Но трудно утаить что-то от крота, который имеет почти наивысший уровень допуска, или от того, кто может играючи проникнуть в вашу сеть и разом охватить все чертежи и планы здания, каждый его закоулок. Я… или то, что тогда замещало меня, обнаружил несколько таких путей, когда искал следы Бобби и Гвен. Эта сука Дейзи здорово меня напугала, показав тот ролик, даже будучи на грани полного небытия, я нашёл время для моих дорогих друзей… оказавшихся в этой ситуации по моей вине…
— Так ты говоришь, что мы окажемся в вип-зоне какого-то бара, — с сомнением спросила Бобби, разглядывая замаскированный выход.
— Да уж, эти столик и диван и впрямь выглядят так, будто их выдернули из какой-нибудь дыры, вроде бара Ласки.*
— Как подниметесь на поверхность не отсвечивайте сразу, мне нужно время, чтобы договориться с Фьюри на ваш счёт.
— Договориться с Фьюри? — с недоверием переспросила Ванда, — ты хоть представляешь, кто она такая? Если ты думаешь, что сможешь уболтать её… я тебя разочарую, даже у меня не получалось. А я в этом спец, ты знаешь.
— У меня есть, что ей предложить, чтобы она забыла про вас.
— Ты правда сделаешь это? Может, лучше бежать с нами? Кто знает, как всё обернётся? — с неподдельным беспокойством спросила Гвен.
— У меня всё под контролем, поверь мне. Ждите меня в доме Ванды, я вернусь очень скоро.
Наконец мы закончили с разговорами и прощанием, и я отправил девушек, пристегнувшихся к скоростному лифту, замаскированному под обычный диван в баре, наверх.
А теперь Фьюри. Проверив свою одежду и исправность работы наномаски, я отправился в обратный путь. База всё ещё стояла на ушах. Да что говорить, благополучно достичь этого места, не ввязываясь больше в драки, нам удалось лишь благодаря моему пропуску и внешности Фила Колсона.
По пути наткнулся на своих прежних сопровождающих. Девушкам оказывали первую помощь. Ничего серьёзно, так парочка переломов и легких сотрясений. В случае необходимости медики Щ.И.Т. поставят их на ноги за пару дней, хотя скорее всего обычных агентов в мирное время просто отправят во внеплановый отпуск. Хотя в свете того, что сегодня узнает Фьюри, мирное время для Щ.И.Т. подошло к концу.
— Сэр… вы в порядке? — вопрос был задан с искренним беспокойством, к удивлению, я не услышал в голосе сержанта даже намёка на подозрительность, хотя из всех вступивших в бой я единственный не пострадал, — простите, сэр, мы оказались полностью бесполезны…
Она склонила голову и закусила от досады губу.
— В этом нет вашей вины, — остановившись возле раненой, я похлопал девушку по здоровому плечу, — это не обычные солдаты, с которыми можно справиться кулаками и снотворным. Выздоравливай.
А ведь я даже не знаю её имени. Но вот она, похоже, неплохо знает настоящего Фила Колсона. Нужно быстрее заканчивать этот маскарад, в любое мгновение я могу проколоться на какой-нибудь мелочи, на том, чего никогда не сделал бы настоящий Фил. Взять хотя бы тот момент, когда я сказал ей следовать за мной. Я обратился к ней как к абсолютно незнакомому человеку, а ведь на её месте могла оказаться реальная подруга Фила.
— Директор у себя? — зачем-то спросил я ошивавшегося в коридоре парня с европейскими чертами лица и недельной щетиной, судя по всему он из научных работников Щ.И.Т. и явно серьёзно чем-то увлечён. В момент моего появления он что-то черкал в планшете, с крайне сосредоточенным видом расхаживая по коридору.
— Агент Колсон? — мелькнуло в его глазах узнавание, — да, да, я только что от директора, она там… и, хм, она сегодня особенно жуткая.
Чёрт, ещё один знакомый Фила, имя которого мне не известно.
— Что ж, придётся мне принять удар на себя, — изобразил я мученическую улыбку, заходя в кабинет.
— Директор, — поприветствовал я Фьюри, которая на этот раз, как и положено всякому уважающему себя начальнику, сидела за своим директорским креслом.
— Колсон, — Фьюри впилась в меня холодным взглядом своего единственного глаза, — ты задержался, твоя команда уже сдала отчёт!
Голос у неё и впрямь недовольный. Николь ткнула пальцем в несколько бумажек у себя на столе, вероятно, пресловутый отчёт. Изверги, заставили девчонок писать отчёты, прямо на больничной койке.
— Вы вступили в бой с беглянками, — не спрашивала, но подводила итог женщина, — что произошло дальше? Кто им помогал? Они не могли покинуть базу незаметно без чужой помощи.
— Всё верно, — подхожу к столу Фьюри, — вы правы. Им и правда не удалось бы вырваться с базы самим… незаметно, по крайней мере, им помогли изнутри.
— Ты знаешь, кто это был?
— Конечно. — легко соглашаюсь, — Это был я.
Повисла пауза. Если Фьюри и удивилась, то не подала виду. Её единственный зрячий глаз смотрел на меня всё так же выжидательно и беспристрастно. Даже её сердце продолжает отбивать всё тот же мерный и устойчивый ритм. Никаких признаков беспокойства.
— Ты… — медленно сказала Фьюри, вставая, оперившись руками о стол, — не Фил Колсон.
— Именно так. Можно я присяду? Очень долгий тяжёлый день, а тут ещё этот побег некстати. А говорить нам, чувствую, придётся долго, — Николь не ответила, но и препятствовать мне, когда я усаживался в удивительно удобное кресло для посетителей, не стала.
— Что с настоящим Филом? Кто ты такой? — интонации Фьюри не были угрожающими, но что-то такое в них чувствовалось… не могу описать словами. Но сам тот факт, что она первым делом осведомилась о судьбе Фила и только потом о моей личности, говорит о многом.
— Понятия не имею, я его не встречал. Эту маску, как и пропуск, как и всё досье на агента Колсона я нашёл сегодня вместе со множеством других. Что же касается моей личности… вы, наверняка, уже слышали обо мне, возможно даже искали, — я медленно поднёс руку к подбородку и стянул маску, — моё имя Питер Паркер, я ученик Мидтаунской школы. Это меня искали Женщина-Паук и Веном, когда их обманом направили по ложному следу… садитесь, пожалуйста, я всё вам расскажу.
— Почему я должна тебе поверить? Почему бы мне просто не вызвать охрану и не бросить тебя в камеру? — а вот теперь Фьюри начала угрожать. Почувствовала почву под ногами, поняв, что перед ней не супершпион или подосланный убийца, а всего лишь похищенный не так давно мальчишка. Ну что за предубеждения?
— Отвечаю по порядку. Вы можете мне не верить, но вы поверите данным, которые я вам предоставлю в доказательство моих слов. Что же касается охраны и прочих угроз… не стоит усложнять ситуацию. От этого не выиграет никто из нас. К тому же, я верю в вашу порядочность, ведь в этой ситуации именно я тот, кого Щ.И.Т. обязался защищать. Разве вы не щит, защищающий людей? — Фьюри всё ещё сомневалась, — к тому же, вы даже не представляете насколько важную информацию я вам принёс.
Женщина прищурилась недоверчиво. Что такого важного мог принести школьник, говорил её единственный глаз.
— На самом деле, — я подался вперёд и заговорщицки перешёл на шёпот, — я попросил бы вас использовать тот мощный постановщик помех, который вы практически всегда держите при себе, чтобы никто не смог нас подслушать, потому что эта информация… она не только компрометирует Щ.И.Т. в целом и вас, как его главу, настолько, что окажись она в руках политиков, Щ.И.Т. был бы немедленно уничтожен, но и несёт непосредственную угрозу всему миру. Видите ли, те, кто меня похитили были не просто какими-то там бандитами, военными, фанатиками или экстремистами. Сами по себе они тоже заслуживают вашего внимания, но, уверен, гораздо больший ажиотаж вызовет история их появления. Дело в том, что их сообщество тридцать лет назад откололось от другой секретной организации, которая некогда стала первопричиной создания Щ.И.Т. Смекаете? Она всё ещё существовала тридцать лет назад, и продолжает существовать до сих пор... они среди вас.
Примечание:
*Нам этот персонаж знаком под прозвищем Хорёк.
Свобода!
Рассматривая сидящего перед ней парня, в сущности ещё мальчишку, Фьюри могла только поражаться тому, что не заметила подмены сразу. Да, Паркер и Колсон практически одного роста и комплекции, а перемолвилась она с Лжефилиппом лишь парой слов, но разве это оправдание? Даже для желторотой салаги, едва допущенной к оперативной работе такой промах непростителен, а Фьюри себя салагой не считала.
«Неужели старею?» — вопрошала сама себя женщина, отмечая просматривающуюся ещё, хоть и с трудом, подростковую угловатость Паркера и его слишком тонкие для взрослого мужчины кисти рук. Признаков подмены, пусть и неочевидных, хватало.
А может просто слишком многое навалилось за раз: погром на выставке «Экспо», идиотские требования Совета Мировой Безопасности, массовая перестрелка с захватом заложника в школе и, как вишенка на торте, вторжение самопровозглашённых защитниц Нью-Йорка на секретную базу…
Потеряла бдительность и поверила в надёжность выстроенной за многие годы кропотливого труда стены. Стена, какое точное определение.
Щ.И.Т. всегда ассоциировался у неё со стеной. Величественным, непоколебимым бастионом, ограждающим от любых внешних угроз. Стеной столь мощной, что невозможно было бы представить врага эту стену пробить способного. Щитом, за которым могли бы жить в безопасности и безмятежности люди.
Возведению этой стены она посвятила всю себя, каждый день своей долгой жизни, начиная с… сейчас уже трудно вспомнить было ли в её жизни, что-то «до». Но сколь бы непоколебима ни была стена, ограждающая от врага внешнего, она бесполезна, если враг завёлся внутри. Наоборот, такой случай хуже всего, его можно назвать критическим.
И вот, миновав все заслоны и препятствия, прямо в её кабинете — одном из самых труднодоступных мест базы — объявляется этот мальчик и заявляет, что враг внутренний не только появился, но больше: существовал за стеной с самого начала. Со времён, когда заложен был первый камень у основания. Враг был рядом, притворялся другом и боевым товарищем, братом и сестрой. Он окреп и, как ядовитый плющ, пустил корни, подточив основание стены, чтобы в решающий момент без усилий и колебаний обрушить всё.
Фьюри не хотела верить словам мальчика. Искала тысячи способов опровергнуть его обвинения, вот только… она прекрасно понимала, что он прав. Ведь то, о чём говорил Паркер уже давно тревожило её разум. Не давало покоя ночами и терзало головной болью днём.
«Если ещё остались те, кому ты можешь доверять безоговорочно, — сказал он, — пусть они проверят мои слова».
Люди, в которых она уверена, как в самой себе? Как ни удивительно, такие люди есть. Вопреки расхожему мнению, что у директора Щ.И.Т. паранойя столь остра, что в предательстве она подозревает даже собственное отражение в зеркале, Николь имела на примете пару человек, чья лояльность была безоговорочной.
Фьюри уже хотела вызвать одну из них, когда двери кабинета с грохотом выломались внутрь, и в помещение залетели готовые к немедленной схватке с врагом Фил Колсон и Романофф, в сопровождении ещё двух специалистов. За спиной у агентов маячил недавно отпущенный после долгого и тяжёлого разговора выпускник академии и сотрудник научно-исследовательского отдела Леопольд Фитц.
— Он здесь! Берём его! — скомандовала Романофф.
— Отставить! — опередила Фьюри своих ретивых подчинённых, уже успевших наставить на гостя оружие.
— Директор… — несколько растерялся Колсон, — агент Фитц заметил лазутчика, мы не смогли с вами связаться и открыть двери…
— Потому что я сама их заблокировала! Немедленно покиньте мой кабинет! — не терпящим возражений тоном потребовала Фьюри, — Колсон для тебя будет задание, Романофф, останься тоже.
* * *
Разговор с директором Шестой интервенционной тактико-оперативной логистической службы вышел весьма продуктивным. Сначала Фьюри отнеслась к моим заявлениям с явным скепсисом, но очевидные факты: мой фальшивый уровень допуска и то, что я вообще смог проникнуть в её кабинет, перед этим поспособствовав побегу двух заключённых, говорили сами за себя. Фьюри всё-таки заблокировала двери и включила постановщик помех, который мне уже пару раз доводилось видеть в прошлой жизни во время приватных бесед с Ником.
И тогда я вывалил на неё весь этот смердящий клубок информации и ошеломляющих фактов о её любимой организации и их извечном враге. Я рассказал, практически без утайки, обо всём, что происходило в тайной лаборатории апостолов. Это решение — поведать всё директору Щ.И.Т. — далось мне крайне нелегко, но, взвесив все факты, я не нашёл лучшего выхода. Да, апостолы — не сама Гидра, хоть и некогда были её частью. Да, есть вероятность того, что они от меня отстанут — такое возможно, если я был прав в своих предположениях, и апостолы были лишь проводниками воли Бога, оставившего строгие инструкции в их сознании подобно тому, как это сделал я сам. В таком случае, им — решившим остаться в стороне и не поддержавшим Карсон — по большому счёту, должна быть безразлична дальнейшая судьба и действия созданного ими существа. Но полагаться на случай, когда под ударом могут оказаться мои близкие, я не намереваюсь. Ведь, как только я продемонстрирую всем, что Питер Паркер вернулся, у них появятся новые мишени для удара.
Следовательно, перемирия быть не может. Остаётся лишь решить, каким именно образом противостоять остаткам организации. Вести войну в одиночестве, в стиле Человека-Паука или же привлечь союзников? Даже будь у меня такое желание — действовать независимо от Щ.И.Т. — уничтожить все оставшиеся ростки быстро просто-напросто выше моих сил, а взять под самоличный контроль людей и брошенную лабораторию я не смог бы, тем более, что такого желания у меня нет. К тому же, не оставалось сомнений, что рано или поздно Щ.И.Т. выяснит правду.
Когда настоящий Колсон вломился в кабинет директора, Фьюри наконец решила прислушаться к моим советам и направила столь удачно оказавшегося под рукой агента проверить правдивость моих слов, изучив злополучный комплекс.
Романофф осталась с нами. Очевидно, что Наташа относится к той категории избранных, на кого Фьюри может положиться, не говоря уже о том, что в случае обострения переговоров, Романофф должна защитить от меня директора. Долго ждать доклада Колсона не пришлось: подготовленный к вылету в рекордные сроки квинджет преодолел путь, на который у меня ушло полтора часа, за смешные десять минут. Вскоре Фил подтвердил находку и запросил, чтобы к нему срочно выслали мед. работников.
— Итак, — начала Фьюри, — ты говоришь, что тебе удалось сбежать и захватить весь комплекс… собственноручно.
