— Генерал Толаллис, — сказал он. Это имя прозвучало мелодично, почти ласково, и он улыбнулся. — Полагаю, вы получили мое сообщение об эвакуационных центрах. — Его улыбка стала шире. — Это ваш призыв сдаться?
— Нет, — ответил Толаллис.
— Тогда чему я обязан этим несколько сомнительным удовольствием?
— Вы отправили сообщение с озером Орестиада, — холодно произнес Толаллис. — Я подумал, что будет только вежливо отправить вам ответ.
— Действительно?
— Да, действительно. — Настала очередь Толаллиса тонко улыбнуться. — Полагаю, нам не стоит удивляться, что такой мясник, как вы, мыслит категориями массовых жертв. Однако вам следует знать две вещи. Во-первых, мы не собираемся сдаваться ради вас. Мы с радостью пожертвуем землю, которой хватит, чтобы похоронить каждого мясника из Федерации, которого вы привели с собой, но если вы хотите сохранить весь остальной мир, вам, черт возьми, придется за это побороться. И, во-вторых, мы знаем, что у вас есть корабли на орбите вокруг Одиссея — я уверен, их намного меньше, чем вы ожидали, но они все еще там, — и вы только что продемонстрировали, для чего готовы их использовать. О чем вы, возможно, не знаете, так это о том, что у нас более дюжины систем Телум, развернутых в укрытиях по всему континенту. Если на то пошло, мы развернули более двадцати платформ Фулмен до того, как вы появились здесь.
Мышцы вокруг глаз Алаймо напряглись. Это был единственный знак, который он подал, но для тех, кто знал его так же хорошо, как и его сотрудники, этого было более чем достаточно.
Телум был наземной платформой кинетического оружия. В определенном смысле он был мобильным, и хотя его скорость запуска в 25 км/с составляла немногим более двух третей от скорости K-пушки военно-космического флота, его снаряды были намного крупнее. Во-первых, чтобы компенсировать их меньшую скорость — они были почти в два раза массивнее, что придавало им почти такую же разрушительную силу, несмотря на меньшую скорость, — но также и потому, что, в отличие от флотского оружия, они имели поверхности управления аэродинамическими профилями. Они могли изменять траекторию полета после запуска, что позволяло вести огонь непрямой наводкой и скользить по траектории полета над землей. Пусковые платформы было легко обнаружить и уничтожить с орбиты... но только после того, как они были демаскированы и открыли огонь, и это были системы с дистанционным управлением. Уничтожение пусковых установок ни черта не повредило бы людям, которые только что запустили их.
С Фулменом было еще хуже.
Алаймо привез с собой пару сотен собственных Фулменов, хотя пока не удосужился их использовать. Кинетических орудий на крупном корабле было более чем достаточно для всего, что могло ему понадобиться. Но Фулмен был чрезвычайно малозаметным беспилотником, который стрелял 2,5-тонным снарядом сверхплотной материи — в три раза большей массы, чем снаряд крупнокалиберной K-пушки на корабле — снабженным катушкой Гауптмана, способной развивать ускорение в 3000 g. С высоты запуска в триста километров он производил 5,2 килотонны кинетической энергии.
— Уверен, что офицеры вашего флота — во всяком случае, те, кто выжил, — скажут вам, что даже такую скрытную штуку, как Фулмен, не так уж трудно найти на близкой планетной орбите, — продолжил Толаллис. — Вот почему мы не разместили их там. Они находятся гораздо дальше, но это дает кинетическим снарядам больше времени для увеличения скорости. Катушки работают всего около четырех минут, а это значит, что нам пришлось разместить их на расстоянии менее девятисот тысяч километров от планеты, так что вам не составит труда их обнаружить. По крайней мере, рано или поздно. С другой стороны, это будет оружие мегатонной мощности, которое будет поражать с такого расстояния.
Толаллис помолчал, позволяя переварить услышанное, затем пожал плечами.
— Я уверен, что кто-то вроде вас уже подумывает об использовании нашего гражданского населения в качестве прикрытия. Это то, о чем вы могли бы подумать. И я не буду врать, Алаймо, — мы не хотим убивать сотни тысяч или даже миллионы наших соотечественников, поэтому, заставив их вернуться в города, вы обеспечите себе определенное прикрытие. Но здесь есть грань. Наступит момент, когда то, что вы сделаете, может просто убедить нас пойти дальше и нажать на курок в любом случае. И если вы сами начнете разбрасываться убийцами городов, мы быстро дойдем до этого. Если хотите нападать на нас на земле, хорошо — берите это. Начнете уничтожать наши города, и мы разнесем вас в пух и прах. Я просто хотел убедиться, что вы понимаете это без всяких двусмысленностей.
— Звучит очень впечатляюще, — сказал Алаймо через мгновение. — Если, конечно, есть что-то, что действительно это подтверждает.
— И я знал, что вы тоже это скажете, — сказал Толаллис. — Мне доставило бы огромное удовольствие устранить все сомнения, которые могут возникнуть у вас по поводу моей правдивости, свалив все это вам на голову, но до сих пор вы не дошли до этого, учитывая, где прячете свою трусливую задницу. Так что, полагаю, мне придется довольствоваться местом в первом ряду при вашем расстреле и вместо этого найти другой способ решить эти вопросы. Я уверен, что-нибудь придет мне в голову. До свидания, генерал.
Дисплей погас.
Алаймо на мгновение задумался, глядя на него, затем пожал плечами.
— Похоже, для приготовления этого торта требуется немного более высокая температура, чем я предполагал, — сказал он почти капризно. — Поскольку это так, возможно, мы...
Внезапно взвыл сигнал тревоги.
— Входящая сигнатура Гауптмана! — рявкнул майор Бисгаард, когда на главном экране вспыхнула кроваво-красная иконка. — Точка запуска — двести тысяч километров!
Взгляд Алаймо метнулся к экрану, и его челюсть напряглась, когда этот яркий значок начал стремительно увеличиваться.
Он ускорялся чуть более ста секунд. Затем, все еще находясь на расстоянии десяти тысяч километров от планеты, он стал баллистическим со скоростью 3343 км/с.
Через три секунды после этого взрыв мощностью 3,4 мегатонны превратил центр города Агрино и половину первой дивизии армии Земной Федерации Камисы Дудина в четырехкилометровый огненный шар.
ГЛАВА ТРИДЦАТАЯ
Эвакуационный центр долины Потамия
Планета Одиссей
Система Беллерофонт
12 января 2553 года
Капитан Ахмет Йилдиз высунулся из боковой двери своего маленького боевого корабля, сжимая бронированной рукой ручку, чтобы не упасть с высоты двухсот метров в центр эвакуации внизу. На его визоре было видно расположение солдат, образующих кордон вокруг временных укрытий и складов. Гражданские толпились кругом, в основном у палаток.
Он проверил время на своем визоре.
— Бульдог-шесть, — сказал он по командному каналу своей роты. — Зеленый-шесть, никто не покидает объект.
— Бульдог-шесть, это Зеленый-пять, — сообщил по каналу сержант взвода, головного наземного подразделения роты Бейкер. — Шестая с местным придурком. Ей не очень-то удается убедить его отдать приказ об эвакуации.
Йилдиз поморщился.
— Принято. Снижаюсь и буду там как можно скорее. Бульдог-шесть, отбой.
Йилдиз откинулся на спинку сиденья корабля и дважды стукнул кулаком по потолку. Второй пилот показал ему поднятый большой палец, и корабль начал опускаться на землю. Солдат, стоявший у одной из боковых роторных пушек, опустил оружие и напрягся, опираясь на приклад.
— Вы точно определили угрозу, Парсонс? — рявкнул Йилдиз, и охранник у двери вскинул голову.
— Хм? Там на крыше пара игроков Лиги, сэр. Я имею в виду, не Лиги, а...
Солдат держал свое оружие направленным в одну и ту же точку, в то время как корабль слегка отклонялся в сторону зоны посадки.
— Они гражданские лица — наши гражданские лица — до тех пор, пока не начнут действовать иначе.
Парсонс посмотрел на него, и Йилдиз понял, о чем думал стрелок. Он слышал о том, что случилось с другой бригадой первой дивизии в Агрино, а армия не привыкла к таким потерям. Неудивительно, что он нервничал.
— Мы пытаемся умиротворить эту планету, а не убивать всех на ней, — сказал капитан. — И что бы ни случилось на Агрино, эти люди не имеют к этому никакого отношения.
Парсонс еще мгновение смотрел на него, затем кивнул.
— Да, сэр.
— Хорошо! Но это не значит, чтобы вы вертели головой.
Парсонс быстро улыбнулся, и Йилдиз похлопал его по плечу и вышел из корабля еще до того, как шасси коснулись земли. Держа карабин дулом к земле, он почти бегом направился к боевой команде, охранявшей главный вход в центр для беженцев.
Большинство армейских солдат носили современные полевые доспехи Марк 12. Они были слишком легкими, чтобы соперничать по огневой мощи и надежной защите с полнокомплектными доспехами хоплонов, но их гораздо более низкие требования к мощности давали многократное превосходство по выносливости. Они также были рассчитаны на вакуум и достаточно тяжелы, чтобы защитить от огня стрелкового оружия, и хотя их сервоприводы были менее мощными, чем у хоплона, они все равно позволяли его владельцу носить оружие, способное уничтожить боевые скафандры Лиги. Но с доспехами или без, рота Бейкер была вооружена карабинами и патронташами с газовыми баллончиками для сдерживания толпы и борьбы с повстанцами, а не для ведения боевых действий. Вид его мужчин и женщин, одетых как оккупанты, тешил самолюбие Йилдиза, но по-настоящему его беспокоило то, что они все равно были солдатами, а не полицейскими или миротворцами. Их готовили к бою, а не к сдерживанию толпы, и если их инстинкты и подготовка возьмут верх...
— Сэр, вам нужна охрана? — спросил солдат, когда Йилдиз вошел в центр эвакуации.
— Нужна ли мне защита от группы безоружных мужчин, женщин, детей и стариков? — ответил Йилдиз, встретив сердитые взгляды взрослых одиссеев, которые наблюдали, как он направляется к зданию штаба. В отличие от многих военнослужащих, Йилдиз провел свое время на передовой, сражаясь с Лигой в бою, а не отсиживаясь в гарнизоне на случай, если политики решат, что он нужен где-то в другом месте. Лица одиссеев отличались от тех, что он видел на мирах Лиги, где служил, но страх в глазах их детей был точно таким же.
— Что ж, сэр, они не проявили открытой враждебности, но явно не рады нас видеть, — сказал солдат.
— Я возьму это на себя. Возвращайтесь на свой пост, — сказал Йилдиз, заметив взводного сержанта. Сержант стоял у открытой двери, и капитан прошел мимо него, чтобы проскользнуть в помещение, которое, очевидно, было кабинетом директора центра эвакуации.
Одна из командиров его взвода сняла шлем и пристегнула его сзади к поясу, перегнувшись через рабочий стол и держа пистолет в одной руке. Слегка полноватый мужчина с бородкой цвета соли с перцем, ярко выраженным "вдовьим гребнем" и раскрасневшимися щеками стоял за столом, скрестив руки на груди, и оптика в шлеме Йилдиза запечатлела черты его лица. Компьютер его доспехов выдал идентификационный файл одиссея, и Йилдиз еще раз просмотрел его послужной список.
— Когда вы поймете, что это не просто моя просьба? — рявкнула лейтенант.
— Может быть, вам стоит снова надеть шлем, потому что ваши уши, кажется, просто не слышат, — парировал одиссей. — Мы не можем уйти. Мы здесь в полной безопасности, пока...
— Это не так, — сказал Йилдиз через динамики своего доспеха. — В ближайшие несколько часов никто в радиусе пяти километров от того места, где вы стоите, не будет в безопасности. — Он снял шлем, сунул его под мышку и посмотрел на Зеленую шесть.
— Лейтенант Рейнольдс, подождите снаружи.
— Вас поняла, сэр.
Рейнольдс подтащила к себе через стол пистолет, сунула его в кобуру и вышла из кабинета.
— Йилдиз, — сказал капитан, постучав себя по груди. — А вы Мэссон. Майор Пол Мэссон.
— Не так давно, черт возьми, — сказал одиссей.
— Может, и нет, но вы получили крест доблести в составе кластера. Вылечились после потери ноги в Брикстоне.
— Я уже есть в вашем досье, да? — с отвращением сказал Мэссон.
— Конечно, есть. И поскольку я понимаю это, вам нужно кое-что понять. Сейчас время имеет первостепенное значение. Эти люди, — он обвел рукой одиссеев, стоявших у входа в маленький офис, — сейчас рассержены и сбиты с толку. Они взбешены, вероятно, чертовски сбиты с толку и на самом деле не склонны сотрудничать с нами. Я это понимаю, но сейчас они также находятся в вашем ведении. Они должны уважать вас, учитывая ваш послужной список, и вам нужно увести их отсюда, прежде чем...
— Это именно то место, где они должны быть! — крикнул Мэссон, и Йилдиз с каменным лицом выпрямился.
— В полночь по коринфскому времени кинетический удар уничтожит этот объект и все, что находится в радиусе пяти километров, — сказал он. — Это... через четыре часа и тридцать семь минут. Чего вы ждете?
— Федерация не нацелена на скопления гражданского населения. — Мэссон упрямо покачал головой, и глаза Йилдиза сузились.
— Вы же знаете, что это не так, — решительно заявил он.
— Мы говорим не о кораблях Лиги, — парировал Мэссон. — Мы говорим о гражданах Федерации в мире Федерации!
— Который объявил себя неподчиняющимся требованиям. Вы знаете, что это значит.
Голос Йилдиза стал более ровным, чем когда-либо, а глаза Мэссона блеснули. Он на мгновение отвел взгляд, затем снова посмотрел на Йилдиза.
— Мои люди здесь, чтобы обеспечить их безопасность, — сказал он. — И я не знаю, заметили ли вы, но здесь практически нет транспорта, и мы находимся у черта на куличках посреди долины, в сорока километрах от чего-либо. Этот центр специально разместили здесь, потому что он находится так далеко от любых городов или любых других возможных военных объектов, а без транспорта я не могу перевезти кого-либо в безопасное место!
— Пешком, — сказал Йилдиз, и брови Мэссона поползли вверх.
— Прошу прощения?
— Ведите их пешком. Вы правы, обратно в Политеас идти сорок километров. Я знаю, что некоторым из них будет нелегко. Но они доберутся туда и, по крайней мере, останутся живы. Чего с ними не случится, если вы их не выведете. Потому что по этому объекту будет нанесен кинетический удар, независимо от того, есть здесь кто-нибудь или нет.
Губы Мэссона на мгновение задрожали, но затем гнев пересилил все остальные его эмоции.
— Это не та Федерация, за которую я сражался, — сказал он. — Мы не убиваем наших собственных женщин и детей!
Йилдиз посмотрел на него, затем медленно кивнул.
— Все... изменилось. Вы были в Хуаляне, верно? На каком континенте?
— На северном, — ответил Мэссон, нахмурившись в явном удивлении от неожиданной нелогичности. — Я был в восемьдесят пятом полку, когда Лига атаковала Килай. Мы отошли с линии фронта, чтобы эвакуировать остатки дивизии через пролив. Это был... — Мэссон потер подбородок. — Это был...
— Третий космодесантный. Я был с ними. — Йилдиз почесал призрачную рану на щеке. Шрам исчез после достаточного количества косметических процедур, но память о нем осталась. — Я ценю, что вы вытащили наши задницы из огня.
