— Захочешь — через три года вернешься сюда, и все пойдет как прежде. Только вы с Лотос вернетесь крылатыми.
— Ничто не пойдет как раньше. Нельзя дважды войти в одну и ту же реку.
— Хорошо, что ты предлагаешь?
— Школа не должна закрыться. Но она должна сменить хозяина.
— Тебя — на кого?
— Я знаю только одну достойную кандидатуру. Но не знаю, как призвать его сюда. Он не волен распоряжаться своей жизнью.
— Кто он?
— Не знаю, сможешь ли ты ему помочь? Да и захочешь ли?
— Да кто он?
— Один раз вы встречались. Ты его убил. Ты его убивал целые сутки. Это кентавроид Парнас.
— Приплыли...
... Полчаса напряженного раздумья ...
— Он же босс подземного лабиринта!
— Да, он — босс. У него дюжина генералов и множество подчиненных. А еще в лабиринте множество неразумных монстров, которые боссу не подчиняются. И множество полуразумных, которые подчиняется под настроение. Дело в том, что разумные монстры в прошлом были авантюристами, которые дошли до локации босса, но не смогли его победить.
— А он, в свою очередь, не смог победить их?
— А зачем ему их побеждать? Чтоб остаться в гордом одиночестве? Гости лабиринта — единственный источник новостей. Зачем его лишаться?
— Так он взял их в плен?
— Можно сказать и так. Выход из лабиринта не откроется, пока жив босс. А дошедшие до последней локации через два-три месяца начинают перерождаться. И лабиринт принимает их.
— Они становятся монстрами?
— Внешне — да. Но сознанием остаются... Кем были. Эльфами, гномами, людьми, орками.
— Откуда ты все знаешь?
— Некоторые из них были моими учениками. Мои старшие ученики до сих пор переписываются с ними в чате. Я, к сожалению, не могу. Но ты задаешь такие вопросы, будто никогда не был в том лабиринте.
— Я не заходил в него далеко. Я зачистил его дистанционно.
— Как это? Магией?
— Нет. Магией вашего мира я не владею. Я устроил в лабиринте большой пожар. Все задохнулись в дыму. Прости.
— Не стоит извиняться. Они через месяц возродились. Лабиринты имеют свойство восстанавливаться, если не уничтожено сердце лабиринта.
— Сердце лабиринта? Как оно выглядит?
— Я не знаю.
— Сколько новой информации. Я должен это переварить. Подожди, зачем тебе кентавроид Парнас?
— Если мы освободим его из лабиринта, я передам ему младшую школу. Он будет нам обязан — и не сможет отказаться. А ты говорил, что старшая школа поместится в твою таверну. И мы сможем лететь куда угодно.
— Но если Парнас за пять тысяч лет не смог покинуть лабиринт, значит, какая-то засада не позволяет это сделать...
— Правильно. Босс и высшие монстры не могут выйти за пределы лабиринта. Мелкие и полукровки могут, но им трудно это сделать. И их тянет назад.
— Здорово! И как ты предлагаешь вывести из лабиринта босса?
— Кто из нас Великий Дракон? Придумай что-нибудь.
— Одна идея есть. С крысой получилось. Но Парнасу это не понравится...
— Почему ваш маг сегодня не лечит Лотоса? — спрашивает Сказитель.
— У нее в организме накопилось слишком много маны, — объясняет Коша. — Высокая концентрация вредна для здоровья. Маг ждет, когда мана выветрится. Слушай, пока есть время, давай слетаем на горячие источники. А то в прошлый раз я толком не успел окунуться.
— Сколько учеников ты сможешь взять? — задумался Сказитель.
— Коша может взять всех. Но на всех не хватит источников, — влезла я.
Решили взять два младших класса и дюжину старших учеников — следить за порядком.
Золотые отказались. Сказали, чтоб не раздавить мелких детенышей. На самом деле — чтоб им не поручили следить за мелкими. Шепот отказалась купаться — яйцо на подходе. Зана отказалась якобы за компанию с Шепотом. На самом деле Зана боится отмачивать ремни, проходящие сквозь перепонку. Ведь потом кровь пойдет, надо будет снова залечивать ранки.
Собрались и долетели быстро. Первым делом Коша проверил дно своего бассейна. Назвать его ванной язык не поворачивается. Вода в нем скорее прохладная, чем теплая. Коша рюкзаком отлил прямо в озеро пятнадцать кубометров. Поднялся по склону, забрал пять кубов из теплой драконской ванны и пять кубов из горячей драконской. Вылил в свой бассейн. И только после этого выпустил из таверны пассажиров. Малыши принялись бегать по склону, проверяя температуру воды во всех ручьях и ваннах. Но постепенно как-то сгруппировались в кошином бассейне и затеяли игру с мячом. Сказитель с Лотосом расположились в теплой ванне Сказителя. Но Лотос скоро перебралась в горячую, на самый верх склона. А Коша со Сказителем заспорили о чем-то непонятном, высоконаучном. Я поняла только одно: Логика очень похожа на арифметику. В ней есть операции вроде сложения и умножения.
Пусть спорят, главное не грызутся.
Этан перешел в ванну к Лотосу и долго рассматривал ее зубы. Потом позвал из таверны Шепот, посадил рядом, заставил открыть рты и придирчиво что-то рассматривал. Даже пальцами зубы трогал. Вызвал из таверны Зану, посадил рядом и тоже заставил открыть рот. Позвал Абика — и тоже полез ему в рот.
— Что ему от нас надо? — спросила меня Лотос по групповой связи.
— Не знаю, Но Этан пишет книгу о драконах, и его интересует каждая мелочь.
— У северных и южных драконов существенно разные прикусы нижних клыков. Лотос относится к южным. У нее даже неактивированный признак пета есть, — внес ясность сам Этан.
— Это хорошо или плохо — про прикусы?
— Это не хорошо и не плохо. Мне просто надо знать, какой прикус ей делать.
— Лотос, доверься Этану и ничего не бойся. Он знает, что делает, — ответила я Лотосу в личку. Она помахала мне рукой.
#375 Дракон
Вернулись поздно вечером. Малышня полна восторгов. Старшие ученики держатся серьезнее, но тоже довольны. Они уже бывали на источниках.
Утром прибежал встревоженный Сказитель. Сообщил, что у Лотоса болят зубы.
— Это нормально, успокоил его Этан. — У нее режутся клыки. Я вчера запустил процесс роста. Это поверхностная простая, проверенная операция.
— Ты ее раньше делал?
— Ыра, подойди, родная, на минутку. Покажи свои клыки.
Ыруна выскочила из каюты и вытащила из лифа цепочку, на которой висели два ее клыка.
— Два тут, а два на дне моря.
— Новые покажи, которые я вырастил.
— А-а... В деле показать? — усмехнулась орчанка. И оскалилась. Сказитель сравнил новые с теми, что на цепочке.
— Это, значит, левый, а это правый. Похожи! Спасибо, леди! Так какие у нас планы на будущее?
— Сегодня отдыхаем, завтра удаляем гвоздь из стенки кишечника, послезавтра беремся за "ежика" в желудке. Затем когти или хвост — по желанию пациентки. И начинаем сеансы восстановительной физкультуры и прокачку магического источника. Не думай, что это все будет быстро.
Тем временем Рилль и сестренки готовят Сказителя к получению БИБЛИОТЕКАРЯ-2. Мои хулиганки считают, что если встанет БИБЛИОТЕКАРЬ, то легче встанет нейросеть, так как у этих свитков общий фундамент. Но перед БИБЛИОТЕКАРЕМ нужно установить КАРТОГРАФА, а перед этим — ввести кучу правок в интерфейс. Ну, им виднее.
Навестил Шепота. Она думает, что снесет яйцо сегодня ближе к вечеру. Сама спокойна как мамонт, Ботан весь на нервах. Ну да, у нее это уже шестые роды, у Ботана — первые.
В каюту заглянула Зана, узнала новости, на секунду исчезла — и вернулась с подушками. По дыркам от когтей Лаурки узнаю подушки из своей каюты. Впрочем, свои подушки и одеяла Зана тоже приносит. И обкладывает ими корму Шепота, чтоб яйцу было мягче, и оно никуда не укатилось. Прибегают Ыра, Кара, Руза с Рамой — и начинаются специфические женские разговоры. Я спасаюсь бегством.
Обедать Шепот отказалась, а час спустя заявила, что началось. Из каюты выгнали всех посторонних, сдвинули кровать вплотную к стенке, Разрешили остаться Ыре, Рузе и — почему-то — Белочке. Пригласили Свету. Ботана не выгнали. Он — лицо заинтересованное, а Рилль выгнать не посмели. Рилль, по отрядной связи, скупо комментирует происходящее.
— Все нормально. Проход начал расширяться.
— Все идет как надо. Яйцо двинулось на выход.
— Все идет как надо. Яйцо прошло половину пути.
— Все путем. Наверно, его уже видно...
— Оно показалось.
— Оно... Оно... Вот оно! У Ботана в руках! Где корзинка для яйца? Как — забыли? Ботан, отдай яйцо маме и дуй за корзинкой.
Это было большой ошибкой — посылать за корзинкой именно Ботана. Он передал яйцо Шепоту, Шепот устроила яйцо на подушку, а Света села на место Ботана. Кровать не выдержала веса двух драконов, боковая доска с треском отвалилась, матрас наклонился, яйцо покатилось и упало на пол. Все отчетливо услышали треск скорлупы. Неистово завизжала Белочка.
Не потеряла голову только Рилль. Она обежала ноги Светы. В ее руках появилась глубокая Пиала. Она осторожно закатила треснувшее яйцо в пиалу, накрыла шелковым платком и рявкнула:
— Прекратить панику! Яйцо пока живое! Этан! Бросай все дела, срочно сюда!
И рюкзаком собрала с пола вылившийся белок яйца.
В каюту ворвались Этан и Ботан с корзинкой в руках. Выслушали историю происшествия. Этан осторожно заглянул под платок.
— Ты считаешь, что яйцо живое. И хочешь, чтоб я спас плод, так? — спросил он у Рилль.
— Да, да, да! — ответили хором Шепот и Ботан. Этан глубоко задумался.
— Мне нужен свежий медвежий жир! — вышел из задумчивости Этан. Срочно!
Тут уж за дело взялись я и сестренки. Мы связались со Сказителем, он призвал своих учеников. Один из них, охотник по натуре, знал, где в горах живет медведь. Я подключил к делу Ливня. Охотник и Портакл сели на дракона и улетели.
Небо на востоке начало светлеть. Вернулся Ливень с медведем в лапах. А в руках у Портакла и охотника шевелились два медвежонка.
Медведя Портакл парализовал. Это оказалась медведица. Пока она не пришла в себя, ее растянули за лапы между тремя деревьями, и Этан, ругаясь по-орочьи, сделал ей липосакцию, вырезав грамм семьсот жира. Для медведя весной это довольно много. Но сейчас уже начало лета. Переживет.
— Зашить сможешь? — спросил Этан Портакла.
— Да, попробую.
— Тогда зашивай. — и убежал в таверну.
Вскоре появился в каюте Шепота, из которой уже вытащили сломанную кровать, притащили большой стол и превратили в палату госпиталя.
Этан получил у Рилль вторую пиалу, прокипятил в кастрюльке, высушил магией и влил в нее немного растопленного медвежьего жира. Наклоняя пиалу, погонял по стенкам, чтоб жир покрыл стенки и поставил пиалу остывать. Получил у Рилль второй шелковый платок с вышитым вензелем, середину окунул в жир. и до времени отложил на серебряный поднос. Крайне осторожно, в шесть рук Этан, Рилль и Ботан переместили треснутое яйцо из первой пиалы во вторую, обработанную жиром. Этан, окуная кисточку в жир, "закрасил" все трещинки на скорлупе яйца, кроме самых широких. А широкие накрыл шелковым платком, смоченным медвежьим жиром.
— Бесплотные! можете поднять температуру в этой каюте до 24 градусов?
— Будет сделано! — отрапортовали обе.
— И никого из любопытных сюда не пускайте!
— С этим сложнее. В этом коридоре у нас эффекторов нет.
— Тогда, Рилль, это на тебе.
— Поставлю охрану у двери.
На этом... Пока — все. Два-три дня, думаю, будут спокойными. А затем пойдут сюрпризы.
Так Эстебан встретил свой первый рассвет.
В общем зале, обняв друг друга, тихо плакали Света и Шепот. На улице гвардейцы сколачивали прочную клетку для медведицы. Саму медведицу Портакл поддерживал в полусонном состоянии. Этан осмотрел следы операции.
— Узнаю парусный шов. Портакл, что у тебя было по ветеринарии?
— Зачет...
— Понятно. — Этан за пять минут залечил рану медведице. И бросил на нее чуть-чуть бодрости. Та открыла глаза, убедилась, что медвежата при ней, но все-таки, решила осторожно порычать на меня. Я ловко закинул ей в пасть "Мишку на севере". Разжевала, снова хотела порычать. Получила вторую конфету. Третий раз рычать не стала, просто открыла пасть.
— Умница, — сказал я. И закинул ей в рот третью конфету. Отдал очки подбежавшей Зане и повел Этана в лес.
— Какие шансы на успех?
— Минимальные.
— А...
— Откуда я знаю? — разозлился Этан. — Я никогда в жизни не лечил яйца!
— Что еще понадобится? — спросил я его. Тот на минуту вынырнул из глубокого раздумья.
— Могут понадобиться свежие куриные яйца. Только-только из-под несушки. Наверно, лучше купить вместе с несушками.
Ранним-ранним утром я посоветовался с Псинкой и полетел в ближайшую деревню. Там Псинка быстро договорилась с какой-то бабкой, та погрузила восемь своих несушек и петуха в три большие корзины, а я перенес ее куриный сарайчик вместе с полуметром грунта в рюкзак. Осталась яма с гладким дном и гладкими стенками. И мы полетели назад. Под тенистым деревом сестренки вырыли аналогичную ямку, куда внедрили сарайчик, будто он здесь всю жизнь стоял. Я дал задание всем незанятым соорудить вокруг сарая забор, чтоб куры не разбегались. Сказитель послал на помощь своих. Вместе парни быстро закончили забор вокруг куриного сарайчика. Бабка уже выпустила кур, и те находились в состоянии легкого шока. Сарай, вроде, родной, но все вокруг сарая незнакомое и пугающее. Рилль выдала бабке свиток ЭТИКЕТ-4 и объяснила, что с ним делать, и где та будет жить.
#376 Рилль
Этан не может сосредоточиться ни на одном деле. Берется за что-то, через некоторое время застывает в глубокой задумчивости. А когда приходит в себя, бросает это дело, хватается за следующее — и все по кругу. Коша каждые четверть часа бегает к яйцу. Не сам бегает, его бесплотные гоняют. Говорит, они следят за динамикой состояния яйца. Похоже, делом заняты. Только Ыра осталась сама собой. Хмурая, злая, но сказывается флотская закалка. С фирмачами отработала так, что те даже не заметили, что у нас на борту беда. Двоих встретила, отвела к спящему, разбудила, расспросила, как себя чувствует, да убедилась, что огненные буквы нужное сообщают. Всех троих завтраком от Белочки накормила прямо в своем люксе, пока горничные постельное белье в номере спящего меняли, выдала кандидату на нейросеть, Семен-Семенычу, комплект розовой пижамки, а когда тот переоделся, вручила свиток и повела на улицу.
На улице фирмачи увидели клетку с медведем и толпу учеников Сказителя вокруг нее. Ученики подкармливали медвежат, спящая медведица их мало интересовала. А медвежата спокойно лазали между прутьев клетки к маме и наружу. Мама-медведица привлекла внимание и фирмачей. Они сказали, что медведица — не какая-нибудь гризли, а самый настоящий доисторический пещерный медведь из соседней локации. И любой зоопарк выложит за нее огромные деньги.
Впрочем, фирмачей медведица тоже не сильно заинтересовала. Кандидат порвал свиток, убежал в таверну, дождался огненных букв и принял снотворное. А двое других попрощались и отбыли домой через лифтовую комнату.
Я знаю, что нам надо узнать! — заявила Мириту. — Нам нужно узнать, чем живое яйцо отличается от мертвого. Нам нужно убить куриное яйцо! Не ядом, не температурой, не каким-то механическим воздействием, а просто отнять у него жизнь. Это можно сделать пересылкой по почте.
