— Не упомню всего, — растерялась я от обилия ценной информации.
— Аффа, пиши.
— Пишу, пишу.
— А как узнать, где закончатся тридцать метров?
— Это тайна для умных девочек, — улыбнулась хитро девица. — О ней мало кто знает. По бокам дорожки идут колонны. На отметке тридцать метров увидишь знак на одной из них. Обычно это черта на высоте двух-трех метров. И не верти головой как на деревенской ярмарке.
— А что дальше?
— Вот что. Вы остановитесь и повернетесь к началу дорожки, причем нужно делать разворот лицом к партнеру и взять его под локоть другой рукой. Будешь улыбаться и считать про себя до шести. Шесть секунд, пока вас сфотографируют для истории, журналов и каталогов. Затем развернетесь, опять лицом друг к другу, и пройдете оставшиеся двадцать метров.
— Не смогу, — пропищала я. — Это ужас!
— Это начало, — пообещала Вива. — Всё интересное впереди.
Я простонала. Будь проклят Петя со своим приемом!
После лирического отступления о правилах утаптывания зеленых дорожек продолжилась экзекуция с ходьбой по натянутой нити. Аффа играла роль кавалера, волочившего меня до секретной отметки на колонне, коей являлась хихикающая Вива. Повернувшись лицом к воображаемой публике, я улыбалась во все тридцать два, отсчитывая про себя секунды...
Затем Вива показала, как следует сидеть в машине и выходить из нее, когда кавалер, то бишь Петя, протянет руку.
— Ноги скрестить и слегка вбок. Вот так. Вкладываешь ладонь, ставишь сначала одну ногу, опираешься, следом вторую, и выпархиваешь, легко и воздушно. Никаких прыжков, подскоков и повисаний на шее партнера.
Выпархивать из машины на копытах не получалось. Зато получалось вываливаться тяжелым мешком и падать коленями на пол. В общем, кошмар и непрекращающийся смех девчонок.
На прощание Вива вручила обещанные туфли и моток ниток, велев тренироваться и еще раз тренироваться. Следующее занятие было назначено на завтрашний вечер, причем надлежало явиться беспрекословно в силу переменчивого настроения преподавательницы политеса. Когда же готовиться к экзаменам?
Ковыляя вниз по ступеням на негнущихся ногах, я покряхтывала от боли.
— За что мне такие муки?
— А как ты хотела, Эвочка? Нам, женщинам, значительно труднее, чем мужчинам. Нужно соответствовать.
— Чему?
— Уровню.
Наверное, Аффа меряет по себе. У каждого из нас своя высота планки: кто-то прыгает и тянет руки в попытке достать до неё, а кто-то ползает и не печалится.
Я остановилась в лестничном пролёте, чтобы передохнуть и размять ноющие ступни.
— Наверное, дороговато нанимать стилиста за тысячу.
— Потраченный штукарь — мелочь для приема на высшем уровне, — опровергла с жаром соседка. — Тебе должно быть известно, сколько стоит профессионал со звездным именем.
— Не имею понятия. Отец не шибко баловал, — поспешила я оправдать собственное незнание.
— Оно и видно.
— Откуда Вива знает разные мелочи о "Лицах года": как идти, куда смотреть, кому улыбаться?
— Разведка — ключ к успеху, — поведала девушка. — Всего лишь понадобилось прощупать почву и узнать, что Вива мечтает стать специалистом высшей категории и обслуживать мероприятия в верхах. Поэтому она изучает нюансы их организации. Я, конечно, сыграла чуток на чужих амбициях, но ведь получилось! Хотя в качестве клиента ты далеко не сахар.
— Я?! По-моему, у меня исключительное терпение. Могу терпеть сутками, неделями, годами...
— Веками, — добавила Аффа, хихикнув. — Пошли уже, нескончаемая добродетель, хочу доучить оставшиеся билеты. Но советую жить с Вивой дружно. Вы теперь связаны: твой незабываемый стиль напрямую зависит от её настроения, а будущее Вивы как стилиста зависит от успешности твоего выхода в свет. Так что постарайся и не подведи.
Причем здесь я? Пусть адресует пожелание девице, которую наняли за сумасшедшие деньги ублажать меня. Хотя сумасшедших денег пока что нет, но обязательно будут. К тому же непонятно, то ли хвалить соседку на шпионские наклонности, то ли загодя ругать за то, что втянула меня в аферу с капризным личным стилистом.
Радик терпеливо дожидался уморившуюся хозяюшку швабровки, увлекшись чтением конспектов.
— Ничего, что я полежал немножко? — спросил испуганно, вскочив с кровати.
— Ничего, — махнув рукой, я швырнула сумку в угол и, дотопав на раскоряку до стола, навела витаминного сиропу.
— Что случилось? — забеспокоился парнишка.
— К воскресенью я должна стать первой красоткой на селе, — пояснила и вкратце рассказала о репетиции в апартаментах на третьем этаже. Пока я описывала процесс походки от бедра, юноша ухахатывался, держась за живот, и у меня тоже поднялось настроение. Так и следует поступать впредь — воспринимать с юмором наваливающиеся трудности.
Я хотела продемонстрировать Радику дефиле в копытных туфлях, но ноги категорически взбунтовались, опухнув с непривычки.
— Подержи в прохладной воде, — посоветовал парнишка. — Желаю успехов. Завтра похвалишься результатами.
— Ох, если бы, — махнула я рукой.
После душа мне немного полегчало. Тяжела ты, женская доля, — вздохнула, массируя ступни и щиколотки.
По пути в швабровку я столкнулась с Лизбэт и от неожиданности забыла поздороваться. Она тоже не спешила сердечно приветствовать после долгой разлуки и рьяно чистила зубы, делая вид, что рядом с ней никого нет.
— Ты залила клей в скважину? — спросила я без предисловий. К чему расшаркиваться, мы не на правительственном приеме.
Лизбэт прервала полировку рта. Видимо, соседка успела рассказать историю с заклинившим замком, потому что девушка не удивилась вопросу.
— Сама разбирайся со своей дверью. Я её не трогала.
— Так и поверила!
— Хочешь — верь, хочешь — проверь.
— Как же, проверишь тебя, — пробурчала я.
— Попроси любого ясновидца с элементарного. Он вычислит, кто лапал твой драгоценный замок.
И как мне в голову не пришло? — прикусила я губу от собственной простоты. Ведь можно было привлечь Аффу к расследованию, заткнув совесть, вопящую, что кое-кто беззастенчиво эксплуатирует соседку. Еще Радик ест каши под боком — пусть бы тренировался определять замочных преступников на практике, правда, он зеленый неопытный студент, пытающийся сдать свою первую сессию.
Однако в разумном предложении Лизбэт пряталась закавыка: о помощи следовало просить своевременно, потому что по нашему коридорчику болтались все кому не лень, и за прошедшие дни следы успели потускнеть.
Ясновидение считалось стопроцентно достоверной областью науки в первые полчаса после какого-либо события, а затем картины прошлого стремительно размывались, становясь со временем мутными и неопределенными. Сильный ясновидец сумел бы с большой точностью рассказать спустя годы о прошлом, но висораты с таковым даром встречались очень редко, и они не станут тратить время на вынюхивание подробностей диверсии в завшивленном общежитском коридорчике.
Даже если попрошу Аффу, и она изучит место преступления, то в лучшем случае скажет: "Орудовал одиночка с чулком на голове и очень спешил". Минимум информации, которую впитали недокрашенные стены и облупившаяся дверь. Какой толк в том, торопился этот упырь или медлил, тихонько посмеиваясь, покуда делал свое черное дело? Вот если бы соседка объявила: "Вижу Лизбэт, озирающуюся по сторонам и достающую из-за пазухи литровый шприц с надписью "КЛЕЙ", то улики оказались бы неопровержимыми.
— Здесь же проходной двор, — заключила я разочарованно. — Стоило искать по горячим следам.
— В таком случае продолжай подозревать в свободное от экзаменов время, — сказала Лизбэт, пожав плечами, и проскользнула мимо.
Какова змеюка! Не упустит случая поддеть и показать, кто самый умный и языкастый. Повыдрать бы ей волосенки, а то кудри слишком хороши не в пример моей редкой шевелюре.
Склока не получилась, и я побрела в швабровку. Не успела улечься, чтобы почитать конспекты перед сном и положить тетрадь под подушку для лучшей усвояемости, как появилась взбудораженная Аффа.
— До сих пор не могу успокоиться, — сказала она взволнованно. — Походи-ка еще в туфлях.
Пришлось выполнить просьбу, и девушка залилась смехом, повалившись на кровать.
— Извини, — сказала, когда я сбросила копыта и рухнула рядом. — Просто не могу остыть. Меня всегда заражает атмосфера приготовлений и долго не отпускает. Представь, нужно подобрать платье, прическу, туфли, аксессуары, учесть кучу разных мелочей. Потрясающе! Наверное, я страшная шмоточница и вообще, легкомысленная, но теперь не смогу остановиться. Можно завтра пойти с тобой к Виве?
— Конечно, можно.
— Я думала, ты стеснялась, когда мы над тобой... ну, угорали.
— Фигня, — махнула я рукой. — Бывают в жизни огорчения похуже. Слушай, а Лизбэт поздравила с днем рождения кандидатуру номер один на должность супруга?
— А как же! Альрик устроил для институтских праздничный обед на большом перерыве, и Лизбэт попала в число приглашенных. За столом её и Альрика разделяли два человека. Она извинилась за то, что не поздравила в воскресенье, а он ей в ответ: "Что вы, Лиза, какие могут быть оправдания? Семья — это святое". Ой, не могу, он такой лапочка! Семейственный.
Ну, да, лапочка с карманным скальпелем. Хотя стоит в тысячный раз признать, что Альрик — гениальный ученый, проведший экспертизу фляжки в рекордно сжатые сроки.
Я представила, как смущенная Лизбэт, накручивая локон на пальчик, лепечет, потупив взор: "Ах, сударь, простите, что не выступила в роли будильника в ваш день рожденья по причине поездки к родителям", а Альрик милостиво вещает: "Ничего страшного. Я сам примерный семьянин и от своей будущей жены жду того же", после чего они сливаются в крепком объятии родственных по духу личностей.
— Как у тебя с Костиком? — отвлеклась от фантазии.
— Обещал позвонить, — соседка вытащила телефон из кармана халатика. — Представляешь, сегодня открыли клуб.
— Хорошая новость, — порадовалась я за Аффу и всех униженных и оскорбленных из района невидящих. Может, и патрулирование отменили?
Клуб, Мелёшин, слежка, — логическая цепочка прошила красной нитью мозг. Я открыла рот, чтобы спросить у девушки, не заметила ли она своим сверхтонким чутьем что-нибудь подозрительное в нашем закутке, как в дверь постучали.
— Можно? — в образовавшуюся щель просунулась кудрявая голова улыбающегося Костика.
Взвизгнув, Аффа бросилась навстречу нежданному гостю и выпорхнула в коридор. Какой внимательный и заботливый парень: не стал звонить, а пришел, чтобы лично пожелать спокойной ночи. Похоже, соседка не отпустит Костика быстро и просто, уж больно её разгорячил поход к Виве.
Тут я заметила телефон, оставленный девушкой впопыхах на столе.
* * *
— Куда путь держим? — спросил Мак, вжимая педаль газа. Дворники методично счищали снег, который таял, улетая на дорогу, блестевшую в свете фар.
— Плевать, куда, — ответил Мэл, глядя в окно.
— Скажи хоть, почему?
— Отвали.
— Значит, у вас что-то было?
— Было, да сплыло.
— Она горячая штучка или как?
— Холодная.
— Тю-ю. Я люблю, когда кровать раскаляется и до утра не остывает.
— Люби.
Машина свернула с проспекта на автостраду.
— Зря Ляпе по мордасу съездил. Он-то ни при чём.
— Зря, — согласился Мэл. — Чуть-чуть не дошел, а он под руку попался.
— А кто причём? — тут же влез Мак.
— Отвянь.
— Нет уж, предупреди заранее, чего ждать, чтобы я знал, из какого г*вна тебя вызволять.
— Тебя не просили.
Через минуту:
— Ладно, спасибо, Мак.
— Проехали. Хотя ты прилично набрался. В следующий раз зови для компании меня или Дэна.
— Хорошо.
— Тебе светит первый ряд на пересдачах у хромого.
Мэл скривился, будто съел хины, но промолчал.
— И будешь махать веником в спортзалах.
— Помашу, на гимнасток погляжу.
— О, я бы тоже не отказался! Батя как?
— Батя никак. Вернее, даже очень как. Но я пока не сказал спасибо, потому что не уверен, что это подходящее слово.
Раздалась телефонная трель.
— Оп-па, — сказал Мэл, поглядев на экран. — Твоя краля звонит. Язва редкостная.
— Конкретизируй, какая.
— Та, которую на прошлой неделе зажимал в раздевалке после тренировки.
— Афка, что ли? Знатно её потискал, но потом она оплеуху закатила — полдня челюсть ломило.
— Что ей нужно, на ночь глядя? — спросил задумчиво Мэл, смотря на мигающий значок входящего вызова.
— Пожелать спокойной ночи?
— Ага, чтобы я до утра не уснул. Спасибо, хватило по уши. Да отключишься ты или нет?
— Боишься?
— Вот еще, — фыркнул Мэл и нажал на соединение. — Ну? — спросил грубо и вдруг подобрался, сжав свободную руку в кулак.
Телефон закурлыкал женским голосом.
— С чего ты взяла? — ответил Мэл. — И не собирался.
Трубка замолчала, но он не спешил отключаться и, замерев, слушал тишину. В телефоне снова заговорили, и Мэл, закрыв глаза, обессилено откинулся на спинку сиденья, точно каждое слово резало по живому.
— Мне по фигу, — сказал. — Делай, что хочешь.
Выслушав очередное объяснение, ответил звеняще:
— Стало быть, за него просишь...
Трубка горячо запротестовала.
— Я не дебил, чтобы из-за какой-то бабы рушить жизнь. Баб много, а жизнь одна.
Рассоединившись, он швырнул телефон на панель, но тут же схватил и удалил номер из списка.
— На Афку не похоже, — заметил Мак, взглянув искоса на друга. — Она орет громко.
— Разворачивайся, — приказал Мэл.
— Куда? Мы же собрались обкатать мою новую лапочку...
— Давай в "Вулкано". На всю ночь.
— Уау! Вот это мне нравится, — воскликнул Мак, эффектно выруливая на встречную полосу и вклиниваясь в поток машин. — Выпивка, танцы, девочки — самые лучшие в городе.
— Самые лучшие, — пробормотал Мэл, взглянув сердито на телефон, а потом решительно засунул его в карман куртки.
На другом конце города последний абонент Мэла вывел дрожащими пальцами номер на экране и подтвердил "да" на высветившийся вопрос: "удалить номер из списка контактов?"
Неизвестно, грыз ли абонент полночи ногти в расстройстве или злился на себя, на твердолобого Мэла и на дурацкие стечения обстоятельств. А может, он уснул через пять минут крепким сном, попустительски наплевав на подготовку к завтрашнему экзамену, потому что вымотался морально и физически.
Возобновившийся снег укрывал ночной город белым покрывалом.
13.1
С утра соседи словно сговорились и встали спозаранку, образовав давку у раковины и очередь в душ. Наверное, девушек и Капу нервировал предстоящий экзамен, заставивший продрать глаза раньше обычного, в то время как меня нервировали скопом: встреча с посредником, экзамен по символистике, телефонный разговор с Мэлом плюс размолвка в целом. От переизбытка нервозности недолго заработать суицидальную депрессию, поэтому я расположила приоритеты в порядке убывания важности, а именно: задвинула на задний план проблемы с бывшим парнем и встречу с профессором, чтобы без помех подготовиться к предстоящему сражению деловых интересов.
