Прошло достаточно времени, но верх по-прежнему никто взять не мог. Люцифер до сих пор приспосабливался к изменившемуся телу, а Азраил не мог приспособиться к нелепому стилю противника. Казалось, начинает проглядывать некая точная линия обороны, как вдруг она кардинально меняется после того, как Люцифер в очередной раз спотыкается на ровном месте и почти падает.
Люцифер, в конце концов, смог зацепиться за некий непонятный, однако вполне логичный стиль, который своей прямолинейностью и идеальной физикой компенсировал отсутствие крыльев. После этого он позволил себе первую атаку — Азраил её отразил, но был несколько раз на грани ран. За первой вполне удачной атакой последовала вторая, а затем третья. Он наступал, его начинало зажигать изнутри это. Он чувствовал, как внутри растекается знакомое ему боевое остервенение. Внутренний огонь, который делает его способным на гораздо большее.
Во время очередного перехода Люцифер улыбнулся Азраилу. В следующий миг его глаза полыхнули оранжевым светом, а меч мгновенно раскалился докрасна. Воздух вокруг архангела заволновался от источаемого им жара. Азраил с напускным спокойствием наблюдал за процессом апофеоза — у каждого архангела он свой, но руки его вцепились в меч сильнее, что выдавало волнение.
Он решил атаковать первым. Мечи схлестнулись, оглушив округу звоном соударявшейся стали, удара тьмы и огня. Не проходило и мгновения до следующего удара. Темп нарастал, и вскоре вокруг поединщиков образовалась небольшая пылевая тучка, которая окружала их, крутясь вихрем то в одну сторону, то в другую. Стоявшее одинокое дерево на холме изредка содрогалось от особенно сильных соприкосновений мечей. Сейчас их питала не столько сила хозяев, сколько ненависть. Хотя нельзя сказать, что Люцифер испытывал её по отношению к Азраилу — это была просто боевая ярость, переросшая в выход внутреннего огня — того, что питает душу архангела. Того самого огня, до которого Люцифер смог достучаться, даже будучи обездушенным.
Люцифер сновал то слева, то справа от Азраила, который тратил на повороты чуть больше времени из-за крыльев. В очередной раз сделав обманный шаг в сторону, Люцифер убедил противника повернуться влево, а сам тем временем нырнул вправо и молниеносным ударом снизу вверх с разворотом перерубил крыло Азраила. Брызнула кровь, недавний ангел закричал и повалился на колени, пытаясь дотянуться до фонтанирующей спины. Он хрипло всхлипывал от боли, сжался и подрагивал.
Выпустив меч, пальцы Азраила впились в иссохшую землю. Изо рта свисали кровавые слюни — настолько сильно он сжал от боли челюсти. Вторая рука по-прежнему тянулась к крылу, но достать не могла. Утробно рыча и одновременно стоная от мучений, Азраил попытался встать, но вновь упал, подкошенный болью, на колени.
Люцифер стоял позади и молча наблюдал за муками Азраила. Он отдавал себе отчёт, что когда-то он так же вот терпел невыносимую боль и радовался, что не помнит этого. Меч его постепенно остывал, как и пыл схватки. Люцифер сомневался, что Азраил сможет продолжить бой.
Раненый архангел загребал руками землю. Ударил со всей силы по ней кулаком, закричал. Крик его далеко разлетелся — ничто не мешало ему, лишь редкие мёртвые деревья торчали ужасающего вида лапами, тянущимися к небу. Азраил вновь попытался встать, сначала неуверенно, затем всё же смог сделать несколько шагов в направлении меча, поднял его. Развернулся к Люциферу лицом — глаза были в слезах. Он качающимся шагом осторожно пошёл на архангела, медленно поднимая меч.
— Бой окончен, Азраил. — Спокойно произнёс Люцифер. Меч его упирался в землю.
— Бой будет окончен... когда ты... умрёшь... — Задыхаясь от боли, проговорил Азраил.
— То, что ты сейчас собираешься сделать — это самоубийство.
— Подними меч, Люцифер...
— Нет.
— Подними! — Закричал Азраил. В глазах его уже не было той ненависти, куда больше в них стало сожаления.
Люцифер промолчал, но меча не поднял. Азраил покачал головой и из последних сил, превозмогая невероятную боль, кинулся в атаку. Замах сверху Люцифер пропустил, отвернув корпус, следующий замах отбил, не задумываясь, от следующего ушёл, сделав шаг назад. Азраил с минуту не вытаскивал воткнувшийся в землю меч. Он в очередной раз поднял на Люцифера взгляд, полный сожаления, и только потом вновь атаковал.
Люцифер понял, чего от него ждал Азраил. Он хотел уйти здесь и сейчас. Жить ангелу с одним крылом не удастся, да и архангелу тоже. В мире, где без постоянных перелётов выжить невозможно, такому, как он, долго не протянуть.
Люцифер ответил на атаку жёстким блоком, развернул Азраила спиной к дереву и, ударив ногой в грудь, отбросил его к иссохшей кроне. Ударившись спиной, тот вновь закричал, но на сей раз крик был недолгий. Точным движением Люцифер вогнал острие меча в грудь Азраилу и резко провернул. Крик оборвался, сменившись немым воплем. Азраил смотрел на лезвие Меча Света, торчавшее из его груди. Оставшееся крыло начало чадить мерзким дымом. Азраил зажмурил глаза. Люцифер резко вытащил меч из тела Тёмного и одним ударом снёс голову. Крылья тут же вспыхнули, да так, что архангелу пришлось живо отойти.
"По крайней мере, он не будет мучиться, заживо сгорая" — подумал Люцифер. Он, как зачарованный, смотрел на сгорающего противника. Мир вокруг тела ангела задрожал, и он провалился в открывшийся портал, который тотчас унёс в срединный мир догорающие останки Азраила.
Люцифер ещё с минуту смотрел на то место, где только что был его противник в этом бою. Тлеющие перья витали на слабом ветру, разнося неприятный запах.
"Что дальше?" — раздалось в голове Люцифера.
В тот же миг его согнула в три погибели невыносимая жгучая боль в груди. Не ожидая ничего подобного, он вскрикнул, падая на колено и хватаясь свободной рукой за грудь. Меча он не выпустил. Ладонь наткнулась на что-то острое, и Люцифер резко отнял руку, взглянув на ладонь, он увидел кровь. Когда взгляд его опустился на грудь, то он упёрся в торчащее зазубренное острие стрелы, которое мерно горело. Люцифер вскочил на ноги, в шоковом состоянии забыв про боль. Развернулся и суматошно глядел во все стороны, но никого не видел. Взгляд его подёрнулся красноватым туманом, голова начала кружиться, и только тогда, уже сквозь кровавую пелену, он увидел мерно спустившего перед ним архангела Михаила.
— Ми-ха-илл... — Успел лишь проговорить Люцифер, делая шаг в сторону архангела, и упал. Из его спины торчала тлеющая стрела. Она вошла точно в сердце...
Тот же момент
Срединный мир. ОРД. Санкт-Петербург
— Где Вихрь? — Спросил сонный Шекспир, войдя на кухню. Укутанный в зимний комбинезон и одеяло, он смог таки уснуть. Зверь с тёмными мешками под красными глазами сидела и цедила очередную кружку цикория.
— На крыше... — Устало ответила она.
— Ясно. — Зевнул он в ответ. Прислонил ладонь к чайнику и тут же отдёрнул, удостоверившись, что он горячий. Достал из мойки кружку, сполоснул. На миг задумался, что именно выпить, и остановился на чёрном кофе. Всыпав две ложки кофе и столько же сахара, он залил всё это кипятком и сел за стол. Перед ним лежали несколько пакетов с разными сладостями, нарезанная булка и початый батон колбасы. Пока кофе немного остывал, Шекс сделал бутерброды и несколько минут сонно "медитировал" над кофе. Затем медленно перекусил. Зверь сидела, глядя куда-то перед собой, и рефлекторно помешивала напиток ложкой.
Немного проснувшись и взбодрившись, Шекс сменил одеяло на куртку и вышел на лестницу. Поднялся по ней и выбрался на крышу — дверь была нараспашку открыта. Погода не радовала глаз — тяжёлые тучи быстро неслись по небу. Вечерело — было темновато.
Вихрь стоял в нескольких метрах от выхода и, заметив появление друга, кратко усмехнулся.
— Выспался?
— Да какое там! Как на северном полюсе спал — носа не высунешь. А вы чего, не спали совсем?
— Я точно нет. Зверь может быть, но сомневаюсь... она проплакала всё утро. Я тут уже часа полтора, наверное. Она не спит?
— Нет.
— Значит, всё-таки не спала.
— А ты чего тут? Ждёшь, что Анхеля вернут?
Вихрь промолчал. Шекспир понял, что ляпнул не то, что надо, но извиняться не стал.
Дверь скрипнула, на крышу выбралась укутанная во что-то явно не своё Зверь. Вклинившись между парнями, она посмотрела на одного, на второго, а затем перевела взгляд куда-то в небо.
Трое молчали.
Облака неслись по небу, изменяя одну причудливую форму на другую. Редкие просветы быстро закрывались нагоняющими облаками. Ветер был сильный, но где-то там, в высоте. Крышу обдувал лёгкий ветерок, добавлявший остроты морозу и поднимавший в воздух серебристые вихри снега. Внизу практически не было слышно проезжавших машин. Где-то около берега завывал пёс, добавляя погоде ещё большую трагичность.
Зверь смотрела в одну точку, через которую неслись сошедшие с ума тучи. Рядом с этой точкой в волнах облаков возник просвет. Через него ударил косой луч солнечного света, осветив растянутым овалом заснеженный лёд залива. Сквозь луч пролетела небольшая стайка птиц, которые внезапно рассыпались от него в разные стороны. Сверху, из разрыва облаков, которые почти уже сомкнулись, вниз устремилось что-то горящее. Яркая искра с дымным шлейфом неслась вниз, быстро гаснув на лету. В какой-то миг она просто исчезла, а дым разметал ветер. Что бы там ни падало, от этого ничего не осталось.
Зверь закрыла глаза, но слёзы это не удержало — они тихо потекли под шарфом, которым было замотано лицо. Приоткрыв глаза, она увидела, как опустил голову Вихрь, услышала, как горестно выдохнул Шекс. Они, определённо, видели то же и подумали ровно так же, как и она. Когда ангел или архангел погибает в бою от удара в сердце, он сгорает.
Вихрь взял её за плечо и насильно развернул к дверце, через которую они пришли. Вдвоём они ушли с крыши. Шекспир постоял ещё немного, не больше минуты, и тоже развернулся и пошёл прочь. Он не видел, как из-за туч упала ещё одна горящая искра. Не так ярко, но она горела. Падала она быстрее и сгорела стремительнее, чем предыдущая. В какой-то момент Шекспир уже перед самой дверью обернулся, но уже ничего не было. На горизонте заиграла светлая линия — к ночи небо будет ясным.
Глава 20
Ирий. Аэрдос
Архангел Михаил сидел на небольшом пуфе, который слуга принёс для него на верхнюю площадку крепости. Обычно он здесь не задерживался, особенно в последнее время, предпочитая сидеть в молчаливом одиночестве в тронном зале. Не сказать, что его трон был настолько шикарен и удобен — само это понятие для него плохо применимо, уж больно он был скромен. Сейчас же Михаил сидел, понурив голову, на пуфе, крылья лежали на пыльной поверхности площадки.
Перед архангелом лежали два меча — меч Света и меч Тьмы. Два легендарных в своё время клинка. Их происхождение неизвестно никому, кроме Семангелофа, который подарил каждому из трёх учеников по мечу. Где он их взял, он тогда не сказал, а они не интересовались — подумали, что высокие названия всего лишь названия, не содержащие в себе ничего. Они поняли, что ошиблись, через многие века. Но спросить тогда учителя уже не могли. Единственное, что он сказал им, было: "Каждый должен нести свой меч по тому пути, который ими же и указан — тогда они никогда не схлестнутся"
Меч Света был дан Михаилу, меч Тьмы — Люциферу, меч Жизни — Гавриилу. У самого учителя был меч Смерти, который канул после его пропажи, но ходили слухи, что он был у Азраила, который с помощью него мог возвращать из небытия необходимых ему. Но это лишь слухи, был уверен Михаил.
И вот перед ним лежат два из трёх мечей. Гавриил никогда не пользовался своим, предпочитая обычную сталь.
Михаил поднял глаза на надвигающийся грозовой фронт. Редкое в последние годы явление. Сегодня Ирий вдохнёт свежий воздух, когда пыль прибьётся дождём к иссохшей земле, истосковавшейся по влаге. Вновь он перевёл глаза на мечи. Сначала на тот, что был сделан из тёмной стали. Михаил вспомнил тот день, когда заключил договор с Азраилом и отдал ему меч Люцифера как аванс.
— Ты выполнил возложенное на тебя. — Проговорил он клинку. Он подразумевал то, что благодаря Азраилу Михаил убрал с пути главных оппонентов на Срединный мир. Берсерки вряд ли теперь отважатся после сокрушительного поражения Одраласа. И пусть с людьми они впоследствии нашли общий язык, но Закон не позволит им остаться — это исключено. Аградон лишился и жизни, и сотен своих бёвульсов, коих он считал почти равными себе. Многие из демонов не разделяли этого, но он всегда выбирал зверей, идя на войну, а не воинство своего мира. Демоны, подобно берсеркам, отброшены, но жив ещё один из старейших демонов — Вельзевул. И легионы под его командой при первом же удачном моменте хлынут в Срединный мир. Немезия, хоть и была сродни демонам, но её бегство в Ирий с дозволения Азраила позволило обойти Закон. Демоница была отличным выбором — травить людское племя было её любимым занятием на протяжении многих тысяч лет. Даже после смерти её тело будет отравлять всё вокруг.
Последний, кто может встать против Михаила здесь, в Ирии — Гавриил.
Архангел перевёл взгляд на меч Света — его меч. В его голове замелькали образы давно ушедшего дня его триумфа.
Срединный мир.
Семь столетий назад
Азраил улетел прочь выполнять возложенное на него задание. Архангел Михаил стоял над телом Люцифера — израненным, обгоревшим. Чуть поодаль лежал бесчувственный выродок — ему досталось, но не так сильно, чтобы умереть.
Склонившись над телом поверженного Люцифера, Михаил знал, что даже если тот сейчас придёт в себя, то не узнает его — память архангела заперта в душе, а последняя во власти Михаила.
Архангел достал свой меч из ножен. Смерил его взглядом и вложил в руку Люцифера. Ногой прикопал, чтобы меч не прибрали к рукам те, кто здесь может оказаться до пробуждения падшего. Тело Люцифера вспомнит, как держать меч.
— Неси меч к свету. — Прошептал он. — Пройдёт время, и твой меч загорится вновь. Как раз тогда, когда нужно. Он зажжёт огонь в тебе. А вместе вы уберёте с моей дороги всех, кто мешает мне. А потом ты мне его вернёшь.
После этих слов архангел вспорхнул в небо.
* * *
Михаил улыбнулся воспоминанию. Его план удался. Осталось подчистить концы и приступить к выполнению второй части замысла.
Срединный мир.
Полгода спустя
На крыше недостроенного корпуса завода ЛОМО стоял мангал, в нём краснели угли. Шекспир активно работал опахалом, доводя их цвет до известного только ему идеала. Иногда изменчивый ветер бросал жар от углей в него, и он щурился, медленно пятясь.
— Нанизывайте. — Скомандовал он друзьям, которые сидели на пенках в паре метров от него. Перед ними была расстелена скатерть, прижатая камнями, на которой был довольно богатый выбор: фрукты, напитки, небольшой тазик с мясом, различная выпечка и столовые приборы.
Зверь деловито запускала руку в тазик и извлекала оттуда промаринованное мясо, после чего то, не менее ловко, нанизывалось на шампуры. Вихрь апатично бренчал на гитаре. Больше на крыше никого не было.
