— Нет! — зерно начало быстро улетучиваться как из кучи, так и из карманов подростка. А затем в воздух поднялся и он сам.
Визг разнёсся по округе, вероятно взбудоражив бойцов СПО, побросавших палочки лхо, а может и навсегда оказался заглушен рёвом систем комбайна.
Подростку было всё равно. Сейчас перед его глазами была лишь земля, за которую он старался целятся кровоточащими пальцами.
Казалось бы сейчас он сорвётся и решётка комбайна превратит хрупкое тело в кровавое месиво. Но нет.
Некая невидимая сила сначала не дала подростку сорваться в полёт, а затем и вовсе понесла его в противоположную сторону, полностью скрыв в кустах из которых он наблюдал за комбайном.
Воришка высоко вздымал грудь, не в силах успокоить дыхание. Перед глазами всё плыло.
Спустя минуту, над ним наконец сгорбилась странная фигура, голова которой была обмотана странными тряпками. Ничего не говоря, она занесла над воришкой продолговатую железку.
— Стой! Стой! — замотал руками лежачий.
— Не ори так, а то охранники тоже сюда прибегут, — проговорил неизвестный. Рассмотрев его получше, воришка понял, что по телосложению он также выглядит на четырнадцать-пятнадцать лет как и он сам, — просто отдавай, что надыбал и вали, — он снова демонстративно занёс железку над головой.
Из кустов раздался лёгкий смешок:
— Хватит Гектор, или я его спасал для того, чтобы ты махал палками? — на поляну вышел высокий юноша лет восемнадцати. Выглядел он весьма приятно и ухожено, далеко не как оборванец
Гектор опустил своё оружие и обернулся:
— Что, опять будешь пытаться заводить друзей?
— Ну, таким методом я ещё не пробовал, — усмехнулся юноша и подошёл к воришке, протянув руку, — не бойся! Мы тебя не тронем.
Недоверчиво посверлив ладонь взглядом несколько секунд, воришка наконец поднялся с её помощью.
— Мой брат привык за меня заступаться, — проговорил юноша с улыбкой, — хоть и из-за роста у него с трудом это получается.
— Как вы меня спасли? — наконец спросил выживший.
Юноша уже было открыл рот, но младший компаньон перебил его:
— Не говори! Он же опять назовёт тебя еретиком или колдуном! Не знаешь что ли?! Начнёт орать и сюда прибежит охрана!
После этих слов глаза воришки расширились в небольшом удивлении. Кажется, он понял о ком идёт речь.
— Давай для начала спросим его самого, — лицо юноши стало более серьёзным, — по твоей реакции мне показалось, что ты узнал меня по подобному описанию.
— Кажется, да... — неуверенно ответил воришка.
— Я же говорил!...
— Тсс! — юноша поднял палец на Гектора, не поворачивая взгляда — меня зовут Драак Вагнорич, а это мой брат Гектор. Я спас тебя с помощью того, что люди вокруг называют колдовством. Ты боишься меня?
Воришка молчал некоторое время:
— Немного.
— А если я смогу доказать тебе, что меня не стоит боятся? — улыбнулся юноша. Воришка непроизвольно улыбнулся в ответ.
— Спасибо, что спасли меня. Я только слышал о вас, но кто вы не знаю. У меня есть причины считать вас хорошим, раз уж вы спасли меня.
— Это прекрасно. Мы не будем забирать твоё зерно. Ты заработал его с большим трудом, пускай и не честно.
— А вы? Вам же оно тоже нужно? — воришка удивлённо уставился на Гектора.
— Мы уже успели раздобыть запасы. Так что мир, — и снова лучезарная улыбка.
Подросток слегка засмущался.
— Как тебя зовут?
— Меня зовут Райгат. Райгат Эроу.
— Очень приятно, Рагйат, — Драак Вангорич протянул подростку руку.
Скрепив знакомство рукопожатием, эта троица будет ещё очень долго связана между собой.
...
Вылазки Драака, Гектора и Райгата стали совместными. Пытаясь прокормить себя и свои семьи в столь сложные времена, они с лихвой пользовались статусом молодых граждан, что вполне заставляло многих служителей порядка проявлять снисходительность или по крайней мере не открывать огонь на поражение.
Однако, репутация еретика и колдуна преследовавшая Драака, в какой-то мере перекинулась и на Райгата, получившего приглашение в компанию. А вскоре и на его семью. Даже несмотря на то, что в большей степени подросток сдружился с Гектором, нежели с виновником травли. Но Райгата это не останавливало. Он не собирался жертвовать дружбой, ради сомнительного общественного признания. До поры, до времени.
Старясь ступать тихо, Райгат возвращался с очередной вылазки в своём уже ставшим родным комбинезоне. Балкон жилого блока, на котором жил подросток, был весьма звонким, так что допустить, чтобы работяги застукали его с едой, пробирающимся в квартиру, было нельзя.
Но как только юный вор достиг заветного угла, за которым была его дверь, он замер. У двери слышались голоса.
Осторожно выглянув, подросток оцепенел. Двое сотрудников магистратума стояли напротив открытой двери из которой выходил свет. Посреди ночи?! Что им могло понадобиться?!
Испугавшись обнаружения, Райгат нырнул обратно, прижавшись к стене. Твою мать, ещё и с ворованными припасами! Мало того, что они могут отчитывать родителей за что-то, так ещё и я тут посреди ночи с едой! Они точно догадаются. Если уже не догадались. Чёрт с ней, неделю потерпим! Нужно её выкинуть! Так у меня есть хоть какой-то шанс отмазки! Но куда выкидывать?! Бросить с балкона? Нет. Мало того, что подниму на уши весь блок, так ещё и найдут потом и поймут... точно, щель!
Быстро прокрутив это в голове, Райгат начал высыпать зерно в щель между полом балкона и перилами. Вот так хотя бы не заметно в ночи!
Только подросток обрадовался, как до его ушей неожиданно чётко докатились реплики сотрудников у двери:
— Да забей, в этом сраном году такое вообще не редкость, — плевок, — это единственное предприятие, где платят стабильно! Так что там ща дохнут как на конвейере и все клали на это, потому что новых желающих хоть отбавляй!
Внутри всё сжалось. Райгат мгновенно понял про какое предприятие идёт речь. И он знал кто из его семьи работает на нём.
Мгновенно сорвавшись с места, он вынырнул из-за угла и побежал к двери.
— Эй, пацан, ты откуда?! — окликнул Райгата охранник, но было уже поздно.
Прихожая. Коридор. И наконец маленькая спальня.
Райгат оцепенел, смотря на кровать.
— М.. мама...
Но это была уже не его мать. Её веки и губы отсутствовали. Лицо было обуглено. Как и руки. Как и грудь.
Восприятие начало ходить ходуном. Холод пробежался по спине. На кровати лежал настоящий химический мутант.
Глаз женщины еле-еле приоткрылся.
— Рай...
— Мама! — душераздирающий визг разнёсся по всему жилому блоку.
...
Хронометр на стене тихо поскрипывал, перелистывая плитки со временем. На кухне стоял стойкий запах перегара и дыма.
— Рагнар, ты нашёл работу? — проговорил Райгат, сидя за столом полубоком и уставившись в пол.
Мужчина на противоположном конце промолчал, орудия над крышкой новой бутылки амосека. Наконец откинув её в сторону, он сделал смачный глоток.
— Хватит делать вид, что не слышишь меня, — подросток повернулся к мужчине.
Тот смирил его взглядом, сделав ещё глоток:
— Похоже, что я на работе?
— Вот именно, что нет! Ищи! Нам скоро будет нечего есть! — Райгат злостно стукнул по столу.
— Ты поаккуратнее с мебелью. Ещё не дорос, чтобы так стучать передо мной. И я тебе не Рагнар, а отец! Взял моду!
— Какой ты мне отец?! Ты уже не ведёшь себя, как моя семья! Тебе самому нужна нянька!
Рагнар резко встал из-за стола, и на удивление молниеносно для своего состояния приблизился к сыну, зарядив тому пощёчину.
Упав на пол, подросток приготовился защищаться дальше, но последующих ударов не последовало. Отойдя в сторону, отец взял бутылку и ещё раз отхлебнул.
— Можешь уходить к своим Вангоричам, я смотрю ты нормально обосновался у этой шайки колдунов. Видимо, они стали тебе семьей получше.
— И снова ты за своё, — Райгат потирал щёку, — а ведь мама верила в меня. На этих вылазках я получал куда больше, чем она на своём долбанном химзаводе!
— Это воровство, — Рагнар развернулся, — да ещё и воровство с кем! Тебе напомнить сколько раз я оттирал дверь от этих чёртовых надписей?! Едва нас тоже не считали колдунами, и твоя мать всё равно!...
Отец Райгата замер.
— А? Чего?
— Она же говорила, — Рагнар поставил бутылку на стол и ринулся в спальню. Рыскал там некоторое время.
— Кажется, я знаю как нам сделать из тебя человеком.
...
Дальнейшие события всегда представлялись в памяти Райгата максимально туманно. Его мать, работающая на опасном предприятии делала это вовсе не из-за денег. В эпоху голода, на Адарте существовало лишь два очага цивилизации, и предприятие входило в их число. А вот вторым был мануфакторум механикус, прибывших на планету незадолго до начала бедствия. По официальной версии они занимались разработкой последних не срытых под поля гор Адарта, поселившись в том же месте. На деле же ничего не мешало им привлекать в свои ряды новых адептов. Особенно детей. Никаких подозрений это не вызывало. На мирах самих механикус это обозначалось как частая практика, к тому же в случае Адарта многие хотели отдать своих отпрысков на попечение сильных мира сего, дабы затем они покинули умирающую планету с отсутствием перспектив. Однако, не всем было суждено заиметь диалог с таинственными техно-людьми. Требовалось или везение или связи. Второе мать Райгата и пыталась заиметь, периодически замечая адептов машинного бога на предприятии, где те с некоторым интересом инспектировали технологический уровень производства. Но до смерти матери Райгат ничего не знал об этом. Зато его отец быстро вспомнил план сделать из сына человека, огородив от семьи Вангорич и воровства урожая. И какова была его радость, когда Райгат вышел из стен мануфакторума как очень ценный кандидат. Только вот мало кто догадывался кандидат какого рода. Как и сотни других детей. Глава мануфакторума Клемент не раскрывал своих планов. Зато оставил многим детям плоды своего труда в виде интерфейсов подключения на коже, некоторые из которых никогда не будет использованы... ну а остальные...
Используя усыпляющие смеси и гипнотические сеансы с воздействием света, магос всячески подстраховывал себя от лишней болтовни детей своим родителям. Импланты воспринимались как часть инициации, но не более. Для Райгата, в воспоминаниях которого сохранился лишь образ магоса с летающими вокруг него серво-черепами, всё это походило скорее на кружок по интересам. Это была прихоть его отца. Но не его. Тем не менее с успехами Райгата, отношения между двумя членами хрупкой семьи несколько улучшились. У Рагнара появилась хрупкая вера в происходящее. Но относился ли отец к сыну чисто потребительски, радуясь его успехам, или же он действительно обрёл новую любовь к нему, останется загадкой.
Когда началась новая война и на Адарт прибыли чёрные корабли, всё окончательно решилось.
...
Волосы Драака развевались на ветру. Задрав голову кверху, он всматривался в небо, прекрасно видимое через купол города. В стратосфере, флот инквизиции вкупе с военным флотом, заполонили уже всё.
— И война, и дань. Они прибыли забрать всё оставшееся с и так умирающей планеты, — проговорил псайкер.
— Да, — ответил Райгат, — надеюсь Гектор успеет, — бросил взгляд на часы.
Эта крыша была их любимым местом. Каждый раз, обсуждая прошедший день, они собирались именно здесь, раскидывая старые матрасы, дабы не сидеть на прохладном бетоне жилого блока.
— Гектор, — Драак схватил маленький ручной вокс и начал переговариваться с братом. Райгат заметно напрягся, когда из динамика начали доноситься слёзные завывания вперемешку с помехами.
— Всё кончено, — спокойно заключил Драак, опустив вокс, — они схватили их.
— Ваших родителей? — осторожно спросил Райгат.
Драак лишь кивнул.
— Ты знал что так будет, в итоге послал туда ещё и Гектора.
— У Гектора нет потенциала, — Драак повесил вокс обратно на пояс, — он в безопасности.
— Не факт, — Райгат поднялся и подошёл ближе, — ты же сказал, что родственные связи должны сделать своё.
— Слушай, я не знаю, — Драак развёл руками, — я вообще пока мало знаю о своём даре.
— Так я слышал, что инквизиция как раз помогает таким как ты устроиться в жизни, сбежать от этих сумасшедших, что кидают в тебя камни! Я слышал вас отправляют на Святую Терру!
— Прекрати, — рассмеялся псайкер, — разве может государственная машина приносить что-то полезное нам, простым людям?
— Простым людям?! — встрепенулся Райгат, — да ты местная знаменитость! Ещё и Гектора таким сделал, хотя сам говоришь, что потенциала у него нет! И меня!
— Ах вот оно что. Твой непутёвый отец всё-таки тебе мозги промыл в обратную сторону...
— Только не смей впутывать отца! Он не идеален, но в чём-то прав! Он в тебя камнями не кидал, но он реалист! Если раньше ты был жертвой, то теперь сам изменился с тех пор как мы познакомились! А вот Гектор нет! Поэтому я за него как-то больше беспокоюсь!
— Ах вот оно что, — покачал головой Драак, — дружеская ревность? А знаешь что, ты тоже изменился, с тех пор как твой отец отдал тебя к этим сектантам механикус! Ты сам-то до конца не можешь понять, что ты там забыл! А я вижу... — протянул псайкер последнее слово.
— Что ты видишь?
— Что ты сам всегда был не таким как я, но абсолютно противоположным. Может я не прав, но похоже к тебе люди начали питать такую же иррациональную ненависть! Похоже ты тоже изгой, но почему-то хочешь примкнуть к тем, кто тебя им сделал...
Злость закипала внутри Райгата. Тогда он понятия не имел, что Драак был прав насчёт его анти-псайкерской природы, разбуженной Клементом в потаённых уголках мануфакторума. Пока она не вызывала в людях неприязнь на чисто биологическом уровне, но прекрасно сталкивала лбом с Драаком, являющимся псайкером. А теперь ещё и сама жизнь разделила их несогласием во взглядах.
У входа на крышу, на пластальной лестнице, послышался топот массивных сапог, заставив молодых прекратить перепалку и обернуться.
— Это они, — проговорил Драак, — нужно сматываться!
Но Райгат стоял на месте.
— Ты чего застыл... — зашипел Драак, но тут же осёкся, увидев взгляд друга.
— Сюда!
Следующий раз Райгат видел безумный и отчаянный взгляд Драака, когда его уже вели под руку войска инквизиции.
Однако, вернувшись домой, подросток обнаружил, что сегодня он потерял двух близких людей. Его отец, узнавший о том, что деятельность Клемента была незаконной, решил вызываться добровольцем гвардии и уйти от преследования. Дабы просто не видеть как его сына, напичканного еретехом, перемолотит карающая машина инквизиции. И даже в этом он не смог признаться, оставив письмо со скромными извинениями.
Стоя в пустой квартире своего жилого блока, Райгат капал слезами на пожелтевшую бумагу.
Теперь он остался совсем один, лицезря на столе медальон механикус, который в завет оставил ему отец, на случай если всё обойдётся.
С помощью него он должен был узнать правду. Правду обо всём.
Но истекая слезами, Райгат предпочёл убрать его подальше в шкаф среди одежды. Не осмелившись выбросить. Но спрятать. Чтобы навсегда стереть из памяти этот день. Спрятать всё где-то внутри себя.
