-Чё, может и научуся, ой, научусь. Вот бы до папки успеть, он приедет, пойдем сюда, а я — рраз и поплыву, похвастаюся. Мам, может, смогу? — спрашивал он, когда Алина, ругаясь, что он совсем замерз, вытащила его из воды, и сейчас он сидел под полотенцем.
-Если постараешься, может, и сможешь. Ты посиди, а я немного искупаюсь, к Соне сплаваю.
-Эх, когда я так смогу?
Мама ушла, а Игорешка, сняв полотенце, подошел к самому краю воды и начал что-то строить, его завхозовская черточка сработала и тут. когда мама выходила из воды — три пацана и две девочки усердно строили замок под чутким руководством сына, который ненадолго отвлекался, с разбегу забегая и плюхаясь у берега в воду.
-Чтобы не жарко совсем стало.
Мама его в купальнике была такая красивая-красивая. Игорешка не замедлил ей сказать об этом:
-Мам, ты у меня самая красивая здесь!
Мама чмокнула его в щеку и засмеялась. Дождались Соню, еще посидели, Игорешку загнали под зонтик, с его бледнючей кожей на солнце долго нельзя — авторитетно заявила сестрица. Потом опять искупнулись на дорожку, мама надевала платье, а от сидевших неподалеку мужиков донеслось:
-Какая женщина, все при всем!
Игорешка насупился:
-Эта женщина моя и папкина! И неча пялить глаза на чужое!
Два загоготали, а третий с интересом спросил:
-Рыцарь что-ли ты?
-А как ты думаешь? Своё всегда надо уметь защищать!
-Не, ну ты же хиляк, как защитишь-то?
-Это я хиляк, пока что, когда с Муркой в подвале жили, и есть нечего было, а щас я уже приемчики разучил и ем много, вот поправлюся совсем и тогда каааак врежу.
-Ну ты брат, силен, красава! Давай знакомиться, меня Виктор, дядь Витя зовут! — протянул руку мужик. -Игорь я. — Пожал в ответ руку дядьки ребенок. — Я с тобой, это, дружить точно стану, лесли ты на маму мою больше не будешь заглядываться! Нельзя! Они с папкой, знаешь, какие у меня? Самые хорошие и меня сильно любят, я и не верил, что так можно.
-Игорешка, мы идем?
-Да мамочка, бегу! Я тебе сказал! — предупредил он мужика и побежал к своим девчонкам.
А папка сходил с ума в пустой квартире. Ему было тошно, скучно, вот когда он четко осознал, что такое одиночество. Как назло, задерживали ответ по результатам проверки, Тонков злился — его сердце и душа были в Новороссийске, он по нескольку раз на дню названивал своим, волнуясь как они там. Они там отдыхали, все нравилось, сын обстоятельно докладывал, куда ходили, чё видели, убеждал его не волноваться, говорил новомодную для него, где-то услышанную фразу — "Всё под контролем!" А папка успокоился только тогда, когда самолет взлетел и взял курс на Новороссийск.
Прилетел, взял такси и поехал до бабы Тони, в нетерпении, совсем как Игорешка, ожидая, когда же он своих любимых увидит и обнимет. Любимые же были на пляже, баб Тоня смеялась — шорты как у папки,ребенок снимал только вечером, перед сном.
Папка заулыбался, быстро одел эти самые шорты, накинул майку и пошли они с баушкой на море, папка-то один долго бы стал их искать. Ребенка своего папка сразу и не признал — загорелый, шумный, он что-то говорил взрослому мужчине, яростно жестикулируя.
-Ничё ты не понимаешь... — услышал папка, подходя ближе, — лесли б я был... — Игорешка краем глаза уловил знакомую расцветку — шорты как у него и, замолчав, поднял глаза на подходящего к нему папку.
-Игорек, ты чего замолчал? — спросил мужик.
А Игорек с несвойственным ему визгом подпрыгнул и очутился на руках у папки.
-Я так тебя ждал. Ты чё долго ехал?
Сынок изо всех силенок обнял своего любимого папку, папка зарылся носом в его отросшие и выгоревшие совсем добела волосы и, втянув в себя запах ребеныша, разом успокоился.
-Как я по вам соскучился!
Из моря бежала Сонька, а за ней Алина, папка, держа своего мужика на руках, молча обнял всех.
-Папка, пап, я тебе сюрприз приготовил, не до конца правда, но смотри!
Сынок слез с рук и побежал к морю, с разбегу плюхнулся в воду и проплыл несколько метров. -Как я тебе?
Папка показал большой палец.
-Во, я же настоящий мужик Тонков стал, да?
И папка подтвердил, они плавали, ныряли, папка подбрасывал ребенка вверх и тот, визжа от восторга, падал в воду. Потом долго плавали по-дельфиньи: папка плыл, отфыркиваясь, а сынок сидел на своем собственном дельфине и погонял его. Накупались так, что домой самостоятельный Игорешка уже идти не мог, устал, и полдороги папка нес уснувшего мужика на руках. А поскольку уже был вечер, сынок так и не проснулся — будить его не стали, баб Тоня была дома, а Тонковы пошли прогуляться. Посидели в кафешке, поели мороженого и как-то разом собрались домой — не хватало в их компании рассудительного и любопытного сыночка.
Утром папка проснулся от громкого сопения в ухо — сыночек, тихонько, чтобы не разбудить маму, шептал:
-Папка, проснися, чё я тебе покажу-то, пока девчонки наши спят.
Пошли на кухню, где суетилась баба Тоня, Игорешка пожаловался:
-Папка, она меня замучила, совсем не жалеет, я чё, бегемот штоли? Постоянно только и говорит -"Игоречек, надо покушать, я тебе сырничков, прирожков тама, ой, там, всякие кисели-мисели", я ругаюсь, она обижается. Ну не лезет в меня, вон живот какой стал — целое пузо. Не хочу я жиртрестом быть!
-Так, быстро пожали друг другу руки и помирились! — Тонков старался не засмеяться, уж больно лица и у сына и у баушки были забавные — обиженные.
-Ну не сердися, я правда-правда, все твои вкусности люблю, но ты же вон, как на всю нашу кодлу в подвале готовишь, а нас было много, и все всегда хотели жрать — не, не есть, а жрать. Ладно, баб Тонь, неси, чё я папке показать хочу-то.
Бабуля принесла альбом с фотками того папки и вышла. Игорешка сидел рядом с Мишкой и пояснял:
-Это он совсем маленький. Это год и пять месяцев, это три года — в садик пошел, это он в шесть лет. А вот эта фотка, смотри — чистый я. Мама как-то сильно загрустила, чуть не заревела, и я теперь ей не показываю, а чё, вроде похож на меня?
На фотографии стоял Игорешка, только весь такой сбитый, крепенький и темноволосый.
-Да, сын, ты вылитый отец, только худенький и светловолосый.
Во, я дома-то думал, баба Тоня привирает, не, даже сам понял — похож. Пап, ты чё завис?
А Тонков смотрел на пацана-папку Мишу настоящего, и чудилось ему в чем-то их сильное различие. Потом понял — у Игорешки никогда не было такого взгляда. Миша смотрел на мир доверчиво и радостно, а у сына взгляд всегда был внимательный и чуточку настороженный — даже когда он был дома, с мамой, папкой и Соней. Тонков вздохнул, обнял своего мужичка покрепче, и смотрели они альбом про того папку, и так жалко было папку, да и непутевую мамашу тоже.
Сынок прислушался:
-Мама встала. Я прячу, мы с тобой на мужицкие темы говорили. А ище на нашу маму всякие мужики смотрют, а я ворчу и приглядываю!
Папка засмеялся:
-Так и должно быть, ты ж мужик.
Сели завтракать, Тонков любовался своими такими загорелыми и красивыми женой и дочкой, да и сынок хорошо загорел.
-Игорешка, ты что-то лохматый стал какой. -Да знаю, дома тогда с тобой сходим, чтоб как у тебя была на голове стрижка, это Кнопка дурная не понимает, что мужик должен короткую стрижку иметь, все бухтит, 'че ты Игорек, волосы не хочешь, вона как у Шевченко?' А на фига мне они, как у девки?
-Точно, сын, поддерживаю!
И была у семьи целая неделя праздника. Объездили и посмотрели все, вечерами были всякие аттракционы. Игорешка и Соня, совсем не боясь, летали с американских горок, попробовали тарзанку, гоняли на всяких машинках. Ели мороженое, а Игорешке полюбилась вареная кукуруза. Днем катались даже не 'банане' по морю, правда без мамы, она как трусиха, испугалась. Папка не согласился только на водный велосипед, сказал, обгореть сильно можно, и ничё страшного. А Сонька, Игорешка и папка летали по морю на этом 'банане'. Папка смеялся, а Игорек и Соня орали во все горло, не, не страшно было, "ард, ад-ре-на-лин зашкаливал" — Соня так сказала. Алина в открытую любовалась своим мужиками, Игорешка начал во всем подражать папке, и очень не любил, когда папка не одевал шорты как у него, бурчал себе под нос и только вечером соглашался на другую одежду. Назад поехали поездом, везли много винограда-Игорешка же обещал.
Они бы ещё побыли, но Мурка была не дома.
-А котятки родются и чё? Будет она в чужом доме их прятать, это дома она знает — никто не тронет. Ты, баб Тонь, убирай свой урожай и приезжай сразу — учиться ведь пойдем, я и Соня, тебя ждем.
ГЛАВА 22.
А у Дрозда началось счастье — обрел большую семью сразу. Он и слышать не хотел, чтобы Лешниковы жили у Егора в большой квартире:
-Пока малышки не подрастут, даже и не думайте, что я вас куда-то отпущу!!
После долгих раздумий и кучи предложений выбрала Лиза имена своим дочкам — Галина и Таисия. Папе Егору было все равно, хоть вон Авдотья, он просто ждал когда его девочек выпишут, не терпелось увидеть маленьких звездочек.
Лиза сказала, что пока непонятно на кого они похожи, но глаза у обеих — папины. Папа мог слушать часами про малышек. Так он уже знал, что маленькая, Тасенька — больше пищит и лучше сосет грудь, а Галюнька ленится, почти всегда спит, когда приносят кормить, забавно морщась. Получили два свидетельства о рождении сестричек Лешниковых. Дрозда достали телефонные звонки, казалось, весь Колымский край поздравлял деда с внучками, он ругался на Рубцова, а тот только гоготал, довольный.
-Это, Андрюха, только те тебе звонят, кому я доверяю, и кто помнит и уважает тебя!!
На выписку прилетел и Никитич. Как можно пропустить такое событие — внучки долгожданные родились. Папа Егор держал большенькую — Галюню, а дед Дрозд — маленькую Тасечку. Лиза, бледненькая, но счастливая, уцепилась за руку Егора, а на улице выстроились её названые папани: Вишняков, Лева с семьей и Никитич. Все торжественные, нарядные и счастливые, с большими букетами в руках, они как-то умильно смотрели на два свертка с розовыми ленточками, и бережно подержали своих внучек, которых с большой неохотой им отдали, ненадолго, папа и дед.
Дома у Андрея все было готово для малышек, суетилась домработница, доставляя последние тарелки на красиво украшенный стол. Уложили спящих девчушек в кроватки, с ними остался Федорыч. Лиза немного побыла за столом, потом пошла к дочкам. Папа, естественно, тоже.
И началась у Лешниковых-Дроздов жизнь, которая крутилась вокруг малышек. Очень помогала в первые дни Валентина, у неё подрастали три внука, а через месяц все мужики и мамуля уже лихо управлялись с дочками. Особенно умело получалось у Вишнякова, он твердо заявил в больнице, что в связи с рождением внучек переходит на другую работу, более важную и почетную — дедом. Родной дед тоже старался каждую свободную минутку провести возле маленьких, а папа Егор вставал ночью. Пока Лиза кормила одну малышку, он ловко менял памперс у другой, забирал наевшуюся, заснувшую крошку и отдавал Лизе вторую. Лиза постоянно говорила всем папаням, что без них она бы не справилась точно, а тут у неё даже выпадало время днем вздремнуть, когда дед Витя в будние дни гулял с малышками на улице. В выходные гулять с внучками всегда старался Дрозд.
-Вот из кого дочки будут вить веревки, — говорила Лиза Егору. — Он сейчас уже тает от мелких, одномесячных, а дальше будет только хуже. Вот увидишь!!
Так и вышло, забегая вперед — дед Дрозд был пластилином у этих двух одинаковых хитрюшек, которые, подобрав к нему ключик ещё в пеленках, этим беззастенчиво пользовались.
-Минечка. Привет! Перезвони мне бегом, пока родителей нет! — прозвонился мелкий в Минькино дневное дежурство.
-Что натворил? — спросил Минька, тут же перезванивая.
-Да, не, я нормально, просто... не хочу при родителях, Минь, у Маши первого октября день рожденья. Двадцать один будет, пошли ей подарок, а? Я даже подумал какой.
-Какой же?
-Минечка, она вот со мной разговаривала — сказала, осень гнилая, дед прибаливает, а у неё сапоги прохудились. Не, она ни на что не намекала, просто шла со мной, говорила, и ноги промокли, вот она и чертыхнулась. А я же Авер, запомнил. Минечка, она тебе нравится ведь?
-Ну, нравится. И что?
-Минь, женился бы ты на ней. А? Я бы сам не упустил, но молодой вот для неё.
-Ладно, мелочь, подумаю, — засмеялся Мишук.
-Минечка, а подарок вышли скоропочтой. Я посмотрел, там быстро все доставляют — пиши координаты.
В отсыпной Минька рванул в Нефтеюганск, набрав заодно заказы у ребят на всякие мыльно-рыльные, для бритья, носки и прочее. Долго ходил по рынку где уже продавались зимние национальные меховые одежды, придирчиво выбирал, и наконец, прикупив все, что хотел, пошел отправить сразу, не забыв положить во внутренний карман полушубка немного денег.
Маша Нечаева после занятий шла домой с грустью размышляя, что вот через два дня день рождения получается такой же кислый и унылый, как и осень в этом году. Дед сильно кашляет — лекарства купленные не помогают, надо опять что-то более эффективное купить, сироп вот посоветовали, а он стоит как чугунный мост, за квартиру заплатить — и остается едва-едва дотянуть до её повышенной стипешки. -Эх, Манька, везет тебе, как утопленнику!
Зазвонил мобильный, тоже старенький, едва дышащий, номер высветился незнакомый.
-Мария Витальевна Нечаева?
-Да, кто это?
-Фирма быстрой доставки "Элми". На Ваше имя поступила посылка, как Вам удобнее её получить, сами подъедете или доставить на дом?
-Отправитель кто? — Маша начала злиться, уверенная, что это папашка.
-Аверченко Михаил Александрович.
-Сколько надо платить за получение?
-Нисколько, отправитель все оплатил. Так как?
-Хорошо, привозите домой.
Маша шустро заспешила, забежала в аптеку, купила деду сироп от кашля. Она и радовалась и злилась одновременно — радовалась, что вот Авер прислал посылочку, наверняка духи какие-то или ещё чего, "хорошо бы духи, девчонкам загоню, и все копейка будет" — а злилась... ну не привыкла она, что кто-то что-то ей дарит от души.
Дома встретил кашляющий дед, Маша быстренько налила ему сиропчику:
-Дедунь, вот самый крутой, сказали, за неделю все пройдет.
-Маш, дорогущий-то какой! — удрученно сказал дед.
-А ты у меня не дорогущий? Закрыли тему.
Через полчаса привезли посылку — большая коробка, с чем-то легким.
-Машунь, что это? — дед тут же поднял коробку. — Легкое что-то, но объемное, сынок что ли?
— Нет, ты же знаешь, от него даже ржавый гвоздь не возьму.
-Аверченко Михаил, — прочитал дед, — а, это те ребятки, с кем ты на море познакомилась и перезваниваешься? Открывай скорее, интересно, что там?
-Дед, ты любопытный, как Варвара на базаре.
-Любопытный в моем возрасте — значит, живой, открывай.
Когда вскрыли коробку и вынули подарок, то оба как-то удрученно посмотрели друг на друга и враз прослезились.
-Маш, тут вот конверт, смотри. В конверте была поздравительная открытка и небольшое письмо.
-"Маш, привет! Надеюсь, что наш с братиком подарок успеет как раз к твоему дню рождения! Мы от всей души поздравляем тебя с днем рождения, желаем..." — далее шел небольшой стих, сочиненный, вроде как Филюнькой. И ниже: "Маш, ты дурью не мучайся, не вредничай, все, что в коробке — от души, не смей накручивать себя!! Мы с братиком искренне дарим тебе — ты нам не безразлична! Надеюсь, что мой глазомер меня не подвел. Целую. М.Авер."
