— Я постараюсь побыстрее, — пообещал он. — И нашего мистера Всё-должно-быть-сделано-идеально тоже потороплю.
— Подожди, — Свитари поймала готового уйти клона за руку. — Ты что-то говорил о письмах.
Блайз хитро ухмыльнулся, а потом выудил из брошенного на диване френча брата его деку.
* * *
Эйнджела не находила себе места. Коммуникатор Свитари не отвечал уже несколько часов, да ещё и тот мандалорец, Колин... Он позвонил, скомкано извинился, что не сможет встретиться, и зачем-то попросил меньше показываться на улице. И друзьям посоветовать посидеть дома. Вопросы встревоженной Эйнджелы остались без ответа — Колин просто оборвал связь.
Звонок Шкассу успокоения не принёс — майор пообещал разыскать Ри по своим каналам, но все понимали, что гарантировать успех он не может. Она уже всерьёз раздумывала обратиться в комендатуру с заявлением о пропаже, когда в дверь ввалилась сияющая Свитари. Почему-то в чужой одежде, с ещё влажными волосами, она источала столь всепоглощающую радость, что Эйнджела проглотила заготовленные вопросы и вопросительно уставилась на сестру.
— Я тут нашла что-то о-о-очень интересное, — с загадочной улыбкой сообщила она и сунула Эйнджеле в руки деку. — Прочти, не пожалеешь.
— Ты что, спёрла деку коменданта города?
— Лучше... Читай!
Заинтригованная Эйнджела взяла предложенную деку с уже открытым файлом. Но вместо ожидаемых данных о передвижении оккупационных сил, она с удивлением прочла: 'Здравствуй, Эйнджи'...
Стаф-сержант Чимбик не волновался так с того момента, когда их учебную команду допустили к сдаче зачёта. Казалось — это было вчера. Но в то же время — невероятно давно. Но если тогда он готовился выйти на полигон, то сейчас вместо вооружённых парализаторами дроидов его ждала Эйнджела. Его ангел.
Чимбик замер перед дверью, и вытер разом вспотевшие ладони о свою рубашку. Ему было очень страшно. Почему-то казалось, что Эйнджела даже не захочет с ним общаться. А то и вовсе лишь вежливо улыбнётся из объятий красавца-зелтронца.
— Ты чего застыл? — удивлённо обернулся Блайз.
Чимбик молча отвернулся и преувеличенно тщательно принялся рыться в своих карманах в поисках платка. Сложно сказать, сколько ещё он бы топтался у порога, подыскивая очередной предлог для отсрочки судьбоносной встречи, если бы дверь не распахнулась сама. На пороге стояла Эйнджела. Глаза полукровки влажно блестели, а в её руке Чимбик с удивлением увидел собственную деку.
Она не сказала ни слова. Просто шагнула вперёд, обняла клона и целовала до тех пор, пока смеющаяся Свитари не предложила хотя бы перешагнуть порог и запереть дверь.
Происходящее вокруг Чимбик замечал урывками, будто вывалившись в иной, параллельный мир, что лишь время от время от времени соприкасался с реальностью. Что-то говорил Блайз и ему отвечал весёлый смех Свитари. Потом вдруг оказалось, что их больше нет в комнате. Или это он оказался в другой? Не важно. Его мир сузился, схлопнулся до женщины, что ни на мгновение не отрывалась от него. До пьянящих поцелуев, рядом с которыми меркли самые смелые мечты. До прикосновений, от которых тело пронизывало незнакомое наслаждение. Он больше не думал, не взвешивал, не планировал. Рациональность, сдержанность, здравый смысл — вся выстраиваемая годами обучения личность сержанта капитулировала, не способная противостоять вырвавшемуся из-под гнёта дисциплины естеству.
Эйнджела так и не произнесла ни слова. Слова были лишними, пустыми, ущербными. Бессмысленным сотрясанием воздуха, не способным передать всё то, что творилось в её душе. Она обошлась без слов. К эмпатическим прикосновениям Чимбик за время пребывания на Зелтросе успел привыкнуть, но всё же клон оказался ошеломлён. Чувства были яркими, сильными, слитыми в бурный, пьянящий поток, что сметал любые сомнения. Им просто не осталось места. Любовь, радость и горячее, почти обжигающее желание любовников отражались и множились, словно в бесчисленных зеркалах.
Впервые в жизни сержант не слышал верещавший совсем рядом коммуникатор. Впервые в жизни ему было глубоко наплевать на весь внешний мир.
— —
К дому Ароры они добрались только к рассвету. Нескончаемый праздник не отпускал, пьянил, кружил голову. Эмпатические прикосновения дарили невероятные чувственные впечатления, заставляя раз за разом прерывать путь в поисках места для уединения. Скажи кто Костасу неделю назад, что он будет похож на похотливого подростка, готового на что угодно и где угодно — фантазёр получил бы по зубам. Но то неделю назад... Теперь же комендант не мог понять, какое сумасшествие заставило его потерять столько времени, лишая себя удовольствия от любви прекраснейшей женщины галактики.
Уже на пороге дома Костас, считавший себя опустошённым до дна, с удивлением почувствовал, что хочет проверить каково это, видеть Арору на той огромной кровати, что царствовала в её спальне. В ответ на его мысли Зара лукаво прищурилась и толкнула дверь, увлекая любовника за собой.
В атриуме их ждал сюрприз: среди вольготно расположившейся толпы розовокожих крайт-драконами в теплице выделялись трое мандалорцев, даже в праздник не пожелавших расстаться со своей бронёй. Чинно потягивая напитки из стаканов, воины смотрели устроенное супругой леди-мэра представление.
Илайри птицей парила на свисавших сверху кусках материи, похожих на длинные разноцветные шторы. Перепархивая с ленты на ленту, зелтронка умудрялась выполнять различные пируэты с холодным оружием, широкий ассортимент которого покоился внизу. Ассистент-зелтронец ловко подхватывал выполнившую свою роль смертоносную железяку, и тут же подбрасывал танцовщице новую. Рам, пару дней назад лично вертевший в руках некоторые образцы этой коллекции, не мог не восхититься мастерством и смелостью девушки.
Схожее мнение имели и его земляки-подчинённые: до ушей Костаса долетали их одобрительные комментарии на родном языке.
— Впечатляет, — признался Рам, одновременно радуясь, что всё внимание зрителей поглощено танцовщицей, и можно незаметно прошмыгнуть в спальню.
— Как-нибудь я попрошу вэй-ти показать нам персональное выступление, — пообещала ему Зара и мандалорец поймал себя на мысли, что не видит в этом предложении ничего непристойного. Впервые в своей жизни. Зелтрос потихоньку накладывал свой отпечаток и на души несгибаемых детей Мандалора...
В кармане брюк завибрировал выставленный на беззвучный режим коммуникатор. Костас досадливо скривился, гася малодушное желание проигнорировать вызов, и глянул на экран прибора.
— Ну вот же слимо... — едва не простонал он. — В штаб вызывают. Срочно. Да чтоб этой жабе в панамке в клоаке засвербело, засранцу серомордому...
— Не злись, — Арора погладила его по руке и вскипевшее раздражение немного улеглось. — Лучше пригласи генерала посетить праздник. Мы его даже почествуем, если он такое любит...
Она весело подмигнула Костасу. В ответ мандалорец пробурчал что-то про обуревших неймодианских жабах, лучшей почестью для которых будет принудительное погружение в чан с осиком. И желательно — с жерновом на шее, чтобы исключить всплытие. Если бы не Зара — монолог коменданта был бы куда длиннее и цветистее, но сейчас он был счастлив настолько, что даже говнюк, по чистому недоразумению носивший генеральское звание, не мог до конца испортить настроение. Поэтому Рам ещё раз поцеловал Арору, и побрёл в комендатуру менять костюм на доспехи. По пути мелькнула мысль, что если бы не феноменальная даже для неймодианца трусость, то попади генерал в город — и Гривусу пришлось бы менять командующего операцией. А то и вовсе её свернуть — это если вспомнить размалёванных местными художниками дроидов. И хоть Рам не был трусом — и вдобавок действительно поддерживал идеи сепаратистов, — но не мог не признать определённую прелесть в подобном завершении оккупации.
— — — —
Ракша, несмотря на молодость, успела побывать в самых разных передрягах, но именно этот патруль оказался для неё одним из самых сложных. Было бы проще, устраивай местные засады, затевай перестрелки или взрывай фугасы на дорогах. Нет, аборигены неистово любили жизнь и друг друга, распространяя эти чувства, как заразу. От эмпатии не спасали ни бескар, ни воля, ни дисциплина. Мандалорка то и дело ловила себя на желании оставить бессмысленное занятие и присоединиться к веселью. Кого от кого тут охранять? Какую опасность могут представлять аборигены даже в самом агрессивном состоянии? Спеть оскорбительные куплеты? Осуществить попытку захвата живой силы с последующим конвоированием в постель? Если бы не презрение Ракши к местным слабакам, она была бы не против подобного исхода, но природное чувство брезгливости заставляло стискивать зубы и терпеть.
В кабинет Нэйва она ворвалась молча, заперла дверь и, не обращая внимания на лёгкое обалдение безопасника, отобрала у него комм и отбила вызов.
— Я вообще-то разговаривал... — попытался возразить Грэм, но мандалорка стащила с головы шлем, толкнула безопасника на диван и устроилась сверху, пресекая дальнейшую дискуссию жадным поцелуем.
'— Да и ситх с ним, разговором' — мысленно махнул рукой Нэйв.
Ракшу он понимал прекрасно: было неимоверно тяжело удерживаться от соблазна расслабиться, выходя из здания комендатуры и погружаясь в буквальном смысле атмосферу счастья и желания. Грэм из-за этого распределил время и маршруты патрулирования таким образом, чтобы никто из живых солдат не находился в черте города более трёх часов: экспериментальным путём было выяснено, что именно это время обеспечивают носовые фильтры в условиях высокой концентрации феромонов. Средств для блокировки эмоционального фона не нашлось, поэтому оставалось уповать лишь на личную стойкость солдат и офицеров батальона. И всё равно нет-нет, да приходилось самому ехать, и вылавливать очередного нарушителя дисциплины. И собирать волю в кулак, чтобы самому не пополнить их ряды. Так что Грэм не только с энтузиазмов воспринял действия Ракши, но и оценил, что она пришла к нему, а не потерялась, среди прочих, на улицах Зелара.
Служебный коммуникатор Ракши мерзко заверещал зуммером вызова в тот момент, когда молодым людям меньше всего хотелось отвечать.
— Пошли в дупу, — не прерываясь рыкнула мандалорка и отшвырнула коммуникатор в угол.
— Нет, — выдохнул Нэйв, нехотя отрывая руку от горячего тела Ракши. — Это генерал. Он и на моём канале, — контрразведчик указал на свой комм. — Что-то стряслось.
Стараясь не мешать оседлавшей его девушке, капитан подтянул комм поближе и включил громкую связь.
— Приказом командующего группировкой войск Конфедерации Независимых Систем... — Грэм поморщился: он терпеть не мог манеры неймодиаца передавать приказы через дроида-адьютанта. Обычно это вызывало желание просто долбануть чванливую жабу ногой по хрюслу, но в данный момент очень хотелось ухватить генерал-торгаша за ворот его идиотской мантии, выволочь на улицу и пристрелить. Или отдать на растерзание злобно оскалившейся Ракше.
— ... первой и второй роте комендантского батальона, — продолжал между тем дроид, — передислоцироваться в пункт временной дислокации и находиться там в полной боевой готовности до моего особого распоряжения. Третьей и четвёртой ротам приказываю сменить первую и вторую роты и приступить к несению комендантской службы в городской черте. Ответственными за ротацию назначаются временно исполняющий обязанности начальника штаба комендантского батальона капитан Нэйв и командиры рот. Указанным офицерам — подтвердить получение приказа.
— Нэйв — принял. Выполняю, — Грэм пытался говорить ровно, но, кажется, получилось так себе. Плевать. Отключив связь, контрразведчик отправил свой комм вслед за коммуникатором подруги...
— Когда-нибудь я пришью жабу... — пообещала Ракша, когда пришла пора спешно одеваться и возвращаться к решению проблем. — Когда завершится контракт. Найду способ.
— Меня позови, — серьёзно попросил, натягивая форму, Грэм. — От этого приказа явственно тянет дерьмом.
И в кои-то веки мандалорка не ответила шуткой, всецело разделяя мнение контрразведчика. А тот, едва привёл в порядок форму, связался с Раджем.
— Слышал? — вместо приветствия спросил Грэм.
— Разумеется, — отозвался мандалорец. — Что думаешь?
— Дерьмо я чую. Хоть и красиво поданное, — Грэм подтянул к себе каску. — Так, сейчас выполняем приказ. Ракшу забираю к себе. Взял бы ещё пару твоих ребят, но не хочу лишний раз давать этой жабе повод нервничать.
— Принял, — то, что Радж удержался от шуточек, услышав про решение своего молодого друга оставить при себе сестрёнку, красноречивее всего демонстрировало факт, что и Радж так же заподозрил некую махинацию неймодианца.
Нэйв выключил комм, а потом обернулся к Ракше.
— Прости, что решил за тебя.
Он ожидал чего угодно: от вспышки злости до обиды, но мандалорка лишь мрачно кивнула:
— Всё правильно. Когда осик зальёт улицы этого славного города, ты без меня не обойдёшься.
— — — — — — — — — — — — —
Рам прибыл к коменданту в самом скверном расположении духа. Гадая, какого ситха понадобилось Слизню, мандалорец вышел из лифта на палубе, которую занимали генеральские покои, и узрел едва ли не роту тяжелых дроидов-пехотинцев Б-2, поддержанных дройдеками.
'— Ничего себе паранойя разыгралась' — присвистнул Рам. Доложив о своём прибытии, он вошёл в генеральский кабинет... и угодил под луч-гаситель.
— Кос'тас Рам, — не скрывая удовольствия, проквакал неймодианец. — В'и от'стран'ены от в'иполнен'ия слу'жебн'их об'иазанностей по об'вин'ению в нар'уш'ении д'исципл'ины и р'азгл'аш'ению с'екр'етной информ'ации.
В кабинет с лязгом промаршировали дроиды и, окружив коменданта, взяли его на прицел. Из-за плеча неймодианца выпорхнул дроид-разведчик и спроецировал снимки: Рам и Зара в обнимку идут по городу. Вот они же — целуются в беседке. А вот они... Костас заскрипел зубами от ярости. И ведь ситхов слизень тут прав: налицо необходимость в служебном разбирательстве.
— Д'о ок'онч'иания рассл'едован'ия в'и пом'щ'иаетесь п'од ар'ест, — неймодианец гнусно ухмыльнулся.
Вперед вышел дроид-лейтенант и скомандовал:
— Ваше оружие, сэр.
Луч-гаситель погас. Освобождённый Рам огляделся по сторонам, а затем молча вынул бластер из кобуры и отдал дроиду.
— Снимите доспех...
Стиснув зубы, Рам подчинился.
Когда Костаса в одном нательном костюме вели на офицерскую гауптвахту, он думал лишь о том, чтобы неймодианец не тронул Зару.
— — — — — — — —
'Змея вползала в сонный дом, змея пехоты...'
Именно эта строчка из старинной солдатской баллады вспомнилась Нэйву, наблюдавшему за колонной третьей и четвёртой рот, вползающей в сонный город. Сидящие в машинах 'дикари' вели себя пока тихо, но это именно что 'пока'. Капитан на секунды не сомневался в том, что начнётся через час, максимум — два, — с того момента, как выйдет на маршрут первый патруль. Мародёрство и беспредел. Хотя неймодианцы и скакоане предпочитали иную терминологию, называя подобные мероприятия 'поддержанием порядка' и 'взиманием контрибуции'. Ну а зелтронцам, которым на собственной шкуре предстояло ощутить разницу между уходящими горными стрелками и мандалорцами, и входившими в город 'дикарями', теперь оставалось лишь посочувствовать.
