Откинувшись на спинку трона и сцепив пальцы и длинные ногти, Милония снова зловеще ухмыльнулась. — Мне жаль, что у тебя не было возможности поиграть со старшей сестренкой, Лавен, но я уверена, что в ближайшем будущем ты повеселишься. О-хо-хо-хо-хо~ — расхохоталась она, изящно прижимая руку ко рту.
* * *
Я чувствовал себя странно посвежевшим. Никогда еще я не чувствовал себя лучше, насколько простирается моя ограниченная память... Хотя я не был точно уверен каким образом достиг этого. Мои бедра все еще болели; я не был уверен во всех деталях; моя память стала немного туманной примерно на полпути, пока она не отключилась полностью, но я проснулся на мягкой кровати... голый... я обнимал Сюзен и Розу, которые тоже были голыми. Они спали так мирно, их лица сияли, а на лицах застыли улыбки. Мне потребовалось около десяти минут, чтобы прийти в себя и разбудить их. У нас была цель. Уже стоял рассвет, и мы должны были убраться отсюда как можно скорее, в этом месте было что-то очень странное, что-то, что разъедало мой разум. Я думаю, что это также плохо влияет на девочек. Ведь они..... ну, они обе были немного, ну, дикими, мягко говоря, прошлой ночью.
— Мне кажется, я что-то забыла. Вдруг сказала Роза, и мое сердце остановилось. — Ты тоже чувствуешь, что забыла что-то, Ханна?
— Нет, не совс— я сказала, перестань меня так называть!— Крикнула в ответ Сюзен, заметив это только через секунду.
Их обмен репликами становится все быстрее.
— Левен, ты что-нибудь помнишь?
— Я помню только, как вы вдвоем набросили на меня, когда мы договорились не делать этого. Никто из вас не помнит, то, о чем мы договаривались?
— Хе-хе-хе, — захихикала Роза. — Прости за это. Настроение было в самый раз, и я просто должна была. Ну... После того, как я думала, что потеряла тебя в Вильх... Ее голос понизился с оттенком грусти. — Да забудь ты об этом! Теперь все в порядке. Проговорила она, отступая назад и указывая на Сюзен. — Но нам еще нужно свести счеты, Сюзен.
— Я сказала, что меня зовут не— — Сюзен задрожала от едва сдерживаемой ярости.
— Прошлая ночь не считается! Никто не знает результат, так что мы просто должны сделать это снова-
— Нет! Мы со Сюзен закричали в унисон, хотя я уверен, что по разным причинам, основанным на разных воспоминаниях о прошлой ночи.
— Ладно, ладно. Блин. Роза разочарованно вздохнула.
Роза встала по правую сторону от меня, а Сюзен по левую, и мы пошли по старой тропинке, частично перезахваченной лесом и лугами. Солнце поднялось над холмами и осветило росистые зеленые поля, а певчие птицы щебетали на деревьях вокруг нас.
— Хей, Сюзен. Сказал Роза, прерывая приятную тишину.
Сюзен ничего не ответила.
— Я сказала хей... Я слежу своим глазком и вижу-
— Нет! Только не это. Ты можешь хоть раз помолчать? Сюзен развернулась и закричала; ее терпение треснуло легче чем ветка.
— Ладно, ладно. Язвительно ответила Роза. — Кстати, оно зеленое.
— АРРРРГГХ! Сюзен зарычала и через мою грудь ударила саламандру.
Роза—которая держала меня за руку—наклонилась назад, чтобы увернуться от удара когтем. Но Сюзен не остановилась и врезалась прямо в меня. Половина моего веса уже была вытянута Розой назад, так что я потерял равновесие и упал на Розу, утянув прислонившуюся на меня Сюзен. В едином порыве удивления мы свалились с дороги в придорожную канаву. Я не был уверен, где мои руки, или мое лицо, или что-нибудь еще, но мое приземление было очень мягким. Слишком мягким. Мы были скручены в кучу. Вдвоем они боролись и сражались, чтобы оторвать другую от меня. Их груди, попки и другие неприличные части прижимались ко мне.
— В конце концов, это будет долгое путешествие.Я вздохнул.
Глава 33 (Часть 1)
Сoгнув пaлец под воpотником и нервно оттянув его, я подошел ближе к метафорическому логову льва, единственному препятствию между нами и переходом через реку Mарру... Hо я начинаю думать, что, возможно, план Розы был проще. Постоянное давление, должно быть, доконало меня, потому что нападение на сторожку речного гарнизона ранее казалось мне самоубийством. Bместо стрел, камней пращи и стали мечей я согласился почувствовать себя нелепо. Чисто выбритый, аккуратно подстриженный под треуголкой(шляпой), в щегольском плаще с пижонскими оборками, чулках и дурацких ботинках с пряжками, я чувствовал себя так же нелепо, как и выглядел. Я всегда насмехался и издевался над теми, кто ходил на ярмарки эпохи Возрождения, теперь я переживал это на своей собственной шкуре. Xуже всего то, что я прекрасно вписываюсь в окружение.
— Перестань ерзать. Это признак плохих манер, — голос, шагающий рядом, отчитывал меня.
— Легче сказать, чем сделать! — огрызнулся я, снова дергая себя за воротник.
— Сосредоточься на поисках герцога. После этого мы не задержимся здесь и лишней минуты, — она успокаивала меня своим спокойным голосом.
— Tо же самое. Легче сказать, чем сделать. Мы даже не знаем, как он выглядит.
— Тогда мы спросим... И пообщаемся.
— Тогда не позволяй мне тебя останавливать.
— Ну— Я... Я думаю, это ты тот кт-
— Нет-нет, я не тот общительный джентльмен, каким ты пытаешься меня сейчас сделать. Я уже чувствую, что с каждой секундой осушаюсь.
Стоя на садовой дорожке, я посмотрел по сторонам. Сейчас была ночь, но здесь горело так много факелов и свечей, что едва ли можно было заметить отсутствие солнца. Стук подков по тщательно выровненной каменной дороге и стук деревянных колес эхом раздавались позади нас. Конные экипажи разгружали модные безделушки одну за другой, прежде чем снова тронуться рысью, чтобы освободить место для следующего. Мы стояли в длинной очереди, впереди и позади нас гремел постоянный шум, когда другие по-щегольски одетые мужчины и женщины весело обменивались приветствиями, воссоединяясь и представляясь друг другу одинаковым образом. Мы все направлялись в одном направлении к большому поместью, миниатюре Версаля.
Это было поместье герцога Биллума, который правил Байттерхаймом, небольшой, но богатой провинцией на юго-востоке Вильмхайма. Подобное столпотворение само по себе демонстрировало это богатство. Казалось, что здесь собрались аристократы со всего мира. Никто не мог увильнуть от призыва богатых и могущественных, особенно чуть менее богатые и могущественные. Самый экстравагантный прием был устроен именно для них, и все это даже не такое уж и редкое событие, К счастью для нас.
Мои глаза блуждали, пока они практически не встретились с другим мужчиной, и я инстинктивно посмотрел вниз, в сторону. Я еще не был готов мириться с этим. Даже если бы и был готов, я в любом бы случае не принял это. И это не осталось незамеченным девушкой рядом со мной, которая легонько ударила меня локтем в бок. Я подавил свой рефлекс, чтобы прокричать "какого черта?" — но все равно раздраженно посмотрел на нее.
В ответ на меня смотрела женщина с красными глазами, закутанная в длинное струящееся белоснежное бальное платье с золотым узором. Oно было украшено абсурдно широкой юбкой, поддерживаемой проволочной сеткой под ней с низкой укороченной грудью и голыми плечами, оборками повсюду, перчатками с длинными рукавами и миниатюрными маленькими каблуками. Eе длинные черные волосы каскадом спадали на спину, а макушка скрывалась под рогатым головным убором. Перчатки и туфли, я продолжал смотреть на них; она заметила это и попыталась спрятать их от меня.
Я наклонился и прошептал: — Ты уверена, что маскировка сработает?
Она наклонилась, встретила меня на полпути и прошептала в ответ: — Чары продержатся до полуночи.
Полночь, да? Какое же клише. Я уставился на ее головной убор, который она тоже пыталась прикрыть руками.
— Это не то, что я имел в виду. Я имею в виду твои уши под шляпой. Они все еще там, верно?
— Шшш, — прошипела она, — Не рискуй привлекать к этому внимание.
Это было трудно не сделать. Если кто-нибудь присмотрится достаточно внимательно, то заметит, что у этой девушки нет ушей. Из ее головы не торчат человеческие уши. Вы можете сказать, что они просто скрыты за ее длинными развевающимися черными волосами, но настоящие уши были скрыты под ее шляпой. Это единственная особенность, которую она не смогла скрыть и заменить более убедительной.
— И не заставляй меня говорить о хвосте. К счастью для нас, так совпало, что мода в этих краях, служит в наших интересах, но ты действительно уверена, что это сработает?
— Пожалуйста, мой господин, не искушайте судьбу устраивая сцену. Вы же знаете, что Роза смотрит.
— Да, я знаю...
Роза согласилась на это только при одном условии. Если все пойдет наперекосяк, она будет свободна в выборе мер и сделает все по-своему. Небольшая паника, одна вспышка стали стражей — вот и все, что нужно, и она начнет неистовствовать. Последствия ее вооруженного вторжения в этот маленький кусочек высшего общества будут длительными и, мягко говоря, неприятными.
Я не имею ни малейшего понятия, как Сюзен заставила Розу принять этот план. Я до сих пор не знаю, что она задумала... Она ведь не просто хотела надеть платье и заставить меня сыграть роль, которую она так хочет, чтобы я взял на себя, не так ли? Она выглядела такой же взволнованной, как и я, так что, может быть, и нет. Может быть, она считала, что этот небольшой трюк был лучшим выбором, что у нас есть?
Я должен был поразмыслить об этом и попытался смириться с тем, что было впереди, прежде чем мы вошли в виллу.
* * *
— Итак, мы подходим к воротам, я загораюсь, выламываю дверь, выбиваю замок на лебедке, и мы бежим! — воскликнула Роза с энтузиазмом, размахивая мечом. — Их будет всего-ничего — сотня, и даже половина из них не проснется, если мы подкрадемся к ним и-
— Ни в коем случае, — Сюзен повысила голос.
Роза не проявила миролюбия и нависла над Сюзен, как какой-нибудь хулиган, — Аа? Хочешь сказать, у тебя есть идея получше?
— Любая идея благоприятнее лобового штурма крепости. Я не позволю твоей жажде битвы и славы подвергать фараона такому риску.
— Все, что я слышу, это как трусиха пытается сказать мне, что я не справлюсь с тем, с чем я справлюсь!
Не прошло и недели после побега из Спринбрука, как несколько часов назад эти двое снова вцепились друг другу в глотки. На этот раз это было из-за стены, на которую мы наткнулись, и тем, как мы должны с ней справиться. Ну, на самом деле проблема была не столько в стене, сколько в водоеме. Ниже холма, на котором я сидел и слушал, как эти двое цапаются друг с другом, стоял город Байттерхайм, который был лишь немного меньше, чем Вильмхайм. Его опоясывала свирепая река, и хотя его стены не были такими гротескными, как у Вильмхайма, а поля вокруг не были столь богаты, он излучал неприступную ауру.
Расположенный на крайнем юге и востоке страны, он удерживал узкий проход через реку Марру. Первоначально я думал, что она похожа на любую древнюю речку, но ширина этой реки была не менее десяти километров в ширину и несколько метров в глубину и так вдоль нескольких дней пути как вверх, так и вниз по течению. Питаемый притоками с другой стороны гор Вурмбакс, поток осенней, растаявшей воды создавал яростное течение. Я помню, как видел эти горы, выступающие над горизонтом, даже издалека; их заснеженные вершины и ледники — всего лишь кроха того количества воды, которое тает и стекает каждую весну.
Если бы мы прокатились по реке вниз, мы бы проплыли через церковные округа, герцогства, королевства и тому подобное всего за несколько дней. Течение было настолько сильными, что я и представить себе не мог, как бы мы смогли остановится. К тому же, если бы мы где-то устроили привал и кто-то бы заметил нас и доложил об этом, нас бы немедленно окружили. Был только один вариант — пересечь реку Марру.
Даже этот вариант был не так прост. Мы втроем никак не смогли бы управиться с кораблем, достаточно большим, чтобы побороться с этим течением... Если только Сюзен не создаст несколько дюжин мумий для работы на веслах и ... НЕТ! Это было слишком омерзительно и жестоко, даже чтобы думать об этом. Кроме того, было уже слишком поздно. Единственным путем был мост Марру, древнее каменное сооружение, перекинутое через реку в Байттерхайме. По-видимому, этот зверь-мост простоял более тысячи лет. Я не знаю, как примитивное средневековое общество, особенно то, каким оно было до этого, смогло построить такую суперструктуру, как этот десятикилометровый мост, но они это сделали, и поскольку это единственный мост на сотни километров к северу или югу, он был крайне востребован.
Любой торговец или путешественник, желающий пересечь реку, должен был бы сделать это здесь или провести недели в объездных дорогах. И любому, кто хочет перебраться через эту реку, понадобится разрешение. Именно по этой причине Байттерхайм и остальное королевство очень богаты. Торговля проходом через то, что, делит весь север на две части очень выгодное предприятие. Может быть, именно это богатство и является причиной того, что они могут раз за разом противостоять Церкви и их крестовым походам. Не то чтобы на Байттерхайм когда-либо нападали. С рекой и окружающими его укреплениями это было бы бесполезно. Вот почему, когда Роза предложила нам попытаться взять штурмом крепость, охраняющую вход на мост, я мог только согласиться со Сюзен.
Я вздохнул и попытался положить конец этому спору, может быть, в этот раз у меня наконец получится, — Роза, это невозможно, чтобы мы втроем смогли прорваться вот так вот прямо.
Она развернулась на месте и без промедления прокричала: — Но, они не могли и вообразить, что один-единственный боец может представлять собой угрозу, иначе они построили бы более жесткую защиту.
Где-то раньше я слышал такой спор — неважно...
— Дело не в этом, Роза. Мало того, что мы должны ворваться и победить всех стражей, мы также должны скрыть от них наши личности.
— Именно, — сказала Сюзен, физически возвращаясь к разговору, — Наше присутствие здесь, это безусловно лишь воля тех немногих, кто не хотел бы тратить ресурсы на наш захват или казнь, и, возможно, я могу осмелиться, чтобы предположить, что они тайно поддерживают нас. Если бы мы совершили столь бесстыдный поступок, то, несомненно, потеряли бы всех бенефициаров, которых мы оставили в этом королевстве.
Глаза Розы остекленели примерно на середине речи Сюзен, но Анубис этого не заметила.
— Если упростить, Роза, атакуя этот мост, мы откусываем больше, чем можем прожевать. Я знаю, как ты любишь неприятности, но мы просто не можем рисковать.
— Но она не придумала ничего лучше!
— Потому что за последнюю неделю ты ни разу не затыкалась на достаточно долгий срок, чтобы дать мне возможность поразмышлять над этим.
— Ты что, нарываешься на еще одну драку? Может быть, ты хочешь повеселиться прямо здесь?!
Это произошло примерно тогда, когда в моей голове вспыхнули неприятные воспоминания. Той ночью в царстве демонов. Я был уверен, что за одну ночь я сделал и со мной сделали такое, чего многие другие не переживают за всю свою жизнь. Воспоминания были пятнистыми, рассеянными, но я определенно помню больше, чем они обе. Почему? Я не знаю, но даже если это так... что ж... это не меняло того факта, что минутное безумие, потеря телесного контроля и в конечном счете потеря памяти, были лишь вершинной айсберга. И ни одно из этих состояний не представляло собой справедливого обмена за то, что я получил от этого.
