— Вот скажи мне, — Второй ощерился, с усилием отламывая кузнечными клещами головку очередной статуе. — Что ты знаешь о ретрансляторах? В первую очередь, магических?
"Что они есть", — буркнул Элемар.
Не признаваться же, что это слово он впервые услышал несколько часов назад? Да и занятие Второго ему откровенно не нравилось.
А тот отложил клещи, перехватил поудобнее замотанную в какую-то тряпку статуэтку — убедившись, что голыми руками хватать эти вещи не стоит, он озаботился мерами безопасности — и уставился на слом.
— Странно, — пробормотал он, вертя её из стороны в сторону.
И вдруг, размахнувшись, ахнул её об пол пещеры. Мягкий туф такого обращения, разумеется, не выдержал. А Второй, отбросив тряпку на ящик с оставшимися статуэтками, присел на корточки и принялся копаться в обломках чьим-то кинжалом.
— Никаких полостей, никаких кристаллов... ни-че-го, — заключил он, уронив кинжал на обломки. — Ну и как тогда она работает? Следов чар на ней ты не увидел, а я и подавно не знаю, на что обращать внимание...
Помедлив, он сдёрнул с ящика тряпку и, обмотав её вокруг пальцев, принялся рассматривать отколотую головку статуэтки.
— Ну, что ж ты страшная такая, — нараспев пробормотал он, поворачивая её то так, то этак, — ты такая страшная...
Пироповые(52) глазёнки статуэтки тускло отблёскивали в свете факела. Словно помаргивали... Второй глубоко вздохнул и... переложил отколотую головку в другую руку. Элемар в ужасе рванулся "наружу"...
Ничего не случилось.
— Хм, не работает, — протянул Второй.
Снова повертел в руках головку статуэтки.
— Как думаешь, стоит выковырять камушки? — поинтересовался он. — Мелкие, конечно, но... Или ну их на хуй?
"На хуй, — твёрдо ответил Элемар. — Нам и без них хватит добра на продажу".
— Пожалуй, ты прав. Да и мало ли... Раз уж мы так и не поняли, как эти штуковины работают, лучше не связываться.
"Именно, — проворчал Элемар. — Ты мне лучше вот что скажи — откуда ты знаешь, как нужно обращаться с незнакомыми артефактами?"
— Ниоткуда, — буркнул в ответ дух. — Я просто вспомнил технику безопасности при нахождении подозрительных предметов. Там... взрывчатку даже в детские игрушки засовывали. Взрывчатка, отрав... яды, в общем. Или ради... э-э... смертельное излучение... — он осёкся и уставился на ящик со статуэтками.
— Излучение... ретрансляторы... — очень медленно проговорил Второй. — А ведь эти штуки из вулканической породы... Бля-а...
Дух торопливо прикрыл ящик снятой ранее крышкой и попятился. А Элемар порадовался, что находится "внутри" — это очень сильно помогало не запаниковать.
— Излучение, — повторил Второй, отойдя на показавшееся ему безопасным расстояние. — Только не убивающее, а... хм... Ладно, — помолчав, встряхнулся он, — что могли, мы уже отобрали, задерживаться здесь больше не только бессмысленно, но и опасно...
"Рад, что ты об этом наконец вспомнил", — ядовито прошипел Элемар.
— ...короче, валим. А об этих фиговинах я подумаю позже. Есть у меня кое-какие соображения...
Глава 30. Семейные ценности Редасов
Привязанная к поясу тушка фуражира квама при каждом шаге чувствительно наподдавала под зад, рядом сосредоточенно пыхтел Ашу-Дан — молодой эшлендер из племени Коштабаби — а за спиной все ближе звучало возбужденное стрекотание пары нагоняющих никс-гончих. И то, что эти никс-гончие были не дикими, а прирученными, настроения ничуть не улучшало. И не мешало Элемару мысленно проклинать тот час, когда он имел глупость согласиться на эту авантюру. А несомненная польза от нее казалась несущественной мелочью...
Ашу-Дан чуть вырвался вперед и махнул рукой, привлекая внимание. А потом указал вперед — оказывается, скальный выступ с плоской, как стол, вершиной, бывший целью забега, был уже довольно близко. Забраться на него — и они спасены.
Стрекотание гончей раздалось, как показалось, у самой задницы. Элемар резко выдохнул, чудом не сбив дыхание, и поднажал, обогнав так же припустившего быстрее собрата по несчастью.
Добежав до скального выступа, альтмер торопливо вскарабкался на него и тут же плюхнулся на живот, втаскивая наверх подбежавшего эшлендера, благо, по условиям забега, помогать друг другу не возбранялось. После чего, со стоном облегчения вытянулся, уронив голову на скрещенные руки. Рядом выброшенной на берег медузой распластался Ашу-Дан.
— Осу'н аради'ат(53), — чуть отдышавшись, пробубнил эшлендер.
Сегодняшний забег был своего рода экзаменом для обоих. В предыдущие дни бегать приходилось и просто так и под градом стрел — учебных, со специальными смоляными нашлепками вместо наконечников, к тому же пускаемых не в полную силу. К слову, попытки подростков поизгаляться над н'вахом были немедленно пресечены старшими членами племени. Да, собственно, и попытки эти были символические — маленький клан Коштабаби, кочевавший к югу от Молаг Мара, давно научился извлекать выгоду из эпизодического общения с чужеземцами. Другом Племени Элемара, конечно, не назвали, но жилось среди эшлендеров ему, как временному ученику Ашшурдана Сердимапала, вполне комфортно, несмотря на "зверские" методы обучения последнего. Стрелы ладно, тем более Ашшурдан под обстрелом бегал практически наравне с ними, подсказывая обоим, как правильно дышать, чтобы не задыхаться и не сбивать дыхание при резких поворотах и уклонениях. Но привязать к заднице родного сына приманку — тушку фуражира квама — и спустить на него не кормленных с утра никс-гончих... С другой стороны, вряд ли он это сделал бы, не будь он уверен в том, что Ашу-Дан способен от них удрать.
Вспомнив о тушке, Элемар завозился, нащупывая узел на поясе. Испытание пройдено — хорошо ли, плохо ли — так что необходимости таскать на жопе бешеного червяка, пусть и дохлого, больше нет. Рядом зашевелился занятый тем же Ашу-Дан. Крутившиеся вокруг скалы никсы, получив вожделенную приманку, сначала сердито застрекотали друг на друга, приняв угрожающие позы, но почти сразу же занялись каждая доставшейся ей тушкой.
— Лакор осу'н дева'рокадан?(54) — вяло поинтересовался Элемар, наблюдая за кормящимися никсами.
Сиродиильским Ашу-Дан почти не владел, в отличие от отца или Йакума Хайршашиши из Пелагиада, поэтому общаться с ним приходилось исключительно по-данмерски. И не только с ним — худо-бедно объясниться "на старый эльф" можно было практически с любым из клана, но вот вести более-менее содержательную беседу получалось только на данмерисе. Впрочем, для Элемара это проблемой не было — данмерским он, как оказалось, владел достаточно свободно, к тому же, в какой-то момент он обнаружил, что общаться с эшлендерами по-данмерски ему... комфортнее, чем на общем. Словно он говорил на слегка подзабытом, но родном языке. Еще одно открытие в копилку странностей, которые Второй связывал с его предполагаемым нереваринством...
— Ата каптун асу'л... нейба'ри, — так же вяло отозвался Ашу-Дан. — Осу'н хильетар(55)...
— Осу'н хилье'ан(56), — вздохнул Элемар, укладываясь поудобнее.
Не столько заметив, сколько почувствовав, как напрягся Ашу-Дан, он вновь поднял голову — со стороны лагеря неторопливо шел Ашшурдан Сердимапал. По его лицу сложно было что-либо понять, так что Элемар на всякий случай тоже приготовился к разносу, которого, похоже, ожидал Ашу-Дан.
— Ба'р маэб сут н'вах, — сообщил Элемару Ашшурдан, взобравшись на скальный выступ. — Фут эн сут ба'р н'вах(57).
Ашу-Дан слегка сжался под строгим взглядом отца.
— Джули, — помолчав, проговорил тот. — Ней, джулекил, джули(58).
И улыбнулся, хлопнув просиявшего сына по плечу:
— Дева'рока г'ер тос. Асу'н, — он кивнул на присосавшихся к приманке никс-гончих, — ба'р мугад'ат оху'л хидж(59).
Вечером у Элемара состоялся разговор с Ашшурданом.
— Мы договаривались о пяти днях. Пять дней я учил тебя правильно двигаться и правильно дышать, — размеренно говорил эшлендер. — Это не все, что тебе нужно уметь, но это все, о чем между нами был уговор. Так?
— Да.
— Что ты будешь делать завтра? Пойдешь в тот кард'рун на краю долины? — поинтересовался он, имея в виду родовую гробницу Редасов.
— Завтра — нет, — покачал головой Элемар. — Завтра я дам отдых телу. А вот послезавтра — да, пойду. Меня послали за тремя вещами, а я сумел достать только две... так что, хочу я того или нет, придется лезть за третьей.
— Тебя послали за смертью, глупый салиачи, — покачал головой Ашшурдан.
— Я знаю, — кивнул Элемар. — Из бассейна не выбраться незаметно. Даже если я спрячусь под заклятием невидимости, мокрые следы все равно выдадут меня...
— Я не о том, — прервал его эшлендер. — Тот, кто послал тебя, желал тебе смерти.
— А... об этом я тоже догадался, — снова кивнул Элемар. — Но я намерен не доставить своим врагам этого удовольствия.
— Да хранят тебя Предки. Надеюсь, ты выживешь и придешь к нам снова, чтобы я мог тебя еще чему-то научить, - Ашшурдан хлопнул альтмера по колену и ушел.
А Элемар еще какое-то время сидел у почти погасшего костра, прокручивая в голове только что состоявшийся разговор и события последних дней. Думать о том, как он будет справляться с трудностями, ожидающими его в кард'руне Редасов, не хотелось. К тому же в голову настырно лезли воспоминания о том, что происходило после возвращения в Эбенгард с добытым Кольцом Ветра...
Тогда, предъявив Кольцо, Элемар без всякой задней мысли рассказал о встрече со странным торговцем по прозвищу Йон Лоточник. И показал полученные от него перчатки. На вид, кстати, самые обычные, ничем не украшенные перчатки из тонкой кожи... но они были зачарованы, причем чары на них были удивительно мощные и практически противоположные друг другу: с помощью правой перчатки можно было привлечь кого-то и очаровать его, а вот чары на левой, напротив, служили для отпугивания.
Каково же было его удивление, когда Лалатия Вариан, едва коснувшись одной из перчаток, громко ахнула и потеряла сознание. Перепугавшийся альтмер едва успел подхватить её, не давая расшибиться о каменный пол, и позвать на помощь. Впрочем, Лалатия пришла в себя почти сразу — они с подскочившим на возглас Кайе только успели отнести её к ближайшей скамье. Перчатки она наказала хранить и беречь — дарителем, по её словам оказался не кто иной, как Зенитар, один из Девяти. Редгарда же, прозванного Лоточником, среди служителей Имперского Культа никогда не было...
Услышав это, Элемар просто сбежал из часовни — подальше от впавшего в религиозный экстаз Кайе — и ещё два дня после того ходил пришибленным. В пользу правдивости высказанной Лалатией версии говорило то, что этот Йон, кем бы он ни был, явно знал, что их на самом деле двое, и то, что исчез он из Намму явно не с помощью заклинания, как это сделал неизвестный культист Шестого Дома за некоторое время до того. Против этой версии было то, что ни Элемар, ни Второй не могли себе представить, чтобы аэдра, один из Девяти, позволил кому-то вроде Гальмиса Дрена подбить себе глаз, да так, чтобы фингал расплылся на полфизиономии... и это если не вспоминать, что Дрен перед смертью явно намеревался этого Йона выпороть. Выпороть. Зенитара. В голове такое просто не укладывалось...
Что, впрочем, совершенно не помешало ему выполнить просьбу Фарал Ретеран отыскать некоего Ротиса Нетана и убедить его явиться на "поединок чести" с дворянином из Хлаалу, неким Бретасом Дерасом. Выяснив подробности, Элемар немедленно обозлился, изготовившись тащить дреморова труса, послужившего источником сплетен о редоранцах, из-за которых ему пришлось запугивать Мерила Хлаано, на Арену за шиворот. Ротис Нетан, к счастью для себя, верно оценил настрой явившегося за ним альтмера и согласился, клятвенно пообещав, что явится на поединок, если Элемар принесёт ему пояс с целительными зельями. Правила поединков этого не запрещали, а без зелий горе-дуэлянт отказывался не то что приближаться к Арене, но даже выходить за порог клуба "Золотые Цветы", к вящему неудовольствию его хозяйки и завсегдатаев, дружно считающих, что он позорит своим поведением Дом Редоран...
Обещание своё Ротис Нетан выполнил и на "поединок чести" в назначенное время явился, но Второй, видя, как он деревянно шагает навстречу противнику, обречённо вздохнул:
"Пиздец котёнку".
И оказался прав. Впрочем, с точки зрения Элемара, такой исход легко можно было предугадать ещё при первой встрече с Нетаном, когда тот орал на весь зал таверны "Золотые Цветы", что Бретас Дерас — известный на весь Вивек бретёр и с лёгкостью изрубит его в капусту... И все же было неприятно осознавать, что сам приволок кого-то на верную смерть. Пусть и не за шиворот, как поначалу собирался, но тем не менее... К счастью, Фарал заранее дала понять, что её устроит любой исход поединка, лишь бы он вообще состоялся.
Вестей от Кая по-прежнему не было, в Альд'Рун Элемара тоже никто не вызывал, а у Лалатии Вариан, по выражению Второго, "сломался внутренний глаз". По его же предположению — после рассказа о встрече с якобы Зенитаром. Распродавать оставшиеся трофеи из Намму пока было небезопасно — свитки и зачарованные драгоценности осели в Садрит Море и в Молаг Маре, остальное было надёжно спрятано. Да и появляться в окрестностях пещеры не стоило. Книги Элемар оставил у Гилдан, когда заезжал в Альд'Рун передать Тувесо Белет деньги, полученные от Гираса Индарама — оказавшись в Молаг Маре, он вспомнил о её просьбе. Заметок на страницах они теперь не делали, и Элемар, передавая Гилдан тяжёлые фолианты, с трудом удерживался от злорадной ухмылки, представляя, как она будет искать в них то, чего там нет. Кольцо Ветра, кстати, тоже осталось у Элемара и что с этим делать он пока не знал. С одной стороны, продавать его было бы верхом глупости: даже если не брать в расчёт уникальное зачарование, вещь была весьма узнаваемой. И семейка Дрен в лице Орваса очень быстро выяснила бы личность продавца. По этой же причине Второй крайне не рекомендовал носить его открыто. С другой стороны, оставлять его на хранение той же Гилдан... Клинки с Камонной Тонг, конечно, не сотрудничали, но Элемар уже давно убедился, что всецело полагаться на них не стоит. Да, сейчас он им нужен, но, как только нужда в нем отпадёт или потенциальный — только потенциальный — вред от его существования перевесит выгоду... как однажды высказался на эту тему Второй, "все, что вы скажете, может быть использовано против вас". И непременно будет использовано. В результате Кольцо Ветра оказалось на том же шнурке, что и Кольцо Учителя: всегда под рукой, точнее, на шее, и никто не видит — раздевался Элемар только в купальнях. Правда, чтобы воспользоваться наложенными чарами, кольцо все же следовало надеть как положено, но это альтмера не слишком беспокоило. Хотя, если так пойдёт и дальше, он станет похож на эшлендерскую шаманку, увешанную сотней разнообразных висюлек...
