— Тафай! — велел Берестов и, пригнувшись, побежал глянуть — почему о себе заявило только пять из имеющихся ручников. Также надо было глянуть — что с другой стороны деревни творится. Раненых пока не было еще, но сам медсанбат — тоже не шибко грозное формирование, не ровен час с той стороны какая сволочь полезет. Посыльного отправил к командиру — доложить обстановку.
Порадовался, все пулеметчики заняли свои места, бдят. Пушечка за спиной бахала и бахала, один раз даже восторженно там что-то заорали в десяток глоток. А потом знакомо загремела в три ствола зенитная установка, и опять радостно заоорали, на этот раз по всей окраине. Пока пробежался по окраине деревни — уже понял, что на медсанбат напоролась пробирающаяся втихую из котла группа.
Пальба разгорелась не на шутку, но во-первых, вскоре в нее вписались и звуки выстрелов танковой пушки, а вместе с ней — и дудуканье дегтяревских пулеметов. Во-вторых чуть позже затрещали и ППШ. Медсанбатовские пальбу прекратили, теперь громыхало вдалеке, там, где роща. Через полчаса не стрелял больше никто.
Зато по главной деревенской улице гордо продефилировали два маленьких броневичка из разведбата, а следом пеший конвой из разведчиков же погнал внушительную толпу пленных немцев, судя по сбродности формы и разнородности знаков различия — явных окруженцев. И красные окантовки погонов артиллеристов, и белые — пехоты и розовые канты — танкисты, выделявшиеся своей одеждой от прочих, которые тоже были одеты по весеннему времени кто во что горазд. С десяток оказалось раненых — все легкие. Были ли тяжелораненые и если были — то куда делись — Берестов спрашивать не стал. Остальных забинтовали, но сначала оказали помощь пятерым разведчикам, неудачно подставившимся под пули. Впрочем, и среди них не было раненых тяжело.
Замыкала процессию новая "Тридцатьчетверка" из башни которой, словно римский триумфатор, гордо торчал командир, увенчанный ребристым шлемом.
Оказалось, что пока адьютант старший организовывал оборону, майор Быстров тут же затребовал помощь, и соседи прискакали моментом.
Когда взбудораженный боем капитан доложил своему начальству о том, что противник разгромлен, оборона медсанбата отработала хорошо, и подробно он все опишет в рапорте через пару часов, а сейчас просит разрешения сходить в рощу — глянуть что да как, майор усмехнулся и разрешил. Попросил только не идти в одиночку и взять с собой автоматическое оружие.
И Берестов, прихватив чешский ручник, старшину Волкова и героя дня — Кутина, отправился в рощу. На выходе из деревни к ним присоединился и замполит, усищи которого в кои-то веки победно торчали вверх. Оказалось, что Барсуков тоже принял участие в бою — как раз, по старой памяти, взявшись за пулемет. Даже за три сразу — именно он приказал выкатить грузовик с установкой ПВ и собственноручно врезал по роще. Правда, стрелял недолго, опять перегрелись стволы моментально, но закопошившиеся было на окраине лесного массива гансы сразу же залегли, а тут как раз и разведбат прискакал на подмогу.
Начштаба сильно сомневался, что немцы собирались атаковать белым днем, но свои соображения оставил при себе. Больно уж горд и рад был замполит. Пусть считает, что своим ходом сорвал атаку. Ломиться на зенитную установку и впрямь дураков поискать надо. Потому, только уважительно кивнул, а в ответ усач тоже отвесил похвалу — не видно, что там стреляло, но разрывы были впечатляющи. Нет, все же побеждать приятно и люди мягчают, определенно.
Потому капитан только предупредил всех, чтобы смотрели по сторонам внимательно, хоть и видно по стоящим у рощи броневикам и автомобилям, что разведчики рощу зачистили, но все же бдительность — штука полезная, мало ли. И, намекающе глянув на Волкова, особо отметил, чтоб не хватали за неизвестные предметы, не пинали и даже не катали. И напомнил, что медики повидали много таких "катателей", "пинателей" и "все подряд хватателей" с оторванными мужскими признаками, конечностями, пальцами, с выбитыми глазами и зубами.
Спутники кивнули серьезно, а Волков, как та кошка, что мясо съела, густо покраснел. Он и сам не понял толком, с чего вдруг катанул "бонбу" на позициях фольксштурмистов. Просто один из пацанов напомнил ему собственного сына, такой же белобрысый и курносый и на душе стало как-то так паскудно, что сам за собой недоглядел. Не хотел, чтобы сослуживцы слабину заметили, ну и форсанул по-глупому.
До рощи дошли без приключений. Стоявшие у броневичков автоматчики узнали, поприветствовали. Стоявший тут же укротитель "Харлей-Дэвидсона", ловко разбиравший ворох разных бумажек, используя загипсованную руку как столик и пресс-папье, усмехнулся прибывшим не без ехидства.
— Пришли спасибо сказать, братья славяне? — подначил, улыбаясь.
— Спасибо! — совершенно серьезно сказал замполит.
— Да не за что! Всегда пожалуйста! — ответил разведчик, сбиваясь с ироничного тона.
— Что это за штукари приперлись? — спросил усач деловито.
— Черт этих немцев разберет. Сброд какой-то. Да и вообще у них вроде как должен быть порядок — а сплошная путаница и неразбериха. Взяли позавчера языка — офицер, обер — лейтенант. Форма — чистый вермахт, а на рукаве эсэсовская лента и написано "Гросс Дойчланд". Хотя вроде она не здесь, эта "Великая Германия". Неужели перебросили? Спрашиваем — откуда ты, сучий сын? Он и говорит: "Дивизия "Сопровождения Гитлера" — начал рассказывать комбат.
— "Лейбштандарт", телохранители — кивнул Волков.
Разведчик глянул на старшину, видимо секунду-другую размышлял, стоит ли отвечать, потом поставил его на место:
— Вот и нет. Оказывается — есть и такая дивизия. Но нарукавную ленту собственную им не дали, пришивают великогерманскую, видно с запасом навышивали. И хоть не эсэс, а вермахт, но вот так. Поди разбери. А неделю назад разгромили батальон каких-то хамов — у них лопаты на кокардах и нашивках были.
— Фойхсстудм — вздохнул Берестов, вспомнив распотрошенных близким взрывом снаряда сопляков у опрокинутой пушки.
— Вот и нет! (видно комбат любил это словосочетание — подумал Волков). Фольксштурм — это опять же другая организация и начальство там другое. А эти — с лопатой — рабочая служба Рейха. Но при том — с оружием были, раздолбаи. Даже и оборонялись.
Берестов кивнул. Практически каждый немец и большая часть виденных им немок были в форме, другое дело — очень уж разные формы. Похоже, что все немцы служили если и не в армии, то в чем-то смежном. Вся нация служит.
— Вот и эти — с бору по сосенки. По документам — из трех разных дивизий, не считая разных отдельных шаражек. При том с двумя рациями, правда, прострелить успели, заразы. Но бумажонки целы, собираем.
— Потеди? — уточнил Берестов. Он видел между деревьев на опушке с десяток куч тряпья, которые могли быть только трупами.
— Тридцать семь убито, моих пятеро легкораненных. Два десятка телег с кобылами и всяким барахлом...
— Пуфки есь?
— Нет, артиллерии никакой. Фаусты были, но с ними просто — ближе ста метров не подъезжай — и все, не страшны. Эти фрицы из сообразительных, не упирались, схендехохали мигом. А третьего дня попались упертые, пока всех не поубивали — не сдавались.
— Эсэсовцы? — понимающе кивнул замполит.
— Вовсе нет. Всякие были. Теперь редко бывает, чтоб все из одной части — больше мешанина. Лепят из чего попало оборону, а мы их перемешиваем с землей. Кончились у Гитлера людишки — полно стариков и сопляков — вздохнул разведчик.
— Видели уже — кивнул усач.
А Берестов воспользовался моментом и попросил показать фаустпатроны в действии. Комбат пожал плечами, велел двум своим бойцам продемонстрировать что да как. Оружие это оказалось простейшим и, в целом, произвело довольно убогое впечатление — труба, к которой присобачен бронепрожигающий набалдашник. Прицел самый простецкий, применить и ребенок сможет. Главное — сзади не стоять, струя реактивная бьет нещадно, а летит головная бандура недалеко — метров на 70 самое большее, что разведчики наглядно и показали, зафуфырив пару фаустов в чистое поле. Ну и фыкнули разрывы очень как-то жидко — хоть головная часть и была здоровенной, а иная противотанковая граната помощнее бахает.
Что и сказали, вернувшись, комбату.
Как ни странно, он будто обиделся за немецкое оружие.
— Вот и нет! Страшная штука против брони — и в уличном бою очень поганая вещь! Кумулятив! Дальше 30 метров лупить не стоит, промажешь, а вот на таком малом расстоянии — жгет танк за милую душу! Вы ж связку гранат на 30 метров не кинете? А эта — сама летит. Так что зря говорите. Нашим эти фаусты крови пустили много. Фрицы их своим фольксштурмистам выдают — по паре на нос. Те и лупят из окон. Их потом, конечно, всех в мусор перемалывают, а танк — другой, глядишь, и подпалили.
— А ваши броневички? — спросил усач.
— Наши блошки — тем более. Единственный выход стоять вне зоны досягаемости, да отстреливать горячие головы. Вот как здесь получилось. Но тут — не уличный бой был, между домов маневра никакого, один выход — штурмовой группой работать, там танк прикрывает пехоту и пулеметчиков давит, а пехота прикрывает танк от фаустников — в итоге все живы. У нас в каждой блошке теперь по два — три фауста про запас. Спокойнее себя чувствуешь, когда такое под рукой. Особенно если всякое бронированное зверье по дороге может попасться.
Тут же адьютант старший, тонко улучив момент, и попросил поделиться трофеями. Дескать — чтоб не дергать разведбат из-за всяких там окруженцев впредь. Разведчику определенно делиться не хотелось, но после того, как сам же фаусты расхваливал, пришлось отдать медикам пару десятков. Потом, с видом "пропадай моя телега, все четыре колеса", махнул здоровой рукой и велел своим бойцам притащить "штурмгеверы" — и бойцы принесли три странных стрелковых агрегата, размером с карабин, но потяжелее, с рожковым магазином и высоким намушником. Даже от щедрот пол-ящика патронов выдали — странноватых, пузатеньких, ранее капитану не попадавшихся — словно сложили винтовочный патрон с пистолетным и поделили пополам. И получилось ни то ни се. Смотрелось оружие солидно, и комбат определенно ожидал восторгов. Что и выразил усатый замполит, чутко угадав момент, и подыграв своему начальнику штаба. Тот не замедлил воспользоваться и тут же спросил насчет пулеметов, больно уж ему понравилось, как они садили длинными очередями.
— Вы прямо "дайте тетенька водички, а то жрать охота — аж переночевать негде!" — засмеялся комбат.
— И негде, и не с кем! — подхватил усач.
— О как! — удивился концовке разведчик. Потом, посмеиваясь, пояснил, что пулеметы отдать не может — уже отрапортовал о трех ручных МГ.
— Махнем не глядя? — щелкнул ногтем по чешскому агрегату замполит.
— Ладно, уломали — согласился разведчик и представители медицины вскоре уже разглядывали немецкий ручник — странновато выглядевший из-за рогатого приклада. Дали и ящик с лентами, при том комбат с торжественным видом вручил усачу невзрачную железную загогулину, словно она золотая.
— Это нафига? — удивился замполит.
— Патроны у гансов сейчас пошли эрзац. Часто гильзу рвет, донце выкидывает, а остальное — застревает. Эта заковыка — как раз для извлечения огрызка гильзы. Мой совет — попадутся патроны если — берите те, что до прошлого года выпущены — у них год на донышке выбит — пояснил разведчик.
— Это знаем. Как с этими машинками работать? — деловито уточнил замполит.
Оказалось, что разведчики уже вполне новую чужую технику освоили и не без бравады, снисходительно слегка, показали как разбирать и как пользовать. После того, как прочесывавшие рощу доложили своему командиру, что проверили и собрали все, комбат дал добро на то, чтобы медики пошарились, поглядели на свои успехи. К сожалению, осмотр показал, что успех пальбы из пушки был невелик — с натягом пяток гансов получился — от того самого разрыва в кронах деревьев, как сидели кучно в ямке, так сверху и накрыло. Насколько удачно отработала зенитная установка — сказать было трудно — просто потому, что тут же молотил и прибывший позже танк и броневики. Сбритый пулями подлесок, перешибленые в нескольких местах стволы деревьев, щепки, куски коры и лужи крови.
В общем, договорились с комбатом, что медсанбат запишет за собой 10 немцев, а остальные пойдут разведчикам в зачет. Обратно вернулись налегке — следом на паре подвод щедрые дарители привезли все имущество, к которому добавили и разного прочего — типа запасного сменного ствола для пулемета, рожков для штурмружей и всякого прочего.
Медсанбатовский народ в деревне бегал взбудораженный, девушки хлопали восторженно глазами, те парни, что приняли участие в отражении атаки (хотя по чести говоря никакой атаки не было, просто глазастый охотник с колокольни разглядел копошение в роще), ходили гоголем. В общем — разворошенный муравейник.
Немного погасило общее возбуждение прибытие грузовика с ранеными, но и замполит и адьютант старший уже на это внимания не обратили, потому как принимали и разбирались с тем вооружением и припасами, что сгрузили с телег. После некоторого спора разведчики отдали и телеги, очень было похоже на то, что их комбат и так распорядился это сделать, но лихие сорви-головы имели какие-то свои виды на гужевой транспорт. В общем — на пару телег и две кобылы медсанбат стал богаче. Конечно животинки были заморенные и голодные, да и запуганные недавней пальбой, но среди санитаров много было из крестьян, которые знали, как с этим справиться. Тем более, что кобылки обе явно были землячками для бойцов — если и не из СССР, то уж всяко из Польши, никак не походя на немецких кормленых битюгов или могучих французских першеронов, которые передохли еще в первую же зиму. А вот эти невзрачные, пузатые и малорослые лошаденки тянули военную тяготу стойко и который год уже.
Всех своих стрелков, числившихся санитарами, Берестов собрал на пять минут, подменив караульных девчонками побоевитее, после чего замполит бодро толкнул короткую речь о боевом успехе, а капитан не то, чтобы отдал, а опять же торжественно вручил герою дня полученный пулемет. Штурмгеверы поделил по справедливости — наградив замполита, второго номера с колокольни и себя, Бойцы, как и положено, в ответ гордо сказали, что служат трудовому народу и официальные мероприятия на том пока были закончены.
Диковинное оружие тут же стали щупать, разбирать и оценивать.
— Этот МГ-42, делает за тыщу с лишним выстрелов в минуту, как косой косит — рассказал слышанное от спецов из разведки местный знаток пулеметов — замполит.
— Странные у немцев машиненгеверы. Старый-то доводилось в руках держать, этот и похож и другой. И тяжелее чеха — задумчиво оценил новое оружие охотник из Псковщины.
— Да, похож на старого знакомого МГ-34 — такая же хищная конструкция с прикладом-рогулькой без изгиба, но вот видишь — кожух у того имел другой вид, тут с массивной ствольной коробкой и ухватистой кочергой — ручкой взвода.
— Этот — 42 от того 34 главное чем отличается сразу внешне — один "квадратный" а другой "круглый" — приметил второй номер, говоривший мало, но строго по делу.
