Бабуля фыркнула.
— Так вы с проверкой? — Я не стала отрицать. — Давно пора. К этому сумасшедшему и подходить-то боязно, все у него там вечно искрит, шумит... Как вылетит из этой трубы чего, так потом и на улицу не выйдешь — невольно наступишь, а потом гадаешь, что за дрянь к тебе прицепилась. Не целитель он, а вредитель! Как ему только позволили здесь поселиться! Мы уже столько жалоб писали, а все без толку. А сыночек-то у Дзерины весь пожелтел, ну точно лимон пупырчатый, да еще и фиолетово сыпью покрылся, а...
— Как пройти к его дому подскажете? — перебила словоизлияние я, чувствуя, что едва не начинаю улыбаться. Как все это знакомо.
— Подскажу, подскажу! И даже провожу! — покрепче прижимая вырывающуюся с визгом болонку. — Давно пора его приструнить!
Таким образом я обзавелась отличным проводником, который и довел меня до кислотно-зеленой оградки, покрытой острыми шипами, что колючая проволока. Видимо, набеги на садик целителя не были редкостью.
Бабуля еще поплевалась на такой странный колорит домика с башней и ушла. Вернее, спряталась за угол и приготовилась наблюдать.
Хотя, как по мне, так приторно-розовый цвет ее наряда гораздо страшнее.
Я поправила ремень, одернула тунику, расправила рукава — чтобы закрывали руки до самых кончиков пальцев, застегнула ворот блузы на все пуговицы и пожалела, что не надела рубашку кого-нибудь из парней — там пуговицы до самого горла. Да и шейный платок можно было бы повязать. Чтоб уж совсем без намеков. А то, знаете ли...
Еще и ремень тонковат... А, черт с ним. Переживу.
Резная калитка — безопасная для воров только на первый взгляд — отворилась сама собой. А только я ступила на крыльцо, как дверь, обитая металлическими пластинами, в лучших традициях ужастиков про призраков сама собой медленно отворилась и оттуда вырвался густой чернильный дым. Он, не рассеиваясь, просто поднялся вверх, оставляя на периллах и стене дома жирные сине-фиолетовые следы.
— Эй, заходить уже можно? Или ожидается еще что-нибудь в том же духе? — крикнула я, благоразумно оставаясь на месте.
Везет же мне на экспериментаторов. Да и вообще, на странные личности.
При звуке моего голоса лениво щелкнула дверная цепочка, и, сонно прижимаясь щекой к косяку, в проеме одновременно настороженно и деловито появилась узкая физиономия, щедро украшенная невообразимым количеством веснушек — словно сдобное тесто маком. Длинные рыжие пряди — словно аллюзия на яркие шторы в крупный горох, завешивающие все окна в его доме. И они, кажется, стали еще тяжелее — красных бусин, вплетенных в волосы, поприбавилось.
— Ция? — молвил Целитель, даже перестав зевать. А это был он, собственной персоной. С лица его мигом слетела блаженная сонная дрема. — Ция!!!
— Привет, Алдар, — кивнула я, с усилием выдирая руку из его цепких ладоней. — И я уже просила тебя не облизывать мне пальцы. Это элементарно негигиенично.
— Ты аккуратная и моешь руки, я знаю, — счастливо взмахнул неровными ресницами он, ухватываясь за косяк.
Я насторожено замерла, потому что обычно такой малостью его приветствия не ограничивались.
— Зато я не знаю, чистил ты сегодня зубы или нет.
Моя постная мина могла смутить кого угодно, но не его.
— У тебя есть шанс это узнать.
Целитель мгновенно распахнул дверь, едва не вбив ее в стену, и с каким-то нездоровым энтузиазмом затянул меня в дом — я и опомниться не успела.
Раз — и уже стойка из какого-то жаркого западного танца.
— Это был всего лишь приветственный поцелуй, — расплылся в сладкой улыбке целитель. Еще чуть-чуть, и у меня из ушей сироп закапает, ага. — Элементарная вежливость и только.
Я холодно улыбнулась — льда на десяток айсбергов хватило бы.
— Какие церемонии между старыми друзьями, не так ли?
— А ты все такая же неприступная, драгоценная моя, — проворковал Алдар, ни капельки не огорчаясь — неунывающий тип.
Вот именно этого я и опасалась.
— Успокойся, я к тебе по делам.
Целитель только уверенно хмыкнул.
— На иное я и не надеялся. У тебя что-то случилось, я сразу понял.
— А ты проницателен, как и всегда. — У меня уже начала затекать шея, так что я впилась пальцами ему в плечо и в ладонь — да здравствует грубая сила! — Перестань меня лапать.
Небось, устал меня на весу держать, ага.
Красные бусинки непримиримо забренчали.
— Должна же у тебя быть профессиональная этика, хотя бы в зачаточном состоянии!
Алдар пораженно уставился мне в лицо, а объятия его стали еще крепче.
— Так ты серьезно?..
Нет, черт возьми, просто потрепаться пришла.
— Я к тебе, как к Мастеру Целителю.
Алдар перехватил меня одной рукой, захлопнул дверь — десять замков были профессионально закрыты в пару секунд левой — и, схватив меня в охапку, потащил по винтовой лестнице наверх, в башню.
— Не так быстро, ретивый ты мой, — слегка обалдев от скачки галопом по лестнице с акробатическими трюками в исполнении неподражаемого Целителя, выдала я, когда меня осторожно опустили на стол. Кажется, именно на таких вскрывают трупы.
Парень быстро облачался в серый халат, утягивая волосы, надевая перчатки и нарукавники одновременно. Я наблюдала за этой размеренной суетой с огромной долей скепсиса.
— Ты что, оперировать меня собрался?
Алдар перестал метаться с обеспокоенным видом. Подтащил ногой раскладывающийся металлический стул и, хитро сверкнув глазами, оперся локтями на стол.
— Уж и пошутить нельзя, — хмыкнул он, стягивая с веснушчатого лица защитную марлевую повязку — под ней обнаружилась проказливая улыбка. — Рассказывайте, пациент, что вас привело ко мне. Извиняюсь за неудобства, но чай предложить не могу. — Он щедро взмахнул рукой, обводя круглую лабораторию. — Только спирт. Девяносто пяти процентный.
— Премного благодарна, но нет.
— А зря... — грустно кивнул рыжий.
Я бы похлопала его сочувственно по плечу, но, увы, сползти с промораживающей поверхности стола, которая проращивала во мне черные ростки брезгливости, было первоочередной задачей.
— Сесть тоже не предложишь? — оглядываясь в поисках еще одного стула, спросила я. Взгляд все время натыкался на всевозможные бутыльки, склянки, мензурки, пузырьки и пробирки. С самым разным содержимым, и даже затемненные — от солнца. Такая страсть при полном отсутствии полагающегося таланта... Даже эта упорность достойна уважения. И, надеюсь, когда-нибудь ему все-таки улыбнется удача и он добьется чего-нибудь значительного.
Рыжий пожал плечами уступая мне место, а сам забрался на стол, развалившись на нем, словно на диване. Бусинки застучали, когда волосы рассыпались по металлическому покрытию. Алдар прошелся пальцами по столу, изображая неторопливую походку, и затеребил меня за рукав.
— Рассказывай, что тебя так встревожило.
Шлепнув по явно лишней конечности и подавив улыбку, я с тоской принялась за "рассказ". Не дай бог найдет что-то, там уже не схалтуришь. Придется и к обычным Целителям обращаться, и пятерке сообщать, а то и вовсе рапорт подавать. С такими вещами не пошутишь особо. И что я буду делать дальше?.. Когда я лишилась силы в прошлый раз у меня была надежда и даже уверенность, что я сумею это преодолеть. В случае же какой-то непонятной болезни...
Так, хватит. Еще ничего неизвестно, а я уже гвозди в свой гроб заколачивать принялась. Еще только повеситься, как в той шутке про даму бальзаковского возраста, из-за слишком большой впечатлительности не хватало. Муж ради шутки углем размалевал лицо, да в кровать улегся, а она до бубонной чумы додумалась.
Ох, хоть бы так.
— При внешнем осмотре ничего странного я не обнаружил, — серьезно проговорил Алдар, стягивая перчатки. Его темно-серые глаза, почти графитовые, с синевато-белёсым отливом, были абсолютно серьезными — чуть ли не второй раз за историю нашего знакомства. Парень согнулся, делая очередную запись в своей тетради.
— Уже можно одеваться?
— Угу, — не глядя, кивнул он, продолжая с задумчивостью на лице изучать список симптомов. Молчание затягивалось, а я беспокоилась все больше.
Лаборатория Алдара напоминала его самого — пестрая, украшенная хаотическим порядком в небрежной форме — про рыжего иначе и не скажешь. Несмотря на солнечный день, по всей стене гирляндой были развешаны синие светляки, из-за которых свет казался резким и холодным. Льдисто-голубые блики многократно отражались на всех стеклянных и металлических поверхностях. Только внутри закрытой на задвижку печки что-то странно пахлюпывало, да потрескивало.
— Каков вердикт? — скрывая внутреннюю дрожь, спросила я. Пальцы несколько раз неловко соскользнули с пуговицы, пока я застегивала блузку. Туника осталась висеть на краю смотрового стола, а я не стала за ней тянуться. Как-то мне... Жарковато из-за ожидания приговора стало.
Целитель перевел взгляд "полный сердечной думы" на меня и, сложив руки, оперся подбородком на кулак.
— Знаешь, такое чувство, будто ты уже дня три держишь под абсолютным ментальным контролем целый город. Что, в Хрустальном настолько плохи дела?
И он еще шутит...
— Говори, что со мной происходит и я даже не буду тебя спрашивать, откуда ты знаешь место моей практики.
Рыжик щелкнул пальцами, аки заправский фокусник. Я уже бы и не удивилась, если бы с потолка посыпалось конфетти, а из-под стола появилась шляпа с белым кроликом.
— Все элементарно, я слежу за судьбами людей, которые мне небезразличны.
Я сжала зубы, сминая в пальцах ткань блузы.
— Говори уже диагноз, мистер Целитель, а то я сейчас не выдержу напряженности момента и впаду в истерику, — нарочито весело хмыкнула я.
— Я уверен, что ты стоически встретишь свою судьбу. Собственно, у тебя перенапряжение — в легкой форме. Также я заметил, что полярность ментальной силы несколько изменилась по сравнению с тем, что я помню — судя по всему, это случилось совсем недавно — что наложилось на стрессовое состояние. Тебе нужно просто поспать.
— Что еще? — все еще не смея расслабляться, потребовала ответа я, повернувшись к перебирающему волосы целителю спиной.
— Ничего. Гематомы на спине с правой стороны, но это особенность твоей физиологии, они у тебя быстро появляются и также быстро проходят, внутренних повреждений нет... Ты это, со спиной-то поаккуратней. Там, вообще-то, позвоночник.
Я кивнула, заправляя рубашку в брюки.
— Спина и косяк двери решили познакомиться поближе.
— Вот, — на стол передо мной со стуком опустилась приличных размеров баночка с марлей-наклейкой с какими-то непонятными мне закорючками. Расшифровать их смог бы, думаю, только почерковед или другой целитель. — Гомеопатическое противовоспалительное. — И, увидев мое лицо, пояснил: — Мазь. Для внешнего применения, если что. Закончится, еще придешь.
Пока я разглядывала подарок, Целитель ударился в воспоминания. Я же предпочитала лишний раз не вспоминать обстоятельства нашего знакомства, а потому молчала, переваривая мысль, что со мной все в порядке.
Откуда же тогда нарушения? Оснований не верить Алдару нет. Он специалист по диагностированию менталистов — на собственном опыте знаю.
— ...вот тогда тебя можно было лейкемию приписать — бледная, с температурой, вся в синяках, усталый вид, вечная апатия... Смотрю, теперь у тебя все в порядке? Никаких нарушений с тех пор не было? Мне Мастер УфеЭзедра говорила, что у тебя опять были какие-то проблемы. Может, у тебя магия на прежний уровень возвращается?
Как, я не говорила? Это я с Алдаром познакомилась год назад. Он со мной — гораздо раньше, я его просто не помню, наверное, внимания не обращала. Не до того мне тогда было, чтоб на парней заглядываться. Рыжий писал диплом по моему случаю — потере и следующему восстановлению способностей. И познакомили меня с ним уже на защите.
Можете себе представить, как я удивилась.
— Все нормально. Пока никаких изменений. — Я решила не углубляться и не сообщать Алдару про странные всплески силы. Уж если УфеЭзедра ничего по этому поводу не говорит, то и волновать рыжего лишний раз не стоит. Не хочу, чтобы за мной в очередной раз наблюдали с исключительно научным интересом. — Сам как? Смотрю, у тебя проблемы с милыми соседями? — Рыжий поморщился, будто я назвала лимон сладким. — Тебе в вину ставят болезнь ребенка, ты знаешь об этом?
Алдар отмахнулся.
— Ты про ДалуДзерину и ее отпрыска. Знаю я все. Мальчишка полез ломать мою сирень, вот и наткнулся на защитное плетение.
— Тебе что, куст жалко стало?
Опять загремели бусинки.
— Это абсолютно безопасно, а краска смоется через пару дней. Чаще уши мыть будет. Так тебя чаем угощать или чего покрепче?
Что там за история с ушами я спросить не успела, да и отказаться — тоже. Кто-то постучал в дверь. Вроде, и тихо, но стук отчетливо прогремел даже в башне. Рыжий заинтересованно сощурился, спихивая со стола раскрытые книги и открывая моему взору вазочку с засахаренными дольками груш.
— К нам в гости Мастер. Угощайся, я сейчас приду.
Знает мою слабость, зараза.
Пока Алдар разбирался с гостем (зловеще звучит, нда), я успела усесться на стол, ибо после такого облегчения просто необходимо занять сидячее положение. А еще лучше — лежачее. Как говориться, можете ставить нас на колени сколько угодно, все равно мы лежим. Так что через некоторое время я совсем уже по-хозяйски развалилась на столе и, увлекшись размышлениями насчет Кейна и эсбэшника, оприходовала почти половину вазочки. От облегчения в голове помутнело, иначе объяснить я это не могу. Дух анархии, пропитавший всю лабораторию и самого Целителя, подействовал и на меня. Подействовал разлагающе.
Шаги я услышала заранее, но не обратила особого внимания. Ну, думаю, Алдар не обидится, что я на его рабочем столе устроилась. Понимает же, что у меня от счастья коленки трясутся. И позубоскалить ему особо не удастся, я все равно собираюсь уже уходить. Вот только лакомство доем.
Нижний край двери, открываясь, задел пол. Оный был в целях безопасности выложен камнем, а потому звук резанул по ушам.
— Алдар, у тебя дверь перекосило, — разглядывая очередную дольку на свет, сообщила я. — Как думаешь, это из-за влажности, или просто башня на бок заваливается?
Судя по звукам, дверь походила туда-сюда. Я поморщилась из-за скрежета.
— Прекратите, Мастер, — раздался из колодцеобразного коридора с резной винтовой лестницей голос Целителя. — Ворвались в мою частную собственность почти без приглашения и хозяйничаете.
Ой... Точно, у Алдара же постоянно вплетенные в волосы бусинки стукаются друг об друга...
— Думаю, это все-таки кривые руки рабочих.
Ну, нет, господа. Так бывает только в книгах, причем авантюрного жанра. Вот скажите на милость, откуда бы ему здесь взяться? Я подозрительно уставилась на груши в сахаре — уж не от них ли мне поплохело?
Все еще надеясь на слуховые галлюцинации, я медленно облизала кончики пальцев и спокойно села, оборачиваясь.
Мне сегодня не везет. Определенно.
— Таков был мой заказ. — Шагнув внутрь, рыжий смерил Салира медоточивым враждебным взглядом вечного соперника и кровного врага.
