... Орочимару ждал нас в своем кабинете. Бардак там был редкостный, класса "нелинейный порядок"... Мазнув взглядом по провожавшему нас Кабуто, он лишь улыбнулся нам.
— Добро пожаловать.
— И тебе не хворать, змеюка, — не слишком вежливо поприветствовала его Кушина.
— Ну и ну, я к вам со всей душой, а вы...
— Вот кто бы говорил про душу, а?
А я поняла — теперь все будет совершенно по-другому. Словно на самой границе слышимости что-то звякнуло, словно лопнула струна гитары. Но от этого ощущения словно мурашки пробежали по спине, а волосы на затылке зашевелились. Что-то переломилось, что-то пошло не так — или же наоборот, вернулось на круги своя?
Ясно одно. Как прежде уже не будет. Может, и сохранятся отдельные ключевые точки, но мы, посланцы Хель, успели основательно расшатать ход истории, и теперь можно из нее лепить что угодно. События уже отошли настолько далеко от зафиксированных Кишимото, что полагаться на знания канона уже бесполезно, и остается только самим крутиться...
Я недобро оскалилась.
Справимся.
Выдюжим.
Потому что не имеем права сдаться.
Эпилог.
Кухня, прилагающаяся к тому блоку, куда нас временно заселили, была довольно просторной. Единственный минус — кофе тут не было, и поэтому пока что пришлось довольствоваться чаем. Нет, у меня было с собой немного... Но, во-первых, пить кофе из фляжки полагается только когда припрет, а во-вторых, я его заварила так крепко, что кофе буквально скпипел на зубах, а от даже самого маленького глотка передергивало.
Мне не спалось.
— Поговорим? — рядом на стол опустилась кружка с чаем. Кабуто... А ведь после его ухода из Конохи нам так и не удавалось поговорить. И я даже примерно догадываюсь, как он мне будет по ушам ездить.
— Ну давай, — потянулась на стуле я. — Недоволен тем, что я планировала Орочимару-сама убить?
— Поменьше иронии, — криво усмехнулся он. — И да, недоволен.
Просто и понятно — он саннину предан как незнамо кто.
— Ничего личного, — я отхлебнула из кружки. — Ты предан ему, я предана своим людям. Не спорю, он интересный человек, и я даже в какой-то степени восхищаюсь им, но если выбирать между ним и ребятами, я предпочту убить его.
— Интересно, как ты это себе представляешь... — хмыкнул Якуши.
— Поверь, у меня есть свои секреты, — я рефлекторно дотронулась до запястья, где красовались две черные полосы, сейчас надежно скрытые рукавом и бинтами. — Я же тебя не спрашиваю, как бы ты за три года или меньше достиг бы S-класса...
— Вот даже как? — приподнял бровь семпай. — И что дальше?
— Да, мне тоже интересно, — послышался голос от двери.
Только то, что мы находились в относительно мирной обстановке, помешало мне кинуть что-нибудь на голос... и впоследствии я благодарила судьбу за этот случай.
Просто потому, что прислонившись к косяку, в дверях стояла Хель. Просто потому, что это существо изображало на лице подобие улыбки.
— Ну что же, вы не рады меня видеть? — взмахнула руками она. Какого... Я взглянула на Кабуто — и усмехнулась.
Мальчишка, в семилетнем возрасте потерявший даже память, и не помнящий ни своего имени, ни порядков окружающего мира. Гений, уже в восемь лет применявший техники ирьедюцу. Человек, который сыграет далеко не последнюю роль в Четвертой Войне.
Человек, у которого были бы веские причины это делать.
Второй.
— Ты продолжай, Пятая, продолжай, — Хель скрестила руки на груди. — Очень, знаешь ли, интересно послушать.
— Так точно, — приподнявшись из-за стола, коротко поклонилась я. — Ранее мои планы касательно Орочимару-сана строились исходя из его стремления заполучить шаринган, однако когда мы отыскали альтернативный путь решения данной проблемы, стало ясно, что как минимум пятнадцать процентов планов касательно него нуждаются в пересмотрении, — на этих словах Второй дернулся, — тогда как необходимость в остальных планах полностью отпадает. Поскольку поддерживающий контакт и дружеские отношения со своими товарищами Орочимару-сан не станет снова присоединяться к Акацуки, то в дальнейшем он рассматривается как условно-союзный шиноби со всеми вытекающими из этого последствиями.
— Разжуй уж поподробней для нашего мятежного друга, — хмыкнула она.
— Как угодно, — я кивнула. Второй не знает канона? Хотя, в принципе, если бы знал, то вычислил бы меня еще в госпитале. — Если бы не проведенные действия, была велика вероятность присоединения к Акацки Якуши Кабуто, использование оным техники Эдо Тенсей в массовых масштабах и, как следствие, болшего количество жертв в Четвертой Войне...
— Что автоматически переводило бы его в разряд целей, — перебила меня Хель, после чего повернулась к неподвижно сидящему Кабуто. — Слушай, я бы поняла, если бы ты тогда попытался меня кинуть. Но пять лет назад? Это было слишком.
— Мне казалось, мы тогда все обсудили, — кое-как смог выдавить он.
— О да... — лицо Смерти исказилось в странной гримассе. — Состояние аффекта после смерти матери очень способствует здравой оценке событий...
— А потом я еще послал вас, — попытался усмехнуться Якуши. — Как и ту, что затеяла все это.
Ту, что затеяла все это? Ой-ей. Мне это что-то не нравится.
— И это верно, — поморщилась Хель. — В общем, друг наш, и что ты будешь делать дальше?
А тут Кабуто задумался, и задумался крепко. М-да... Похоже, изменения достигли критического количества, и теперь вокруг будет царить форменный хаос. Впрочем, оно и к лучшему!
— Как и раньше, служить Орочимару-сама, — твердо ответил он.
Хель рассмеялась, и у меня мурашки пробежали по коже. Бр-р-р...
— И что ты думаешь по этому поводу, Пятая? — повернулась она ко мне. — Что бы с ним такого сделать? С одной стороны, он нам, как минимум, не помешает. С другой же, я вроде как должна на него обидеться... В общем, сделаем так! — она схватила Кабуто за правую руку, и бинты осыпались трухой, открывая три полосы на запястье. — По праву, дарованному мне Пишущей Судьбы, я лишаю тебя, контрактор, части дарованной тебе силы!
И ничего не произошло. Давление чакры не припечатало нас к полу, громы с молниями не засверкали. Просто две из трех черных полос померкли и полностью растворились, оставив после себя только равномерно загорелую кожу. И все... М-да, Кабуто еще повезло, что он так легко отделался. Могла бы пришибить, и ничего бы мы ей не смогли сделать... А так — даже всего не отобрала.
— Короче, дальше разбирайтесь сами, — криво усмехнулась Хель. — Как между собой, так и с тем человеком, что так долго ухитряется убегать от меня, а прямо сейчас стоит за дверью.
— А... что дальше? — неуверенно произнес Кабуто.
— Дальше? — расхохоталась собеседница. — Карабкайтесь, как сможете! Вы расшатали судьбу этого мира настолько, что мельчайшее действие необратимо изменит все! Да, Всеизменяющий был бы доволен такими адептами... Помните лишь — дальше так легко уже не будет. Действие равно противодействию, знаете? Не Кабуто применит массовый Эдо Тенсей, так кто-то еще. Не Кисаме будет извлекать биджу, а его замена...
Вот как... Ну что же, это довольно предсказуемо.
— Спасибо, — вежливо кивнула я, и Хель сбилась с шагу.
— Что-что?
— Спасибо за предупреждение.
— Вот же... — только пробурчала та. — Спасибо она говорит... Да если бы ты знала... А, Хаос с вами! — махнула она рукой.
И... исчезла. А я почувствовала, как меня разбирает злость. Вот же... Да лучше бы я о ней вообще никогда не слышала! Кабуто, смотрящий куда-то в пустоту, очевидно, был того же мнения. А затем он встал, подошел к стене... и начал биться об нее головой. В эмоциях сквозило явное, неприкрытое отчаяние. Впрочем, я как никогда его понимаю...
И именно этот момент тот, кто подслушивал беседу, выбрал, чтобы войти в помещение. Донельзя предсказуемо это оказался Орочимару... Застал он, к слову, весьма забавную картину. Кабуто так и продолжал биться головой о стену, а я же сидела в глубоком фейспалме.
— Надеюсь, хоть кто-то из вас удосужится поделиться информацией, — голос саннина буквально сочился ядом. — А то мне крайне любопытно, как же у меня под носом появился лично Шинигами, фоня чакрой на весь Звук.
Да что же это такое, а? Я лишь тоскливо закатила глаза к потолку.
— Кабуто, освободи стену! — крикнула я блондину. — Моя очередь...
Конец первой части.
