"И поэтому ты сейчас снова сидишь у меня в спальне? Как-то я не вижу логики", — белый единорог задумчиво качнул головой, словно бы говоря, чтобы собеседница продолжала.
— Я не знаю, как теперь смотреть в глаза Шайнингу, — всхлипнула аликорница.
Жеребец потёр подбородок правым передним копытом, ещё раз посмотрел на подругу (после пережитого вместе, по-другому он к этой пони относиться не мог) и ощутил укол вины. Впрочем, в отличие от розовой кобылы, о произошедшем между ними он не жалел, да и это был не первый её опыт с жеребцами.
— Хочешь, я выставлю ситуацию так, будто бы принудил тебя к этому хитростью? — предложил Блюблад. — Моей репутации это не повредит: она и без того не самая безгрешная, зато у твоего избранника появится повод, чтобы набить мне морду на дуэли и пожалеть тебя.
— Ты... готов на такое пойти, для меня? — искренне изумилась Каденс, во все глаза уставившись на хозяина комнаты.
— Дурной славы не бывает, — пожал плечами принц. — Есть пони, которые не умеют пользоваться ею себе на пользу. Ну а парочка фингалов... Как-нибудь переживу.
— Нет, — покачала головой принцесса любви и натянуто улыбнулась. — Но спасибо за предложение.
— Обращайтесь, Ваше Высочество, — изобразил поклон белый единорог. — Так чего же ты от меня хочешь?
— Я не знаю, что мне делать, — ушки крылато-рогатой кобылы поникли, а взгляд опустился к полу. — Последние несколько дней, я вообще старалась избегать встреч с Шайнингом.
— Кому рассказать — не поверят: принцесса любви спрашивает совета, как признаться в любви, — кривовато усмехнулся жеребец, жестом передних ног останавливая ответную реплику полуночной гостьи. — Каденс, если ты и вправду влюблена в этого пони, то подойди к нему и признайся в этом, после чего расскажи о случившемся и что к этому привело. Если он тебя любит, то поймёт, простит, ну и может быть решит набить мне морду — что вполне допустимо. Ну а если он просто ревнивый и трусливый собственник, не способный даже в любви признаться... Туда ему и дорога, и чью-то морду буду бить уже я. Мы сами строим свою судьбу, а бездействие — это худший из вариантов развития отношений. Лучше сделать и пожалеть, чем не сделать и пытать себя сомнениями.
"Красиво сказал...", — мысленно похлопал себя по плечу принц.
Каденс некоторое время молча рассматривала свои передние копытца, затем подняла взгляд на единорога и улыбнулась, после чего зажгла рог и произнесла:
— Спасибо, Блю.
— Всегда рад, — шутливо отсалютовал хозяин покоев.
В яркой розовой вспышке, принцесса любви исчезла, оставив после себя россыпь быстро гаснущих розовых искорок. Вновь оставшийся в одиночестве единорог, спрыгнув с кровати подошёл к ведру для мусора и телекинезом извлёк из него смятый лист бумаги.
"Лучше сделать и пожалеть, чем не сделать и мучить себя сомнениями", — мысленно усмехнулся жеребец.
Подойдя к окну, Блюблад расстелил на подоконнике смятую бумажку и пока не иссякла его решимость, начал создавать заклинание, заставляя магические потоки и само время закручиваться вокруг себя.
* * *
Холод и сырость, казалось, пропитали всё тело до самых костей, превратив Сансет в часть этих мрачных подземелий. Голод становился всё сильнее и его уже не удавалось игнорировать, как и заглушать при помощи воды. Нога продолжала побаливать и слегка опухла в месте укуса, но ничего более страшного с ней не произошло... пока что.
— Пчхи... — шмыгнув носом, огненногривая единорожка подошла вплотную к воротам, отделяющим её от убежища двуногов. — Сегодня, или никогда.
При помощи наблюдения за жизнью лысых и безрогих минотавров, которое происходило через глаза дежурных, время от времени сменяющихся у ворот, Шиммер примерно знала расположение помещений подземелья... ближних к себе помещений подземелья. Впрочем, для телепортации этого было достаточно, а потому следовало позаботиться о том, чтобы её не обнаружили прямо после применения заклинания.
"Воздействовать лучом было бы проще, но раз уж нету выбора, то нечего и жаловаться", — зажмурившись, лучшая (чтобы там не говорили завистники) ученица принцессы Селестии, протянула ментальный щуп, при помощи которого сперва выяснила, что за преградой находятся только двое двуногов, а затем послала по нему импульс магии, должный внушить желание отдохнуть.
Прошла минута, за ней — вторая и третья... на десятой минуте кобылка начала думать, что у неё ничего не получается. Однако, спустя пятнадцать минут, охранники наконец-то задремали...
"Фу-у-ух... И ведь у них даже сопротивления против магии нет. Сколько же мне пришлось бы стараться, будь на их месте настоящие минотавры?", — отогнав от себя неуместные в данный момент мысли, единорожка начала накапливать магию для короткой телепортации, отчаянно надеясь на то, что пока она не наблюдает за той стороной, в сторожку больше никто не придёт.
Треск магии показался невероятно громким, так что едва Сансет ощутила под ногами твёрдый пол и боль, прострелившую раненную ногу, тут же применила заклинание невидимости. Она находилась в узком и длинном помещении, отделённом от соседнего зала тонкой стенкой из решётки, на которую была натянута грубая плотная ткань, освещённом тусклой жёлтой лампочкой, висящей под потолком (невероятно яркой и режущей своим светом глаза, после полной темноты, царящей по ту сторону ворот.
Справа и слева, на ящиках, откинувшись спинами на стены, сидели одетые в толстые куртки с длинными рукавами, грубые штаны и высокие сапоги, двое безрогов: молодой, с короткой чёрной гривой и старый, с лысой головой и короткой бородой на плоской морде, с выпирающим словно грифоний клюв носом. В руках, на которых было по пять пальцев, один из них держал верёвочку, на которую были нанизаны крупные бусины, а второй сжимал короткий огнестрел, похожий на пневматические самострелы, которые производят грифоны.
Шум перемещения разбудил старика и он открыл глаза, начав моргать и подслеповато щуриться. Пони, прикусив нижнюю губу, вжалась телом в ворота, отчаянно надеясь, что заклинание невидимости не сорвётся в самый неподходящий момент.
"В случае чего, я успею их оглушить", — попыталась успокоить себя Шиммер, но получилось откровенно плохо (мысль, что следовало перемещаться за решётку, пришла в её светлую голову с запозданием, из-за чего хотелось постучаться этой самой головой обо что-нибудь твёрдое).
Тем временем старик, откашлявшись в кулак, хриплым и низким голосом обратился к своему молодому сородичу. Выучить их язык Сансет не успела, да и разговаривали они между собой не так часто, но примерный смысл по интонациям и жестам, похожим на минотаврии, было вполне реально.
"Ты что-нибудь слышал? Нет, не слышал", — перевела для себя грубую речь аборигенов единорожка.
Обменявшись ещё несколькими фразами, старший безрог посмотрел на своё правое запястье, для чего ему пришлось задрать рукав куртки, а затем кивнув на решётку, что-то приказал молодому сородичу. Тот в свою очередь тяжко вздохнул, на что-то пожаловался потолку (вероятно, на бессовестную эксплуатацию) и поднявшись на ноги, подошёл к металлической решётчатой дверце, рывком её распахнув наружу. Петли издали немелодичный скрип, а молодой безрог откинул край ткани и шагнул в соседнее помещение, начав удаляться торопливыми шагами.
"Это мой шанс", — решила пони, увидев то, что оружие второй охранник оставил на своём ящике, а старик снова прикрыл глаза.
Она очень хотела броситься внутрь, но цокот копытц обязательно её раскроет. Поэтому, продолжая удерживать невидимость, ученица принцессы Селестии создала усыпляющее заклинание, выстрелив им в старого безрога.
"А теперь — ноги-ноги-ноги...", — подбадривая себя, стараясь не шуметь при ходьбе (ещё одна светлая мысль о том, что нужно было чем-нибудь обвязать копытца, снова пришла с опозданием) смелая и голодная исследовательница подземелий, поспешила покинуть импровизированную прихожую.
Примечание к части
Вот как-то так.
Звенья одной цепи 3
— ...на этом нелёгком пути — Жак Дак, — объявил магистр Крейн, как раз в тот момент, когда я открыл дверь и зашёл в комнату второго этажа надземной части комплекса "Одуванчик". — Мастер артефакторики, приложивший лапу к созданию МД-ядер, ответит на ваши вопросы и если возникнет необходимость — проведёт индивидуальные настройки. Я же вынужден вас покинуть, дабы вернуться к собственным делам. Коллега, приступайте.
Последние слова Альберта были предназначены уже для меня, в то время как сам глава НИИ поспешно ретировался: вот он ещё стоит передо мной, а в следующую секунду уже закрывает дверь с той стороны (словно бы телепортацию использовал, но при этом магией от него не веяло). Сам же я остался в компании четырёх молодых грифонов, один из которых имел до боли знакомую морду, а другой просто был соседом по комнате всё время обучения в Часовой Башне.
"Морген Штерн и Вик Франк... А мир-то оказывается тесен", — киваю школьным другу и сопернику, прохожу на место, где раньше стоял мой прямой начальник и внимательно оглядываю двух других грифонов.
Жёлтый грифон с зелёными глазами, с лап до головы был раскрашен узором из плавных чёрных полосок, которые напоминают рябь на воде. Даже на крыльях у него имеется какой-то рисунок, то и дело заставляющий неосознанно скашивать взгляд. Единственная пташка среди пилотов-испытателей, ярко-красная с чёрными глазами, отдалённо напомнила мне Мола Пятого... Только вот сестёр или других родственниц со схожей внешностью, у него официально нет.
"Бастард? Вполне возможно", — делаю мысленную пометку и временно откидываю эту тему, чтобы поразмыслить когда-нибудь потом.
— Меня вам представили, а с некоторыми из вас я знаком лично, — стараюсь говорить ровно и спокойно. — Представьтесь парой фраз и мы начнём.
За окном светило солнце, лучи коего пробивались сквозь прозрачную белёсую дымку, словно покрывало накрывающую почти треть империи. Ветра практически нет, температура воздуха близка к наиболее комфортной...
"Герде было бы полезно погулять на свежем воздухе. Да и Кай с Гретой засиделись на месте. Но отпускать их одних...", — одёргиваю себя, возвращаясь к реальным событиям.
— Вик из рода Франк, — представился мой школьный недруг.
— Морген из рода Штерн, — в тон ему произнёс альбинос.
— Вульф из семьи Штиль, — подал голос жёлтый полосач.
— Хельга, — последней представилась грифонша. — Без семьи.
"Ещё одна Чёрная Роза?", — киваю, давая знак, что принял сказанное к сведению.
— Вам уже выдали артефакты — Магический Доспех, — демонстрирую свою левую переднюю лапу, на которой красуется новеньким белым корпусом, прототип устройства, в свёрнутом состоянии напоминающий наруч. — Первое, что нам предстоит сделать — это провести синхронизацию, после чего мы быстро пройдёмся по функциям и начнём испытания. Предупреждаю сразу: не пытайтесь вскрыть корпус МД, чтобы посмотреть как он устроен. Мы специально установили защиту от вскрытий, которая превратит содержимое в кучу мусора, если вдруг одна из попыток всё же окажется успешной. Запасных устройств, чтобы выдавать их взамен сломанных, у нас тоже нет. Всё понятно?
— Так точно, мастер Дак, — отозвались мои подопечные (голос Франка определённо сочился сарказмом, что отчётливо бросалось в глаза).
— В таком случае сосредоточьтесь и направьте в артефакт поток магии, равный трети пропускной способности духовных каналов, — демонстративно медленно сам активирую МД-ядро, тут же получая отчёт от всех систем в виде иллюзии перед глазами. — Как вы можете заметить, устройство начинает тянуть силу самостоятельно. Мы, разумеется, установили предохранители, чтобы ядро не пыталось осушить носителя, но вы сами должны научиться регулировать ширину потока, на случай какой-либо поломки. Как говорится: император покровительствует тем, кто сами себя берегут.
...
Обед мы решили устроить на свежем воздухе: взяв в столовой коробки с жаренными мясом и картофелем, овощами и рыбой, а также бутылки с энергетиками, устроились на краю обрыва. Вик, Хельга и Штиль сидели отдельно, а Штерн подсел ко мне, чтобы поговорить без посторонних ушей. Он даже воздушный барьер создал, пусть и вложил в него минимум сил.
— Как жизнь? — глянул на меня альбинос.
— Хорошо, — отвечаю без особых колебаний, так как рассказывать подробности своих приключений во-первых, не хочу, а во-вторых, просто нельзя. — А ты как?
— Тоже неплохо, — ответил Морг. — Чем занимался всё это время?
— Это... государственная тайна, — слегка усмехаюсь. — А ты?
— Военный секрет, — хмыкнул школьный приятель. — С кем-нибудь из наших пересекался?
— Только с Гердой... — ехидно прищуриваюсь и добавляю. — У нас скоро сын будет.
— Ха? — едва не выронил из лап коробку с обедом альбинос, но удивление быстро сошло с его морды, сменившись ехидством. — А по тебе и незаметно: всё такой же худой.
— Да ну тебя... в задницу, — дёргаю правым крылом, раздраженно взмахиваю кончиком хвоста. — Я тут серьёзно говорю, а ты...
— Не-не-не, и не рассчитывай, — Морген даже слегка отсел. — Я не такой. А если серьёзно: поздравляю. Вы — хорошая пара.
— И на том — спасибо, — поднимаю взгляд к небу и прищуриваю глаза. — Нервничаю даже сильнее, чем когда поступал в Часовую Башню.
— Верю, — отозвался Штерн. — Но ты уверен, что у вас будет не дочь?
— Срок уже достаточный, чтобы магией жизни определялся пол, — пожимаю плечом и отставляю от себя коробку (аппетит куда-то пропал). — А ты с кем-нибудь виделся?
— Вика видел, — хмыкнул альбинос и кивнул головой в сторону троицы грифонов. — Вон он сидит. Других же... Как-то не было возможности. Слышал, что произошло в столице?
— Там опять что-то произошло? — заинтересованно поднимаю брови. — Проблемный город...
— Да нет... вроде бы, — Морг задумчиво почесал шею. — Я о том случае, с взрывом и нападением.
"Не только слышал, но и участвовал", — промелькнула мысль на грани сознания, отдавая глухой тоской.
— Кто же об этом не слышал? — качаю головой. — Говорят, главы орденов и гильдий, едва голов не лишились. А ты что вдруг об этом спросил?
— Думал, что ты какие-нибудь подробности знаешь, — признался Штерн. — Оказывается сплетни — это такая же валюта, как и золото. Если вовсе не дороже.
Усмехаюсь уголками губ. Разговор определённо не клеится: то ли за прошедшие месяцы мы стали слишком разными, то ли изначально наше общение держалось на других членах компании. Впрочем, может быть дело в том, что и я, и Морг боимся сболтнуть лишнего?
"А ведь рассказать-то есть о чём. К примеру о том, как облапал принцессу Эквестрии... Но Чёрные Розы за такое по холке не погладят, а за распускание языка не по делу, вовсе могут запереть в бункере. Мне такое счастье надо?", — досадливый вздох прозвучал как-то странно, словно бы вместе с эхом.
Поворачиваюсь к альбиносу, с вопросительно изогнутыми бровями и вижу зеркальное отражение своего выражения морды. Оба криво усмехаемся и отворачиваемся к обрыву. На этом разговор и увял, а бывший сосед по комнате, лёгким взмахом лапы разрушил барьер, мешавший нас подслушивать.
