы мало того, что разгружаем его, так ещё и позволяем ирьенинам в некоторой степени управлять ею, направлять на действительно важные задачи, — Рин продолжала говорить, пытаясь заставить Эбису сосредоточиться на ее голосе и не думать о происходящем. — Например у Гая абсолютно вся чакра сейчас заперта внутри тела и даже те излишки, что раньше покидали тело и рассеивались вокруг, направлены строго на поддержание организма. Таким образом мы подстегиваем естественную регенерацию.
Последняя печать встала на свое место — точно под восьмыми вратами — прямо напротив сердца. Рин все ещё раз тщательно посмотрела, проверила точность размещения самых важных узлов и, удовлетворенно кивнув, перекинула через плечи парня два бумажных ремня. Теперь оставался последний шаг — объединение всей конструкции и ее активация.
— Сейчас я повторю все то же, что сделали с печатью Гая, тем самым полностью лишив тебя возможности управления собственной чакрой, но в тоже время и скрою от большинства вражеских сенсоров. Двигаться будет куда тяжелее, но я очень надеюсь, что ты справишься. Так ведь?
Голова Эбису слегка качнулась вперёд, а Рин, удовлетворившись этим, крепко сжала его плечо в ответ.
— Сейчас только ты можешь ему помочь.
— А как же ты, Ноихара-сан? — донёсся до Рин, вопрос искренне беспокоящегося парня. — Кто поможет тебе?
Потратив лишь жалкую секунду на то, чтобы взять под контроль взбунтовавшиеся было чувства, она натянула на лицо лучшую из своих улыбок и бодро похлопала парня по все тому же плечу.
— Я и сама не пропаду. Я достаточно быстрая, чтобы уйти от погони, не беспокойся! Кстати, — едва не хлопнула себя по лбу Рин, доставая кое-что из подсумка. — Возьми это. Так Минато-сенсей сможет найти вас, как далеко бы вы не были. Ни в коем случае не потеряй его.
И, сказав это, Ноихара передала Эбису тот самый единственный кунай, который она получила прямо из рук своего учителя...
...запущенная и скопленная за спиной печать на мгновение вспыхнула голубым светом и тут же погасла. Парень, чей торс она охватывала, чуть прогнулся под весом взваленного на него неподвижного тела, но все же удержался и выпрямился.
— Будь осторожна, Рин. Помни, если ты пострадаешь, то все твои труды по нашему спасению пропадут даром — нас убьет Какаши.
* * *
Кровавое безумие спадало отчетливыми толчками. Каждый удар сердца, каждый пропущенный сквозь него литр крови казалось вымывал эту заразу из организма девушки. Багровая пелена перед глазами медленно рассасывалась, зрение возвращало прежнюю четкость и остроту. Под натиском долга и самоконтроля медленно прояснялся разум...
Замершая посреди усеянной трупами тропы, Ринго глубоко и тяжело дышала. Руки, что ещё минуту назад потряхивало от возбуждения, опустились, опустив и перепачканные кровью врагов мечи. Необузданное желание битвы отступало, возвращая ясность мысли и контроль над телом.
Стыд терзал ее разум. Стыд не за свой вполне ожидаемый срыв, а за проявленное в очередной раз задание. Вокруг нее больше не было жизни, лишь условность — те, чей конец из-за полученных ранее ран был уже неотвратим. Она облажалась дважды — не нашла ни достойного противника, ни приемлемую жертву.
Желание вновь поселилось в ее душе. Желание не боя или кровавой бани, а того, что казалось окончательно потонуло в разочаровании, оставшегося после последней неудачной попытки. Она вновь захотела себе ученика. Захотела того, кто переймет ее стиль, ее философию, ее стремления и ее дух. Захотела того, кого сама воспитает, кого сама слепит, кто под ее конец пути даст давно заслуженный ею бой... И она этим озаботиться. Снова.
Сверху вниз по мечам пробежала яркая молния и потухла на конце, оставив поверхность клинков абсолютно чистой. Привычным движением закинув Киба за спину, Ринго отвернулась от всего безобразия, что оставила после себя ее безумная ипостась. Пора было уже проверить как шли дела у ее прошлой и откровенно неудачной попытки...
...уже будучи готовой сорваться в моментальном Шуншине, Ринго замерла и вновь повернулась. Желая понять, где сейчас ее бывшая ученица, она неожиданно для себя засекла ещё одну, быстро удаляющуюся цель. Губы сами собой растянулись в омерзительно довольной улыбке — кажется задание ещё не было провалено.
