Зародившаяся где-то внизу живота ледяная волна осознания скрутила внутренности мужчины в тугой леденеющий комок. — Я... не... — проблеял он.
— Жаль девочку, — вздохнула с брезгливым видом осматривающая залитые кровью сапоги незнакомка. — Красивая. Была. Я немного перестаралась. Но зато... — подойдя к столику, женщина с брезгливой гримасой вытащила из вороха секс-игрушек кляп, — нам теперь точно никто не помешает...
— Я... не...
Невероятно сильная рука с легкостью перевернула ученого на спину, зубы неприятно хрустнули, а из глаз Наммера невольно хлынули слезы.
— Помолчи... Пока... — Вдавливающая его в кровать женщина потуже затянула ремень кляпа и, слегка ослабив хватку, продемонстрировала ему короткий, неприятно загнутый нож. — Меня этому папаша научил. Старый трюк. Зато потом не побрыкаешься... — Острие ножа уперлось в поясницу Макса. — Ни орать толком не сможешь, ни убежать... — Задумчиво протянула, медленно увеличивая давление на клинок, женщина. — А потом я тебе яйца отрежу...
— Я... н-э-э-э... — неразборчиво простонал Макс.
— Тихо, тихо, милый. — Усмехнулась его мучительница. — Знаешь, сколько народу мне пришлось освежевать, чтобы до тебя добраться? А теперь ты хочешь сказать, что всё было зря? — Давление усилилось, и клинок с хрустом вошел в поясницу.
Чувствуя, как мир схлопывается, сокращается до пульсирующей, агонизирующей точки, где боль, а брюки пропитываются позорной влагой, Наммер хотел было закричать, но с удивлением понял, что разучился дышать.
— Обоссался... — донесся до него стремительно удаляющийся голос женщины. — И почему вы, городские, так легко тратите воду?..
* * *
В отделенной от остального гаража стеллажами и ширмами душевой было душно. Наполненная парящей, несмотря на царящую дневную жару, водой огромная, литров на восемьсот ванна, а точнее, распиленная маленьким механиком напополам то ли огромная бочка, то ли небольшая цистерна, дышала волглым жаром и нестерпимо пахла дегтярным мылом. По поверхности исходящей паром воды плавали неопрятные шапки пены.
— Спасибо, что пришла, кисонька. — Буркнула уже успевшая избавиться от большей части одежды Элеум и, повернувшись к девушке боком, подняла руки. — А то у меня тут небольшие проблемы. Не поможешь? Я, похоже, обожралась. Чертовы ремни, никак не поддаются.
— Конечно, — прикусив губу, Кити приблизилась к наемнице и, засопев, принялась возиться с тугими застежками корсета. — Слушай, Ллойс... — Голос девушки дрогнул. — А зачем ты Магду обидела? Она, по-моему, не злая... Просто... устала. А Пиклс... он, конечно, противный, но всё равно, жалко...
— Не доверяю я ни ей, ни ее зассанцу. — Болезненно сморщившись, наемница покосилась на покрасневшую от усилий девушку. — Маленький поганец, может, и не сунет заточку под ребро — испугается. А вот его мамаше, по роже видать, крысиного яда в суп бросить — как два пальца... Впрочем, — наемница глубоко вздохнула. — Я об этом уже говорила.
— Они, — облегченно выдохнув, Кити с усилием распустила очередной ремень, — не выглядят, как люди, что хотят нам плохого. Они... — девушка на мгновение задумалась. — Выглядят испуганными.
— Не бойся, принцесса, зуб даю, Мотыль их оставит. — Снова поморщившись, Элеум устало покачала головой. — На мальца-то ему плевать, а вот бабенка нашему ловеласу точно понравилась. Еще бы: булками накормила, супец приготовила, в гараже убралась. Он такой чистоты, небось, со времен омеги не видел. Так что, кисонька, с сегодняшнего дня придется нам в полглаза спать... И это... Труселя больше не разбрасывай. Видала, как этот малолетний поганец на тебя пялился?
— Ллойс, ну, зачем ты так... Ох... — Выронив от неожиданности наконец-то поддавшуюся кевларо-пластиковую конструкцию, девушка, прикрыв рот ладонью, с ужасом уставилась на наемницу. — Ллойс...
Зрелище действительно было не из приятных. Правый бок наемницы вспух подушкой. На покрытом сложной вязью татуировок животе от пупка до нижних ребер расплывался огромный черно-багровый синяк. Кожа над гематомой была частично содрана, и казалось, местами отставала от мышц.
— Не паникуй, кисонька. Я в порядке. — Бросив короткий взгляд на повреждения, Элеум безразлично пожала плечами, и поочередно перекинув ноги через высокий борт импровизированной ванны, зашипев рассерженной змеей, по шею погрузилась в исходящую паром воду. — Мне и сильнее, бывало, доставалось.
— Ллойс, у тебя ребра сломаны... Тебе к врачу надо... — Испуганно пролепетала девушка. — Или хотя бы...
— Я же сказала — нормально. — В голосе наемницы послышалось с трудом скрываемое раздражение. — Я поела, так что, через пару часов пройдет. А ты, что, мыться не будешь?
— Я... — покраснев, Кити начала медленно расстегивать пуговицы платья.
— Да понимаю я, что это неправильно. — Тяжело вздохнула по-своему истолковавшая поведение девушки Элеум, — но вода здесь действительно дорогая, а на помывку её чуть ли не тонна уходит. Болт вчера ныл, что мы за время, пока у него гостили, почти два куба вылили. — На секунду погрузившись в кипяток так, что над поверхностью осталась торчать лишь поросшая огненно-рыжим волосом макушка, наемница вынырнула и, отфыркиваясь, протрясла головой. — Черт, в ухо попало.
Поковырявшись пальцем в ушной раковине, наемница в очередной раз испустила протяжный вздох, и блаженно прикрыв глаза, откинула голову на гулко отозвавшийся на прикосновение металлический бортик. — А если по очереди мыться... ну, это как бы... неправильно, что ли... — На секунду наемница задумалась. — Как считаешь, на хрена Мотылю такой бассейн? Он же в нём до дна с трудом достает. Как в реке, что ли, плавать?
— Не знаю. — Освободившись наконец от одежды, Кити прикрыв одной рукой грудь, осторожно опустила пальцы другой в воду и с трудом сдержала вздох. Вода была горячей. Очень горячей. Почти нестерпимо. Но, всё же, не обжигала.
— Вот и я не знаю. — Проследив, как стыдливо прикрывающаяся руками девушка осторожно располагается в дальнем от нее конце бассейна, Элеум ухмыльнулась и, довольно зажмурившись, потянулась за лежащей поверх стопки одежды, небрежно брошенной на подпирающую пузатый бок цистерны широкую лавку, сигаретной пачкой. — Лучше бы душ починил, если воды так жалко.
— Может, у него просто времени нет? — Робко предположила Кити, погрузившаяся в воду по подбородок, скрестившая на груди руки и старательно старающаяся не встречаться с Элеум взглядом. — Он каждый день с утра до позднего вечера с грузовиком возится... У него уже от сварки все глаза красные.
— От бухла они у него красные. Захотел бы, давно бы починил. — Немного ворчливо фыркнула наемница, раскурив сигарету от затрепетавшего на кончике пальца огонька. Сложив губы трубочкой, принялась пускать в потолок дымовые колечки.
— Ллойс... — Девушка задумалась. — Я не понимаю... Вы ведь, на самом деле, друг друга не очень любите... А ведете себя, как старые друзья...
— Это сложно... — Рассеянно проворчала, делая очередную глубокую затяжку, о чем-то глубоко задумавшаяся наемница. — Так-то Мотыль, конечно, не такой уж и плохой парень... Да и кто я такая, чтобы его осуждать, но... Я бы на его месте здесь не оставалась, до Сломанных холмов рукой подать, а круг ханов за его голову серебра по весу и двадцать коз обещает... или тридцать...
Медленно выпустив через рот тонкую струйку дыма, Элеум втянула ее носом и, прищурившись, отправила в неспешный полет к потолку ангара очередное плотное дымовое кольцо. — Я немного запамятовала, честно говоря, — плеснув немного воды на макушку, Ллойс поскребла ногтями уже изрядно отросшую рыжую поросль и, перекинув руку через высокий борт бассейна, стряхнула сигаретный пепел в стоящую рядом с цистерной объемистую жестяную банку. — Я бы на его месте из баронств, как наскипидаренная бы, бежала.
— Ллойс... — Глубоко вздохнув, Кити посмотрела на задумчиво курящую наемницу и, покраснев, поспешно потупила взгляд. — А что такое баронства?
— Хм. Ну, ты и сказанула, лапонька, — чуть слышно рассмеялась Элеум и снова присосалась к сигарете. — Даже не знаю, с чего и начать...
— Я не глупая. — Слегка обиженно оттопырила нижнюю губу Кити. — Я многого не знаю, но я не глупая... — В уголках глаз девушки проступили слезы. — И я не ребенок.
— А я хоть когда-нибудь что-то подобное говорила? — Вскинула бровь Ллойс и, замолчав, принялась сосредоточенно пыхтеть сигаретой. — Баронства... — протянула она после минутной паузы. — Это что-то типа содружества городов. Недостаточно больших, чтобы чувствовать себя в полной безопасности, но недостаточно маленьких, чтобы зависеть от какой-то одной банды. Большинство таких мест не имеет серьезных производств и технологий, потому живет от торговли...
— Как Бойня? — Поинтересовалась Кити.
— Как Бойня — согласно кивнула Ллойс. — Формально бароны подчиняются Красному двору, но на деле просто отдают багровому королю часть выручки, чтобы крупные банды их не трогали. Бензин, порох, жратва, дешевые рабы и наркота...
Глубоко затянувшись, Элеум опять ненадолго задумалась.
— С одной стороны, на востоке лес, а там Железный легион и Бъорк. С другой стороны — Сломанные холмы и кочевники. На юге и юго-западе — Мертвый язык. Степь в этих местах не слишком плодородная, так что без теплиц урожая не соберешь. Да и со стороны Холмов Песчаные крысы бывает набегают... Здесь так кочевников, лишенных клана, называют, если ты не в курсе. Те же рейдеры, по сути, только ещё более дикие... Места, по большому счету, глухие, не хуже побережья Светящегося моря, только ярмарки осенью, да редкие караванщики с востока весной. Хорошее место, чтобы спрятаться. Достаточно далеко от вольных городов, но недостаточно малолюдное, чтобы новый человек слишком сильно мозолил глаза. Может, поэтому Болт и решил здесь осесть... — снова откинувшись на металлический борт бассейна, Элеум принялась рассеянно изучать потолок ангара.
— А еще, наверное, потому что вас здесь любят. Ну... Должны любить... — Девушка несмело улыбнулась. — Вы же герои, так? Омега. Вы остановили нашествие пауков.
— Что!? — Поперхнувшись от неожиданности очередной затяжкой, Элеум громко закашлялась, зачем-то помахав ладонью перед лицом, изумленно уставилась на Кити. — Какое, к хренам, нашествие?!
— Ну как? — Непонимающе моргнув, Кити изобразила руками в воздухе неопределенную фигуру. — Дядя Болт рассказал, что серокожие и кочевники раскопали какую-то военную базу. Вывели огромных пауков, которые детей из сел воровали. А потом напали на вольные баронства. А вы, отряд Омега, их спасли.
Лицо Элеум дрогнуло и неожиданно сморщилось от с трудом сдерживаемого смеха.
— Серокожие, говоришь? — Хихикнула она. — Гигантские пауки? — В голосе наемницы прорезались истерические нотки. — Спасли баронства? — Задушено хрюкнув, Элеум выронила сигарету и зашлась в гомерическом хохоте. — Ой, уморила, — прохрипела она, заходясь в очередном приступе хохота. — Ну, ты и ляпнула. Я, аж чуть прямо в ванну не напрудила...
— А... что?.. — Брезгливо подцепив плавающий на поверхности воды бычок двумя пальцами, девушка, немного поколебавшись, осторожно положила его на край подпирающей цистерну лавки и повернулась ко всё никак не успокаивающейся Ллойс. — Я что-то неправильно запомнила?
— Да всё нормально, кисонька. — Хихикнув, отмахнулась от обиженно надувшей губы и даже забывшей про свою стыдливость Кити, Элеум, утерев выступившие от смеха слезы, кашлянула и плеснула несколько пригоршней воды себе в лицо. — Просто... Уф... — С шумов выдохнув, наемница смахнула с ресниц влагу и покачала головой. — Мотыль, конечно, всегда был брехать мастер, но чтоб так...
— Он, что, соврал? — Кити нахмурилась, и несколько нервно проведя ладонью по бугорку носа, снова погрузилась в воду по подбородок.
— Ну, не совсем соврал, кисонька, — Элеум фыркнула и, неожиданно посерьезнев, принялась задумчиво щелкать костяшками пальцев. — Просто, рассказал тебе свою версию событий, наверное, ту, что готовил для будущих внуков. Отряд Омега... — Гадливо скривившись, Элеум громко шмыгнув носом, метко сплюнула в стоящую рядом пепельницу огромный комок слизи.
— Стрелки, в основном, одиночки. Слаженными командами работать, конечно, проще, но не слишком выгодно. Так что, больших команд мало. Армия Аладдина исключение. В лучшие годы засранец умудрялся держать почти три сотни штыков. Даже составлял конкуренцию Операторам. Омега — это штурмовой отряд. Тяжелая пехота... Была... Знаешь, что такое геликоптер? А штурмовые дроны? — Дождавшись неуверенного кивка девушки, Элеум медленно облизнула губы и уставилась в пространство затуманившимся от воспоминаний взглядом. — В чем-то этот мелкий засранец, конечно, прав. Можно сказать, что баронства мы спасли... — Голос наемницы помертвел, слова падали тяжело, будто надгробные камни. — Всё началось из-за серокожих. Ублюдки как-то умудрились договориться с Каракутами. Самым большим кланом кочевников по ту сторону Сломанных холмов. По меркам Севера, люди песков — дикари. В основном. Живут в здоровенных, сделанных из всякого довоенного хлама грузовиках, гоняют с места на место стада мелкого скота. Дерутся друг с другом из-за каждого клочка травы и работающей водяной вышки. Жрут козий сыр да козлятину. Одеваются в козьи шкуры... Пьют брагу из козьих рогов... Воняют тоже, как ни странно, козами...
Потянувшись за очередной сигаретой, Элеум принялась задумчиво мять фильтр в пальцах.
— У них даже огнестрела почти нет. Мечи, топоры да копья. Но у Каракутов всё иначе. Они — отступники. Живут далеко за границей Горьких песков, прямо посреди радиоактивного солончака. Другие бы давно вымерли, а они живут. Ханы считают, что они в обмен на богатства продали души Злым Духам. — Рассеянно вытащив из пачки следующую сигарету, наемница громко щелкнула пальцами. — А на самом деле эти мудилы просто нашли довоенный бункер. И умудрились где-то откопать промышленный репликатор. И у кого-то из этих уродов хватило ума, чтобы разобраться в спецификациях и инструкциях.
Раздраженно глянув на измочаленную сигарету, Ллойс скривилась и брезгливо отбросила ее в импровизированную пепельницу и надолго замолчала.
— Если не знаешь, репликатор — это такая полуразумная машина. — Пояснила она, спустя минуту. — Маленький автоматизированный завод по производству почти любых ништяков из соплей и палок. Суешь, например, в него глину, а на выходе получаешь чистый алюминий. Или загружаешь чертеж оружия, и он штампует его пачками, пока есть подходящие материалы и энергия. Хорошая, по идее, штука. Наверное, круто до войны люди жили...
Элеум зло скрипнула зубами и зажмурилась.
— Только вот одно ?но?... — Лицо наемницы исказилось от смеси отвращения и какого-то злого бесшабашного веселья. — Материалы... Соплей и палок иногда недостаточно, кисонька. Для оружия нужна инструментальная сталь или, хотя бы, неплохая руда, для микросхем — золото и нерадиоактивный кремний. А для нанокультур... Для нанитов нужна биота... До Черных лет проблем с этим, наверное, не было, а вот сейчас... У кустарей кое-как получается, у легионеров, у Операторов... У Стаи, говорят, тоже, но... — Вновь умолкнув на середине фразы, Элеум прикусила губу и снова уставилась в пространство невидящим взглядом.
