— Можно еще и трупы художественно раскидать. У нас их некоторое количество имеется. Часть даже в боевых скафандрах. Все равно сжигать собирались, только сначала хотели из них нейросети выколупать. Уж своих-то они должны узнать. А узнав, даже останки кораблей внимательно рассматривать не станут, особенно если там грабить нечего, — влез в разговор Жора.
— Есть только маленькое "но", — снова заговорила Селена, — проблема в том, что у нас и так напряженная производственная программа. Реализация этой идеи потребует частичного высвобождения мощностей. Общая задержка будет от недели до декады. В принципе мы себе это позволить можем, запас времени пока есть. Но решение необходимо принимать с учетом этого фактора.
— Есть еще замечания и уточнения по делу? — Сергей обвел взглядом присутствующих, — нет, тогда предлагаю высказать свое отношение к идее Дмитрия.
Идею поддержали практически все.
— Тогда принимается. Батя, на тебе тогда производство обломков. Селена тебе поможет с моделированием конструкций. Дима, ты отбираешь десятка полтора-два трупов. Бог с ними, с нейросетями. У нас пленных для потрошения хватит.
— А почему так мало. У нас трупов намного больше. Давай их всех туда и сплавим. Все равно утилизировать. Нам пока нейросетей много не надо. Их возможности намного хуже симбионтов, потому ставиться будут лишь тем, кому симбионт не подошел. А таких у нас всего ничего. Пиратов и живых намного больше, чем требуется.
— Дим, а не жалко живым в мозги лезть? Вдруг они идиотами станут? Какие-никакие, а все ж люди.
— Ира, они только с виду люди. А нас они за кого держали? За мясо, которым торговать можно? Мозги которых можно использовать для производства их гребаных искинов? Нет уж, жалости к ним ты от меня не дождешься. Скажет Сергей, я хоть и врач, а этих всех своими руками передушу и не поморщусь. Звери они, а не люди. А то и хуже.
— Да, мам, ты кончай насчет пиратов либерализм разводить. Мы их за пиратство и работорговлю в задницу должны целовать, так что ли? Нет. С чем пришли, таково и отношение. Пусть скажут спасибо, что еще живы. А живы только потому, что вдруг от них еще какая-то польза будет. Да и вообще. Обещание свое насчет жизни я только капитану и навигатору первого пирата давал. Больше оно ни на кого не распространяется.
Сергей зло и с вызовом посмотрел на всех в зале. Большинство смотрело одобрительно, явно разделяя его отношение к пиратам. И только мама, его старая мама, сохранившая даже в молодом теле умудренную печаль в глазах, вздохнула и покачала головой.— А ты изменился, сынок. — Но спорить больше не стала.
— Переходим к вопросу обороны Солнечной системы, — сказал Сергей, пресекая все дальнейшие споры.
С обороной родной системы больших споров не возникло. Помимо уже вставших на поточное производство сторожевиков и штурмовиков решили создать сколько успеют произвести КПБ для непосредственной защиты баз на Луне и Фобосе. Строить большие корабли, не имея гипердвигателей, было признано нецелесообразным. Вот если разобьют новую волну пришельцев, тогда и появятся варианты.
Оборона предусматривала создание двух эскадр, которые располагались по обе стороны от эклиптики чуть ближе орбиты Сатурна. Находясь в состоянии маскировки, они должны были пропустить противника и нанести ему неожиданный удар в спину, загоняя в пояс астероидов, где затруднялись его способности к маневрированию. Помимо этих эскадр третья, держась в плоскости эклиптики между астероидным поясом и Марсом, брала на себя функцию чистильщика, выбивая прорвавшиеся корабли пиратов. КПБ, защищающие базы, становились последним рубежом вместе с оборонительными системами станций.
Предусмотрели и создание минных полей в традиционной зоне выхода пиратов из гипера. Но особой надежды, что оно сможет реально помешать прорыву пиратов во внутренние зоны системы, ни у кого не было.
На том и порешили. Перед обсуждением второго вопроса Совет единогласно выступил за длительный перерыв. Надо было прочистить мозги от предыдущих баталий. Люди прекрасно понимали, насколько второй вопрос сложнее. И кто с ужасом, кто с нетерпением ждал новых жарких споров. По второму пункту повестки дня у каждого было мнение, которое он готов был защищать изо всех сил. Уже было известно, что и на предварительном этапе разброс мнений был колоссальным. От желания бросить все и на имеющихся кораблях после битвы добрать на Земле сторонников и удалиться на поиск нового дома, и до чуть ли не ультимативных требований передать все имеющиеся знания человечеству через информационные сети, чтобы информация сразу стала доступной всем странам и народам.
Сергея, знакомого со всем спектром имеющихся рецептов, но имевшего совершенно иной взгляд на проблему, занимало больше не то, как убедить товарищей в своей правоте, а как не допустить раскола в рядах и условного побоища. На перерыв он вышел в глубокой задумчивости, решив еще раз посоветоваться с Селеной. Ей снова начинать и визуализировать дерево вариантов. И от того, как она будет подавать информацию, зависело многое.
Глава 42.
Глядя на напряженные лица собравшихся на вторую половину заседания, Сергей решил для начала дать вводную информацию, чтобы единообразно понималась реальная ситуация на планете. А чтобы она была воспринята максимально лишенной личностных субъективных оценок, которые сами по себе могли вызвать немалые споры, попросил сделать сообщение Селену.
Голограмма искина, представшая после перерыва, как настоящая женщина, в новом деловом костюме бизнес-леди, начала свой доклад с краткого исторического экскурса, демонстрирующего главные скрытые пружины механизмы изменения человеческой цивилизации на протяжении последнего тысячелетия.
История в изложении Селены предстала совершенно отличной от любого учебника в любой стране мира, но будучи рассказанная простым языком и с обилием убедительных примеров и известных фактов, выглядела так, что вызывала скорее вопросы, почему люди самостоятельно не замечали всего этого раньше, а не в достоверности поданной интерпретации.
Теперь даже для самых заядлых скептиков история восхождения нескольких договорившихся кланов к вершинам мирового господства выглядела не сложнее примитивного бизнес-плана ушлого купца, собравшегося в гости к папуасам.
Оказалось, что стоит лишь допустить саму мысль о том, что кто-то когда-то додумался захотеть владеть всем миром и оказался достаточно упорным в своем стремлении, чтобы думать не категорией собственной личности, а масштабами многих поколений своего Рода, как все последующее легко укладывалось в законы элементарной логики. Услышанное стало шоком практически для всех, кроме Сергея, уже знакомого и с реальной историей, и с данной подачей материала. Ибо сам и попросил Селену в перерыве начать именно с этого.
Но шок существенно углубился, когда дело дошло до подробного рассмотрения текущей ситуации в мире. В своей прежней жизни подавляющее большинство людей жило простыми и понятными интересами, воспринимая политически новости по телевизору или из Интернета, как нечто бесконечно далекое от их сиюминутных нужд и насущных проблем. Сейчас впервые люди осознавали происходящее, как касающееся непосредственно каждого из них.
В мире шла скрытая от большинства наблюдателей, но от этого не менее ожесточенная война. Война тех, кто хотел успешно довершить начатый множество веков назад поход за мировым господством, создав под своей властью глобальную корпоративную экономику, уничтожающую независимость любых государств. Да и сами государства делая исчезающей формальностью. Случись это, и на самом деле мир моментально превратится в рабовладельческое общество самого жестокого типа без каких-либо войн или катаклизмов. Капитал не знает жалости, если это не приносит ему прибыли.
Оппонентами творцов этого будущего рабовладельческого рая выступало несколько крупных и активных государств планеты, отстаивавших право на национальный суверенитет и самостоятельность в бизнесе и политике. Среди них крупнейшими являлись страны БРИКС. Но сложность их борьбы заключалась в том, что все входящие в этот союз страны фактически действовали в рамках глобальной экономической модели, хозяевами которой являлись их противники. Такое положение дел постоянно вызывало необходимость борьбы на два фронта. Снаружи давили государства, подчиненные глобальным финансовым кланам и их же международные корпорации, изнутри мутили воду состоящие у них на службе, либо просто одураченные соответствующей пропагандой. Большинство прочих стран заняло выжидательную позицию, выражая готовность сдаться на милость победителей, если от мира еще что-то останется.
Несмотря на давность противостояния и очевидность позиций сторон именно в последнее время конфликт перешел в острую стадию, способную в любой момент обернуться всеобщей катастрофой. Причина этого крылась в том, что государства, стоящие за финансовыми кланами, набрали з долгие годы такое огромное количество долгов, что уже не могли обеспечить простое их рефинансирование. В мире попросту не хватало денег для дальнейшего поддержания устойчивости финансовой и долговой системы. Рухнуть она могла еще почти тридцать лет назад. Но в тот момент крах СССР и дальнейшее его разграбление помогли выстоять еще немного. Более того, с внешней стороны вопроса даже существенно продвинуться к тотальному контролю нал человечеством. Фактически все погубила жадность, выразившаяся в нежелании делиться властью с элитами России, Китая, Бразилии, Индии, Турции и других развивающихся стран, в которых если отбросить всю пропагандистско-статистическую шелуху и производилась львиная часть того самого дохода, который и финансировал долги, накопленные США и Европой. Для этих целей не могла помочь эмиссия денег. Эмиссия лишь обесценивала сами деньги, но продолжала гонять их по замкнутому кругу. Реальное поддержание могло осуществляться лишь за счет новых денег, обеспеченных реальным продуктом. И если рефинансировать долги нужно было сторонникам глобальной корпоративной модели, то реальные деньги производились их оппонентами. В силу нежелания договариваться и делиться властью и доходами, Запад склонился к идее решить проблемы привычным путем. Уничтожить долги вместе с кредиторами. Ситуация все больше накалялась и становилась взрывоопасной.
Но даже без этого правота лишь одной из сторон была только кажущаяся. Самое интересное, что обе модели, схлестнувшиеся в непримиримой борьбе, были сами по себе далеко не идеальны. Каждая из них обладала достаточным количеством пороков, чтобы явиться неприемлемой для стороннего независимого наблюдателя.
Понимая, что с учетом происхождения обитателей базы симпатии людей лежали исключительно на одной стороне, Селена посчитала своим долгом рассказать все без утайки. По ее словам, если рассматривать с позиции достоинств модели и рисков для всего человечества, с нею связанных, то получалась следующая картина. Государственная модель была более социально ориентирована. Хочешь-не хочешь, а любой власти даже без какого-либо желания, но приходилось поддерживать жизнь всего своего народа на минимально приемлемом уровне. Приходилось хоть как-то заботиться о стариках и недееспособных. Без этого возрастали риски властью быть перестать. То есть при такой модели часть доходов любая элита вынуждена была направлять народу или иным затратным путем обеспечивать его нужды. Корпоративная модель была начисто лишена этих "слабостей". Все, не способные приносить тем или иным путем благо для корпорации подлежали уничтожению. С другой стороны любые корпоративные войны и близко не несли столько потенциальных опасностей и вреда всему человечеству, сколько могли принести межгосударственные конфликты. Особенно в ядерную эпоху. То есть как бы в рамках корпоративной модели будущее человечества было защищено от глобальных рисков лучше, нежели чем при государственной.
Поскольку обе модели в конечном итоге стремились к объединению человечества под единой властью выборной бюрократии в одном варианте и владельцев глобальных корпораций в другом, то с позиции опыта Сеятелей, собственных знаний о мире и анализа развития земной цивилизации единственным приемлемым вариантом, имевшим долгосрочные перспективы, Селена видела некий гибрид двух моделей. Верхний и нижний уровни социума должны были функционировать в рамках некоей единой надгосударственной модели, а средний, экономический, соответствовать модели корпоративной. Причем, за исключением верхнего надгосударственного уровня институтов управления государственные и корпоративные модели должны были существовать независимо друг от друга, но в рамках единых правил. Однако, для реализации подобной конструкции у человечества должны были существовать иные, не менее значимые, чем деньги, мотивационные стимулы. А таковых пока не наблюдалось.
Закончив с описанием истории развития человечества и текущей политической ситуации, Селена наконец добралась до вопроса повестки дня. Напряженное противостояние сторонников различных подходов к решению этого вопроса к тому времени уже спало. Но, как оказалось, ненадолго.
Шел уже третий час возобновленного заседания Совета. Спор кипел так, что даже усиленное кондиционирование воздуха в не самом маленьком помещении пасовало перед человеческим темпераментом. Красные от напряжения лица членов Совета и приглашенных руководителей служб и подразделений, испарина на лбах и далеко не всегда нормативная лексика выдавала нешуточный накал страстей. Вопрос действительно был принципиальным, определяющим будущее колонии и всего человечества на долгие годы.
С большим трудом удалось переубедить сторонников бросить Землю на произвол судьбы и отбыть в неизведанное в поисках нового дома. И дело здесь не в том, что людьми, отстаивавшими эту точку зрения, руководил элементарный эгоизм. Каждый прекрасно понимал, что сам оказался на станции лишь благодаря счастливому случаю, не делавшему его лучше, чем миллиарды людей на планете.
Корень проблемы виделся в другом. Никто не видел, как внедриться в цивилизацию со всеми новыми технологиями Сеятелей и при этом не пролить море крови. Возможности разума с симбионтом позволяли просчитывать ситуацию намного четче и дальше, чем обычным людям. Усилившиеся аналитические способности, что произошло с любым из обитателей базы, помогали увидеть огромное количество подводных камней при любой попытки дать о себе знать на планете и поделиться знаниями. Как и гораздо глубже представлять себе существующую модель цивилизации и управляющие ею силы. И анализ показывал, что возможны любые варианты вплоть до глобальной ядерной войны. Любая попытка объявиться на планете и заявить о своих возможностях могла стать тем последним камешком, который срывает лавину и обрушивает хрупкий мир в пучину всеобщей бойни. Этого, разумеется, никто не хотел.
Сторонники самоизоляции предлагали отложить решение этого вопроса до того времени, когда они смогут найти новую планету или даже несколько, построить собственную жизнеспособную цивилизацию и только после этого уже с других позиций выходить на контакт с Землей. А до этого набирать соратников тихо, не привлекая к себе внимание и устраивая тщательный отбор кандидатов. Это, по мнению группы "изоляционистов", как их тут же прозвали, должно было предотвратить и существенные конфликты внутри самой колонии, неизбежные при быстром и массовом росте числа ее членов. Все же человек есть человек со всеми ему присущими достоинствами и недостатками. И любой массовый призыв неизбежно должен был привести в ряды переселенцев тех, кто позже станет зародышем антисоциальных образований.
