Она бы так не поступила.
— Вы правы, Зак, — пробормотала она. — Я имею в виду, о моей сестре. Я должна всегда вести себя так, как будто каждая из нас жива. И напоминать себе, что речь идет об Арафуре Несс. Она победила "Ночного разбойника"! Она победила Бозу Сеннен! Почему я должна сомневаться в том, что она сможет справиться с несколькими кораблями и червем вроде Инцера Сталлиса?
— Тогда вы не откажетесь от своих поисков знаний. Это похвально. Я вознагражу ваше моральное мужество небольшим открытием.
— Не думаю, что вам есть что еще сказать об истории наших народов.
— Напрямую не скажу. Но вернусь к вопросу о квойнах и к небольшой демонстрации, которую устроил для вас на борту "Веселой кобылы". Вы, конечно, помните.
Она мысленно вернулась к шлюзу и тому одинокому квойну, который выплыл из корабля, прежде чем двинуться с определенной целью в направлении Старого Солнца.
— Я знаю, что видела. С тех пор то и дело думаю об этом.
— А вы не могли бы выдвинуть какую-нибудь гипотезу?
— Квойны притягиваются к Старому Солнцу. Сначала поворачиваясь лицевой стороной, а затем под действием общего импульса. Это не магнитное, а какое-то другое сродство. И это новое поведение, чего не было замечено до Реорганизации.
— Вы можете быть в этом уверены?
— Я ни в чем не могу быть уверена, Зак. Но думаю, что за сотни лет какой-нибудь капитан или команда, должно быть, случайно выбросили несколько квойнов в космос. И если бы такая склонность существовала, ее бы наблюдали, подмечали и изучали. Навигаторам пришлось бы учитывать отклонение к Старому Солнцу каждого корабля с полным трюмом квойнов, и все же старые карты и формулы по-прежнему хорошо нам служат. По крайней мере, так было до сих пор. — Она покачала головой в темноте. — Нет, это что-то совершенно новое. Когда произошла Реорганизация, квойны, должно быть, проснулись: пробудились к какому-то более истинному состоянию бытия или к какому-то воспоминанию о своем более глубоком предназначении. Выражая такое... согласие... со своими собственными идеями?
— Это больше, чем просто согласие. Это настолько близко к истине, насколько это вообще возможно для любой обезьяны.
— Тогда расскажите мне, что происходит.
— Я сделаю это после того, как вы расскажете мне, что вам известно о Реорганизации и ее причинах.
— Я уверена, что вы сделали необходимые выводы, Зак.
— Но я хотел бы услышать вашу версию событий.
— Если бы у меня было время, я бы записала их в книгу. Фура написала свой рассказ, я могла бы последовать за ней. Это началось, когда мы захватили "Мстительницу", и закончилось, когда нашли квойны, и я раскрыла истинную личность Лагганвора. Это был бы мой рассказ. Но тогда, полагаю, кому-то другому пришлось бы рассказывать наши истории с этого момента, теперь, когда мы расстались.
— Чтение обезьяньего языка очень утомительно для щелкунчика. Ради меня вы можете сократить свой рассказ. И не будьте слишком многословны: боюсь, я слышу звуки приближения.
— Мы не можем быть далеко от перекрестка.
— Тем не менее. Расскажите о Реорганизации и вашем участии в ней.
— Пиратка Боза Сеннен накапливала квойны. Она занималась этим на протяжении веков, и в ее тайнике было очень много квойнов — возможно, столько же, сколько все еще было в обращении в других мирах. Однако она тщательно их хранила. Хотя тайник находился в одном месте, на небольшой скале за Морозными границами, квойны хранились в разных хранилищах внутри него. Мы думали, что это просто для удобства, пока не допустили ошибку, собрав их слишком много в одном месте.
— Существует химический элемент, изотоп, который безопасен в изоляции, но становится опасным, когда его слишком много концентрируется в одном месте. Этот эффект называется критичностью. Очень похоже, что аналогичный процесс произошел с квойнами. Как вы уже упомянули, можно сказать, что они проснулись. Скажите мне — и только честно — были ли у вас какие-либо намерения ускорить Реорганизацию?
— Нет, — твердо сказала она. — И я говорю также от имени Фуры. Мы не знали, что делаем. Мы хотели немного встряхнуть ситуацию, но... никогда до такой степени. Были последствия, Зак. В Малгрейсене мы видели, как мужчина выбросился из окна из-за потери своих сбережений. Вы уже видите перекресток?
— Мы уже на нем. В прошлый раз мы двигались по правому направлению, теперь пойдем по левому. Поверните направо и продолжайте движение.
— Я только что увидела какой-то свет: вспышку красного или оранжевого.
— Они приближаются. Мы должны поторопиться.
— Я спешу. — Она снова почувствовала, что дорога идет под уклон, когда они спустились по менее крутому из двух туннелей. Адрана бежала так быстро, насколько позволяло ее слепое и отягощенное состояние. Она была полностью во власти его указаний, но к настоящему времени уже привыкла к этому и, казалось, была менее склонна отклоняться влево или вправо. Но даже это увеличение темпа привело к тому, что звук ее дыхания усилился, так что у него были все шансы прокатиться эхом вверх и вниз по туннелям, подобно ноте органа.
— Что касается того человека, которого вы видели в Малгрейсене, то, насколько вам известно, он уже был в самом конце череды несчастий.
— Или, возможно, он был хорошим человеком, пытавшимся жить хорошо, а мы все испортили. Однако он был не один. На Малгрейсене было много таких, как он, а Малгрейсен — это всего лишь один мир.
— Для сестры Несс вы, кажется, особенно щепетильны по поводу пары смертей.
— Не буду отрицать, что мы пролили много крови с помощью маг-пушек и призрачных лезвий. Но эти люди прямо противостояли нам. Не говорю, что они были плохими людьми, не все из них, но каждый из них решил сразиться с нами или помешать нам ради славы или награды, и только по этой причине моя совесть чиста. Но, должно быть, есть много других мужчин и женщин, похожих на этого человека, которые просто были захвачены Реорганизацией, и это было нашей виной.
— Вы не могли этого предвидеть.
— Это освобождает нас от ответственности?
— Возможно, из-за одного ряда последствий. Вы внесли изменения в сложную систему, и одним из результатов этого являются страдания и смерть неопределенного числа представителей вашего вида. И, можно сказать, большая досада среди некоторых из моих соплеменников. — Она почувствовала, как он пожал плечами в ее объятиях. — Да будет так. Но также возможно, что внесенные вами изменения были полезными и необходимыми.
— Надеюсь, что это будет воспринято как должное. Если квойны были не такими, как мы думали, то, наверное, лучше избавиться от этой лжи.
— Вы так думаете?
Адрана ответила ему с должной серьезностью. — Да. Теперь каждый человек в любом мире знает, что ценность квойнов не установлена на веки вечные, и никакое состояние не может зависеть только от них. Я думаю, что это лучшее знание.
— Заинтересованные стороны с этим не согласятся... но вы правы. Гораздо лучше знать, чем не знать.
— И все же, мы не закончили с изменениями. Почему квойны тянет к Старому Солнцу?
— Потому что, дорогая капитан, оно больное.
Вспыхнул свет, невероятно яркий для ее привыкших к темноте глаз, раздался треск, и ноздрей коснулся обжигающий запах. Должно быть, какой-то снаряд или энергетический импульс пролетел совсем близко от нее. Ей показалось, что он возник у них за спиной. Чей-то голос, приглушенный расстоянием и теснотой, крикнул: — Они недалеко!
Другой: — Они нужны им живыми!
— Или почти живыми!
— Думаю, нужно поторопиться, — сказал Тэйзакнэйкак.
Но она уже была на пределе своих сил. Если она споткнется и разобьет хрупкую оболочку его шлема об пол, им конец. Это было похоже на бегство по темному лабиринту с каким-нибудь незаменимым глиняным изделием в руках. Где-то позади них вспыхнул еще один огонек. Было ли это ближе, чем раньше, или ее сбила с толку акустика системы туннелей? Возможно, преследователи спустились по самому крутому из двух туннелей, и их огни и звуки доносились до нее только косвенными путями.
Впереди что-то блеснуло. Тэйзакнэйкак встревоженно застыл в ее объятиях.
— Впереди что-то есть, капитан Несс.
Она крепче прижала его, вглядываясь в глубину туннеля. Лучи и колючки желтого света пронзали ее насквозь. Она пристально вглядывалась. За этими огнями, приближаясь, виднелась оживленная баррикада из живых существ. Она остановилась, потому что идти дальше казалось таким же безумием, как и поворачивать назад, навстречу преследователям, приближающимся с другой стороны.
— Простите меня, Зак, — тихо сказала она. — Я думаю, что, возможно, подвела вас.
— Почти настигли их, парни, — раздался грубый голос сзади. — Как у вас дела, мистер Кью?
— Никогда еще я не был так доволен, — ответил мужчина, которого, как она знала, звали Видин Квиндар, но который с таким же успехом мог откликаться на имя Куэлл. — Так мило со стороны моего предшественника, что он оставил нам эти туннели, чтобы немного развлечься.
— Капитан Несс? — позвал новый голос, которого она раньше не слышала. Он раздался прямо перед ней. Он был грубым, надтреснутым, но в нем было что-то, что придало ей немного уверенности. — Это вы, не так ли?
Адрана вздернула подбородок. — Это будет зависеть от ваших ожиданий, сэр.
В ответе голоса она уловила легкую насмешку. — Пожалуйста, окажите мне небольшую услугу, капитан Несс. Прижмитесь к полу как можно плотнее и убедитесь, что ваш спутник так же защищен.
Она поняла его намерение, распласталась и попыталась крепко прижать Тэйзакнэйкака к себе.
Над ними вспыхнул маленький кусочек ада.
Она зажмурила глаза и пожалела, что не может заткнуть уши. Тэйзакнэйкак корчился и хрипел, и она заставила его замереть. Нападение продолжалось, по всей вероятности, всего несколько секунд, но в ее жизни были часы, которые показались ей короче. Она услышала пистолетные выстрелы, гул и треск энергетического оружия. Она услышала вопли и восклицания и внезапные отрывистые приказы.
И затем все кончилось. Выстрелы прекратились, и хотя их эхо разносилось вверх и вниз по туннелям, больше никаких перестрелок не последовало. Некоторые мужчины кашляли, другие стонали, хныкали или издавали какие-то булькающие или гортанные звуки в предсмертные мгновения.
Адрана осмелилась открыть глаза. Над ней нависла чья-то фигура. Теперь она могла немного видеть, потому что у группы, преградившей им путь, были факелы, и они отбрасывали на стены узоры света и тьмы. Вырисовывающаяся фигура была мужчиной, который наклонился, чтобы протянуть руку.
Она поняла, что это слепой мужчина.
На его лице было два отверстия: две черные впадины, похожие на колодцы, по обе стороны от носа. Над ними его волосы были покрыты щетиной белого и седого цвета, в основном первого. Двое недоумков стояли по обе стороны от него, слегка касаясь его и указывая направление, в котором он мог бы дотянуться. Они были такими же неподходящими друг другу и вызывающими беспокойство, как и остальные, но Адрана не думала, что видела этих двоих раньше.
— Можно ли вам доверять, сэр? — спросила она.
— Это очень хороший вопрос, капитан Несс. Прекрасно понимаю ваши сомнения. Вас не лучшим образом представили с момента вашего прибытия.
— Вы Куэлл, — сказала она.
Он прикоснулся пальцем ко лбу. — Я Куэлл. Несмотря на попытки других присвоить мое имя. Мне жаль, что вы имели несчастье столкнуться с Квиндаром до того, как мы смогли до вас добраться. Вы правильно сделали, что ушли так далеко от него — были ли проблемы?
Она поднялась с земли, вжимая пальцы в грязь. Мимо прошли еще двое соратников Куэлла — на этот раз обезьяны — и направились к тому, что осталось от отряда Квиндара. В обеих руках у них было оружие: у одного — два грубых пистолета с раструбами, у другого — пара великолепных дуэльных бластеров девятого Заселения, сверкающих инкрустацией из драгоценных камней
Адрана, склонив голову набок, посмотрела вслед обезьянам.
— Люди Квиндара убили двух моих друзей. Он и недоумки-бестолковые... ну, как и ваши. Я не уверена, что понимаю. Я думала, что бестолковых послали, чтобы убить Зака.
— Не все бестолковые, — тактично заметил Куэлл, — сделаны из одного теста. Или, скорее, дело не в одежде. Было бы разумно не судить, пока не познакомишься с характером человека. Вы согласны?
— Я бы с удовольствием.
Он опустил свои отсутствующие глаза. — Это Зак, так вы называете щелкунчика?
— Я здесь, Куэлл, — объявил Тэйзакнэйкак. — Поднимите меня, капитан Несс, чтобы мы могли изучить друг друга.
— Все в порядке, — сказал Куэлл, поднимая руку, чтобы разубедить Адрану. — Он у меня, а вы, должно быть, уже устали. — Он поднял щелкунчика, найдя его, несмотря на то, что ничего не видел, и приподнял его, пока их лица не оказались на одном уровне.
— Вы ранены, Куэлл.
— Квиндар забрал мои глаза. Изначально их дали мне ползуны. Квиндар нашел дорогу в Тревенза-Рич после того, как сам потерял зрение на Мазариле. — Он многозначительно улыбнулся Адране. — Я слышал, что у него были какие-то неприятности с роботом.
— Я думала, вы с Квиндаром были друзьями.
— В какой-то степени так оно и было. Но я допустил ошибку, позволив ему похитить вашу сестру. Позже я допустил еще большую ошибку, предоставив ему убежище здесь и предложив помочь с его глазами.
Позади Адраны раздалась пара пистолетных выстрелов, а затем треск энергетических разрядов. Часть стонов и хныканье прекратились.
— Я тоже был слеп, — сказал Тэйзакнэйкак. — Затем капитан Несс вернула мне зрение.
— Ваш шлем? — спросил Куэлл, с величайшей нежностью дотрагиваясь до Тэйзакнэйкака. — Да. Кажется, я чувствую ваши раны. До нас дошли слухи, что на вас напали по дороге из Малгрейсена. Мы опасались худшего. Вы... готовы?
— Я никогда не был так готов, Куэлл. Вы готовы ко мне?
— Настолько, насколько это возможно.
— Готовы к чему? — спросила Адрана.
Ее вопрос был прерван внезапным пронзительным визгом, донесшимся со стороны отряда Квиндара. Это был, по некоторым меркам, самый ужасный звук, который она когда-либо слышала от другого существа.
Визг прекратился.
Один из бестолковых вернулся с парой тяжелых темных предметов в большой, похожей на медвежью, рукавице, которая служила ему рукой. Он предложил эти предметы Куэллу.
— Отличная работа, мой друг. — Куэлл исследовал пальцами две черные трубки. — Можно ли их когда-нибудь вставить обратно — это вопрос другого дня. Но, по крайней мере, они вернулись к своему законному владельцу. Вы закончили с Квиндаром?
Недоумок ответил жужжащим, щелкающим голосом, похожим на набор дискового телефона. — Он... последний... кто остался в живых, хотя... довольно часто жалуется... и даже больше... с тех пор, как мы... сняли с него эти глазки. Вы... думаете, нам следует... избавить его от... страданий?
— Это было бы милосерднее, — сказал Куэлл.
— Так и было бы, — согласился недоумок. — Полагаю, что так... оставить его как есть?
— Учитывая все обстоятельства, это к лучшему. — Куэлл положил руку на то, что в недоумке могло сойти за плечо. — Но ты знал, что я скажу так, Чантер.
