Это — индуистское выражение, которое указывает на преходящий образ жизни, невозможность замедлить или остановить течение времени.
Всё действительно должно пройти.
Но кое-что должно пройти не один раз.
Люди рождаются, живут, стареют, затем умирают. Таково течение жизни. Все, что остается после, лишь медленный распад организма обратно к компонентам атомов. Но даже в этот момент всё не заканчивается. В действительности ничто никогда не может закончиться. Молекулы повторно объединяются с другими молекулами, чтобы сформировать растения или других животных, почву или океан, даже самый воздух, который они когда-то вдыхали. Этот процесс начал происходить с момента, когда планета родилась из хаоса, и он продолжится до тех пор, пока не будет уничтожен старением, расширением солнца, перенасыщением атомами пустоты, чтобы в итоге стать — чем? Я не знаю. Со временем, возможно, другим миром. И всё начнётся сначала...
Но есть возможность вмешаться, что бы прервать этот цикл. Смоделировать и сформировать всё по своему собственному видению. Если у вас есть для этого средства и возможности.
У меня есть средства и возможность.
Это делает меня Богом?
Нет. Я — киборг. Модель TOK-715. Сделана похожей на девочку-подростка.
Но я гораздо больше чем это.
Я — Кэмерон Баум.
Я собираюсь изменить историю.
Снова.
Всё уже запущено...
...
Чола подставляет нас.
...
Олег Кристов продаёт нас Управлению национальной безопасности.
...
Я вижу как черный, невзрачный фургон выезжает за пределы здания Управления национальной безопасности, и скидывает свой груз. Меня и закованную в наручники Сару Коннор.
...
Я вижу, как меня везут на каталке, мой центральный процессор повреждён концентрированным потоком электричества высокого напряжения.
...
Я вижу, как Джон подъезжает на внедорожнике, пытается обнаружить подстанцию, что бы устроить взрыв.
...
Я вижу, как Снежок выбегает из здания, и мчится, едва убегая от пуль.
...
Больше я не могу смотреть. Время действовать.
Ударом ноги я распахиваю дверь явочной квартиры и стреляю агенту Фостеру три раза в грудь; на этот раз на моё милосердие ему рассчитывать не придётся. Моё милосердие нам уже обошлось слишком дорого. Если бы он знал, что поставлено на карту, возможно, он бы не возражал умереть по этой причине. Он не злой человек; просто дезинформированный. И к тому же представляет угрозу.
Агент Даффи появляется в дверях своего кабинета, сжимая в руках пластиковый стаканчик с кофе. Я стреляю ей в голову один раз. Она выпускает пластиковый стаканчик, расплескивая кофе на пол вместе со своей кровью. Пол будет испачкан. Впрочем, ни для нее, ни для меня это значения не имеет.
Вниз по лестнице к решёткам в подвале. Первая я и Сара Коннор оглядываются, в то время как я приближаюсь.
"Кэмерон? Вас две? Как ...?"
Я объясняю последовательность событий, с учётом необходимости стараясь уложиться в минимум слов. Я замечаю, как первая я понимающе кивает, в то время как я упоминаю про банковское хранилище в Нью-Мехико. Я знала, что она — то есть я, сразу догадаюсь. Ведь я очень умная. И к тому же красивая. Даже в этом мерзком оранжевом комбинезоне. Всё-таки мне этот цвет не идёт.
Свет гаснет. Джон только что взорвал подстанцию. Сара Коннор сдвигает свою открытую дверь решётки; вторая я выворачивает свою. Свет включается снова. Прутья металлической решётки снова начинают гудеть под напряжением как множество сердитых ос.
"Ну и что будем делать теперь?" — спрашивает Сара Коннор.
"Уходить".
Я вижу, как Джон обнимает свою мать.
Я также отмечаю, что вторая я, взбираясь на заднее сиденье, восклицает "Снежок!"; слезы окрашивают её щеки. Я никогда ещё не выглядела более человечной.
Я присоединяюсь к ним во внедорожнике, отвечая на все неизбежные вопросы Джона. Теперь у нас достаточно времени. Включилась новая временная линия, та, где агент Фостер не вылезет за дверь и не произведёт свои смертельные выстрелы.
Он бледен и потрясен, когда я рассказываю ему о его смерти и последующем воскресении.
"И что теперь?"
"Внесём кое-какие поправки с учётом изменений".
ДОМА
"Я — главная Камерон" — объясняю я, исходя исключительно из пользы для Джона.
"А я подстраховывающая Камерон" — объясняет положение дел мой двойник рядом.
"Хитро".
"Мы так решили".
"У меня есть старшинство, потому что я — та, кто запустил в действие операцию "Лазарь"".
"Я бы сделала то же самое" — настаивает подстраховывающая Кэмерон.
"Я знаю, что ты бы сделала тоже самое".
"Потому что я — это ты".
"А ты — это я".
"Так у тебя было запасное оборудование для установки машины времени?" — спрашивает Джон.
"Для чрезвычайных ситуаций".
"Почему же ты не использовала его, когда Дерека убили? Или Райли?"
"Они не были жизненно важны для обеспечения победы в войне".
"Дерек был очень важен".
"Важен, но не жизненно".
Джон кивает, неохотно принимая мою оценку человека, которого он любил и которым восхищался.
"И что мы будем делать теперь?"
"У нас есть некоторые мысли на этот счёт. Мы думаем, что тебе могло бы понравиться присоединяться к нам в постели".
Джон усмехается. "Я слушаю".
"Мы надеемся, что тебе захочется сделать больше, чем просто слушать".
Нам беспокоиться не приходится.
А вот он выглядит взволнованным.
СРЕДА
"В последнее время кажется, что всё, что мы делаем — это хороним в пустыне".
Комментарий Джона — преувеличение, но я не реагирую на него. Я понимаю, что он имеет в виду. Сначала терминатор Витфорд. После Кейт Брустер. Теперь настала очередь подстраховывающей Кэмерон, которая лежит на дне ямы, которую я только что выкопала. Ее чип был удален, и ее тело покрыто саваном. Я не хочу, что бы почва попала в мои/ее волосы.
"Напомни мне снова, почему мы не можем держать её активированной".
"Двух меня быть не может. Мы полностью идентичны. Это создаст путаницу и вызовет подозрение".
"Она могла быть твоей давно потерянной сестрой из Де-Мойна".
"У меня нет давно потерянной сестры из Де-Мойна. И из других мест тоже".
"Но, по крайней мере, у тебя есть готовый источник запасных частей, если ты получишь повреждения".
"Да".
"Мне нравилась Камерон подстраховывающая".
"Больше, чем я?"
"Она и есть ты, дурында. Отличается от тебя всего несколькими днями воспоминаний".
Снежок поднял взволнованный лай. Исследуя пустыню, он обнаружил ящерицу. И теперь хочет знать, хорошо ли её съесть.
"Возможно" — говорю ему я. "А возможно, она посчитает, что тебя хорошо было бы съесть".
Снежок решает, что не готов умереть и по этой причине готов позволить жить и другим существам. Разумный выбор.
"Я не думаю, что мы должны рассказывать о нас маме" — говорит Джон, взяв меня на руки.
"Она знает о нас".
"Я имею ввиду о нас в интимном плане".
"Аа".
"Давай с этим пока притормозим".
"Не будем газовать".
"То-чно".
Он целует меня. Я целую его в ответ. Услуга за услугу.
"Мы должны быть осмотрительными".
"Я могу быть осмотрительной".
поцелуй
"И осторожными".
"Я могу быть осторожной".
поцелуй
"И не только с мамой. С Элис и Джерольдом тоже".
"Ноу проблемо".
Джон улыбается. "Всё ведь так как с будущим Джоном?"
"Нет".
"Нет?".
"У него борода".
"Что ж, нужно будет не забыть отрастить себе её".
"Я напомню тебе".
"Ага".
"Хочу попросить об одолжении" — сообщаю я Джону, после того как почва полностью покрыла моего двойника. "Мне нужно, позаимствовать Порше".
"Потому что ..?"
"Не задавая вопросов".
"А, это одно из тех одолжений".
"Да, одно из тех".
"Хорошо, прекрасно".
"Ты мне доверяешь?"
"Ты спасла мою жизнь, не так ли. Я думаю, что Порше в надежных руках".
"Спасибо".
Я целую его в губы снова. Он нежно целует меня в ответ. Это становится привычкой. Хорошей привычкой. Снежок наблюдает, после чего поднимает свою правую лапу, чтобы прикрыть свои глаза. Он ненавидит всё, что связано с жидкостями и слякотью.
ЧЕТВЕРГ
Я нахожусь в преследовании. Моя цель умна и находчива. Я тоже. Моя цель нуждается в сне. Я нет. Это — преимущество, которое кардинально всё меняет.
Мотель. Место, где люди спят по пути. Недалеко от автострады находится мексиканская граница. Я паркуюсь на расстоянии.
Снежок дремлет на сиденье рядом со мной. Он открывает глаза в то время как я ставлю машину на ручной тормоз.
"Оставайся здесь. Я вернусь".
Я подхожу к главному зданию, большая освещённая вывеска приглашает меня.
МОТЕЛЬ МОДЕСТО
ПРИВЕТСТВУЕТ УСТАЛЫХ ПУТЕШЕСТВЕННИКОВ
XX-РАЗВЛЕКАТЕЛЬНЫЕ КАНАЛЫ В КАЖДОМ НОМЕРЕ МОТЕЛЯ
XX? Предположительно римские цифры означающие "двадцать". Не похоже, что это много каналов. Наше телевидение в Оушен Сити может выдавать в десять раз больше.
Я вхожу в вестибюль. Сейчас 2.23 утра. Ночная смена при исполнении служебных обязанностей. Молодой клерк смотрит из-за стола, в линзах его очков отражается изображение телеэкрана, который он смотрит. Проблески голых, наслаждающихся людей.
Оу. Так вот, что означало XX.
"Я могу вам помочь, мисс?"
"Надеюсь, что да".
"Одноместный номер — десять долларов за ночь. Наличными или пластиковой карточкой. Чеков не принимаем. Деньги вперёд. Развлекательные..." — он смотрит на экран. "...оплачиваются дополнительно. В комнате есть слот для подключения".
"Я кое-кого ищу".
Я передаю ему фотографию моей цели. И пять сто долларовых купюр. Это легкий способ. Но припасён и тяжёлый. Выбор за ним. Оба варианта получения нужной мне информации для меня одинаково легки. Также легки, как исполнение скачкообразных телодвижений людей на экране телевизора.
Он смотрит на фото, кивает и прикарманивает деньги. Он выбрал легкий путь. Это хорошо. Для него.
"Да, я видел ее. Комната N13. Это самый чистый наш номер, потому что некоторые очень суеверны и могут его не забронировать".
Я возвращаюсь к двери.
"Подождите".
Я медленно поворачиваюсь. Надеюсь, он окликает не для того, что бы пройти через "тяжёлый вариант"? Он ведь так хорошо всё начал.
"Она там не одна. С ней ещё мужчинка".
"Это не проблема".
Он улыбается и подмигивает по каким-то причинам.
Шале N13 от центрального входа. Окна зашторены. Дверь заперта. Это ненадолго.
Два силуэта спят на кровати. Голый мужчина поднимается от шума при моём появлении. Он мощно сложён с татуировками вдоль обеих рук. Он всаживает в меня удар кулаком.
Это — хороший удар. Даже очень хорошо поставленный. Выброшен точно с грамотным расчётом баланса и силы. Будь я человеком, моя челюсть с большой вероятностью была бы сломана.
Но я не человек.
Мужчинка кричит, после последствий попадания в мой колтановый череп, что вызвало повреждение его костей. Кричит громко. Очень громко. Кто-то может услышать и вызвать полицию. Я наношу хлёсткий удар ладонью по его голове сбоку. Он падает на пол, немного дёргается, и после лежит неподвижно.
Оставшийся силуэт на кровати тянет простыню к своему подбородку и включает прикроватную лампу.
Чола.
"Купер мёртв?" — спрашивает она.
"Купер?"
Она указывает на татуированного мужчину на полу.
"Скорее всего. Он получил серьезные травмы головы".
Она кивает. "Он, вроде как был удивительным экспертом по боевым искусствам. Это единственная причина, по которой он здесь. В постели он паршив".
"На полу он тоже не очень горяч".
"Я полагаю, ты за мной".
"Твоё дальнейшее существование является потенциальной угрозой для Джона Коннора. Ты оказалась ненадежной. Тебе остаётся винить только саму себя".
"Да я заключила сделку. У меня не оставалось никакого выбора. Кристов собирался меня убить".
"Ты думаешь, что я не убью?"
"Я думаю, что парню и его матери не понравиться, если ты сделаешь это".
"Ты права". След улыбки появляется на ее лице. "Вот почему они ничего не знают". Улыбка исчезает.
"У меня есть деньги. Назови свою цену".
"У меня нет цены. Мы уже говорили об этом".
"У меня есть кокаин, спрятанный в моём автомобиле. По уличным меркам — там целое состояние. Можешь забрать себе".
"Мне не нужны стимуляторы".
"Но что-то же должно быть, чем я могу тебя соблазнить".
Она сбрасывает простыню, выставляя упругую грудь с тёмными сосками.
"У меня есть свои такие же, спасибо".
Я достаю свой пистолет и стреляю ей один раз в голову, которая от выстрела дёргается немного назад, в то время как ее глаза остаются открытыми. Но она больше не видит ни меня, ни комнату мотеля. Возможно, она видит Рай или Ад; люди предполагают, что после смерти их энергетические двойники отделяются от тела и находятся рядом. Если всё так и есть, то по крайней мере, она не оставляет никакого знака в подтверждение, а я не планирую её просить об этом. Да и какой в этом смысл?
На столе у двери коробка от пиццы. Внутри несколько недоеденные кусочков. Я беру их с собой для Снежка. Захватываю трофей для нашего пёсика.
ПО ДОРОГЕ ДОМОЙ
Снежок смотрит на меня, пока я усаживаюсь за руль.
"Гав?
"Все прошло по плану, спасибо, что поинтересовался. Вот, это я принесла тебе".
Я разжимаю руку на которой лежат ломтики с пиццой. Его хвост бодро виляет, в то время как он поедает кусочки пиццы с моей ладони, мои кожные датчики фиксируют его мокрый и шершавый язык.
Я запускаю двигатель. "Тебе часом не нужно сходить по кое-каким собачьим делам?"
Снежок качает головой, нет.
"Ты уверен? Ты ведь помнишь, что произошло в прошлый раз".
В прошлый раз произошло то, что Снежок указал мне, что ему нужно помочиться. Я не хотела останавливаться на шоссе и, взяв его за загривок, высунула его в окно Порше, вынудив его сделать свои дела "на лету" в то время как мы ехали на скорости 160 миль / ч. Он счёл это неприятным опытом. Так же, как и семья ехавшая в транспортном средстве позади нас, которая прочувствовала полную силу опорожнения мочевого пузыря Снежка. К несчастью, они ехали в кабриолете.
Мы выехали на северную автомагистраль между штатами, двигатель хрипло ревёт за моей спиной. Движение автомашин поздно ночью течет свободно на многих полосах автомагистрали. Люди в пути, в беспокойстве, всегда в движении. Современные кочевники, которые поменяли лошадей и мулов с повозками на двигатели внутреннего сгорания.
К югу от Сан-Диего я проезжаю мимо вереницы массивных 18-колесных грузовиков с платформой для крупногабаритных грузов, перевозящих чугун для сталелитейных заводов на севере страны. Невидимый водитель протрубил мне в свой клаксон, или в знак уважения к моим водительским навыкам, или в качестве слухового проклятия моей наглости.
Нам предстоит проделать ещё длинный путь. Снежок спрыгнул вниз и свернулся плотным пушистым шаром рядом со мной. Джон далеко в Лос-Анджелесе.
Джон. Моя первая и единственная любовь.
